Ещё одна Учиха

… Открываю глаза и сразу закрываю их. Слишком яркий свет. Где я? Это сон?       — Где я? — повторяю свою мысль вслух.       — Хотару, очнулась? Наконец-то!       — Цунаде-сама?! — резко сажусь на койке и неосознанно хватаю ее за руку. — Цунаде-сама, скажите. Учиха Итачи. Что с ним?!       — Учиха Итачи погиб вчера от руки своего брата, Учиха Саске.       Со стоном падаю обратно на подушку.       — Какаши сказал, что перед тем, как их остановили, ты куда-то ушла, пообещав потом "всё" рассказать.       — Да, я расскажу. Только, Цунаде-сама, можно, пожалуйста, позже? Можно я сейчас немного побуду одна? Пожалуйста.       — Хорошо. Если что, зови. Я приду через полчаса.       — Спасибо. — на грани слышимости.       Цунаде вышла и стала наблюдать через окошко в двери. Девушка, спокойно сидевшая мгновение назад, всхлипнула, опустила голову, зарылась руками в волосы и закричала, захлебываясь слезами       — За что?! Итачи!!! Нееет! Аааааааааа! Брат! Почему? Почему ты?       Она закрыла лицо руками, пытаясь заглушить рыдания, но ничего не смогла сделать.       Цунаде никогда не видела, чтобы Учиха так открыто проявлял эмоции. Сразу вспомнились рассказы дедушки о том, что клан Учиха способны любить, как никто другой. Любовь была их силой, но и их проклятием. Если Учиха теряет того, кого любит, в его душе поселяется скорбь, перерастающая в ненависть. Именно она дает им ужасающую силу — шаринган. Чем сильнее глаза, тем больше Учиха испытал. Мало кому удается увидеть их настоящую сущность. Но сейчас Пятая видела. Видела, как одна из сильнейших шиноби ее деревни плачет по убитому нукеину. Видела, как она страдает. Тело Хотару сотряс резкий приступ кашля. Когда он закончился, девушка наконец успокоилась и просто сидела, тяжело дыша, пока высыхают слезы. Цунаде отправилась за Какаши. Ему тоже надо послушать эту девочку.       — Ну что, готова рассказывать?       *Неужели прошло полчаса? Ну ладно*       — Да.       — Тогда начинай.       Я начала говорить безучастным механическим голосом, словно меня это не касалось, о том, что обещала держать в секрете.       — Уже через неделю после события, которое теперь называется «инцидентом Учих», я задумалась о том, как это вообще могло случиться. Я очень хорошо знала Итачи, куда лучше многих, даже лучше отца и матери. Я помнила, что он очень добрый, заботливый и любящий. Этот поступок никак не вязался с личностью того Итачи, которого я знала. Но я нашла объяснение. Очевидно, кто-то со стороны чем-то пригрозил ему, раз брат на такое решился. С Саске я об этом не говорила, потому что он не мог допустить и мысли, что Итачи не виноват. Он возненавидел старшего брата. И вот однажды на миссии я получила письмо от Итачи. Его передала мне Неко-баа. Какаши-сан, вы, может быть, помните ее. Брат писал, что он очень рад, потому что я не ненавижу и прощаю его. Он писал, что ему очень трудно держать в себе груз своей истории. И он готов был поведать ее мне, с условием, что я никому ничего не расскажу. Даже о самом факте того, что я получаю от него письма. Я согласилась и стала получать письма, в которых он рассказывал о своей прошлой жизни, объяснял свои мотивы и раскаивался в поступках. Потом его письма стали говорить мне о его нынешней жизни, его мыслях и терзаниях. Сведения об Акацки, которыми он поделился, я сразу передала в АНБУ. Эти письма были своего рода исповедью. Я знала, что он мне не лжет. А он знал, что я прошу и буду любить его, что бы он ни написал. В начале миссии по его поиску я получила еще одно письмо и положила его в сумку, рассудив, что прочту потом. Пока Какаши-сан повторял план действий я решила прочитать. И пришла в ужас. Итачи впервые писал, что неизлечимо болен смертельной болезнью и держится