Thor

— Пять тысяч — это смешно, — сказал Том в трубку. — У тебя нет дела, и ты это знаешь, — он посмотрел в окно своего кабинета и пожалел, что не может блефовать немного убедительнее, но ему уже было все равно. — Послушайте, адвокат, — сказал юрист на другом конце провода, — Я буду с вами откровенен: иск может и не взлетит, но людей, контролирующих животных, убедить немного легче, чем присяжных. Сейчас пять тысяч — слишком много для собаки, это правда. Но я должен сказать, что мой клиент был бы очень счастлив, если бы ваша собака умерла. Не знаю, что между вами произошло, но я никогда не видел его таким. На этот раз все идет не как обычно. Меня специально проинструктировали не торговаться по этому поводу, и единственная причина, по которой я торгуюсь — чтобы вы не потеряли свою собаку. «Значит, ты не потеряешь своих комиссионных, — подумал Том. — Кого, по-твоему, ты обманываешь, жалкий чмошник?» — Хорошо, — сказал Том. — Пять тысяч. Он лениво пролистал свой настольный календарь и сказал: — Сегодня четверг... Через неделю у меня будет первый шанс позаботиться об этом. Тогда вас ожидать в моем кабинете? Человек на другом конце провода сделал вид, что сверяется со своим календарем, потом сказал: — Как насчет трех часов? Секретарша Тома просунула голову в кабинет и сказала: — Шериф Дженсен здесь и хочет вас видеть. Том отложил трубку и сказал: — Одну минутку. В трубку он сказал: — Отлично. Вы просчитались — ваш клиент готов подписать отказ, а я получу пять тысяч. Если только Тор к тому времени уже не умрет, в таком случае вы оба отправитесь прямиком в ад. Он закончил разговор и осторожно положил трубку, наблюдая за своей рукой, дабы определить, не дрожит ли она. «О, какого черта? — подумал он. — Я нервничаю и буду нервничать, пока все это не закончится. Нет смысла врать об этом Арту.» Он глубоко вздохнул и бессознательно провел рукой по волосам — жест, обычно приберегаемый для важных заседаний совета директоров и дорогостоящих консультаций. «Ну, — пробормотал он себе под нос, — больше откладывать нельзя.» Он встал, подошел к двери, открыл ее и сказал с несколько наигранным добродушием: — Привет, Арт! Заходи! Шериф Дженсен натянуто улыбнулся, что красноречиво говорило о его дискомфорте в сложившейся ситуации. Они с Томом дружили уже несколько лет, и ему не нравилась эта стычка. Он сложил газету, которую читал, сунул ее в задний карман и, больше похожий на обвиняемого, чем на обвинителя, покорно прошел в кабинет Тома и устроился поудобнее в мягком кресле, стоявшем напротив его стола. — Не прерывать, пока шериф Дженсен здесь, — сказал Том секретарше, закрывая дверь. Он сел за стол, и они некоторое время смотрели друг на друга. Наконец Том сказал: — Мяч на твоей стороне, Арт. Что я могу для тебя сделать? — Ты ведь не собираешься облегчить мне задачу? — сказал шериф Дженсен с той же печальной улыбкой. — Ладно, во-первых, это не официальный визит. Это строго между нами. Значок снимается прямо сейчас. Он снял свой значок и сунул его в карман, затем бросил газету на стол так, чтобы первая страница была обращена к Тому. Заголовок кричал: «ЭКСПЕРТЫ ПОДТВЕРЖДАЮТ! СНЕЖНЫЙ ЧЕЛОВЕК НАПАДАЕТ НА СЕМЬЮ В ОРЕГОНЕ, УБИВАЕТ ЗНАМЕНИТОГО ФОТОГРАФА ПРИРОДЫ!!!» — Они полностью в курсе, — сказал Арт. — «Нэшнл Ивнинг Стар» уже просекли связь с убитой девушкой возле хижины Теда. Они также узнали об исчезновении подруги Теда в Тибете. Так что теперь «эксперты» подтвердили, что Снежный человек и йети — это одно и то же. Говорю тебе, газет достаточно для получения доказательств, но эти чертовы тряпки даже не настоящие газеты, и они все еще знают больше, чем я. Завтра я должен предстать перед большим жюри — ты ведь получил повестку, не так ли? Хорошо. Ну, вот и все. Я хотел бы знать, что ты им скажешь, Том, но, что еще важнее, я хотел бы знать, что я им скажу. Можешь заполнить какие-либо пробелы? — Что ты хочешь знать? — Не можешь просто рассказать, что случилось? — Я рассказал твоему помощнику все, что знаю, Арт, — сказал Том. — Я действительно больше ничего не могу сказать. Я отвечу на любые вопросы, но так должно быть. Что ты хочешь