На сон грядущий

      Я моргнула.       Передо мной стоял «отец» с большой тяжелой грушей для битья. Улыбался и просил меня стараться усерднее. Бить сильнее. Внутренний двор нашего дома, груша, папа и я в тренировочной одежде со связанными в два высоких хвостика волосами породили очень сильное чувство дежа-вю.       Щелчок в голове произошёл точно выстрел. Оглушающий, неминумемый. Словно рубильник, который открыл над тобой шлюз, весь наполненный водой. Вот-вот уже готовая напасть на грушу, желая ударить как можно сильнее, я застыла в одной позе. Замерла, почти не дышала.       В одночасье весь мир будто бы перевернулся.       Вздохнула.       Я словно пробудилась от долгого сна, наполненного яркими вспышками-воспоминаниями, больше похожих на водоворотную карусель, в центре которой находилась Я.       Внутри будто бы образовался непонятный ком из разных чувств.       Я поняла, что пусть ворох ярких картинок и внезапных знаний был большим, но недостаточным для большого потрясения, обрывочным. Осознание того, что я переродилась и пробудила неведомым образом свои запечатанные воспоминания, пришло спокойно. Словно такое было… ожидаемо?       Потому, что иначе я не могла пока объяснить те знания о том, что имя прошлое я помню, некоторые части той-своей жизни, а вот почему снова стала ребенком? Ответ один — я прошла через смерть, переродилась. Странно, что воспоминания остались и даже распечатались?..       Но эту загадку я оставила на потом.       Мою заминку новый отец расценил по-своему:       — Что? Уже всё? Выдохлась? Если так, то пойдем поедим, — он нарочито вежливо покивал головой и выпрямляясь, — тем более, что у нас сегодня будут папины гости.       — Нет, я не выдохлась, давай продолжим! — полувозмущено и отважно отозвалась я, напрягая все свои мышцы и припоминая, что я вообще хотела до всего этого сделать. Пыталась вспомнить, какого это было двигаться в этом теле. Но тут урчание в животе, которое сопровождало меня до светопляски памяти, повторилось.       Глаза отца хитро блеснули.       — Да ну? — издевательски произнес тот, и я зло зафырчала. — Ну так покажи мне хороший удар!       И я его сделала, как и должна была. Ноги в новом натренированном теле были у меня куда сильнее, чем руки, поэтому, как следует, разбежалась, подпрыгнула и с размаха дала пяткой кроссовка по груше. Отец немного покачался в сторону и тут же гордо приосанился. Улыбался своими белыми, ровными зубами и громогласно засмеялся.       Я уверенно вздернула подбородок и поставила руки в бока. Мужчина передо мной удовлетворенно вздохнул, с мягкой улыбкой наблюдал. Я стала разминать ноги и руки, готовясь взять низкий старт для нового удара. Всё было для того, чтобы опередить отца и занять хорошее место под кондиционером за столом. А ещё проверить свою координацию.       Всё-таки новое тело было лучше старого. Хотя бы потому, что в этой жизни я была весьма активна, почти спортсменкой, да и отец натренировал.       Ну, ещё и молодая!       — Ты говорил про гостей… — напомнила я ему, выпрямляясь и осматривая себя.       Пыльная, потная, уставшая от нагрузок с раннего утра, но счастливая. Но мама не пустила бы меня за стол такую. Блин, придется уступить место отцу из-за переодеваний.       — Да, Хикару-чан, у нас сегодня просто замечательные люди в гостях! Особенно мальчик твоего возраста, он также знает боевые искусства!       Его весёлый тон дал мне не так много информации, но для ребенка — вполне достаточно. Ровесник с одним увлечением, что и у меня! Потрясно! И…       Хираку…       Внутри, словно адским цветком, расцвёл очередной приступ дежа-вю. Однако уже без последующей светопляски. Ещё новые-старые воспоминания. Хм, они идут друг за другом, и я вспомню всю прошлую жизнь или есть какой-то конкретный триггер?       Помотала головой и ускакала в себе. Заодно заново знакомилась с обстановкой. Непротиворечивые чувства не покидали меня: было всё знакомо, настолько, что могла и с закрытыми глазами весь дом оббежать, но смотрела на обои и мебель я терялась, словно впервые видела их перед собой.       