xviii. you take more than just my sanity (One Sweet Love by Sara Bareilles)
-ооо-
25 июня 1977 года Гермиона с удовольствием вытянула руки над головой, выходя из замка Хогвартс. Тёплый летний ветерок обдувал её покрасневшие щеки, и она позволила себе наконец-то, наконец-то расслабиться, впервые за этот учебный год. Их последний экзамен СОВ только что закончился, и все пятикурсники были в приподнятом настроении. К счастью, сегодня был ещё и выходной в Хогсмиде, поэтому они могли немедленно туда отправиться. Гермиона обещала встретиться с Лили и Севом в "Трёх метлах", чтобы отпраздновать окончание экзаменов, и, честно говоря, она успела сильно по ним соскучиться. Последние несколько месяцев она провела в библиотеке с Регулусом и своими подругами-когтевранками; Лили и Сев почти не сопровождали её — по неизвестным причинам — но Гермиона, похоже, не возражала. Девушка знала, что они будут беспокоиться только о её сумасшедшей учёбе, поэтому вместо этого она предпочла заниматься со студентами-пятикурсниками. Рука Гермионы поднялась к шее и помассировала её. Когтевранка быстро осмотрела территорию Хогвартса на случай, если увидит знакомое лицо, но большинство студентов уже уехали в Хогсмид. — Петтигрю. Девушка вытянула шею и улыбнулась Регулусу, который непринуждённо прошёл рядом с ней. Он уже переоделся в безупречную форму, теперь на нем была повседневная серая мантия, которая подчеркивала серебро его глаз. Однако парень всё ещё был слишком разодет, и, надо сказать, Гермиона никогда не видела его без такой экстравагантной одежды. Девушка взглянула на свой наряд — простые маггловские расклёшенные джинсы и простой белый топ — и подавила улыбку, зная, насколько неудобными могут быть обычные мантии чистокровных. Стиль в то время был странным, но Гермиона не могла отрицать, насколько всё было удобно и свободно. Она мгновенно полюбила джинсы-клёш, так как они позволяли ногам дышать. Она все ещё помнила те неудобные джинсы, которые ей приходилось носить во время их охоты за крестражами. — Как у тебя дела с СОВ? — дружелюбно спросил Регулус, идя в ногу с Гермионой. Его голова была наклонена к девушке, но глаза смотрели прямо перед собой. Гермиона ловко пожала плечами. — Я не могу быть полностью уверена, — медленно начала она, — но думаю, что у меня всё хорошо. На лице слизеринца появилась лёгкая ухмылка. — Без сомнения, ты получишь все "П", — отметил он. — Ты не можешь этого знать, — парировала когтевранка. Хотя в этом году она намного лучше справилась с Защитой от тёмных искусств, так что он, возможно, был прав. — Пожалуйста, скромность тебе не идёт, Петтигрю, — сказал Регулус с лёгким смехом. — С такими мозгами тебе непременно следует ими щеголять, заваливая людей глупыми фактами, которые, по-видимому, известны только тебе. Гермиона закатила глаза, но не смогла удержаться от едва заметной улыбки. — Готова поспорить, ты хорошо справился, — ответила она. — Хм-м, увидим, — сказал слизеринец, плотно поджав губы. На нём была обычная маска безразличия, но Гермиона чувствовала нервозность парня по поводу результатов экзаменов. — Как бы то ни было, ты собираешься в Хогсмид? Когтевранка кивнула и начала собирать свои пышные волосы в одной руке. Было душно и жарко, и она хотела бы хотя бы надеть короткие юбки или даже шорты. Но в этом времени мода в волшебном мире всё ещё была непреклонной, и девушка, скорее всего, вызывала бы недовольство окружающих, если бы слишком оголила тело. Гермиона снова бросила взгляд на мантию Регулуса и сморщила нос. — Сегодня до смешного жарко, — сказала она, завязав волосы в высокий хвост. — Почему ты вообще носишь мантию? Парень выглядел искренне сбитым с толку её вопросом. — Что не так с моей мантией? — осторожно спросил он. Регулус принялся разглаживать свой