Касания

Shadows fall over my heart I black out the moon I wait for you to come around You got me dancing in the dark I've closed my eyes But I won't sleep tonight…

Открыв глаза, Вергилий не сразу понял, где находится. В ушах противно звенело, а тело, прикрываемое лишь легкими штанами с футболкой, обдувал горячий сухой ветер. Казалось бы, сделаешь вдох и сразу сожжешь легкие. Выждав, пока глаза привыкнут к данной атмосфере, мужчина неторопливо встал на ноги, оглядываясь по сторонам. Он находился посреди улицы, своим видом смутно напоминавшую одну из тех, что были в Ред-Грейве, но полностью разрушенную и оплетенную корнями адского древа. Древа, которое Вергилий, будучи Уризеном, сам когда-то поднял. Пространство вокруг было черно-белым, и полукровка, словно яркая клякса, выделялся на фоне всей этой разрухи. Город был словно заброшен: не было людей, животных, растений. Даже чертовых демонов. Мужчина попробовал призвать Ямато, но верное оружие, не раз спасавшее ему жизнь, не появилось в руке, и от этого мышцы неприятно скрутило. Кое-как сориентировавшись, старший, минуя разруху и сильные порывы ветра, что несли серые пески вперед, добрался до того места, где было агентство его брата. Вернее, где оно должно было быть, ведь сейчас Вергилий видел перед собой лишь огромный кратер. Не веря своим глазам, он подошел к краю, глупо надеясь, что его слишком шумный брат, которого убьет разве что сердечный приступ на фоне нездоровой диеты – и то не факт – будет на дне. – Ну же, Данте. Где тебя черти носят? – сжал зубы темный убийца и вслух позвал брата. Но ветер тут же унес все звуки, будто сын Спарды вообще не открывал рта. Он и сам не услышал собственного голоса. Но ведь голосовые связки напряглись, рот открылся, звук вылетел. Вылетел ли?

Baby, you should come with me I'll take you to the dark side Me and you, you and me Do bad things in the night time Baby, you should come with me And we can kill the lights Hit the lights, let it blackout, blackout Hit the lights, let it blackout, blackout…

– Мой мальчик. Мой рыцарь. Мой Нело Анжело. Что-то потерял? – раздался за спиной слишком знакомый голос, и Вергилий дрогнул всем своим существом, зажав руками рот, чтобы не закричать. – Ну же… Повернись ко мне, – хищно-ласково произнес голос, и беловолосый не смог воспротивиться. Столкнувшись взглядом с темнотой, что имела три кроваво-красных глаза, полукровка почувствовал себя маленьким и слабым, не способным никого защитить. Таким, каким он был в детстве, в тот роковой день. Краем глаза Вергилий увидел свое отражение в куске стекла, и от увиденного дыхание сперло, ведь именно так он сейчас и выглядел. – Тебя нет! Ты в Аду! – закричал детским голосом беловолосый, пытаясь унять дрожь в теле, но все было тщетно. – Был в Аду, – усмехнулась чернота, что так ярко выделялась на фоне черно-белого мира. – Я… я тебя не боюсь! – пытался то ли убедить в этом Владыку Ада, то ли самого себя Вергилий. – В самом деле? – довольный смешок. – Твой брат сказал то же самое, прежде чем его разорвали на куски. Сын Спарды замер, смотря на врага с широко раскрытыми глазами. Он отказывался верить в услышанное. Ведь, как бы близнец порой не бесил его, Вергилий ни за что бы не поверил, что его брата можно сломать. Что его можно убить. Страх сменился гневом. – Где Данте!? Что ты с ним сделал!? – рычал Вергилий, и это позволило немного отвлечься от дрожи в теле. – Я сделал? О нет, мой Нело Анжело, я ничего не делал. Это все ОН.

