Don't Turn Away

С тех пор как он стал монстром, люди больше не интересовали его. Они были для него пищей, игрушками и ничем больше. Просто средство для достижения цели, на самом деле... Клаус просто никогда не встречал человека, достойного внимания, по крайней мере, до нее. Она была настолько непохожа на остальных, настолько хороша собой, что это казалось почти невозможным; она не была похожа на остальных ходячих мешков с кровью. Когда он встретил ее в первый раз Кэролайн, она еще училась в школе. В то время он был тяжело ранен, так как несколько его старых врагов-ведьм выследили его и сделали все возможное, чтобы избавиться от него. Конечно, Клаус смог избавиться от них, но исцелился он смог полностью лишь через месяц. Но, возможно, это был единственный раз, когда он действительно не возражал против того, чтобы его ранили... на самом деле, он был довольно благодарен за это. Иначе он никогда бы ее не встретил. Клаус застонал, когда его ноги подкосились, энергия, которую он потратил на борьбу с болью, оставила его совершенно пустым. Он тяжело рухнул на пол, тяжело дыша, а из ран на животе медленно капала кровь; в его теле почти ничего не осталось, и он знал, что скоро начнет высыхать, если не найдет немного крови. О, он не умрет или что-то в этом роде, он был первородным, в конце концов, но это также займет вдвое больше времени, чтобы исцелиться, если он останется в этом состоянии. Отдохнув несколько минут, он снова встал на ноги. Клаус терпеть не мог поддаваться своей слабости, но, к сожалению, это было необходимо. И все же он не мог сдержать своих язвительных мыслей. «Ты слабый, никчемный! Ты даже не смог бы сдержать парочку маленьких ведьмочек, покалечив себя. Что теперь скажет отец?» Клаус сжал кулак, впившись ногтями в ладонь, и эта маленькая, но острая боль на мгновение отвлекла его от тупой боли, пронзившей все тело от пульсирующей боли в груди. Если бы вы только думали, что у вас есть союзники, вы бы не оказались в таком положении. Твои братья и сестры почти так же могущественны, как и ты; они могли бы помочь тебе в устранении этой угрозы... Но нет, вместо этого ты держишь их в гробах. Редкий был день, когда Клаус действительно сожалел о решениях, принятых в его жизни, но когда они пришли, они пришли тяжело и безжалостно. Так что Клаус лежал на обочине дороги, пока его тело восстанавливалось, а мозг перебирал все воспоминания, которые он не хотел видеть. Он не был вполне уверен, как долго он оставался там, пытаясь исцелить свою физическую боль, но отвлекаясь на эмоциональную; было много преимуществ в том, чтобы быть вампиром, включая обостренные чувства и способности... но это также было, по-своему, проклятием. Проклятье, которое, по его словам, продолжалось в течение тысячелетий. Внезапный визг шин вернул Клауса в настоящее. "Прекрасно", — подумал он, уже предвкушая сладостный поток крови, который бедный дурак, решивший остановиться, обеспечит ему. Он услышал приближающиеся шаги и сделал вид, что ему еще больнее, чем на самом деле. Играть роль. Кто-то присел на корточки рядом с ним, руки трепетали вокруг его явно поврежденного тела. — О боже, с тобой все в порядке? — Спросил легкий голос. Клаус наконец перевел взгляд на своего маленького помощника и тут же увидел, что глаза его расширились от удивления. Рядом с ним на коленях стояло, вероятно, одно из самых красивых существ, которых он когда-либо видел. Бледная кожа, блондинка, голубые глаза... молодая, едва ли достаточно взрослая, чтобы считаться женщиной. Он наблюдал за ней в полном молчании, изучая ее вместо того, чтобы пить каждую последнюю каплю крови из ее стройного тела, как ему полагалось; но Клаус всегда ценил вещи великой красоты, и он обнаружил, что не хочет ранить эту, пока еще нет. Девушка, не подозревая, что находится в непосредственной близости от опасного и сильного хищника, наклонилась еще ближе к нему, продолжая свои панические вопросы. — Кто это с тобой сделал? — Спросила она, ее рука мягко легла на его бицепс, пытаясь привлечь его внимание. Не