наряд, пытаясь убрать невидимые складки и ворсинки на безупречной одежде. — Я всегда ношу такую одежду по выходным. Девушка вздохнула. — Чистокровные носят очень старомодную одежду, — проворчала она, вспоминая похоронную мантию, которую ей пришлось надеть, чтобы присутствовать на похоронах матери Сева. — Ты тоже собираешься в Хогсмид, да? Регулус слегка наклонил голову. — Послушай, Петтигрю, — небрежно начал он, — может, ты захочешь сегодня выпить со мной сливочного пива? Глаза Гермионы слегка расширились, и она снова взглянула на него. Регулус же смотрел прямо перед собой, но его щёки покраснели. — О, — начала она, — ну… — Как просто знакомые, — быстро добавил слизеринец, взглянув на неё краем глаза. Девушка улыбнулась. — Ты имеешь в виду как друзья? — поправила она. — Думай, что хочешь, Петтигрю, — с ухмылкой сказал Регулус. Он немного вытянулся и расправил плечи, излучая непринуждённую уверенность, которая казалась неуместной в такой день отдыха. — Итак, окажешь мне честь? Гермиона неловко потёрла щеку и поморщилась. — Извини, — сказала она. — Но я пообещала провести день с Лили и Севом. Я соскучилась по ним, потому что была слишком завалена сдачей СОВ, из-за чего и не проводила с ними много времени. — О, — выдохнул парень и чуть поник. — Я... неважно. — Он ещё раз искоса взглянул на девушку, и на его лице появилась лёгкая улыбка, которую он редко показывал людям. — Впереди ещё много выходных в Хогсмиде. — Да, — кивнула Гермиона, — может, мы сможем в следующем учебном году пойти в один из них как друзья. — Как знакомые, — поправил Регулус с растущей улыбкой. — Мерлин, просто скажи, что мы друзья, как нормальные люди, — со смехом отметила Гермиона. — Ты говоришь, как какой-то судья Визенгамота, сидящий на заветном месте Священных Двадцати восьми. — Если ты забыла, я наследник Древнейшего и Благороднейшего рода Блэков, — напомнил он с улыбкой на лице. — Это твоё сравнение не так уж неправдоподобно. Когтевранка фыркнула. — Как я могла забыть, когда ты мне об этом все уши прожужжал? — спросила она. Глаза Регулуса весело заблестели. Гермиона никогда раньше не видела его таким расслабленным, и на самом деле было очень приятно видеть, как обычно серьёзный и чопорный чистокровный наследник веселится. Регулус сопровождал её всё время, пока они ехали в карете к Хогсмиду, разговаривал с ней обо всём подряд. По пути Гермиона заметила удивлённые взгляды его товарищей по факультету Слизерин, которые проехали мимо них на ещё одной карете, запряжённой фестралами. — Другие слизеринцы уставились на нас, — выпалила Гермиона. Расслабленное выражение лица Регулуса сменилось серьёзным мрачным. В его серых глазах была жёсткость, которую она часто видела, когда он был в не слишком разговорчивом настроении, и яростно писал на пергаменте так, будто от этого зависела его жизнь. — Пусть смотрят, — прошипел он себе под нос. Гермиона заметила, как его руки сжались в кулаки, и это заставило её нахмуриться. — Из-за меня они тебе досаждают? — осторожно спросила она. На мгновение в его глазах мелькнуло удивление, прежде чем он снова спрятался за маской безразличия. — Не смеши меня, Петтигрю, — ответил парень. — Я не позволю никому переступить черту. Я наследник самого… — ...