Black bird, black moon, black sky, black light Black, everything black Black heart, black keys, black diamonds Blackout, black, everything black Black, everything, everything All black, everything,everything All black, everything, everything All black, everything, everything black

В этот момент к ногам маленького Вергилия упало что-то тяжелое, так что тот вздрогнул. То, что выкатилось из тени на свет от неизвестного источника, ведь все небо было покрыто тучами, привело его в ужас, ведь он увидел лежащую на земле голову Данте, с застывшей на лице измученной гримасой. – Скажи «Привет» братику, Данте, – раздался сверху довольный голос хищника. Даже учитывая то, что чужой голос имел металлические нотки, Вергилий не перепутал бы его с каким-то другим. Подняв голову, беловолосый, в глазах которого был шок, посмотрел на находившегося наверху разрушенного здания Неро. Кожа сына была бледной, почти белой, глаза налиты кровью, что стекала по щекам кровавыми слезами, а некогда платиновые волосы и голубые руки-крылья сменились на кромешно черные. В руках юноши была, словно испещренная трещинами, Ямато. – Как тебе мой новый рыцарь? – зарокотал Владыка Ада. – Впечатляет, да? Прекрасная машина для убийства. Я назвал его Неро Анжело. В честь тебя. – Сукин сын! Отпусти его! – Зачем? Чтобы он был с тобой – никчемным, побитым как собака отцом, что бросил его? – слова демона кольнули в грудь. – Я дал ему все, что он захотел. Я дал ему целый спокойный мир. А что ты дал? Ничего. – Это не так! – О, это так. И ты это знаешь. Если бы тебе предложили вернуть дорогую мамочку в обмен на его жизнь, ты бы согласился, не дрогнув. – Неправда! – Но ведь твой сын ничего для тебя не значит. Или я не прав? Слова, некогда сказанные самим Вергилием, больно кольнули сердце. Полудемон сжал кулаки, смотря на оторванную голову брата, пытаясь не дать предательски наворачивающимся слезам скатиться по щекам. – Беги, – вдруг нарушил тишину холодный, как сталь, голос Неро. – Беги и никогда не возвращайся. С широко раскрытыми глазами посмотрев на своего сына, во взгляде которого читалось презрение, старший, закусив губу от переполнявших его обиды, отчаяния и злости на самого себя, сорвался с места, и слезы все же предательски потекли из глаз, тут же засыхая, неприятно стягивая кожу. – Итак, мой рыцарь. Мой сын, – почти промурлыкал Владыка Ада. – Чего ты желаешь? – Силы… Дай мне больше силы, – глаза, обращенные на убегающего Вергилия, засияли красным светом. – Так иди и забери ее у него. Утробно прорычав, Неро Анжело, сжав рукоятку Ямато, тут же сорвался с места.

In a nocturnal state of mind Children of the night But it's the only way of life This black hole's pulling me inside Of this black heart, this black soul Underneath this black, black sky...

Вергилий бежал так быстро, как мог. Страх сковывал, застилал глаза, сбивал дыхание. Мужчина, будучи сейчас лишь ребенком, еле уворачивался от посылаемых безумно смеющимся Неро атак, пока в какой-то момент ударная волна не отбросила его в стену, так что в глазах потемнело, а на губах появился неприятных привкус железа. А в следующею секунду он почувствовал, как холодная сталь разрывает плоть, а чужая-родная рука прижимает к стене, так что кости под ней тут же звонко затрещали. – Попался, – довольно зарычал Неро Анжело, вгоняя глубже лезвие Ямато, от чего изо рта полудемона тут же вырывалась кровь. – Н-неро… Это, – было больше похоже на бульканье, чем на слова, ведь кровь заполнила легкие. – не ты. – Все верно, отец, – последнее слово парень выплевывает тому в лицо, после чего, приблизившись к уху, хищно шепчет: – ЭТО ТЫ. Оба медленно опускают головы вниз, и страх тут же сменяется шоком, ведь сейчас Вергилий, снова став собой, прижимал своего сына к стене, второй рукой пронзая тело юноши Ямато. Мужчина чувствует на своих руках теплую густую кровь, что бьет фонтаном из раны и того места, где когда-то была демоническая рука. В нос ударяет запах железа, и полудемон подавляет рвотные позывы, вызванные не столько запахом, сколько видом истерзанного Неро. – Н-нет… Нет, нет, нет! Я не хотел… Неро… – игнорируя стекающие слезы, Вергилий смотрит в потухающие глаза сына. – Не ври, – тот устало улыбается. – Ты всегда этого хотел. С этими словами, закрыв глаза, Неро проваливается в пучины Ада, а Вергилий, протянув руку, как когда-то протянул ее Данте, так и не успевает его поймать.

