я все еще здесь

После окончания дела я чувствовал себя весьма паршиво. На этот раз преступник оказался еще упрямее, а дело вышло запутанным и очень неоднозначным. В офисе меня всегда ждала тишина и отличный виски. Собственно, к ним я и направлялся, когда заметил, что там горит свет. Сомнений в том, кто сейчас находится в моем кабинете, у меня не было. И по зову сердца я двинулся туда, где, как мне казалось, я сейчас нужнее всего. На свое удивление, в комнате я обнаружил не Фостер, как полагал изначально, а Торрес, спящую в кресле, и пустую бутылку виски рядом. Что ж, пожалуй, я даже не удивлен, успешно завершенное дело — святая нерушимая традиция. Пройдясь взглядом по комнате, я заметил силуэт Джиллиан на балконе. Конечно, это же ее любимое место. Она стоит там, вероятно, уже очень давно, ее взгляд устремлен в черноту ночного неба, по которому рассыпали маленькие алмазы-звезды. От такой потрясающей красоты захватывает дух, поэтому я не боюсь, что она услышит, ведь я более чем уверен, что за созерцанием такого вида Джилл меня не заметит. Надеясь остаться незамеченным, тихонько пошагал к ней. Я практически крался на цыпочках едва дыша, но попытка не увенчалась успехом — она будто чувствовала меня. Впрочем, как и всегда. Мы встречаемся взглядами, и я не могу сдержать улыбки радости. В ее глазах играют блики — в них отражается свет ламп. Джиллиан небыстрым шагом идет ко мне навстречу и замечает прямо на ходу: — Никогда не думала, что звезд так много. Не удерживаюсь от сарказма. Но не признать, что ночь сегодня действительно удивительна, просто нельзя. — Их так много от моего дорогущего виски. Его мне подарил один благодарный клиент. — Джимми Колеса? — игриво отвечает Фостер. Ничего не ответив, просто любуюсь ею и наслаждаюсь этим редчайшим моментом близости. Как я счастлив, что могу позволить себе такую роскошь хоть иногда. — Проблем с ФБР больше нет, они не вернутся. И я не уйду отсюда, пока ты не поблагодаришь меня, — тыча в меня пальцем, проговорила Джиллиан. Я, все так же стоя в шаге от нее, переступил с ноги на ногу и улыбнулся. До чего же она сегодня красивая. Нет-нет, она прекрасна всегда — но сегодня как-то по-особенному. Чуть наклоняюсь к ней. Фостер тут же прильнула ко мне, и я немедленно заключил в объятия. Как же это чертовки приятно — ощущать ее близость и цветочный запах ее шампуня. Мои порядком огрубевшие мозолистые ладони касаются ее мягкой и нежной кожи, неуверенно поглаживая. Какая она все-таки потрясающая. Фостер, словно заметив мое замешательство, постукивает по моей каске, которую я спер в качестве сувенира. — Я все еще здесь… — произносит она в ожидании извинений. И хоть эта фраза должна звучать довольно требовательно и даже грозно, ее теплый голос и манера выражаться делает ее такой по-невинному доброй, что мне даже хочется улыбнуться. — Спасибо тебе за то, что подчищаешь за мной хвосты… — виновато произношу я. В уголках глаз играет хитрая улыбка, но слова абсолютно искренни. — Я очень жду завтра, — мечтательным голосом говорит Джиллиан. — Почему, что будет завтра? — не понимаю я. — С каждым днем я хорошею, — улыбаясь, отвечает она. Не могу с этим спорить. — Ты чертовски права, дорогая, с каждым днем я от тебя без ума все больше. И, я надеюсь, ты всегда будешь здесь, со мной. Ведь я уже не смогу без тебя. Выжидаю паузу, собираясь с мыслями. Ее глаза скользят по моему лицу; она словно ищет ответ на свои незаданные вопросы, но не перебивает наше молчание. Я, наконец, произношу: — Прости меня, засранца, за все. Не то чтобы эти слова дались мне непросто — оба мы знаем, что я хотел произнести вовсе не их. Джилл гасит фонарь на моем трофее и обнимает. И мы оба знаем, что теперь все иначе.