Древнейшего и Благороднейшего рода Блэков. Да, да, я знаю, — сказала Гермиона и нахмурилась ещё больше, когда он быстро ей ухмыльнулся. — Но они, похоже, были удивлены, увидев, что ты меня сопровождаешь. Ты уверен, что они тебе не досаждают? — Они не посмеют, — усмехнулся Регулус, выглядя как самый настоящий высокомерный чистокровный слизеринец. — Не беспокойся о делах моего факультета. Ты просто зря тратишь время. Гермиона проглотила оставшиеся вопросы и вместо этого молча взглянула на задумчивого парня, сидящего рядом с ней. Она вспомнила, как её подруги из Когтеврана отметили, что Регулус не может позволить, чтобы его поймали на связи с кем-то, кроме чистокровных. И девушка бы солгала, если бы сказала, что не пыталась придумать причину, по которой он продолжал приставать к ней. Между ними воцарилось молчание, и Гермиона молча думала над тем, хочет ли она продолжить свою дружбу с Регулусом. Сначала девушка была абсолютно уверена, что эти отношения будут основаны исключительно на их обоюдном желании преуспеть в сдаче своих экзаменов СОВ, и поначалу Гермиону это устраивало. Но поскольку она стала проводить больше времени со слизеринцем, то увидела в нём те стороны, которые сделали его вполне приемлемым и весьма остроумным собеседником. Иногда он напоминал ей Виктора, который казался грубым и задумчивым, но мог быть милым и добрым, если хотел этого. Гермиону больше не удивляло то, что она стала считать Регулуса своим другом, потому что он всегда составлял ей приятную компанию. Когда они достигли границы Хогсмида, девушка твёрдо сказала себе, что подумает о своей продолжающейся дружбе с Регулусом Блэком, когда они вернутся на следующий учебный год. Слизеринец попрощался с ней и тут же исчез в толпе. Гермиона ненадолго заскочила в "Сладкое королевство" и купила шоколадных лягушек для Лили и разных сладостей для Сева. Себе она взяла несколько ирисок и вышла из кондитерской хоть и с опустевшим кошельком, но зато с большим количеством сладостей в руках. Гермиона заметила своих друзей, как только вошла в "Три метлы". Оба они сидели за столиком в самом конце паба. Какое-то время когтевранке казалось, что они находятся слишком близко, ближе, чем обычно, но девушка отбросила эту мысль, когда Лили увидела её и расплылась в широкой улыбке. — Она жива! — радостно заявила рыжеволосая девушка, вскакивая, чтобы заключить Гермиону в сокрушительные объятия. — Я так по тебе скучала, Гермиона. Ты понятия не имеешь. — У меня есть подозрение, — сказала когтевранка, наполовину задыхаясь, наполовину посмеиваясь, и крепко обняла Лили в ответ. Её синие глаза остановились на ухмыляющемся Севе, и она улыбнулась. — Как дела, Сев? Он просто снисходительно махнул рукой и не ответил ей. Вместо этого его тёмные глаза были прикованы к пакету из "Сладкого королевства", который девушка держала в руках. — Какие сладости ты купила? — спросил он, пытаясь выглядеть равнодушным. Лили закатила глаза и плюхнулась на стул напротив Северуса. — Гермиона, посмотри, как он пытается сдержать свое волнение из-за новых угощений, — со смехом сказала рыжеволосая девушка. Гермиона фыркнула, когда лицо Сева покраснело от смущения. — Заткнись, Лили, — проворчал он. Гермиона села рядом с гриффиндоркой и улыбнулась. — Я купила тебе шоколадных лягушек, Лили, — сказала она, выуживая их из сумки, чтобы передать рыжеволосой. Затем когтевранка повернулась к Севу. — Я купила тебе столько, сколько было возможно. Гермиона засмеялась, увидев, как загорелись глаза Сева. Она схватила свои ириски перед тем, как передать всю сумку возбуждённому слизеринцу. Северус сразу же переключился на новые сладости и полностью проигнорировал ведьм. — Как прошли твои экзамены СОВ? — спросила Лили. — И не смей говорить мне, что ты не слишком уверена, и нам следует просто дождаться твоих оценок, потому что мы с тобой обе знаем, что ты хорошо справилась. На самом деле, очень хорошо. Вот поэтому я и не знаю, почему вообще задала тебе этот глупый вопрос. Гермиона обняла жизнерадостную девушку. — Я скучала по твоей непрекращающейся болтовне, Лилз, — вздохнула она, прижавшись головой к шее Лили. — В библиотеке было слишком тихо. — Ты проводила ужасно много времени со своими подругами-когтевранками, — заметил Северус, когда ведьмы снова устроились на своих местах. — И с Регулусом Блэком. — Слизеринец