то чтобы у нее были какие-то проблемы с этим. — Подожди, я позвоню в 911. Она уже хотела вынуть телефон, когда рука Клауса внезапно метнулась к ее предплечью, заставив ее вздрогнуть, когда он крепко сжал его. Она посмотрела на него широко раскрытыми глазами. Вампир сделал глубокий вдох, не сводя с нее пристального взгляда, его зрачки расширились, когда он проник в ее сознание. — Нет, я думаю... — Кэролайн остановилась, так как Клаус прервал её. — Не звони в 911, — Прошептал он, и внушение немедленно овладело ею. — О, хорошо. Нет, я не буду звонить в 911, — ответила она, ее лицо слегка расслабилось, когда ее разум перешел под его контроль; по какой-то причине это вызвало искру печали в Клаусе, это было просто так... странно видеть ее выразительное лицо таким невероятно невозмутимым. Как бы то ни было, у него не было много времени, чтобы обдумать это, когда его хватка на ее руке ослабла, и он упал назад, обессиленный; принуждение забрало последние силы, и он не был уверен, сможет ли сделать это снова. И все же он не взял ее кровь, как следовало бы. Девушка, со своей стороны, наблюдала за ним с беспокойством, ее рука теперь втирала успокаивающие круги в его руку. Это смутило Клауса; она ясно понимала, что происходит что-то странное, но все же была здесь. Это был ее шанс убежать от него, спасти себя, как сделал бы любой другой. Так почему же она этого не сделала? Она совсем другая. Ее добрые голубые глаза остановились на его собственных усталых глазах. — Как мне тебе помочь? — её голос слегка дрогнул. Но, как ни странно, эта паника была вызвана не ее собственной безопасностью и благополучием, а скорее его. — Помочь? Я тебя не пугаю? — Вампир был удивлён. Блондинка рядом с ним выглядела шокированной этим, как будто ей даже не приходило в голову, что она должна бояться его. "Глупая девчонка", — злобно подумал Клаус, ненавидя себя за то, что не смог прочитать ее мысли и разгадать ее намерения. — Ты ранен, — Она указала на многочисленные порезы на его теле. — Тебе нужна помощь... но ты должен сказать мне, что я могу сделать, — Она добавила твердо, очевидно пытаясь достучаться до него, как будто он нуждался в поддержке. Глупое дитя. Независимо от своих мыслей, Клаус неохотно дал ей ответ, зная, что застрять здесь на открытом месте, раненый и неспособный сражаться, было бы очень плохо. Никогда нельзя было предугадать, когда появится враг; это был бы подходящий момент для любого, кто затаил обиду на печально известного Клауса Майклсона, и это было то, о чем он очень хорошо знал... поэтому он дал команду своему "спасителю". — Укрытие... нужно укрытие, — Сказал он, слова путались, когда гибрид попытался вытащить их, к его большому раздражению. Он почти зарычал вслух, Вот как он был разочарован всей этой ситуацией. Почему бы он просто не мог бы выпить её кровь? Это было бы намного проще. У самого Клауса не было ответа на этот вопрос. Девушка просто кивнула, быстро поднявшись на ноги, прежде чем помочь вампиру подняться. К счастью, ему удалось вылечиться настолько, что он не сразу упал на колени (это было бы неловко, а Клаус, конечно, не делал ничего неловкого). Однако он все еще нуждался в ее помощи при ходьбе, что блондинка быстро поняла. Она нежно взяла его руку и положила себе на плечи, прежде чем обхватить своими руками его талию, поддерживая часть его веса. — Ладно, ладно. Давай, — Сказала она, тяжело дыша от напряжения. Когда она помогала ему дойти до своей машины, Клаус вдруг снова подумал о том, как она молода, как мала по сравнению с ним. Дело было не в том, что она была невысокой, а скорее в том, что она казалась совершенно невинной... наивной. Он был так сосредоточен на своей цепочке мыслей, что не замечал скалы перед собой, пока не споткнулся о нее, отчего все его тело озарилось болью; он застонал, уронив голову. Девушка тут же крепче обняла его за талию, успокаивающе шепча: — Все в порядке, ты в порядке, — Тихо сказала она ему, выдыхая маленькими глотками. Клаус поймал себя на том, что кивает в ответ на ее слова. Он не замечал