Imagine

***

1-2 дня с начала апокалипсиса.  — Поднимайся. — звучит жёстко, но это тебя хорошенько так отрезвляет, хотя глаза всё ещё жжёт от пролитых слёз. Зрачки помутневшие, будто покрыты матовым лаком для картин, собственно, из-за, чего не видно яркого цвета глаз. — Давай. Прямо перед твоим носом показывается чистая рука Пятого, поднять взгляд и посмотреть на него с асфальта выше, уже нет сил. Просто тяжело протягиваешь свою ладонь в ответ, чувствуя, как сильно её сжимают для инерции твоего подъёма. Поднимаясь с бетонного каркаса какого-то разрушенного здания, обтряхиваешь юбку с инициалами академии вместе с руками, а точнее одни грязные участки кожи, и тихо шмыгаешь носом. Бинт на руке затягиваешь сильнее, сжимая зубы до скрежета, от глубокой боли, чтобы как-то избавится или забыть, что произошло. Ты не хотела. Не хотела…  — Какого хрена, я вообще побежала за тобой?! — разворачиваешься к нему и даёшь звонкую пощёчину, но звук сразу же растворяется в ветре. Он даже не уворачивается, знает, что виноват, только опускает свои зелёные глаза от твоих и поджимает губы, показывая свои скулы во всей красе. Пятно твоей руки на его щеке набирает цвет. — Какого чёрта, ты молчишь?! Отвечай! Хочешь ударить этого придурка ещё разок, но забываешь о пропаже всей энергии. Ноги совершенно не держат, а глаза снова помутнели, боль волной накатывает по всему телу. Он ожидаемо подхватывает тебя и прижимает к себе, убирая с влажного лица несколько волосков, за ушки. Потерять тебя нельзя. Ты самое дорогое, что у него осталось. Второй день Пятый слушает тебя и грубые реплики, правда, в первый день это были лишь слёзы из-за, которых всю ночь ему ныло где-то в области сердца и болела голова. Только из-за тебя он ещё не сошёл с ума, как и ты из-за него.

***

7 дней после начала апокалипсиса. Открыв очередную банку с ванильным мороженным, ты принялась его есть. Вкус был отвратительно приторным и до жути калорийным, но небольшой кусочек так быстро таял на языке и растворялся во рту, что не замычать от удовольствия было бы грехом. Папа бы никогда не позволил его есть, но сейчас никого уже нет, кроме тебя и бесячего Пятого.  — Ты потратишь все наши запасы. — этот голос тебе хотелось слышать меньше всего на свете, хотя, каком «свете»? Половины Земли, как таковой, уже и не существует. — Закрой упаковку и поставь обратно в морозилку, пока она ещё работает. Всё время, которое вы пробыли, ты поражалась его выдержке, будто он уже здесь был, а потому, и признала, что он действительно лучший из всей академии «Амбрелла». Раньше ты считала его дрянным мальчишкой и нарциссом. Гордым обояшкой с ужасно-мерзким характером. Он превосходил всех и во всём, из-за, чего у тебя был стимул победить его, но увы, у тебя ни черта не выходило, лишь расшатывались нервы. Ловко спрыгнув с полки продуктов, ты предстала перед ним немного улыбнувшись.  — Успокойся, у нас ещё целый магазин! — бровь Пятого вопросительно выгнулась, кажется в твои слова он верил мало. Ведь, если он экономил постоянно, то ты этого не делала, хотя всё же приходилось, когда парень заставлял или шантажировал тебя. — Закончатся провинции, найдём другой, не проблема.  — Сомневаюсь, что его надолго хватит, а, что мы найдём другой, тем более… — осмотрев тебя, его зелёные глаза сузились. Большим пальцам он прошёлся по твоим губам и слегка оттянул участок уголка, немного потерев его. Ты сразу отстранилась от Пятого, а он лишь облизал палец. — Ненавижу ванильное. И эту информацию ты запомнила.