знать? Шериф Дженсен вздохнул и сказал: — Кто убил Теда? — Я не знаю. — Как ты думаешь, кто убил Теда? Теперь настала очередь Тома вздохнуть. — Ладно. Думаю, что существо, напавшее на мою семью, в итоге убило его. — «В итоге», — сказал шериф Дженсен, взвешивая значение этой фразы. — А как насчет немедленного анализа? Его раны не имеют никакого сходства с ранами той девушки, за исключением одной — смертельной раны в горле. Другие раны особенно беспокоят. Его несколько раз ударили ножом. Его кровь запачкала всю спальню вашей дочери, фактически весь ваш дом и собственность. Похоже, наш "снежный человек" — это твой шурин в обезьяньем костюме. — Как скажешь, — сказал Том. — Черт возьми, неужели ты не можешь мне помочь? — Арт, я знаю, что это звучит как полная чушь, но если я скажу тебе то, что знаю, ты не только не поверишь мне, но и подумаешь, что я спятил. — Может, и так, но ты не пытаешься поддержать мое высокое мнение о тебе. Ты кого-то защищаешь. Том поджал губы на мгновение и сказал: — Я сожалею, Арт. — Что он делал ночью в лесу, в трех милях от дома? — Я не знаю. — Почему он был голый?” — Я не знаю. — Почему ты последовал за ним в лес в ночь нападения? — Я видел, как он вышел из гаража после наступления темноты и направился в лес. Я хотел знать, что происходит. — И что же ты выяснил? — Ничего. Он потерял меня в лесу, а потом эта... тварь погналась за мной. Я оказался на дереве. Теда я больше не видел до следующего утра. — Угу, — сказал шериф Дженсен, доставая из кармана рубашки маленький блокнот. — Ты, очевидно, ждал, пока офицер уйдет утром, а потом вернулся в лес с дробовиком. Час или два спустя ты позвонил мне в офис и сообщил, что нашел тело Теда в трех милях от твоего дома. Как ты узнал, где искать? — Это действительно не для протокола? Потому что если это так, то я не понимаю, почему ты задаешь мне вопросы, на которые уже знаешь ответы. Я сказал твоему заместителю, что шел по кровавому следу. И я ждал, когда взойдет солнце, а не когда уйдет твой заместитель. Насколько я помню, твои помощники не очень-то стремились искать в темноте. — Да, но мои помощники не знали, что Тед где-то там, а ты не сообщил об этом добровольно. — Я тоже не знал. Как я уже говорил, Тед потерял меня там. Откуда мне было знать, что он не вернется домой, когда эта тварь загнала меня на дерево? — Но почему ты никому об этом не сказал? — У меня были другие мысли. На мою семью напали, чуть не убили. Я совсем забыл о Теде. — Ты понимаешь, Том, я просто спрашиваю то, что собирается спросить большое жюри. — Спасибо, Арт, но не забывай, что ты также отвечаешь за выяснение произошедшего, и присяжные тоже зададут тебе один или два вопроса. — Черт возьми, Том, меня это возмущает! Я пришел сюда, чтобы помочь тебе, я рискую своей задницей, просто находясь здесь! Теперь я буду откровенен с тобой, и я был бы признателен, если бы ты попробовал быть откровенным со мной! Здесь нет стенографистки, это твой кабинет, я ничего не записываю, и как адвокат, ты прекрасно знаешь, что я не могу использовать то, что ты мне говоришь, в качестве доказательства. Но если это тебя обрадует, я достану ручку и буду делать заметки, пока задам тебе один вопрос. Ладно? — Давай. — Это ты убил Теда? Том громко рассмеялся. — Ты, должно быть, шутишь! Хочешь знать, разорвал ли я ему горло зубами? Хочешь проверить мой рот? Может быть, я не вычищал зубной нитью всю его трахею между своими резцами. Господи Иисусе, ты, должно быть, в отчаянии. — Расскажи мне, что ты знаешь, Том. — Сначала расскажи, что тебе известно. — Ты же знаешь, что я не могу этого сделать. — А почему бы и нет? Я ведь твой единственный подозреваемый, верно? Так выдвигай обвинения, я подам заявление в суд, и тебе придется рассказать мне все, что знаешь. Так что же ты теряешь? Шериф Дженсен надолго задумался. — Если я расскажу тебе то, что знаю, ты расскажешь мне то, что знаешь? — Я расскажу тебе все, что смогу. — Боже, ты действительно ведешь себя, как придурок. — Мне очень жаль, Арт, правда жаль, но так должно быть. Шериф Дженсен пристально посмотрел на него и сказал: — Но я никогда не рассказывал тебе об этом. Я пришел сюда официально, просто задавал вопросы, а ты не ответил ни на один из них, вот и все.” — Все, что случилось, — согласился Том. Шериф сверился с записной книжкой. — Что бы ни случилось в Непале, это был важный поворотный момент в жизни Теда, но когда я попытался разобраться в этом, то наткнулся на каменную стену. Я позвонил непальскому констеблю, который допрашивал его; он настоял на том, чтобы узнать состояние Теда, прежде чем что-либо мне рассказать, а когда я сказал ему, что Тед мертв, он просто сказал: «Тогда вопрос решен», — и замолчал. Он будто испытал огромное облегчение, услышав о кончине Теда, и, очевидно, ему было наплевать на то, чтобы помочь мне с моими проблемами. — В любом случае, как только Тед вернулся в Штаты, он выставил свой дом в Сиэтле на продажу и переехал в свою летнюю хижину навсегда — или, по крайней мере, до тех пор, пока не нашли тело туристки. Но самое показательное изменение было в его телефонных счетах. — До Непала все его междугородние звонки были либо к вам домой, либо по делам: редакторы журналов, иностранные посольства, билетные агенты и тому подобное. После Непала все деловые звонки прекратились, но его междугородный счет вырос. Первые два месяца он почти каждый день звонил в библиотеки и книжные магазины. Он начал с крупных компаний: Нью-Йоркской публичной библиотеки, Библиотеки Конгресса и крупных книжных магазинов. К третьей неделе он добрался до малоизвестных торговцев книгами, вышедшими из печати, и оккультных книжных магазинов. Похоже, его интересовала только история — не фантастика — оборотней, но ни одна из книг, которые он нашел, не удовлетворила его. По-видимому, в фольклоре говорится, что оборотни были ведьмами, колдунами и тому подобными существами, и они намеренно меняли себя с помощью зелий и заклинаний. Он хотел знать, как люди превращаются в оборотней после того, как их укусил один из них, а в литературе нет ничего подобного. — В конце концов, его исследования изменили направление. Просто любопытно... Тед когда-нибудь упоминал Роберта Харриса, пока жил с тобой? — Нет. Кто он? — спросил Том. — В тридцатые годы он был голливудским сценаристом. Я сам никогда о нем не слышал, пока не начал звонить людям по телефонным счетам Теда. Похоже, Тед стал одержим этим парнем, который, кстати, уже давно мертв. Тед провел около трех недель, обзванивая друзей, родственников и знакомых Харриса, начиная с Голливуда и возвращаясь на Восточное побережье. Ему хотелось узнать все, что можно, о личной жизни Харриса. В конце концов, я провел небольшое собственное исследование и... Ну, это действительно глупо, но в 1935 году Харрис написал первый голливудский фильм об оборотне. Почти забытое маленькое произведение под названием «Лондонский оборотень», в котором англичанин превращается в оборотня после того, как его укусил один из них — в Непале. — Так, что ты хочешь сказать? — спросил Том. — Ты думаешь, Тед был оборотнем? Шериф рассмеялся. — Дай мне перевести дыхание, Том. В свое время я встречал довольно суеверных людей — и я не имею в виду заклинания удачи и астрологию, я имею в виду людей, которые верят в колдовство, привидения и одержимость демонами — и даже они не верят в оборотней. Нет, боюсь, я не готов к такому прыжку. — Я готов, — подумал Том. — С другой стороны, — продолжал Арт. — Тед явно сделал несколько собственных прыжков. Может быть, он убил Марджори и не смог справиться с чувством вины, и в итоге оказался в каком-то бредовом состоянии, когда убедил себя, что он действительно оборотень. А может быть, чтобы сохранить иллюзию, он продолжал убивать. — Все указывает на то, что твой покойный шурин — убийца-психопат. Туристка, умершая возле его хижины, не была убита животным; это больше походило на ритуальное убийство. Убийца разорвал ей горло, как волк, разорвал тело волчьими когтями и зубами и даже оставил волчью шерсть на месте преступления. Но волки не вырывают у людей сердца и не оставляют все остальное. Только люди совершают иррациональные поступки. — Господи, — тихо сказал Том. — И никому ни слова об этом. Это единственное, что нам удалось сохранить в тайне. Что касается смерти твоего шурина, то следы зубов на его шее не совпадают с теми, что были на той девушке, и никакой "операции" на его трупе не проводилось. Ни открытого торса, ни отсутствующих органов. Хотя мы нашли много волосков вокруг тела. — И что? — Они совпадают с волосами, найденными у туриста. — И что же? — Значит, они из его обезьяньего костюма. Он надел его, напал на твою семью, потом убежал в лес, где и снял. Наверное, закопал, иначе мы бы уже нашли. Он уже возвращался, когда ... кто-то... остановил его. — Кто-то? — Твой пес тоже пошел за ним в лес, но не стал дожидаться рассвета. Когда ты пошел искать Теда или кого-то еще, ты нашел и пса, — сказал шериф Дженсен. — Но пес был всего в нескольких сотнях ярдов от твоего дома, и совсем не рядом с телом Теда. — Он был слаб, потерял много крови. — Он потерял кое-что еще. Вся кровь, которая должна была быть на его морде после драки с нашим волосатым другом. — он снова сверился с записной книжкой. — Здесь сказано, что его нашли в русле ручья, за соседским домом. Его морда была мокрой, как будто кто-то вымыл его водой из ручья, а тело удобно лежало на склоне с низко опущенной головой и высоко поднятой раненой ногой, как будто кто-то поместил его в это положение, чтобы свести к минимуму кровопотерю и сохранить кровоснабжение мозга. — Так это выглядит? — Мы знаем, что Тор напал на Теда за день до его смерти. — Так что ты думаешь? — Я думаю, что кто- то нашел Тора где-то еще, где-то, где он мог попасть в беду — например, рядом с телом Теда. И что кто-то отнес его подальше от тела и оставил одному из моих помощников. — Звучит ужасно запутанно, — сказал Том. — Почему бы просто не отвезти его домой? — Потому что этот человек не мог позволить себе отвечать на вопросы о том, где он нашел собаку. Потому что этот кто-то был адвокатом, и он знал, что произойдет, если его поймают на лжи сотруднику правоохранительных органов. — У тебя есть какие-нибудь доказательства, подтверждающие эту теорию? — Я не ищу ни одну из,— тихо сказал Арт. Том повернулся к нему с выражением, которое говорило “Спасибо” и “Прости” одновременно. — Так или иначе, — продолжал шериф. — После того, как Тор напал на Теда — в первый раз, о котором мы знаем, — ты позвонил в Управление по контролю за животными, и они забрали его. На следующий день ему предстояло усыпление. Том сильно закусил губу, как и ожидал Дженсен. — Теперь все снова становится странным. После полуночи в Зооконтроль приходит ребенок, врывается и выпускает большое количество собак и кошек. Однако, из всех выпущенных животных только одно принадлежало семье с двенадцатилетним мальчиком: Тор. Помощник шерифа прибывает на место происшествия и мельком видит ребенка. Его описание, хотя и обрывочное, соответствует твоему сыну. И все же ты и твоя жена клянетесь, что ваши дети были дома всю ночь. — Были, — ответил Том, глядя в окно во время разговора. Смотреть Арту в глаза становилось все труднее. — А теперь я узнаю, что на следующий день ты позвонил в Управление по контролю за животными и сказал им, что все это было ошибкой, и ты все-таки оставил Тора. — Я могу это сделать, — сказал Том. — Контроль над животными никогда не определял, что Тор опасен; они взяли его, потому что я попросил их. Я подал жалобу и отозвал. — Понимаю. Скажи мне, как Джанет относится к Тору? Том пристально посмотрел на него и сказал сквозь стиснутые зубы: — Тор спас ей жизнь. Он спас всю семью. Она это ценит. — Ага. Думаю, она реально ценит. Кстати, с той ночи твоего пса никто не видел. Где он? — В моем подвале. — Что он там делает? — Похоже, он болен, — сказал Том, все еще глядя в окно. — Доктор Уорнер, ветеринар, лечивший его, не думает, что он болен. Он говорит, что пес просто страдает от потери крови, осложненной отказом от еды. По крайней мере, Уорнер не смог заставить его поесть. А как насчет тебя? Даже под углом Дженсен видел, как блестят глаза Тома. — Вряд ли повезет, — прошептал он и добавил: — По-моему, он умирает. — Сожалею, — сказал шериф Дженсен. — Ага. Хорошо. Есть еще вопросы? — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Том. — Спасибо.