того факта, что на самом деле нашел утешение в ее словах гораздо позже. Когда блондинке наконец удалось усадить его в свою машину, она очень быстро подъехала к маленькому деревянному домику, перед которым они сейчас стояли. Хотя в машине она вела себя довольно спокойно и тихо, как только вышла из машины, она вернулась к задаче, которую поставила перед собой, — к нему. Девушка помогла ему выбраться из кресла, снова обернулась вокруг него, чтобы поддержать его, ее теплое тело прижалось к нему. — Вот мы и пришли, — Пробормотала она, когда они подошли к крыльцу. Она заставила его прислониться к одной из колонн, прежде чем выхватить ключи из кармана и открыть дверь. Прежде чем Клаус успел отреагировать, она снова обняла его и попыталась перенести через порог в свой дом, но не смогла, совершенно потрясенная, когда обнаружила, что он просто не может войти, будто какой-то невидимый барьер между ним и домом останавливает его. — Хм, это странно, — Пробормотала она, скорее любопытствуя, чем теряя его, как следовало бы. Клаус посмотрел в ее добрые голубые глаза. — Пригласи меня войти... Ты должна пригласить меня войти, — Он сказал ей, его мертвые и в настоящее время очень сухие легкие изо всех сил пытались получить воздух, который ему был нужен, чтобы говорить. Она посмотрела на него с некоторым недоверием, но все равно сделала то, что он сказал. — Войди, — Они оба тут же упали в дверной проем, и от ее толчка они едва не грохнулись на пол. В другое время он мог бы посмеяться над неуклюжестью своего спутника-человека, но сейчас ему просто было слишком больно, чтобы обращать на это внимание. Он обнаружил, что его тащат в другую комнату, а потом довольно бесцеремонно швыряют на один из диванов. Он пристально посмотрел на блондинку, но она не заметила, как осторожно уложила его горизонтально на кушетку, изо всех сил стараясь быть нежной. Закончив, она наклонилась к его голове, так что они оказались лицом к лицу. Клаус пристально вгляделся в ее черты, снова заметив в ней эту странно милую невинность. — Я сейчас вернусь, хорошо? — Прошептала она ему, Клаус напряженно кивнул, с усилием выводя себя из транса и тяжело закрывая глаза. Он скорее почувствовал, чем услышал, как она отстранилась, ее ноги сделали легкие шаги, когда она исчезла в глубине дома. Казалось, прошла вечность, молчаливая вечность, прежде чем она вернулась снова, хотя он знал, что прошло всего несколько минут. Он снова открыл глаза, когда услышал, как она опустилась на колени рядом с ним, и перевел взгляд на нее. Она указала на стеклянную чашу с водой, стоявшую рядом с ней, с влажным полотенцем в руке, прежде чем указать на засохшую кровь на его лбу. — Могу ли я... — Спросила она тихо, нерешительно. Казалось, она слегка ощетинилась под его тяжелым взглядом, когда он с подозрением осмотрел ее. Как можно быть таким добрым? К совершенно незнакомому человеку? И не просто незнакомец, а явно опасному незнакомцу. Клаус не мог найти ответа в ее бездонных голубых глазах; он нашел в них только сострадание, мягкую человечность, которую вампир никогда не замечал. Поэтому он кивнул, позволив ей заботиться о нем, как она, казалось, хотела сделать... даже при том, что какая-то часть его души не хотела ничего больше, чем вцепиться в ее сливочное горло и отнять у нее жизнь и человечность. Однако ему удалось отогнать эти мысли, когда она осторожно приложила полотенце к его лбу, стирая все следы крови с мраморной кожи. Она тихонько напевала себе под нос, ее голос был мягким, но сильным, когда она погрузилась в свою работу. Только когда она закончила, она, казалось, вышла из оцепенения. Она ахнула, уронив полотенце на пол, ее рука взлетела к его лбу, пальцы пробежались по явно заживающей ране, пока его кожа снова не соединилась полностью. — Что? Как? Это невозможно! — Кэролайн была в шоке, не зная, как понимать всё это, но тем не менее, она даже не постаралась убегать из дома или кричать, — Форбс лишь пыталась найти объяснение. Он удивленно посмотрел на нее. — Ты все еще не испугалась... — сказал