***

1 месяц после начала апокалипсиса.  — Пятый! Пятый! — парень не отзывался. — Пятый! Пятый, Бога ради, отзовись! Это уже не первый раз. Последние дни ты мало его видишь, хоть ночью и ощущаешь его руки на своей талии и улыбаешься, но твои переживания это мало убирало. Дрожь из страха и волнения захлестнула тебя и расползлась, словно противные насекомые по всему телу. Больше не хотелось оставаться одной. Никогда.  — Прошу, Пятый… — ты уже не знала, где его искать, а оказываться ненужной не хотелось. Просветилась синяя вспышка, но ты её не увидела.  — Чёрт, извини меня, Т/и. — тёплые руки накрыли тебя и заключили в объятия, а подбородок лёг на твоё плечо. Он аккуратно покачивал вас двоих, тихо приговаривая нежные и успокоительные слова тебе на ушко.  — Где ты был? Тебя не было нигде. — посмотрев на его мордашку ты увидела радостную и счастливую улыбку. Сведя брови, ты наклонила голову влево и сузила глаза. — Что ты радуешься? Заболел, что ли… Он улыбнулся ещё шире и придвинул тебя к себе.  — Кажется, у нас есть шанс всё исправить. — ты приложила свою руку к его лбу. Вроде, не горячий. А, потом его руку к своему лбу. И ты, вроде не больна… — Тебе не послышалось, Т/и, мы, правда можем вернутся. Не верящими глазами ты посмотрела на него, и не удержавшись поцеловала Пятого прямо в губы несколько раз. Сладкие и сухие уста сминались под твоими действиями. Опомнившись, ты встала и вытерла тыльной стороной кисти губы.  — Т/и, стой! — прокричал Харгривз, но ты уже ничего не слышала. — Всё в порядке, постой! Что ты натворила?..

***

1 год после начала апокалипсиса. По твоим подсчётам на хлипком блокнотике, продуктов в магазине осталось немного, а идти за пределы «убежища» и искать новое пристанище тебе Пятый не разрешал. В кои веки, ты наконец-то начала внимательно слушать его и чётко выполнять всё, что он просит.  — Чёрт. — осев на пол и подобрав по себя ноги, ты упёрлась в колени головой, закрыв глаза и тяжело вздохнув. Не спала ты, уже четыре дня подряд, а сон настаивал на своём. Да, выносливость всё ещё слабая. Повернув голову в другую сторону, ты просто смотрела, что валяется на полу. В основном, небольшой слой пыли, всякие бумажки и какой-то кусок… Странно, раньше ты его не видела.  — Что это? — ты аккуратно подползла к неизвестному предметы и протянула руку. Взяв недо-остриё в ладонь и подняв его на уровень глаз, ты принялась тщательно его разглядывать. Какие-то инициалы, кои тебе не известны, заточенный или хорошо отломленный стеклянный уголок. Блестящая и занятная штучка… Ещё немного повертев это забавный острый кусочек, ты встала и вразвалочку зашагала в сторону магазинного туалета. Пожалуй, единственного места, где есть большое зеркало. Открыв дверь и включив свет, ты провела подушечками пальцев по холодному стеклу, а потом, и вовсе прислонила всю ладонь. Не успокоилась, до сих пор. В голове всё крутится твоя мёртвая семья, чьи трупы ты видела. Хах… Да, Вы и семьёй, толком то и не были, так, жили вместе, ели вместе, росли и тренировались. Ничего лишнего или неправильного. Сдавливаешь это острый кусочек в другой руке, но не режешься, ведь под другим ребром он находится в твоей руке, а просто подносишь к лицу. Стягиваешь резинку с отросших волос. Она тихо падает на плитку, слегка расправляясь. Чиркаешь этим острым краем по волосам. Это занимает пару минут, прежде, чем твои волосы стали короткими, выше шеи…  — Тебе идёт. — выронив из рук остатки длинных локонов и стекляшку, ты испуганно посмотрела на Пятого. Он запрещал тебе делать, что либо с собой, ибо неизвестно, к чему это всё приведёт. Вы боялись всего, после попыток Пятого вернуть вас обратно. Все те уравнения, которые Пятый пытался решить и написать, оказывались неправильными, а он всегда терял сознание и падал, ну и оставалась тащить его на себе.  — Извини, не знаю, что на меня нашло… — Харгривз подошёл и обнял тебя. Крепко. Ты лишь склонила голову ему на плечо и прижалась к торсу, слушав размеренный ритм сердца.