Чистый глаз

***

      Тренировочная площадка команды «Ро».       — Все дело в последовательности, — медленно выдохнул дым Хирузен. — Ты и твои клоны должны совместить техники почти одновременно, при этом сохранив последовательность. Понял?       — Да… Но какая разница? — устало проговорил Боруто. — Я уже и так совмещаю три дзюцу в одно, но совместная техника не может пробить даже вашу Стену Грязи…       — Кхе-кхе, — выкашлял дым Хокаге и улыбнулся, — зря ты недооцениваешь грязь. Она, между прочим, самая практичная форма дотона. — Третий потянул дым из трубки. — Видишь ли, когда твоя молния встречается с ветром, каждая из стихий становится слабее, чем по отдельности. Поэтому и важна последовательность. Комбинация твоих техник должна быть в разы мощнее, чем каждая из них по отдельности, в этом и есть смысл совмещения природных преобразований. Твои стихии часто взаимодействуют в природе, тебе стоит только присмотреться к…       — Все-все, я понял. Техники стихии воды становятся опаснее за счет напряжения и ускорения. То есть я должен сначала совместить свое Бушующее Море со Стрелой Громового Раската, а потом ускорить Штормовой Ладонью. Таким образом моя техника ветра не сможет ослабить мою же молнию, я прав?       — А вот сейчас и увидим. Попробуй еще раз, — кивком указал на мишень Хирузен.       Боруто скрестил пальцы и создал два клона. Первый использовал технику стихии воды, второй — молнии, а оригинал ускорил «заготовку» воздушным потоком. Получившееся в результате комбинирования природных преобразований дзюцу, представляющее собой крайне быстрый наэлектризованный поток воды, направилось на Стену из Грязи. Габариты мишени, созданной Хокаге, впечатляли. Толщиной стена достигала полутора метров, а в длину и ширину — не менее трех. Результат столкновения комбинированной техники с препятствием заставил Боруто раскрыть рот. В стене появилась сквозная пробоина, вокруг которой произвольно возникали маленькие разряды молнии. Спустя секунду, эти разряды расползлись по всей стене, высушивая грязь и пуская под собой трещины. Мгновение спустя техника Хокаге начала осыпаться и в итоге сравнялась с землей.       — Круууто… — Боруто застыл в восторге от увиденного. — У меня получилось, даттэбаса! — вдруг начал прыгать и махать руками на радостях он. — Я освоил новую супер крутую технику за один день! Назову ее «Нинпо: Убийственный Микс Владыки Трех Стихий». Как тебе, дедуль?       — Ахахах, — рассмеялся Третий. — Знал я одного парнишку, который любил придумывать такие же длинные названия дзюцу. Ты молодец, но не думай, что на этом твоя техника завершена. Во-первых где твои клоны?       — А? — Боруто недоуменно почесал голову. — Я их это… Отпустил. Техника то уже выполнена… — решил слукавить он.       — Волк-кун, со стороны-то виднее, — указал на бесполезность попыток что-либо скрыть Сарутоби. — Они исчезли из-за того, что используемые ими техники слишком чакрозатратные. Пока ты не можешь мгновенно совместить три техники в нужной последовательности, ты и твои клоны используете природное преобразование слишком продолжительный отрезок времени. Тебе просто не хватит чакры, для использования этой техники в бою. По крайней мере в таком виде.       — Ааа? Ты научил меня технике, которой я не смогу пользоваться?       — Кхе-кхе, — вновь подавился дымом от смеха Хирузен, — конечно сможешь, только подстроить ее под себя будет не так просто, как частично повторить мою технику.       Боруто плюхнулся на траву, пытаясь собраться с мыслями.       Я так устал… Эта тренировка с клонами от старика Третьего выматывает сильнее, чем игра на выживание с Тсучи. Вроде бы клоны — это я, но комбинировать техники с самим с собой ничуть не легче, чем с Сарадой и Мицуки. Хотя… Я же всегда начинал атаку, это они комбинировали свои техники с моими. Интересно, как там они?       Третий медленно подошел к развалившемуся Волку и присел рядом с ним.       — Уже сдаешься? — с вызовом спросил Хокаге.       — Нет, просто отдыхаю.       — У тебя немного времени осталось на тренировку под моим присмотром, не хочешь сначала разработать подходящий принцип использования техники, а уже потом отдохнуть?       Да что же это я? Развалился, строю из себя немощного перед дедулей… Я обязан справиться с этим чертовым дзюцу, даттэбаса!       — Посоветуй, что делать дальше, дедуль?! — встав на ноги, решительным голосом спросил Боруто.       Хокаге тоже поднялся и подошел ближе к Волку.       — Вот это уже другое дело, — похлопав по плечу, похвалил парня старик Третий. — Твоя цель — научиться мгновенно комбинировать техники в правильном порядке, при этом не тратя много чакры на каждую из техник. То есть тебе нужно скомбинировать снаряды стихийных техник, а не использовать продолжительное преобразование. Понял?       — Кажется, да… Не могли бы вы показать? На глаз обычно быстрее воспринимаю.       — Смотри, — Сарутоби крепко зажал свою трубку промеж зубов, освободив вторую руку, и сложил печати тигра, кролика, свиньи и собаки. Метрах в тридцати от них из-под земли поднялась стена из грязи в несколько раз больше предыдущей. Затем Хирузен создал четыре теневых клона. Первые два использовали комбинированную технику земли и огня, напоминающую раскаленный валун. Другие два — комбинацию суйтона и райтона. А оригинал, в свою очередь, «выдул» две вакуумные пули, ускорив каждую из техник на пути к мишени.       Готон: Снаряд Великой Комбинации!       Пятистихийная техника Хокаге на огромной скорости влетела в Стену из Грязи, после чего раздался взрыв. Когда дым осел, стены на прежнем месте уже не было, а место взрыва отметилось на ландшафте здоровенным кратером.       — Понял?       — Да… — многозначительно протянул Волк, продолжая изучать взглядом последствия техники.

***

      Последние лучи солнца разбивались о кроны деревьев, так и не достигая полигона. Дело близилось к ночи.       Сандайме и Волк сидели на поляне напротив друг друга и готовили на костре пойманную рыбу. Каждый из них восстанавливался перед тем, как приступить к следующему шагу. Боруто восстанавливал запас чакры, чтобы продолжить тренировку, а Хирузен решал для себя, имеет ли он право приоткрыть для себя тайны будущего. С тех пор как погибла Бивако, его жена, он много раз пренебрегал своими моральными принципами, тайно следя за жизнью деревни через древний артефакт — Всевидящее Око. Но именно в моменты, когда это было наиболее оправдано, в Третьем крепчала нравственность и он отказывался смотреть на приближение главных угроз в своей жизни. Просто не смотрел… Не смотрел на то, как его любимый внук остался без родителей. Не смотрел на проделки любимого ученика, который ставил эксперименты на людях прямо под его носом. Не смотрел на резню целого клана, устроенную всего лишь подростком. «Я не видел» — это оправдание иногда проскакивает в голове Хокаге и вызывает у него неописуемое отвращение к самому себе. «Я не хотел видеть» — это правда, с которой он все же смирился спустя годы самобичевания…       — Скажи мне, дитя, — медленно протянул Сарутоби, решаясь задать вопрос, — ты смирился с тем, что не вернешься домой?       — Я в любом случае вернусь домой, — с легкой грустью ответил Боруто, — естественным способом, спустя время, или же, раскрыв тайну техники из-за которой я здесь оказался. Перспектива надолго остаться в Конохе этого времени меня не прельщает, если вы об этом.       — Ясно, — чуть улыбнулся Хирузен. — Твоя Коноха, наверное, действительно великолепна, если ты готов пожертвовать личным благом для сохранения естественного хода вещей…       — Это действительно так.       — Если это не навредит твоему будущему, раскрой секрет старику, в чем главное отличие моей Конохи от твоей?       — В интернете, — Боруто ухмыльнулся под маской.       — В интернете? — с интересом уточнил Хирузен.       — Ну да, в интернете. Это такая штука, которая обеспечивает связь между людьми по всему миру и пользоваться ей могут все, не только шиноби.       — Проще говоря — узы, — добавил старик.       — Да, думаю можно и так назвать.       — Получается, у твоей Конохи узы со всем миром? Даже с Кири и Кумо? — не переставал удивляться Хирузен.       — Все верно. Мама моей одноклассницы из Кумо, а в Кири мы недавно ездили на экскурсию, я даже завел там друзей, даттэбаса! — ответил Боруто, потихоньку пожевывая приготовленную рыбу.       — Это удивительно… Но кто построил этот ентирнет?       — Не знаю, — не отвлекаясь от пережёвывания промычал Боруто.       — Но почему? Человек который создал узы между жителями всего континента разве не должен почитаться среди всех как герой? — с непониманием вопрошал Хокаге.       — Ааа, так ты об этом… — понял причину недопонимания Боруто. — Так интернет — это всего-лишь техническое средство связи. Без, как ты их называешь, «уз» никто бы не позволил проводить единые каналы связи между великими странами. Тот, кто создал эти узы и почитается среди всех как герой.       — И кто же это? — в этот раз, Хирузен не мог себе позволить не знать.       Боруто задумался.       Данзо ничего ему не рассказывал. Он не отчитывается перед Хокаге и имеет собственную военную силу, преданную только ему… Что вообще это значит?       — Я уже ответил на достаточное количество вопросов, Хокаге-сама, — тон Волка стал серьезнее, — попрошу и вас ответить на один. Почему Данзо-сама наделен полномочиями возглавлять обособленное военное формирование внутри деревни, но не обязан отчитываться за деятельность Корня перед вами?       — Это хороший вопрос… — протянул Хокаге, — начну свой ответ с того, что любой свет отбрасывает тень и чем ярче свет, тем глубже тьма внутри тени. Это незыблемый закон природы. Тот самый «создатель уз» из твоего времени, каким бы ярким светом он не являлся, также отбрасывает тень, скорее всего, беспросветную и пугающую даже самых храбрых. И эту тьму кто-то должен нести на себе, дабы она не пыталась очернять жизнь тем, кто остался под светом. Ты понимаешь о чем я?       Саске-сан…       — Да.       — А теперь ответь, как ты думаешь, может ли тот, кто излучает свет, заниматься тьмой, не теряя своего тепла и яркости, от которых зависит благополучие других?       — Я понял к чему ты ведешь. Все силы Хокаге должны быть направлены на распространение света, в то время как Данзо-сама несет на себе тьму, не погружая в это остальных жителей, в том числе и тебя.       Только почему он не может это делать как учитель? Не настолько силен? Очевидно… Но тьма, порожденная светом отца, должна быть куда страшнее, чем то, что несет на себе Данзо. Неужели дядя Саске все это время знал, что придут Ооцуцуки? «Поддерживающая Тень Огня Конохи». Кажется, я начал понимать, что значит этот титул.       — Все верно, Волк-кун, — усмехнулся Хирузен. — Теперь твоя очередь. Кто построил узы, что объединили весь мир?       — Мой отец, — отрешенно произнес Боруто, — Нанадайме Хокаге.       — Ахахах, — громко засмеялся Сандайме, — ну и долго ему предстоит идти к своей мечте!       — Ага… — согласился Боруто. — Стоп! Что? С чего ты взял, что его мечта была построить узы?       — Я не про узы, — все шире улыбаясь продолжил Хирузен, — твой отец лет с пяти орет на всю Коноху, что однажды он станет Хокаге. Вот уж не думал, что этот крикливый ребенок действительно многого добьется.       — С чего вы взяли, что мой отец тот крикливый ребенок?       — Вы похожи как две капли воды, — Сарутоби закурил трубку и продолжил: — к тому же, когда ты появился из неоткуда на крыше Резиденции на тебе была одежда Наруто. Мы с Данзо сначала подумали, что ты и есть Наруто, но в тебе не чувствовалась чакра Кьюби. Да и хитай, что обычно носят отступники ввел нас в ступор. Кстати, чей он был?       — Учителя.       — Ты обучался у отступника? — с удивлением уточнил Хирузен.       — Нет. Мой наставник — Сасаукаге, даттэбаса! — будто это должно все объяснить, твердо ответил Боруто. — Откуда у него царапина на протектере я и не задумывался. Никто, кроме моего отца, и коснуться его лба не сможет.       — Сасаукаге? Интересно… Похоже и у твоего отца есть свой Данзо. И как зовут твоего учителя?       — Учиха Саске.       Хокаге встал на ноги и посмотрел на восходящую луну, выдыхая табачный дым. Впервые за весь разговор он обратил внимание на красоту ночного леса, бесконечное шуршание которого в сочетании с гуляющим между деревьями ветром создавало мелодию. Словами на эти ноты ложились непрерывно «хлопающие» ветки, горящие в костре, а насекомые и ночные птицы подпевали им. Хирузен протянул руку, приглашая Волка встать.       — Данзо знает о том, что твой отец — это будущий Хокаге?       — Не думаю. Сам не рассказывал, а к менталистам меня, по крайней мере в сознании, не отправляли.       — Хорошо. А про Саске? — внимательно всмотрелся в собеседника Сарутоби.       — Только то, что на мне был его протектор. Ему что-то угрожает?       — Не думаю, что пока я жив, он решится на какие-то действия в отношении Саске. Но сам подумай, тот протектор свидетельствует о том, что при естественном ходе истории Саске станет отступником, и я не смогу назвать причину, по которой Данзо не попробует устранить такую угрозу на Корню…       Это плохо. Очень плохо! Старику Третьему осталось от силы полгода… И как быть дальше?       — Он настолько бескомпромиссный, что готов прервать род Учиха, который стоял у истоков нашей деревни?       — Волк-кун, можем продолжить эту тему в другой раз. Я обещаю тебе подумать над устранением возникшей угрозы, — тяжело произнес Хокаге, раскуривая новую порцию табака. — А как твое имя?       — Боруто. Боруто Узумаки.       — За тобой уже почти пришли, Боруто-кун. Советую не врать Данзо, если спросит о нашей беседе — он нутром чует ложь. Хорошенько подумай, о чем стоит рассказывать, а о чем — нет. Но главное — не ври.       Боруто сделал шаг вперед на встречу Хирузену и хотел уже было обнять старика, как вдруг рядом с ними появился Манул.       — Волк, тебе приказано вернуться на базу.       — Хай, — Боруто кивнул коллеге и повернулся к Сарутоби, выдав поклон, — аригато, Хокаге-сама.       — Ты славно поработал, ступай, — улыбнулся ему Хирузен.       Боруто собирался отойти в сторону, но его остановил Тераи, схватив за рукав, и сказал: «У тебя есть только один господин — Данзо-сама. Обращаться так к Третьему не стоит». Тераи и Боруто смотрели друг другу в глаза, по которым АНБУ читали эмоции. Волк видел неприязнь и даже отвращение в глазах семпая, но не понимал почему. Он вырвал руку из захвата и сложил ею печать, после чего исчез в телесном мерцании. Манул собирался сделать тоже самое, но его задержал голос Хокаге.       — Тебя я попрошу остаться, Дэйчи.       — Дэйчи давно мертв, Сандайме, — холодно ответил Манул, — и ты не в праве просить меня остаться. Ты снял с себя ответственность за тьму, которой я служу, когда подписал автономию Корня. Имей честь уважать собственное решение.       — Ты же знаешь, что я лично убил предателя? Морико отомщена.       — Сейчас это не имеет значения. У оружия не может быть жажды мести или каких-то других чувств.       — Тогда какова цель твоей жизни?       — Мы служим общей цели, но ты это делаешь как политик и интриган, а Данзо-сама, воле которого я служу, — как шиноби. Из-за таких как ты деревня, в которой собрались сильнейшие кланы и обладающая наибольшей военной мощью пресмыкается перед мировыми законами и порядками.       — Думаешь, Коноха должна пойти против всех?       — Коноха должна пойти против врагов! Кор… — Манул еле заметно повысил голос, но быстро исправился. — Впрочем, неважно. С таким слабовольным Хокаге мы проиграем любую войну.       — Предыдущая, насколько я помню, закончилась в нашу пользу, — провоцировал на продолжение разговора Сарутоби.       — Не рассказывай мне сказки, я был там. С нами бок о бок сражался величайший Хокаге — Минато-сама. Тебя там не было, вот ты и и не знаешь, что творилось на поле боя. Я своими глазами видел как Желтая Молния вырезал тысячу шиноби Ивы меньше чем за минуту. Вот кто принес нам победу, а не Хокаге, что сидел в Резиденции и писал очередную мольбу о мире тем, кто трясся от страха при виде Минато-самы.       — Минато-сама? — Хирузен слегка рассмеялся, — так ты его не называл даже когда служил ему в АНБУ. Хотя… Братиком ты его тоже перестал называть.       Манул резко выхватил танто из ножен и приставил к горлу Хокаге.       — Я имею право казнить тебя как предателя Родины в любую секунду, Хирузен. Список твоих грехов бесконечен, а свидетельств твоих преступлений — предостаточно. Ты жив лишь по милости Данзо-самы, но знай, однажды учитель даст мне отмашку и я сделаю свое дело. Не из чувства мести или вины за смерть жены, нет. Ради светлого будущего Конохи, которое невозможно, пока ты жив.       — Думаешь тебе хватит сил, Дэйчи?       Манул убрал клинок в ножны и одной рукой сложил печать. Он использовал технику Телесного Мерцания Листвы. Когда его тело уже по грудь скрылось в водовороте листьев, он ответил:       — Уверен.

***