Особенная

— Я уже смозолила язык повторять тебе, чтобы ты летала чуть мягче, — Джен тяжело вздыхает, сидя на плече Айронхайда, которому шибко интересно наблюдать за девушками. Джен и Айрон быстро нашли общий язык, что стало загадкой для Сары, но она не стала придавать этому значение. — В чём разница? — интересуется Айронхайд, продолжая следить оптикой за Сарой, которая сначала опускается, затем поднимается. — Противник сможет легко заметить ангела, который держит крылья жёстко, — Дженнифер легко поясняет автоботу, а затем устало вздыхает.       Подруги уже несколько дней находятся на военной базе, помогая автоботам приходить в норму и продолжая уничтожать оставшихся десептиконов. Спустя день к ним присоединилась и Алекса, которая возмущена, что пропустила столько всего. Ей попросту не сказали, ведь та уезжала к родным. Ребекка вежливо отказалась пребывать на базе, но настаивать никто не стал. — Расслабься, Сара, — неожиданно молвит Джен. — подумай о чём-то хорошем и просто постарайся чувствовать воздух, — девушка с надеждой смотрит на Сару, которая останавливается в небе и ненадолго прикрывает глаза.       С Праймом Уолтер не удавалось пересечься и поговорить наконец-то о том, что произошло. Зато все замечают молчаливые взгляды этих двоих, направленных друг на друга. Никто не решался говорить о пророчестве и событиях в Египте.       Сара поднимается вновь в небо, но теперь у неё выходит чуть мягче.       Их жизни сплетены крепкими нитями судьбы, которые только кажутся слишком хрупкими, но это только на первый взгляд. Пророчество кажется лишь предлогом, но причина далеко не в нём.       С каждой секундой Сара рассекает воздух всё мягче и мягче. Девушка поддаётся непонятному желанию и прикрывает глаза, полностью чувствуя воздух вокруг себя.       Но… вдруг это не взаимно? Если всё это лишь иллюзия? А вдруг все ошиблись, и она вовсе ничем не особенна, а всё это лишь плод её воображения и Сара сейчас лежит на больничной койке под капельницами и раной на животе, которую нанёс отец?       Уолтер резко дёргается и распахивает глаза, а вся мягкость мгновенно испаряется, словно её и не было. — А ведь получилось же! — довольно восклицает Джен, хлопая в ладоши и широко улыбаясь. Сара опускается на землю рядом с Айронхайдом и направляется в ангар. — Господи, ты перестанешь мельтешить? Тебя даже с неба видно, — Джаз заметно оживляется, когда видит Сару с подругой, сидящей на плече Айрона. — глаза уже болят. — А у меня сердце! — возмущённо восклицает Алекса, складывая руки на груди. — во-первых, вы не сказали мне обо всём этом, — Ал поочерёдно смотрит на подруг, но затем продолжает: — во-вторых, Джон… — Гей? — Сара находит в себе силы съехидничать в ответ. Находящиеся в ангаре автоботы начинают заинтересованно наблюдать за подругами. — Что? Нет! — Джен отворачивается ото всех, пытаясь скрыть улыбку, но получается плохо. Сара лишь усмехается, невольно замечая Прайма, возле которого идёт Леннокс. — Жаль, — Уолтер разочарованно вздыхает, возвращая взгляд к подруге. — что тогда? Он посмотрел на другую девушку? Отказался платить счёт в кафе? Отвратительно целовался? — Сара выглядит весьма серьёзной, перечисляя все возможные варианты. С каждым новым предположением Джен становится всё труднее и труднее сдерживать смех, как и автоботам. — Он сказал, что то платье, которое посоветовала надеть ты, выглядит на мне ужасно! — Сара удивлённо вскидывает брови вверх, силясь не рассмеяться и не задеть подругу. — я же говорила, что красное лучше, — Алекса обиженно надувает свои пухлые губки, смотря прямо на подруг. — Он просто ничего не понимает в моде, Алекса. Красное вульгарное и слишком открытое, а чёрное траурное. Ты же не на похороны шла, а на свидание, — фыркает в ответ Сара. Почему-то сердцебиение Сары учащается, как только она заметила Прайма. Только