он, и его рука сама собой потянулась к ее щеке. "Как этот маленький человек может застать меня врасплох? Я внушил ей, я исцелился у нее на глазах, и все же она принимает это спокойно, заботясь только о моем благополучии", — Клаус действительно был в неком шоке. "Как можно быть таким хорошим?". Девушка покачала головой, одарив его слабой, неуверенной улыбкой. — Нет, пожалуй, нет. Клаус недоверчиво покачал головой, все еще не уверенный, правда ли это; казалось гораздо более вероятным, что она была какой-то приманкой, посланной его врагами, чем простой незнакомкой, желающей помочь человеку (монстру, — напомнили ему его мысли) в боли. — Как тебя зовут? — Спросил ее вампир, пытаясь отвлечься от своих опасных мыслей. — Кэролайн... Кэролайн Форбс... — прошептала она, не сводя с него пристального взгляда, словно не могла отвести от него глаз, даже если бы захотела. Кэролайн... это ей очень идет. — А как твоё имя? — Клаус. — Как Санта? Прям Санта Клаус? — Кэролайн усмехнулась, отчего сам гибрид не смог сдержать улыбки. — Да, словно Санта Клаус, — Он ответил бойко, а его пальцы соскользнули с ее щеки. Кэролайн закатила глаза. — Ты слишком самовлюблён, не так ли? — Возразила она, к его большому удовольствию. Она очень умна. Наконец, оторвав от него свои голубые глаза, она повернулась, чтобы положить полотенце обратно в миску с водой на кофейном столике, но она случайно лишь уронила миску, тем самым его разбив. — Вот дерьмо! — Она громко выругалась, заметив, что один из осколков врезался ей в ладонь. Вид ярко-красной крови Кэролайн внезапно напомнил Клаусу о его голоде. Его глаза тут же остановились на красных каплях, медленно падающих на пол, запах которых был густым и пьянящим в воздухе. Прежде чем он смог остановить себя, вампир обнаружил, что сидит, крепко сжимая ее руку в своей. Кэролайн не протестовала, только с любопытством наблюдала за ним. Не в силах держать себя в руках в ослабленном состоянии, его глаза начали темнеть, вены вокруг них пульсировали, а зубы удлинялись в острые, смертельные точки. На этот раз Кэролайн отреагировала, задохнувшись от удивления, увидев, как изменилось лицо Клауса. Но опять же, она не боялась, ее врожденное и крайне неразумное доверие к нему позволило ему взять ее ладонь и поднести к губам. Клаус судорожно вздохнул, пытаясь взять себя в руки. Даже его самого потрясло то, что он не хотел причинить ей боль. Но он также не мог отрицать притяжения ее крови. Хотя ему удалось исцелить некоторых, он все еще был далек от полного здоровья, и это начало сказываться даже на его разуме. Он снова посмотрел в глаза Кэролайн своими красными глазами. Она все еще внимательно смотрела на него, не отстраняясь, но и не приближаясь. Ее щеки пылали, когда она внимательно и с любопытством рассматривала его. В ее взгляде была неуверенность, да, дискомфорт, даже страх. Но она не боялась. Кэролайн не боялась его — монстра, которого уже было стоило бояться. По какой-то причине это рассердило Клауса. Неужели она не видит? Неужели она не понимает, что он хищник, а она — жертва? Он был охотником, убийцей, убийцей, и все же эта девушка, эта хрупкая человеческая девушка, сидела перед ним, не испытывая страха. Его губы скривились в угрожающем оскале, клыки невероятно удлинились. Кэролайн замерла, ее глаза, сосредоточившись исключительно на его зубы. Наконец-то нормальная реакция. Хотя он и думал, что хочет именно этого, Клаус опечалился; ему совсем не нравился ее взгляд. Это был не совсем уж ужас, но гораздо более настороженный, чем раньше. Почему он так хотел заполучить её доверие? — Ты ... — Она замолчала, словно собираясь с духом. — Ты собираешься причинить мне боль? Клауса это удивило (похоже, у нее была привычка удивлять его); она не умоляла его сохранить ей жизнь, не плакала и не делала ничего подобного. Она просто спросила его, не причинят ли ей вреда, не причинит ли он ей вреда, и все же позволила ему держать свою кровоточащую руку между его пальцами, крепко обхватившими ее запястье, щупая пульс. Перечисляя все это, он