как сохранить рассудок

      В этой жизни волосы у Зака всё ещё в беспорядке, зубы он чистит единожды, а не дважды в сутки, как полагается, а по утрам рассеянно цепляется за оставленные на полу вещи. Бесформенная куча белья прокладывает путь до самой ванной комнаты — у Зака в квартире нет ковров, а полы по утрам холодные.       В этой жизни у Зака нет большой семьи, которую нужно было бы материально обеспечивать, но от него всё ещё требуют телефонного звонка каждое воскресенье и ждут на Рождество. Он наслаждается временем со своими родными, и кажется, что они по-настоящему счастливы просто знать, что он в порядке.       В этой жизни Зак проводит свои тихие дни в теплице, прилегающей к неуклюжему фундаменту его жилого дома и, с противоположной стороны, ряду таких же неуклюжих зданий ориентировочно шестидесятых годов. Заку пришлось изрядно похлопотать, чтобы эта пристройка стала благоприятным местом для жизнедеятельности растений, каковой она, очевидно, являлась когда-то, по словам добродушных старушек, всячески поощрявших его волонтёрскую деятельность. С некоторой периодичностью кто-то из соседей составлял ему компанию и развлекал своим обществом, в то время как Зак рылся в земле, и он действительно не чувствовал дискомфорта, связанного с этим небольшим обстоятельством.       Зак не супер-ботаник или что-то в этом роде, но он действительно любит это место, где воздух влажный настолько, словно бы его и нет вовсе, и Зак не боится задохнуться, не боится стать частью пространства, оказаться вдруг засыпанным этой самой землёй, не боится обратиться во время. Здесь нет больничной кушетки, стены и потолок из стекла, а свет — свет естественный, настоящий, и Зак может чувствовать его на своих ресницах, когда он, изморенный и вспотевший после напряжённой работы, решает клюнуть носом, уронив лохматую голову на белый деревянный стол с уже слезающей краской, заваленный самыми разными книгами.       В этой жизни Зак всё ещё с увлечением решает кроссворды, исправно следит за новыми научными статьями, которые, впрочем, порой кажутся весьма сомнительными, и это доставляет ему удовольствие в той самой степени, когда тебе достаточно быть собой, чтобы быть удовлетворённым. В этой жизни Зак всего лишь старается немного меньше.       Ему так же нравится рисовать и делать фотографии, хотя он мало что смыслит в искусстве. Ему достаточно чувствовать — и вещи действительно становятся проще. Тогда каждый образ является ему, как откровение. Потому что у него нет шрама на голове. Потому что все проблемы, что у него есть сейчас, — это месячная кварплата и, вероятно, лёгкая простуда.       В этой жизни Зак свободен достаточно, чтобы плакать, когда солнце опускается над Джефферсоном, и всё, что Зак действительно может сказать — это то, что оно круглое и оранжевое. Он долго смотрит на свои руки, тоже все в оранжевых полосах, словно бы они и не его вовсе, и ему тяжело, и он может себе это простить.       В этой жизни Зак не запоминает никаких имён. В этой жизни Зак никуда не спешит. Он созерцает и не понимает ничего, что не может быть просто красиво.       В этой жизни Зак не ошибается. В этой жизни Зак не часть пространства, но часть мира.       В этой жизни Зак просто здесь.