скривился и взглянул на Гермиону. — Почему ты всё ещё проводишь с ним время? Я сказал тебе, что ему нельзя доверять, Гермиона. — Он не такой уж плохой, — быстро начала защищаться она. — На самом деле он был достойным партнёром по учёбе. Почти таким же хорошим, как ты и Лилз. К её удивлению, Сев застонал. — Он общается с такими людьми, как Крауч и Розье, — сказал он сквозь стиснутые зубы. — Этим парням тоже нельзя доверять. Нет, они просто ужасны, потому что балуются магией, которая должна быть запрещена в этой школе. — Откуда, чёрт возьми, ты знаешь это? — закричала рыжеволосая девушка, чуть расширив глаза. Северус стал серьёзным. — Гермиона, я правду тебе говорю, держись подальше от Блэка, — прорычал он. Гермиона подавила внезапную панику, поднявшуюся у неё в животе. В пределах библиотеки было легко забыть о будущем Регулуса. Он был вполне терпимым и умным, был в состоянии обсудить с ней темы, которые ей были интересны. Но она знала, что вскоре после окончания их экзаменов СОВ её настигнет реальность его будущего. Ещё до того, как Сев сказал Гермионе об этом, она сама изначально намеревалась держаться от Регулуса подальше. Но проведя с ним так много времени, беседуя с ним, узнав часть его личности, которую он иногда неохотно, неосознанно, показывал ей, она знала, что было бы чертовски трудно отвернуться от него. Она мысленно проклинала себя, потому что всегда знала, что так всё и закончится. Гермиона, в какой бы вселенной или временной шкале она ни находилась, всегда обо всех заботилась. Слишком много, если говорить честно. Потому что если бы ей было всё равно, она бы ушла от Гарри и Рона ещё до того, как их настигла опасность. Если бы ей было всё равно, она бы молчала дома, отгораживалась от Питера Петтигрю, который вырос и стал братом, которого она любила не меньше самой жизни. Если бы ей было всё равно, она не стала бы лучшей подругой Лили, Северуса, Мародёров и… и Джеймса. Гермиона внезапно обнаружила, что не может нормально дышать. "Живи счастливо, Гермиона," — сказал ей Гарри перед смертью. Он сказал ей жить счастливой жизнью, независимо от того, куда она попадёт, потому что она этого заслуживала... потому что он этого хотел. Но если для счастливой жизни Гермионе нужно было защищать тех, о ком она заботится, тогда могла ли девушка действительно закрывать глаза, когда всё становилось слишком тяжёлым, слишком опасным… слишком болезненным? Возможно, она действительно была проклята связывать свою жизнь с людьми, которые играют огромную роль в этой войне. Основной целью Гарри и Гермионы при приготовлении того подозрительного зелья было стремление сбежать от всего этого. Что, если Вселенная всё-таки не хочет, чтобы она пускалась в бега? Что, если новый шанс на жизнь в другом времени, с другим именем, с другим телом позволил бы девушке изменить будущее, лишить его боли и страданий? — Гермиона? — Голос Лили прорвался сквозь паническую дымку. — Ты в порядке? Синие глаза девушки сфокусировались на встревоженных зелёных, и она снова утешила себя тем, что смотрит именно в глаза Гарри. — Да, — выдохнула Гермиона. Она взглянула на Северуса, который внезапно забеспокоился, и заставила себя улыбнуться. — Извини. Я всё ещё чувствую себя уставшей после сдачи СОВ. — Северус открыл рот, но Гермиона резко вздохнула и пронзила его взглядом. — И ты не имеешь права диктовать, с кем мне общаться. Я могу позаботиться о себе, Сев. Его рука сжалась в кулак. — Ты не понимаешь, — заявил он. — Ты можешь пострадать, если продолжишь общаться с ним. Она знала это уже тогда, когда неохотно согласилась быть партнёром Регулуса по учёбе в этом году. Но Гермиона знала и то, что в глубине её сознания возникла та же мысль, которая всегда её сопровождала, когда она проводила время с Лили и Севом, когда крепко