Стоило мне переодеться, как я проиграла мини-войну за место под кондиционером, и теперь дулась, сидя на крыльце двора. Решила немного обдумать своё положение после раскрывшихся воспоминаний. Однако не прошло и пары минут, услышав посторонние шаги, я обернулась на гостей, которых привела в накрытую гостиную новая мама.       Я поморщилась.       Из-за мешанины в голове образовался небольшой диссонанс. Не новая. Просто моя мама в этой жизни. И куда лучше…       Гостями всего два человека: молодой человек в строгом деловом костюме с воодушевленным видом шёл рядом с мальчиком лет восьми, как и я. Складывалось впечатление, будто мужчина сопровождал мальчика, а не наоборот. И казался куда младше моего отца. А сын будто и не его, поведение разительно различалось между ними. Но внешность доказывала обратное.       Русые волосы мальчика торчали в стороны и блестели на солнце, а светло-карие глаза оценочным видом осматривали всё вокруг. В том числе и меня.       Я не могла ни улыбнуться, ни шевельнуть хотя бы пальцем — так сильно меня накрыло удушливое чувство повторения. Самого мальчика я не помню или не могу вспомнить. Из возвращенных сегодня воспоминаний его точно не было, значит что-то другое? Но слишком что-то или кого-то, или всё вместе напоминало. Словно со мной такое было однозначно не впервые, но всё в реальности было в новинку, ни разу не повторенная в этой жизни.       Ох, голова загудела. Не привыкла я так много и усиленно думать о чем-то. По крайней мере, в этой жизни точно. Слишком мала для этого была.       Мальчик принял мою очередную за день заминку на свой счёт и шкодливо улыбнулся, прищуривая свои большие глаза.       — Я настолько красив, что моментально влюбилась?       Нахал вызвал у меня нервный тик: левая бровь дёрнулась вниз, но я попыталась себя успокоить. Вторую жизнь я ли живу или всё-таки ребенок, который повёлся на очевидные провокации?       — Как по мне, ты переоцениваешь себя, — смело улыбнулась я ему и встала, посчитав, что я, как младшая хозяйка, веду себя неподобающе. Азиатское воспитание давало мне знать, хотя внутри оно ощущалось уже довольно чужеродно. Скорее всего, прошлая Я была из другой страны. Мальчик же напыщенно хмыкнул и пристально начал вглядываться в меня. Его серьёзное выражение на столь юном лице казалось смешным. — Видела людей ещё краше.       Я ни разу не соврала: мальчик был и правда симпатичным, при этом вызывая подсознательную тревогу, но люди есть и ещё лучше внешностью и характером. Как по мне, тот был слишком бледен, довольно щуплым, не было даже намека на пухлые щёчки. Мальчик казался слабым, напыщенным и уж слишком, кажется, избалованным.       — Хо? Да ну? И кого же, если не секрет, а то бахвалиться каждый горазд, назови хотя бы одно имя.       Что ж, на слово тот не верил, и смотрел на меня слишком… детально? Пристально? Словно препарировал. Такой взгляд у ребёнка не должен быть, и такое вызывало подозрение, хотя, скорее всего, секрет был в том, что мальчик был просто развит не по годам. Сейчас, смотря на свои открывшиеся воспоминания, я могу это сказать однозначно. Передо мной явно стоял настоящий вундеркинд. Даже речь у него слишком складная для мальчика нашего возраста.       И если вчерашняя Хикару сильно могла обидеться и разозлиться за подобную манеру речи с использованием сложных оборотов, очевиднейшую провокацию и издёвку в сторону интеллекта собеседника, то Хикару сегодняшнего дня пережила парочку странных моментов, приобретя некоторые лишние воспоминания, и лишь пометила себе в уме о чертах характера нового знакомого.       Радуясь тому, что сегодня у меня был, в принципе, неплохой собеседник для новой меня, я хихикнула и перебрала пару известных имён, которые были известны не только на территории Японии, и которые общепризнанно считались очень даже красивыми, полагаясь на свою пока что не очень надежную память.       