понял, что действительно не причинит ей вреда, если сможет помочь. Поэтому он покачал головой. — Нет, не буду. Голубые глаза Кэролайн слегка заблестели, доверчивый блеск вернулся к нему, а затем она нежно, очень нежно поднесла другую руку к его лицу, позволяя кончикам пальцев коснуться его щеки, как он сделал с ней всего несколько мгновений назад. Клаус замер на месте, затаив дыхание, пока любопытные пальцы исследовали его кожу. На лице маленького человечка отразилось удивление, и это сумело отвлечь вампира настолько, что часть крови исчезла из его глаз, черты лица стали менее неумолимыми, постепенно смягчаясь до некоторого подобия человечности. Это заставило Кэролайн нежно улыбнуться ему, как будто она поняла, чего ему стоило взять себя в руки. Он снова взглянул на ее нежную руку, все еще изуродованную порезом. Он уже собирался заставить себя отпустить ее, когда она придвинулась к нему чуть ближе. Клаус вопросительно посмотрел на Кэролайн, но она лишь снова мягко улыбнулась ему и слегка покачала головой. — Тебе это нужно, не так ли? — Спросила она, имея в виду свою кровь. "Умная девочка", — подумал вампир, но одновременно и такая глупая. "Я мог бы так легко убить ее, и все же она предлагает мне свою кровь?". Несмотря на это, он коротко кивнул. — Верно. Мне нужна кровь для поддержания жизни. Сделав глубокий вдох и собравшись с духом, Кэролайн крепче прижала к нему руку, одновременно позволив другой руке упасть с его лица на предплечье. Клаус чуть не зарычал, отвергая ее предложение, изо всех сил стараясь не поддаться соблазнительному запаху ее крови, который звал его, дразнил. Это было бы так сладко... Он мог бы сделать это быстро, безболезненно… "Нет. Нет, я не причиню ей вреда!" — он не хотел, хотя жажда её крови так и манил. Теперь это был маленький светловолосый человек, которого он пытался сохранить в живых, но который также делал это чрезвычайно трудным, который выглядел смущенным. — Но почему? Тебе это нужно, — Ее глаза тревожно скользнули по его оставшимся ранам. — Я бы хотел, но не могу, Кэролайн, — Прошипел Клаус, изо всех сил стараясь задержать дыхание, чтобы избавиться от запаха. Кэролайн вздохнула, и ее встревоженный взгляд сменился решимостью. — Почему ты не хочешь моей крови? Я тебе... противна? На мгновение Клаус задумался, не ответить ли ему гневом, как обычно. Она смеет задавать мне вопросы? Но то же самое, что удерживало его от убийства ее, удерживало его от этого. В ней было что-то такое хорошее; ему было физически больно думать, что это хорошее может быть уничтожено его вспыльчивостью. Поэтому, вместо того чтобы разговаривать с ней, как с другими людьми, он обращался с ней как с равной, и задал ей вопрос, который вертелся у него в голове с тех пор, как она сделала свое предложение. — А почему ты хочешь мне её дать? — Клаус говорил спокойно и искренне. Даже Кэролайн, казалось, не понимала, зачем она все это делает. Ее замешательство имело смысл, полагал Клаус, она казалась относительно умным представителем своего вида; он был уверен, что она не ожидала от себя таких крайне неосторожных действий... и все же они были здесь. В конце концов, Кэролайн пожала плечами, опустив глаза и покраснев. — В тебе есть что-то такое... что-то такое в твоих глазах... — тихо пробормотала она. Это заставило Клауса слегка хихикнуть, хотя он поморщился, когда это сотрясло его раненую грудь. — Ты необыкновенно уникальна, любовь моя, — Сообщил он ей, позволив своей хватке на ее кровоточащей руке слегка сжаться, и наконец сдался. — Прошло много времени с тех пор, как смертный так удивлял меня. Я благодарю тебя за твою щедрость, — он сказал это честно, желая убедиться, что она знает, что он действительно ценит все, что она делает для него. — Ты ведь... — Кэролайн оборвала фразу, когда Клаус, не в силах больше сдерживаться, глубоко укусил ее за запястье, и она вскрикнула от боли. Однако боль исчезла в течение нескольких секунд, поскольку Клаус совершенствовал свою "технику" на протяжении тысячи лет своей жизни. Насколько он мог причинить огромную боль своим укусом, настолько же он мог доставить удовольствие... и в этом случае вампир обнаружил, что первый вариант не был вариантом, не с Кэролайн. Поэтому он позволил ее крови течь по его горлу, ослабляя его жгучее желание, но не используя свою обычную дикость. Однако его жажда была утолена, и следующее, что он помнил, это то, что он потянул человеческую девушку вперед, пока она не упала к нему на колени, ее ноги лежали боком над его ногами, его рука крепко обнимала ее талию, а другой рукой он держал ее запястье близко ко рту. Клаус почувствовал, как удивленные и удивленные глаза Кэролайн смотрят на него, их лица разделяют всего несколько дюймов. Она слегка дрожала в его объятиях, стараясь держаться совершенно неподвижно, когда большой палец Клауса прочертил горящую дорожку по коже ее руки. Но даже она не могла сопротивляться ему слишком долго, и довольно скоро она расслабилась в его объятиях, ее голова опустилась на его плечо, глаза стали тяжелыми. Клаус чувствовал на своей шее мягкое дуновение ее дыхания, постоянно напоминавшее ему о хрупкой жизни, которую он теперь держал в своих руках. Обычно он наслаждался бы, смотря как жизнь уходит из человека, но сейчас он не мог не дорожить доверием, которое она оказывала ему, совершенно незнакомому человеку. Поэтому он просто крепче обнял ее, его пальцы сомкнулись на ее руке, и он выпил еще немного ее крови из запястья. Он знал, что скоро ему придется остановиться, чтобы не дать Кэролайн пострадать от последствий; жажда Клауса все еще была далека от удовлетворения, но, по крайней мере, теперь он действительно мог начать восстанавливать свои силы. Позже ему все равно придется найти еще немного крови. Поэтому, когда он почувствовал, что его маленькое человеческое дыхание начало сбиваться, он понял, что должен уйти. Это потребовало значительных усилий (ее кровь была совершенно пьянящей), но ему это удалось. Как только он заметил, что сердцебиение Кэролайн стало немного неровным, слабым, он обнаружил, что разрывает собственное запястье и заставляет ее выпить несколько драгоценных капель его собственной крови. Он не дал ей много, в основном потому, что у него не было много, чтобы дать, но достаточно, чтобы рана на ее запястье зажила, и ее сердцебиение усилилось. Дать ей свою кровь было совершенно беспрецедентным поступком с его стороны. Да, он и раньше давал кровь людям, но никогда без скрытого мотива. Он даже не собирался обращать ее! Не говоря уже о том, что она, скорее всего, выжила бы и без него. "Что в тебе такого, Кэролайн?" — Клаус поймал себя на том, что недоумевает, глядя на ее молодое лицо. Такая невинная... Некоторое время вампир просто сидел, глядя на нее сверху вниз, довольный тем, что просто прижимает ее к себе. Со своей стороны, она, казалось, готова была задремать в любой момент, потеря крови явно все еще сказывалась на ней. Всё таки он выпил достаточно много крови, чтобы набраться сил. Наконец, услышав предательский звук подъезжающей к дому машины, Клаус понял, что ему пора уходить. — Кэролайн, — Спокойно сказал он, снова привлекая ее внимание. — Да? — Она тихо прошептала ему в грудь, придвигаясь еще ближе, утыкаясь в него носом. Клаус проигнорировал боль в груди, вызванную этим действием. — Сейчас я должен идти, милая, — Её глаза тут же вспыхнули, и она резко села, чуть не столкнувшись с ними лбами, повернувшись на его коленях так, что оказалась лицом к нему, почти соприкасаясь. Она хотела было возразить, но тут вмешался Клаус, понимая, что у него мало времени. — Жаль, что у меня нет времени поблагодарить тебя как следует за все, что ты сделала для меня, — Он поднял руку и нежно провел пальцами по ее нежной щеке, слегка улыбаясь ей. Он встретился с ней взглядом, и прежде чем она успела отвести глаза, зрачок Клауса неестественно расширился, и он проник в ее сознание. — Но так нужно, милая. Ты забудешь о встрече со мной, о том, чтобы помогла мне. Ты вернулась с прогулки и решила вздремнуть на диване, — Даже когда он прошептал эти слова, боль сожаления