обнимала Питера или когда слишком долго смотрела в спину уходящего Джеймса Поттера. Кривая улыбка появилась на её лице. Возможно, она была эмоциональной мазохисткой, обученной безжалостной войной терпеть боль и продолжать идти дальше. — Сев, заткнись, — сказала Лили, наклонившись вперёд и укоризненно хлопнув его по руке. — Гермиона явно устала. Почему бы тебе не побыть настоящим джентльменом и не купить нам напитки, а? Северус сдулся и нерешительно посмотрел на Гермиону, зная, что его выпады останутся без внимания. Девушка извиняюще улыбнулась ему, оценив то, что он хотя бы попытался. — Ладно, — грубо ответил он. — Скоро вернусь. — Парень встал со своего места и пошел к стойке. — Ты действительно в порядке? — спросила Лили, касаясь локтя когтевранки в знак утешения. — Северус — придурок, ты это знаешь, но я думаю, что он хочет как лучше. — Я знаю, — сказала Гермиона с грустной улыбкой. Лили снова обняла её и вздохнула. — Я тоже чувствую себя немного некомфортно из-за твоей дружбы с Регулусом Блэком, если честно, — запинаясь начала она. — Но я доверяю твоему мнению, Гермиона. Я знаю, что ты стараешься видеть хорошее в каждом, даже если это безнадежные случаи. Я имею в виду, Мерлин, я всё ещё не понимаю, как ты можешь терпеть разговоры с Поттером, когда он был таким проходимцем последние несколько лет. Гермиона засмеялась. — Что это вообще значит? — спросила она. Рыжеволосая девушка смущённо улыбнулась и отстранилась. — Я не совсем уверена, — призналась она. — Но так я стала обращаться к Петунье, когда она продолжала называть меня "уродкой". Глаза когтевранки смягчились, но Лили просто рассмеялась. — Я, честно говоря, уже забыла об этом, — сказала она немного нетерпеливо. — Я думаю, что настоящая причина того, почему мы трое держимся вместе, кроется в нашей взаимной неприязни к своему детству. — Моё не было таким уж плохим, — сказала Гермиона, мягко улыбнувшись. — Твоя мама очаровательная, — согласилась Лили. — И, по крайней мере, твой брат Питер. Он наименее опасный из четверых. – Тоже верно, — ответила девушка с благоговейным кивком. Чтобы скоротать время до прихода Северуса, ведьмы завязали приятный разговор, обсуждая всё произошедшее с ними за последние несколько дней. Пока Лили рассказывала о своей неудачной попытке изменить цвет волос Марлин, перед Гермионой внезапно поставили сливочное пиво. Слова Лили стихли, обе ведьмы подняли глаза и увидели Джеймса Поттера, стоящего перед их столом. Он выглядел немного нервным, но Гермиона не совсем понимала почему. Она взглянула на стоявшее перед ней сливочное пиво и подумала, не ошибся ли Джеймс, отдав его ей. Нахмурившись, девушка схватилась за горлышко бутылки и начала двигать её к Лили, но Джеймс внезапно наклонился вперёд и тоже схватил бутылку. Гермиона мгновенно отдёрнула руку, когда почувствовала, как его палец непреднамеренно коснулся её. — Это тебе, — сказал он, отмечая замешательство на её лице. — Я ведь обещал угостить тебя сливочным пивом. — Затем Джеймс одарил Гермиону кривой усмешкой и провёл рукой по волосам, ещё больше взъерошивая их. — Как прошли твои экзамены СОВ? — Неплохо, — медленно сказала девушка. Она в замешательстве взглянула на Лили, прежде чем снова вернуться к Джеймсу. Гермиона ждала внезапного приступа признания в любви или даже того, что Джеймс посмотрит на Лили, сидевшую рядом с ней. Но он не отвёл взгляд, а вместо этого сосредоточил всё своё внимание на когтевранке. — Всё в порядке, Джеймс? — медленно спросила она, подозрительно нахмурив брови. — Почему люди все время спрашивают меня об этом? — спросил Джеймс с лёгким раздражением. Это только усилило нахмуренность Гермионы. Лили тихонько усмехнулась. — Однажды я задала ему тот же вопрос, — отметила она с широкой улыбкой. Гермиона мельком взглянула