На лице мальчика почти не изменилось: всё та же вежливо-нахальная улыбка, сдвинутые узкие брови, приподнятый подбородок и свободно свисающие руки вдоль всего тела. Моя эмпатия даже для ребенка была не очень, но, возможно, мальчик проявил учтивость к моему мнению?       — Что ж, хорошая попытка, — прищурил он с явным удовольствием, просто сложив руки перед собой, — но попрошу заметить, что красота — слишком субъективна, чтобы кого-то выделять…       — Абсолютно верно! — радостно воскликнула я, перебивая его учтиво-снисходительный тон повествования собой и обширными жестикуляциями. — Красота, сила, ум и многие другие вещи весьма субъективны, в виду простого человеческого фактора, который влияет на всех людей. К тому же, сколько людей — столько и мнений. Одного единого — не существует.       Мой небольшой воодушевленный монолог со сверстником вверг всех в тихое изумление, как минимум. Потому что я после этого ощутила крайнюю степень неловкости. Может быть, я произнесла всё неправильно? Я использовала другие «взрослые» слова. Мы друг друга видим впервые и даже толком не познакомились, не зная собственных имён (меня не особо это тяготило), а уже ввели какие-то философские размышления о красоте.       — Ого, не думал, что ты так любишь рассуждать на подобные темы, дочка… — очень некультурно выразился папа, которому рот захлопнула мама, яростно стреляя в него взглядом «ещё раз рот откроешь — язык я тебе отрежу». И этот взгляд пугал почти всех присутствующих.       — А ты меньше телевизор смотри, пап, — закатив глаза и возмущенно фыркнув, я съехидничала и повернулась к фыркающему от сдерживаемого смеха мальчишке.       — Не думал, что у гориллы всё-таки есть мозги.       — Ты кого это гориллой назвал, сопляк?! — взорвалась я, не думая спокойно сносить подобное оскорбление. Что для прошлой меня, что для нынешней это как минимум оскорбление высшего уровня, заслушивающегося два десятка пинков!       Конечно, я на него набросилась. Не ожидая того, что тут же окажусь на пятой точке. Гордость была задета. Оскорбление, словно пощечина, было нетерпимым. И всё же, я была обычным ребенком, который жил в тепле, признании и имел хорошие отношения со всеми. Поэтому с огнем в глазах потребовала реванша.       Ещё раз реванша.       Ещё раз.       И ещё.       Ещё. Ещё. Ещё.       Покуда я не заметила, что снова очутилась на земле. Вся в пыли, в синяках и ушибах от того, как отбрасывал меня мальчишка от себя. Боль от ударов нарастала, а выброшенный адреналин отступал с осознанием своего положения. Мы уже давно перешли во двор, где взрослые просто не влезали в разборки маленьких детей и просто наблюдали, следя, чтобы лично я не получила травм, видимо, кроме психологической. Мои отец и мать прекрасно знали о моём вспыльчивом характере, так что лишь с удивлением смотрели за моим упорством, а молодой человек в строгом костюме, отец этого чудо-юда, смотрел слишком восхищённо, при этом пытаясь это восхищение скрыть. Его попытки тщетны — от внимательной меня не ускользнуло.       Что ж, зато я могла вполне себе оценить живую ходячую пословицу «Внешность обманчива».       — Может, хватит? Только себя калечишь и отбираешь у меня время, — устало произнёс этот мальчик, потирая переносицу, а я с улыбкой шалуна тут же рванула снова на низком старте, в голове обдумывая все совершенные ошибки в нападении и всё то, что я видела по движениям мальчика.       Стоило признать, задавливая гордость поглубже, что мальчик был действительно очень искусным. И умный, и симпатичный, и сильный. Это вызывало вздох восхищения и очередной волны тревоги, окутывающей всё напряженное болеющее тело.       Нужно учитывать свои ошибки, провести короткий анализ движения тела противника и список его приёмов! Я была уверена, что победа над мальчонкой была в моих руках, от того сильнее горело внутри пламя надежды, что я утру этому умнику нос.       