почему? — Но собиралась она так, словно идёт на Оскар, — Дженнифер начинает поддакивать Саре, широко улыбаясь. Алекса продолжает дуть губки, а автоботы не сдерживаются и начинают смеяться. — Я всё слышу! — Джон смазливый и ветреный, он бегает за всеми девушками, с которыми ещё не переспал. Ты в курсе, что на нашем курсе, он не переспал только с тобой? — смех мгновенное прекращается, когда Леннокс и Прайм почти подошли, но только последний очень хорошо слышит слова Сары. Эти слова как-то странно отдаются болью в его Искре. Разве его волнует то, с кем она? — Стоп, а ты? То есть… — Фу, боже, Джен! — Сара морщится, словно только съела самый кислый лимон на свете. — он даже не в моём вкусе, а эти карие глаза просто отвратительны! — А как насчёт голубых? — теперь настаёт очередь Алексы издеваться над подругой. На её розовых губах играет довольная улыбка, а глаза хитро сощурены. — Ты ступила на тонкий лёд, Ал, — цедит в ответ Сара, не желая говорить об этом сейчас и при всех. — Высокие, мускулистые, мудрые и голубоглазые мужчины в твоём вкусе? — Ал отлично понимает, что ходит по острию ножа, говоря это сейчас при всех. Она уверена, что Прайм отлично всё слышит. Тёрнер просто хочет подтолкнуть их к друг другу. — Невежливо обсуждать мужчин в присутствии самих мужчин, — ситуацию спасает подошедший Леннокс с Праймом. Слова девушек заседают в его «голове» и не дают покоя. Подруги лишь пожимают плечами, но прекращают говорить о парнях. — в последние дни наш противник почти перестал быть активным, поэтому, думаю, все заслужили выходные. Следующие два дня — ваши официальные выходные. Автоботы также могут покинуть на это время базу, но при условии, что уже на следующий день вас не будут показывать по телевизору, — Леннокс грозит пальцем, оглядывая всех очень внимательным и серьёзным взглядом.       В ангаре наступает тишина, в которой отчётливо слышно движение разных механизмов автоботов. Леннокс на свой страх и риск разрешает им покинуть пределы базы. Уильям обязательно пожалеет об этом, но это будет потом, ведь автоботы не ручные псы на привязи. — Вы можете на нас положиться, майор Леннокс! — Алекса вытягивается по струнке, прикладывая руку к голове, от чего Сара фыркает: — К пустой голове руку не прикладывают, — Джен тихо начинает смеяться, Уильям лишь усмехается. — Она не пустая, — тихо ворчит Ал, всё-таки убирая руку. — Я заметила, — Уолтер ехидно усмехается и понимает, что боты потащутся следом за ними, ведь им больше некуда податься, а дом трёх подруг-ангелов рядом с кладбищем просто идеальное пристанище для них на два дня.

***

— Разве такое старьё может кому-то нравиться? — Алекса задумчиво оглядывает то самое белое платье в чёрный горошек. Может Джон действительно прав? — Это классика, а не старьё, — Сара поправляет подругу, продолжая бездумно листать глянцевый журнал. Девушка никак не может сосредоточиться на журнале, когда в гараже дома стоит Прайм. Уже битые несколько часов она борется с желанием пойти к нему и поговорить. — Может ты просто ничего не понимаешь в моде, Уолтер, — недовольно цокает Алекса, продолжая смотреть на это платье. — Или Джон слишком туп, чтобы увидеть красоту этого платья. Красота это не значит роскошь и дороговизна. Красота это ведь всё, что нас окружает. Это может быть природа, искусство, повседневная жизнь или просто какие-то мелочи. Красота это не то, что можно потрогать, а то, что можно ощутить душой, — устало вздыхает Сара, продолжая всё также листать страницы журнала. Эти слова заставляют Рэтчета и Айронхайда аккуратно просунуть головы в открытые окна дома и продолжить слушать девушку. — красоту нельзя купить, Алекса. Жаль, что не все это понимают, ведь мир настолько прогнил, что красотой теперь считается всё дорогое и роскошное, — но неожиданно Сара откладывает журнал и поднимается на ноги, даже не замечая двух ботов: — я хочу проветриться.       