на Лили, которая явно не собиралась улизнуть в ближайшее время. Смущённые синие глаза девушки снова остановились на сливочном пиве, и она выпалила: — Ты купил его не для Лили? Джеймс выглядел удивлённым. — Э-э-э, нет, — сказал он, неловко потирая затылок. Парень неуверенно взглянул на Лили. — Мне стоило купить и тебе тоже? — Я не это имела в виду, — проворчала Гермиона, когда Лили слегка покачала головой. — СОХАТЫЙ! Трое студентов вздрогнули, удивлённые внезапным криком в шумном пабе. Некоторые люди внутри прервали разговор и уставились на неистового Сириуса Блэка, который быстро пробирался сквозь толпу людей. Римус и Питер раздражённо следовали за ним. — Мерлин, тебе действительно нужно было так кричать, Сириус? — спросил Джеймс с озадаченной улыбкой. — Почему ты убежал так внезапно, будто от этого зависела твоя жизнь? — заскулил Сириус, закидывая руку Джеймсу за плечи. — Честно говоря, наш розыгрыш был в самом разгаре. Вместо ответа Джеймс весь покраснел и отвернулся. К тому времени Сириус заметил двух ведьм, сидящих за столиком, и бросил многозначительный взгляд на Лили. Рыжая гриффиндорка сердито посмотрела в ответ. — Усатик, привет, — поприветствовал Гермиону Сириус, остановив на ней взгляд серых глаз. — Как прошли твои экзамены СОВ? — Великолепно, я уверен, — вмешался Питер, прежде чем Гермиона успела ответить. — Готов поспорить, у неё все "П". — Ты не можешь знать наверняка, — вставила она. Её брат вызывающе приподнял бровь. — Годовой запас ирисок, если это действительно так, — ответил Питер. Гермиона ухмыльнулась, не в силах устоять перед соблазном своих любимых сладостей. — По рукам, — сказала она. — А если нет? – спросил Римус. Брат и сестра Петтигрю переглянулись. — Она будет мыть посуду до конца наших дней, пока мы живём вместе под одной крышей, — предложил Питер. — Можно было догадаться, что ты захочешь что-нибудь вроде этого, — заметила Гермиона со смешком. — Ладно. Именно в этот момент решил вернуться Северус. Поднос с тремя бутылками сливочного пива и чипсами парил позади него. Гермионе всё ещё казалось слегка забавным, как пятеро мальчиков одновременно морщились при виде друг друга. Но, что удивительно, их подколы на публике свелись к простым молчаливым взглядам. Никаких показных размахиваний волшебными палочками, никаких провокаций, ничего. Гермиона была просто рада, что после того случая с Римусом во время полнолуния Мародёры действительно перестали изо всех сил мучить её лучшего друга. — Мы должны идти, Джеймси, — сказал Сириус, хватая Джеймса за руку, чтобы оттащить его от группы. — Нам всё ещё нужно закончить розыгрыш, помнишь? — Не делайте глупостей, — нахмурившись, предупредила Гермиона. Одинаковые коварные ухмылки на их лицах побудили её закатить глаза. — Неважно, — добавила она. — Я уверена, что вы их уже сделали. — Ты очень хорошо нас знаешь, — поддразнил её Джеймс, его светло-карие глаза горели проблемами, с которыми только он и его друзья могли бы справиться. Четверо Мародёров попрощались, и Гермиона ждала, пока Джеймс выпалит что-нибудь Лили на прощание. Но тот всего лишь слегка улыбнулся Лили и ушёл с друзьями. — Ты уже купила сливочное пиво, — раздражённо огрызнулся Сев. — Нет, мне купил его Джеймс. Это удивило слизеринца. — Тебе? — спросил он с удивлением в голосе. Его глаза быстро осмотрели стол, после чего он взглянул на Лили. — А тебе нет? Рыжеволосая девушка покачала головой. Теперь Северус выглядел очень озадаченным. — С Поттером что-то не так? Обе ведьмы тихонько захихикали. — Честно говоря, мы задавали тот же вопрос, — отметила Гермиона. — Если подумать, он действительно изменился с тех пор... я не знаю, может быть, с Дня святого Валентина, — продолжила Лили, когда Сев сел рядом с ней. — В последний раз я разговаривала с ним в тот