поселилась глубоко в мертвом сердце вампира. Он будет винить свои эмоции и тело за то, что он сделал дальше. — Ты вспомнишь все, что произошло сегодня, только когда увидишь меня в следующий раз. "Лазейка", — Только позже Клаусу пришло в голову, что он ожидал увидеть ее снова; он старался не думать о том, что больше ничего не хотел. Машина, которую он слышал раньше, уже подъехала к дому, и Клаус понял, что больше медлить нельзя. — Иди спать, Кэролайн, — Приказал он блондинке, чьи глаза тут же закрылись, когда его мысль завладела ее мозгом. Он быстро вылез из-под нее, положил на диван, схватил одеяло со спинки и накрыл ее тело. Блуждая по дому, он постарался избавиться от любых свидетельств того, что когда-либо был здесь. Прежде, чем он уехал, однако, он не мог помочь, запечатлев поцелуй на лбу девушки. Он старался не обращать внимания на покалывание, которое оставалось у него на губах, когда он уходил. Хотя поначалу он сопротивлялся. Клаус не мог удержаться, чтобы снова не увидеть своего интригующего человека. Он навещал Кэролайн так часто, как только мог после их первой встречи, тщательно используя свою стратегическую "лазейку". Хотя встречи обычно были довольно короткими, и между ними часто проходило несколько недель, они становились все ближе, пока в конце концов Клаус не смог с уверенностью сказать, что никто, вероятно, не знал его лучше, чем его маленькая блондинка-человек... Он даже дойдет до того, что скажет, что она его друг. По крайней мере, она была его другом, когда видела его, потому что, как и в первый раз, после каждой встречи он заставлял ее забыть его до следующего раза. Хотя он делал это главным образом ради ее собственной безопасности, Клаус был глубоко опечален тем, что ему пришлось это сделать... Потому что там, где Кэролайн была в его мыслях, он знал, что не будет её. К несчастью, с наступлением следующего года до Клауса стали доходить тревожные слухи о том, что его враги замышляют против него заговор; они снова охотились за ним, и он не мог долго оставаться рядом с Кэролайн. Ему нужно было выследить тех, кто противостоял ему, и избавиться от них раз и навсегда. Только тогда он будет в безопасности... только тогда Кэролайн будет в безопасности. Если его враги узнают о ней... Что ж, лучше промолчать.

***

Итак, он ушел. Он провел почти шесть месяцев без нее, не слыша ее счастливого смеха, когда он рассказывал ей о некоторых шалостях, которые он и его братья и сестры затевали, когда они были ещё людьми... не видел её потрясающие голубые глаза, смотрящие на него с обожанием. Шесть месяцев полных одиночества. Однако в конце концов ему пришлось вернуться в Мистик Фоллс благодаря Катерине Петровой... но хотя он ничего так не хотел, как навестить своего прекрасного маленького человечка, он знал, что не сможет этого сделать. Ей нужно было оставаться в безопасности, а для этого ей нужно было держаться от него подальше. Конечно, ничто больше не шло в соответствии с его планами. Потому что оказалось, что его маленький человек больше не был человеком. И с ее превращением в вампира, она помнила все. Она помнила его. И когда он подошел, чтобы взглянуть на нее, конечно, издалека, как он часто делал во время этой последней поездки в Мистик Фоллс, она сразу поняла, что он здесь, и буквально сбежала. Конечно, он был потрясен, встревожен и зол на всю эту ситуацию. В конце концов, никто не должен был причинить вред Кэролайн, никто... и все же кто-то сумел убить ее и превратить в эту нежить. Но больше всего он боялся того, что кто-то мог уничтожить ее саму, что кто-то мог погасить ее свет. Но когда она поприветствовала его широкой, красивой улыбкой, сияющей тем же обожанием — нет, любовью, — он понял, что не мог быть дальше от истины. Во всяком случае, смерть заставила ее сиять еще ярче. Поэтому Клаус сделал единственное, что мог — это улыбнулся в ответ и притянул ее в свои страстные объятия, тут же накрыв ее губы своими. Знайте, никогда не оборачивайтесь назад. Никогда не вспоминайте своё прошлое — живите только настоящем.