Кивнув подруге на прощание, Сара уходит, оставляя роботов наедине с Джен и Ал. Рэтчет не особо хорошо относится к людям, как и Айронхайд, ведь считают, что они лишь мусор на этой планете. Глупая органика, которая ничего не понимает и разрушает всё на своём пути. Люди сами уничтожают всё прекрасное, виня при этом других, но не себя.       Немного погодя, Оптимус отправляется следом за Сарой. Он не хочет оставлять её наедине со своими мыслями. Хочет просто быть рядом с ней. Это чувство, поселившееся в его Искре, совсем новое для него. Ранее Прайм совершенно не испытывал такого.       Уолтер ушла совсем недалеко от дома, поэтому он уже едет чуть позади неё. Осторожно посигналив девушке, он останавливается и открывает ей дверь, как бы приглашая сесть. Сара пару минут колеблется, но всё-таки садится. Уолтер тут же чувствует, как Прайм пристёгивает её ремнём безопасности. — Я обязан тебе жизнью, Сара, — спустя пару минут дороги произносит Прайм, заставляя Уолтер удивлённо посмотреть на панель управления. — ты поместила Матрицу в мою грудь. — Нужно благодарить Сэма, ведь это он её нашёл, — у девушки появляется желание коснуться символа автоботов на руле, но она подавляет его, считая это неуместным. — он рисковал своей жизнью, ища Матрицу. — Ты тоже рисковала жизнью, — Сэм рассказал Прайму всё до мельчайших деталей. Оптимус был одновременно зол и благодарен, но злость давным-давно исчезла. Он не может злиться на ту, которая так много значит для него. — в следующий раз нас может и не быть рядом, — Прайм останавливается, когда впереди, по железной дороге, начинает ехать поезд. — меня не может быть рядом, — эти слова Оптимус добавляет чуть тише, но Сара всё равно слышит их и удивляется ещё больше. — Ты… — Да, — он не даёт ей договорить, уже зная какой вопрос она хочет задать. Он волнуется и беспокоится за неё. Оптимус не сможет быть без своего ангела…       В салоне воцаряется тишина, в которой Сара пытается переварить услышанное и унять своё сердцебиение, когда ремень чуть стягивается. Прайм чувствует это и ему нравится. — Ты не был удивлён, когда увидел меня ангелом, — немного погодя молвит Сара, начиная ёрзать на водительском сидении. — Я предполагал, что так всё и будет, — в его голосе проскальзывает улыбка. Что она с ним делает? Почему с ней он совсем другой? — Я скучала по тебе, Оптимус, — Уолтер осторожно касается кончиками пальцев руля. Сначала неуверенно и почти невесомо, но затем более уверенно проводит пальцами по рулю. Сара даже не замечает, что впервые назвала его по имени, но сейчас это не столь важно. Прайм напряжённо вентилирует, чувствуя приятные и нежные прикосновения. Ему нравится, когда она касается его. Неуверенно и робко. — Я тоже скучал, Сара, — он вновь улыбается и снова стягивает ремень чуть сильнее. Её слова трогают его Искру, заставляя ту биться чаще.       Наконец-то дорога оказывается свободна, но Прайм всё ещё стоит и не трогается с места. Сара до сих пор держит ладонь на руле, но продолжает ёрзать на сидении. Почему-то ей хочется, чтобы Оптимус дотронулся до неё. Чёрт, Сара, не о том думаешь! — Я всегда буду рядом, — девушка вздрагивает, когда из-под руля показываются какие-то проводки. Несколько проводков осторожно касаются её коленей, а один мягко обвивает запястье руки, которая находится на руле. От теплоты проводов по её телу пробегают мурашки, а в салоне становится слишком жарко. — мой ангел, — чуть тише, но уверенно добавляет Прайм, снова тяжело вентилируя. — Мой Прайм, — также тихо молвит девушка в ответ. Уолтер чувствует что-то непонятное внутри себя, внутри своего сердца. Оно бьётся с такой силой, что вот-вот выскочит из груди. Рука предательски чуть сжимает руль, в ответ же тёплые проводки медленно начинают двигаться выше.       Что они делают?