на наркотических обезболивающих только ради того, чтобы Саске, совершив свою месть и убив его, вернулся в Коноху героем. Едва дочитав, я попросила Какаши-сана отпустить меня срочно одну. Он удивился, но разрешил. Я надеялась успеть объяснить всё Саске и спасти Итачи. Что будем делать потом, я не думала. Наверное, надеялась найти лекарство для Итачи. Но я опоздала. — этт было сказано с такой болью в голосе, что Цунаде вздрогнула. — Я всегда опаздываю. И каждый раз теряю дорогих мне людей. Я опоздала поговорить с Итачи, пока мы были детьми, хотя видела, что ему тяжело. Я поздно вернулась домой в тот вечер, а была единственной, кто мог бы его отговорить, попросить рассказать обо всём клану и Третьему. Я опоздала, возвращаясь с миссии, когда ушел Саске. Не уберегла его. Опоздала с тем, что говорила ему на развалинах убежища Орочимару. Опоздала и на этот раз… — девушка замолчала и стала пустым взглядом смотреть куда-то в стену.       — Прости, что тебе пришлось всё это вспоминать и рассказывать. Можно посмотреть письма Итачи?       — Да, разумеется. Они у меня в сумке. Сшиты как книга. Прочитайте их, Цунаде-сама. Может быть и вы поймете Итачи. Какаши-сан, не могли бы вы рассказать, что было после того, как я ушла?       — Конечно. Мы отправились следом за тобой, но дорогу нам преградил человек в маске и плаще Акацки. Я знаю, что среди членов организации есть такой, поэтому не удерживал атаки твоих товарищей. Однако, наши техники на него не действовали. Мы продолжали сражение, пока не появился еще один человек странной наружности, похожий на алоэ. Он сказал, что всё кончено, Итачи погиб. Затем эти двое исчезли. Мы пошли дальше и прибыли к кольцу Аматэрасу, за которым виднелось огромное разрушенное здание. Мы поднялись на крышу и сначала не видели ничего, кроме развалин. Потом Наруто заметил тебя. Ты была без сознания. Сакура, осмотрев тебя, сказала, что ты жива, к нашему облегчению, но у тебя гипервентиляция легких, вероятнее всего от сильных нервных потрясений. Так как в миссии больше не было смысла, мы вернулись в Коноху.       — Спасибо.       — Знаешь, я тоже никак не мог поверить, что Итачи сделал это, чтобы "проверить свои силы".       — И за это спасибо вам. Большое спасибо.       Этот странный диалог иногда перемежался восклицаниями Цунаде, читавшей письма Итачи.       — Какаши, ты тоже почтешь это. Но пока никому ничего не говори. И ты тоже, Хотару. Хотя Итачи не был плохим человеком, с этим будет трудно смириться тем, кто знает его только как нукэина и преступника ранга S. Но мы это исправим.       — Есть.

POV Какаши       «Хорошо, что Цунаде-сама попросила меня присматривать за Хотару, потому что я сам в ее возрасте столкнулся с похожей бедой. Ей надо помочь», — думал я, приближаясь к полигону, где тренировалась Учиха. Как назло пошел дождь. Я остановился и стал наблюдать из-за деревьев. Хотару продолжала тренироваться, не обращая внимания на погоду.       — Привет, Хотару.       — Здравствуйте, Какаши-сан.       — Дождь начался. Может, отложишь тренировку?       — Шиноби должен уметь сражаться в любых условиях. Кроме того, я и так пропустила три дня по настоянию Цунаде-самы.       — Ну ладно. Только будь осторожна.       — Хорошо. Спасибо, Какаши-сан.       » Как стойко она перенесла смерть Итачи. Только закрылась ото всех. Даже Наруто не может растормошить ее. Не стала бы как Саске в детстве. Она-то тогда наоборот со всеми общалась, всем помогала. Надо попросить помощи у ребят. Тут в одиночку не справиться». С такими мыслями я пошел к Наруто. Он поможет собрать остальных, а вместе что-нибудь придумаем. Всё будет в порядке. Она не станет такой, как я. Фугаку, Микото, Шисуи, Итачи, не волнуйтесь. Я прослежу, чтобы с ней всё было хорошо.