день, и он был не в себе, как будто глубоко обеспокоен тем, чего я не знала. Сначала я подумала, что он слишком занят, чтобы вести себя как типичный проходимец, но с тех пор… — Лили слегка постучала пальцами по деревянному столу. — Он перестал изо всех сил стараться осуществить эти нелепые и отвратительные планы, чтобы поухаживать за мной. — Это облегчение, если хочешь знать моё мнение, — предложил Сев, побудив Лили фыркнуть и энергично кивнуть головой в знак согласия. Гермиона в замешательстве нахмурилась и взглянула на сливочное пиво, которое для неё купил Джеймс.-ооо-
30 июня 1977 года Когда они заметили Аню на Кингс-Кросс, Гермиона немедленно бросилась в её ожидающие объятия. — Трудный год? — тепло спросила её мать, поцеловав её густые волосы. — Она чуть не убила себя, занимаясь слишком много, мама, — протянул Питер, быстро пробираясь к ним с двумя чемоданами в руках. Аня вздохнула и легонько посмотрела на дочь. — Никакой учёбы летом, — объявила её мать. Глаза Гермионы расширились от недоверия, но Аня была решительна. — Не могу поверить, что запрещаю учёбу, но тебе нужно отдохнуть, милая. Пригласи своих лучших друзей, выйди из дома, просто не учись. Гермиона сердито посмотрела на хихикающего брата. — Ладно, — раздражённо сказала она. — Я даже не планировала учиться, только хотела выполнить свои летние домашние задания. — Гермиона остановилась и нахмурилась. — Но я ведь могу их сделать, верно? Её мать сделала вид, что думает, но уголки её губ подёргивались. — Ладно, — наконец согласилась Аня. Питер засмеялся и начал просматривать вокзал в поисках знакомого серебристого седана. — Ричард не приехал вместе с тобой, мама? — спросил он, нахмурившись. К удивлению Гермионы, щёки Ани порозовели. — А… ну… я рассталась с ним, — небрежно сказала она, не в силах встретиться с ними взглядом. Глаза Гермионы расширились от удивления. — Что? Почему? — выпал её брат, сразу же обняв мать. — Ты в порядке, мама? Аня слегка рассмеялась и снисходительно махнула рукой. — У нас ничего не вышло, — сказала она с ухмылкой. Гермиона отметила, что завершение этих отношений не сильно повлияло на её мать, так что это было облегчением. — Кроме того, я знаю, что он вам не очень нравится. — Это неправда, — быстро запротестовала Гермиона, абсолютно уверенная, что её щёки тоже стали ярче. Мать многозначительно взглянула на них. — Он был ужасно скучным, — легкомысленно сказала она. — Я всё время ловила тебя на том, что ты сдерживала зевоту, Гермиона. — Клянусь, я пыталась это скрыть, — сказала девушка с застенчивой улыбкой. — Но ты действительно в порядке, мама? Аня глубоко вздохнула. — Думаю, я всё равно покончила со свиданиями, — сказала она со смехом. — Я хотела сделать много разных вещей — с тех пор, как вы оба поступили в Хогвартс. Может быть, сейчас самое время для этого, ведь мы живём в ужасные времена. Её лицо затуманилось от беспокойства, и Гермиона вспомнила новости, которые она видела сегодня в последнем выпуске "Ежедневного пророка". Число нападений участилось, стало больше смертей по неизвестным причинам. Волан-де-Морт становился беспокойным, вот и всё, что она могла заключить. — Кроме того, — сказала Аня, сглаживая улыбку на лице, — у меня двое блестящих детей, о которых нужно заботиться. Мне не нужен другой человек, которого я бы взяла под своё крыло. Гермиона снова крепко обняла мать. — Мы хотим, чтобы ты тоже была счастлива, мама, — сказала она. Питер рядом с ней кивнул в знак согласия. Глаза Ани посветлели. — Вы оба уже делаете меня такой счастливой, — вздохнула она. Гермиона улыбнулась матери в плечо и ещё раз обняла её. — А теперь пойдём. Я приготовила восхитительную еду на сегодня. Аня взяла их за руки и направила к месту для трансгрессии. С тихим хлопком семья Петтигрю отправилась домой.