Но вместо победы я услышала его короткое «Хм!» и снова больно шлепнулась на землю, мигом подскочив. Удивительно. Просто поразительно. С учётом того, что обычный ребенок, как я, даже анализировать действия противника не станет, особенно с моей скоростью, больше действуя на эмоциях, я всё равно проиграла.       Хотя, может быть, дело в том, что я девочка? Нет, не тот случай: отец тренировал меня со всей точной фанатичностью и без поблажек. Поэтому за своё тело я ручалась. Оно осечек вызвать не могло.       А если подумать, что сегодня я случайно раскрыла некоторые воспоминания, то… А этот мир случайно не волшебный? Просто меня победить мог разве что отец, и то это вопрос времени, когда я его одолею. А может, я просто нич… А может, я просто ничего не понимаю, как этот мир ещё устроен, и передо мной стоит какой-то сверхсильный главный герой, который пока ещё ни разу не проигрывал? Интересно, с учетом того, что мальчик казался знакомым, возможно, я знаю его из прошлой жизни по каким-нибудь фантастическим историям.       Может, я как раз в одной из них? Хотя кто его знает, мало информации, и голова уже болит от размышлений… Или от ударов.       Всё-таки передо мной настоящий вундеркинд.       — Сдавайся, тебе не победить, — уверенно заявил он, складывая руки за спиной и ставя ноги по ширине плеч. На всякий случай, чтобы отразить внезапную от меня атаку? Или просто чисто для пафосной позы?       Или, может, он злодей?       В любом случае, смотря на этого юнца, я не могла не ощутить прилив энергии по всему телу от того воодушевления, которого загорелось новой волной после всего того, что со мной было, и я ярко улыбнулась, указывая пальцем на сверстника:       — Никогда не сдамся. И пусть сегодня я проиграла, пусть так. Но однажды я покорю тебя!       — Я её головой сильно приложил? — удивленно спросил мальчишка уже у взрослых.       — Ха! Думай, что хочешь. Я отточу свои навыки и снова брошу вызов тебе, чтобы одолеть! И не думай сбежать от меня!       Кивнула самой себе, подтверждая свои слова. Я улыбнулась, чувствуя, что во мне разгорается мотивирующее пламя. У меня в этой жизни не было достойных соперников, чтобы в полную силу сражаться или биться с другими. На равных. А сейчас мою силу подставили под сомнение — унизительно, гордость задета, но… Это также был хороший пинок в сторону совершенствования. Особенно в новой жизни!       Если я буду тренироваться и трудиться каждый день, то придет тот день, когда я одолею этого наглеца!       — Кажется, сильно…       К его несчастью, мне всегда импонировали больше злодеи и я ни в этой, ни в той жизни не умела сдаваться.       В любом случае, я просто встала с земли и отряхнулась, а после с неизменной улыбкой протянула руку к мальчику, бесцеремонно затаскивая обратно в дом. Мальчик ничего так и не сказал, лишь продолжал внимательно смотреть прямо на меня, пока наши родители умилялись с моего поведения.       — Какая упрямая, — пробурчал мальчик, немного нахмурившись, и, словно не знал, как действовать дальше, расслабился.       — Хикари Ханадзоно, — преставилась я, на удивление, отпуская его руку самостоятельно, потому что он сам этого не спешил делать, и предложила присесть за стол. Мальчик то ли от удивления, то ли от ещё чего сохранял странное выражение лица и отвернулся, чтобы сесть на предложенное мною место. Я же, отряхнувшись, села рядом, ни сколько не обидевшись на его молчание.       — Кей Такишима.       Такишима Кей не отталкивал меня, продолжая молча держаться близко всё время, пока они были у нас в гостях. Мама дала нам полотенца для рук, чтобы стереть всю грязь. Особенно с моего лица.       В тот день меня больше не посещали новые вспышки воспоминаний. Да и к лучшему это, мне следовало бы сначала в приобретенных покопаться, а там было что обдумать.       В список для размышлений новый знакомый злодей временно не входил, несмотря на то, что он очень пристально наблюдал за мной весь вечер и почти не отходил ни на шаг.