Чистый глаз

***

Немой путь ниндзя — тоже путь, Не мой путь ниндзя будет гнуть, Всю злобу мира, все устои Закончит войны этот Воин, Успех придет и на повторе, Древо взрастет как скажет Корень.

      Коноха спит.       Над тихой деревушкой стоит ясная, полная луна, что не дает пустынным улицам ночной деревни пасть во тьму. Сколько ценности представляет это слово из трех слогов, Ко-но-ха… Для деревенских это не просто название населенного пункта, это символ, которым они дорожат.       Символизма в Конохе — хоть отбавляй. Наиболее интересный пример — дорожная структура города. Не нужно иметь много фантазии, чтобы, глядя на карту селения, увидеть схему сильного, широкого дерева. Корни этого древа воплощены в Скале Хокаге, на которой когда-то и был задуман Лист двумя друзьями из противоборствующих кланов. Впрочем, как и в Резиденции, построенной прямо под скалой как символ преемственности взглядов, целей и идеалов предыдущих Хокаге. От величественной Резиденции и до главных ворот деревни прямо и гордо распласталась широкая улица, которая в дневное время обеспечивает работой и досугом немалую часть населения. От символического ствола деревни, произрастает множество ветвей в виде больших и маленьких улочек, переулков и набережных. Дерево почти собрано… Листва на этих ветвях — текущие и будущие жители Конохи, их дома, их сады и огороды, магазины, гостиницы, кафе, горячие источники, академия…       Все это и есть листва, которую скрывает деревня.       Все это и есть листва, которая скрывает деревню.       Полночь. На крыше Резиденции Хокаге молча стояли два старика и смотрели на спящую деревню, такую хрупкую, беззащитную, но при этом величественную. Солдаты, прошедшие три мировые войны, тяжело засыпали в столь тихие и безмятежные ночи. Исполненная покоем тишина напоминала им — Коноха потеряла бдительность. На войне такие ночи считались плохой приметой. В деревне такие ночи определяли политику руководства по тем или иным вопросам.       — Твой чунин, Мизуки, шпионит в пользу Киригакуре. Почему ты до сих пор не принял меры?       — Меры не требуются, Данзо, — парировал пожилой мужчина. Он был одет в длинный белый халат, украшенный языками пламени красного цвета и надписью «Тень Огня Третьего Поколения». — Новая Мизукаге, Теруми Мей, очень нуждается в наших наработках для реформации системы образования. Информация, которую мы позволяем украсть у нас, не несет в себе никакой угрозы для Конохи. Более того, гуманитарная помощь, которую мы оказываем, разделяя с ними методику нашей подготовки кадров, еще сыграет нам на руку в долгосрочной перспективе, — закончил Сандайме.       — Позволь поинтересоваться, каким это образом? — с ноткой недоверия уточнил Данзо.       — Ответь мне, старый друг, — поджигая в трубке табак продолжил Хокаге, — с кем бы ты предпочел разделить стол переговоров или поле битвы: с выпускником академии Скрытого Листа, имеющим понятия о чести и достоинстве или с выпускником Кровавого Тумана, которому в двенадцать-тринадцать лет пришлось убить весь свой класс?       — С ублюдком из Кири… — едко выдавил Данзо, ему было мерзко от любого вида партнерства с вражескими деревнями, его цель — господство Конохи, нельзя достичь оказывая всем помощь. — Убил бы его на поле боя, да и за столом переговоров тоже.       — Вот поэтому ты и не Хокаге… — отведя беспокойный взгляд от друга, Хирузен рассмеялся и выкашлял облачко дыма. Он продолжил наблюдать за Конохой и, выждав паузу, заговорил вновь: — Единая цивилизация — основа мирного будущего наших потомков. Мир, в котором дети разных стран разговаривают на одном языке, читают одинаковые книжки, имеют понятные друг другу мечты. Ты можешь меня осуждать, имеешь право, но Хокаге сделал выбор и понесет за него ответственность, — будто отстраняясь от своего оптимистичного видения будущего, Сандайме стал говорить о себе в третьем лице. — Цивилизованный враг лучше варвара. — Сандайме понял, что друга не убедить. Он замолчал и просто глубоко затянулся, впуская в легкие столь желанный продукт горения табака.       — Ты не понимаешь, что несешь, Сарутоби, — слегка повысив голос ответил Данзо. — Вот уже больше десяти лет, каждый выпускной год в Киригакуре назначают генинами двух, максимум трех детей, в то время как в Конохе становятся шиноби не меньше девяти. Наш враг сам чистил свои ряды, а ты решил помешать им? Кроме того, те дети, что недостаточно сильны, чтобы пройти выпускной экзамен в Конохе, не погибают, а остаются жить здесь и работать на экономику деревни. А ты в одиночку решил, что нужно подать хороший пример по подбору трудового персонала нашему конкуренту по промышленной обороне? — Данзо позволил себе поднять голос выше допустимого: — Ты не имеешь права при…       «Клан Учиха всегда были с нами на одной стороне, может не стоит прибегать к насилию. Думаю, у нас получится договорится», — вспомнились свои же слова Хирузену, когда-то сказанные на одном из собраний Малого совета.       — Имею, — твердо перебил Хирузен, выдохнув в сторону плотный поток дыма. — Я — Хокаге, и хочу тебе напомнить, что Малый Совет Старейшин, впрочем, как и Большой Совет Джонинов, — органы, учрежденные Хокаге, в консультационных целях. Шодай, создавший эти советы, не обращался к ним, когда шел убивать Мадару. Нидайме не спрашивал у советников разрешения отдать жизнь за нас с тобой, хотя это решение касалось всех. Они бы запретили, Данзо. Любой из нас смог бы задержать врага достаточно, чтобы остальные ушли. Это было нерационально, сенсей был сильнее и важнее для благополучия Конохи нас всех вместе взятых, но он поступил так, как поступил, потому что считал это правильным. Потому, что такова его Воля Огня. — Вытряхнув пепел из трубки, Хокаге пристальным взглядом вынуждал друга либо что-то ответить, либо уйти.       — Фуин но Шо!       — Фуин но Шо? — удивился такому ответу Хирузен.       — