Старый знакомый

      Задание, по всеобщему мнению, предстояло лёгкое, особенно с учётом того, что выполнять его предстояло пилотам Разбойной эскадрильи. Не надо было уничтожать огромные боевые станции, противостоять превосходящим силам противника или даже обеспечивать кому-то прикрытие. Требовалось всего лишь разведать территорию в нейтральной системе. Что может быть проще? В таком деле проблем возникнуть не должно. Но это в теории, в действительности всё оказалось иначе.       Когда их истребители вышли из гиперпространства, Проныры обнаружили, что они не одни в этой части космоса. Одновременно с Разбойной эскадрильей в системе появился тяжёлый имперский крейсер. Самым разумным для обеих сторон было бы сделать вид, что не замечают друг друга, и продолжить свой путь. Тем более, что неповоротливой махине было далеко до юрких истребителей, а мирное расхождение позволило бы избежать возможных потерь. И Ведж Антиллес, перед глазами которого стояли лица погибших товарищей, готов был так поступить, дабы лишний раз не подвергать опасности жизни своих пилотов. Только вот командующего имперским кораблём подобный вариант не устроил. Навстречу истребителям повстанцев была выпущена эскадрилья СИД-перехватчиков. Ведж с сожалением покачал головой. Теперь потерь было не избежать, с имперской стороны точно, и хорошо, если Разбойная эскадрилья завершит бой в полном составе.       – Плоскости в боевое положение, – последовал приказ.       – Зря они решили атаковать, – послышался голос Уэса Дженсона. – Неужели не понимают, чем это закончится? По-моему, все давно уже должны были усвоить, что с нами…       – Отставить комментарии!       Глядя на дисплей, на котором отображались приближающиеся вражеские корабли, Тайко Селчу думал о том, что Уэс прав. Зря имперцы решили атаковать. При раскладе двенадцать на двенадцать результат предсказуем. С Пронырами им не справиться. На чьих-то «крестокрылах» добавятся отметки о сбитых кораблях противника. Селчу тяжело вздохнул. И дело было не только в том, что отнимание чьей-то жизни противоречило альдераанской философии миролюбия. Летая на военных кораблях, Тайко давно отошёл от принципов предков, тем более что миролюбие не спасло его родную планету. Да, он мог пощадить противника, если была такая возможность, но, к сожалению, чаще обстоятельства складывались так, что либо ты, либо тебя. Сейчас другое вызывало лёгкое беспокойство. Селчу закончил Имперскую Академию, и у него порой невольно в голове возникал тревожный вопрос: а с кем именно он сражается? Нет ли среди противников бывших товарищей, тех, с кем он когда-то разделял трудности учёбы и праздновал успехи или с кем совершал свои первые вылеты? Да, конечно, шансы минимальны, но всё же… В такие моменты лучше не знать врага в лицо.       Но стоило сражению начаться, как Тайко отогнал все посторонние мысли прочь и сосредоточился на происходящем. Сейчас не до переживаний и сожалений, в бою нельзя отвлекаться. Хоть что-то упустишь из виду – и ты можешь попрощаться с жизнью.       Космическое пространство рассекали красные и зелёные лучи. Несколько раз выстрелы производились и из орудий крейсера. Но тут целью, скорее, было устрашение, чем реальные попытки попасть по вёртким целям. А вот огонь перехватчиков время от времени достигал цели. Два «крестокрыла» получили серьёзные повреждения и больше не могли продолжать бой. Но, к счастью для Разбойной эскадрильи, пока обходилось без потерь пилотов. Чего нельзя было сказать о вражеской эскадрилье. Но не то чтобы победа давалась Пронырам легко: среди имперских пилотов имелись те, кому явно было не занимать опыта и мастерства. И эти люди являлись опасными противниками.       Одним из таких был тот, с кем, в конце концов, Тайко Селчу сошёлся один на один. Именно этот имперец подбил один из «крестокрылов». Тайко как раз и вынудил вражеского пилота переключиться на него, чтобы тот не смог добить свою жертву, и тем самым дал товарищу возможность увести повреждённую машину на безопасное расстояние. Истребитель самого Селчу тоже уже пару раз сотрясался от выстрелов, но дефлекторные щиты выдерживали. Что как раз и давало «крестокрылам» преимущество перед СИДами, которые не имели защиты.       Селчу заложил крутой вираж, уходя от вражеского огня, после чего развернул истребитель и выстрелил в ответ. Имперец увёл машину в сторону. Противник оказался хорош. Очень хорош. Он успешно уклонялся от выстрелов и компенсировал отсутствие щитов своей сноровкой. И что-то в манере пилотирования этого имперца показалось Тайко смутно знакомым. Но в такой момент не стоило погружаться в воспоминания. Селчу изучал действия противника не из любопытства, а чтобы отыскать его слабое место. Вражеский пилот делал то же самое. Противостояние шло практически на равных, и его исход могла решить малейшая ошибка.       А между тем преимущество Проныр было уже очевидно: осталось лишь два перехватчика. Так что демонстрацию лётных качеств и соревнование в исполнении фигур высшего пилотажа пора было заканчивать. В очередной раз выровняв истребитель после того, как резко взмыл вверх, Тайко направил машину вниз, что, наконец, позволило ему оказаться точно позади противника. Селчу поймал СИД в прицел. Стреляй сейчас - не промахнёшься. Но всё же в последний момент палец замер над гашеткой. Тайко решил признать мастерство противника, и то, что, вероятно, имел дело со старым знакомым, тоже сыграло свою роль. Хотя он знал, что вряд ли мог бы рассчитывать на подобное великодушие со стороны вражеского пилота, Селчу дал ему последний шанс и выстрелил в сторону. Лазерный огонь лишь слегка задел плоскость перехватчика. Это было послание: «Вы проиграли. Уходи, пока есть возможность. Иначе следующий выстрел с моей стороны или кого-то другого будет уже на поражение». Надо отдать должное, имперец понял намёк и предпочёл обойтись без бессмысленных жертв. Следом поспешил отступить и второй пилот.       Как только оба уцелевших перехватчика вернулись на борт, из орудий крейсера вновь был открыт огонь. И опять безуспешно. «Крестокрылы» были для этой машины слишком быстрыми и маневренными, а два повреждённых находились вне досягаемости. Но крейсер продолжал упорно вести огонь. Поскольку этот противник отказывался понимать по-хорошему, что надо уходить, Пронырам пришлось объяснить доходчиво. Пуск протонных торпед со стороны десяти «крестокрылов» и потеря щитов заставили крейсер покинуть систему. Пронырам оставалось праздновать очередную победу и радоваться, что обошлось без потерь.       

* * *

      Граэм Уорс уже второй день пребывал не в духе. И дело было не в том, что пришлось отступить или был нанесён удар по самолюбию, а из-за того, что он оказался обязан жизнью повстанческому пилоту. Противник решил поиграть в благородство, а он, Граэм, конечно, мог бы не принимать это условие, но что бы это дало, кроме трагического известия для родителей? Сколько товарищей зазря отдали жизни. Мёртвым он никому не поможет, а живым продолжит исполнять свой долг. Он с «отличием» окончил Академию, давно стал асом, имеет несколько наград. За его спиной бесчисленное количество вылетов и годы безупречной службы. Он снискал себе славу удачливого пилота, поскольку на СИДах столько мало кто летает. Хотя в его случае это было не совсем верно в виду того, что после серьёзного ранения он долгое время был вынужден пилотировать шаттлы, и лишь недавно вновь смог сесть за штурвал истребителя.       Граэм в очередной раз думал о пощадившем его мятежнике. Благодаря перехваченным переговорам между пилотами Разбойной эскадрильи и наличию знакомых, которые отвечали за сбор подобной информации, он даже сумел выяснить, что его противником, по всей видимости, был Тайко Селчу. Уроженец Альдераана, подающий большие надежды выпускник Академии, который дезертировал из рядов Империи и примкнул к повстанцам. Возможно, если бы речь шла о любом другом мятежнике, это не наложило бы такой отпечаток, но проблема заключалась в том, что Граэм лично знал этого человека. Они учились одновременно, и теперь он остался в долгу у этого предателя. Это и выводило Граэма из себя. Он терпеть не мог иметь долги, которые нельзя выплатить. Но как рассчитаться со старым знакомым? Поступить в бою, как он? Командование не оценит, да и где гарантия, что они ещё когда-нибудь пересекутся.       От тяжёлых мыслей Граэма оторвал вызов к командиру. Имперский пилот поднялся. Принимая во внимание произошедшее и своё текущее состояние, он подозревал, что разговор не будет лёгким.