Black bird, black moon, black sky, black light Black, everything black Black heart, black keys, black diamonds Blackout, black, everything black Black, everything,everything All black, everything, everything All black, everything, everything All black, everything, everything black

– Неро! – Вергилий вскрикивает слишком громко, так что его голос срывается на хрип. – Тише, тише, – Данте мягко хватает его за руки, заставляя посмотреть на себя. – Тише, Джил, все хорошо. Холодный пот неприятно стекает по спине, и Вергилий не сразу приходит в себя. Но как только это происходит, он с тихим рыком вырывает свои руки из чужих, отползая как можно дальше от Данте, чтобы близнец не видел влагу в уголках глаз и все еще не сошедшего ужаса. – Ты кричал, – вздохнув, после небольшого молчания тихо начинает младший. – Плохой сон, – пытается успокоить дрожащий голос старший. Легендарный охотник кивает. – Там был Неро, да? Вергилий не отвечает. Лишь хмурит брови, чуть сильнее обнимая себя за колени. Какого бы идиота Данте не пытался изобразить из себя, он был до тошноты проницателен. Это всегда бесило и одновременно удивляло Вергилия. Тихо хмыкнув, младший сполз на пол, спиной облокотившись об кровать. – Мне тоже снились плохие сны о нем. Особенно первое время, когда я понял, что он – твой сын, – тихо, почти шепча, начал Данте. – Я тоже боялся за него. И, чего греха таить, все еще боюсь. Старший, немного выровняв дыхание, посмотрел на затылок брата. – Я это к чему, – почувствовав на себе чужой взгляд, чуть улыбнулся охотник. – Это нормально, переживать за тех, кто тебе дорог. Вергилий зажмуривается, скривившись от всплывшего в голове поганого прозвища, которым Владыка Ада окрестил его сына.

«Неро Анжело. В честь тебя»

Темный убийца был бы рад избавиться от этого осадка, да только практика показала, что фокусы с протыканием ничем хорошим не заканчиваются. Ни для него, ни для кого бы то еще. – Неро – взрослый мальчик и хороший охотник, пусть ему и предстоит еще многому научиться. Он лучше, чем мы с тобой могли бы быть, и когда-нибудь вообще станем. – Лучше… – Он сильный, и он не пропадет. – Не пропадет… – Ведь на худой конец, – Данте посмотрел на брата с легкой улыбкой. – Он – наша семья. – Семья… – И у него есть мы. Постаревшие, искалеченные, побитые жизнью и друг другом мы. И мы разорвем глотку каждого, кто посмеет причинить ему боль. – Никто не посмеет причинить ему боль, – Вергилий впился ногтями в кожу на руке, а живот свело спазмом от воспоминания, как он самолично оторвал сыну руку, чуть не убив его этим. «Ты всегда этого хотел» – от брошенной во сне фразы старшему Спарде противно. Противно от самого себя. – Вот это по-нашему, – чуть задорнее прозвучавший голос близнеца выводит того из раздумий. – А теперь тебе надо отдохнуть. – Данте... – чуть громче произнес старший, когда брат хотел выйти из комнаты. – Ты мог бы… Мог бы остаться еще? – Вергилий сжался. – Ненадолго. Тепло улыбнувшись, Данте лишь кивает и тихо возвращается на свое место. Стоило ему как следует устроиться, он почувствовал на своем плече чужую, чуть подрагивающею руку. Тихо выдохнув, легендарный охотник, подтянув холодную руку брата поближе, мягко погладил ее. – Добрых снов, Джил, – на эти слова Вергилий лишь чуть сильнее, не стремясь причинить боль, сжимает чужую руку. Так они, держась за руки, и погрузились в сон, чувствуя тепло друг друга. Как бывало очень давно, когда кому-то из них снился кошмар, и один прибегал в комнату второго. Как бывало в детстве.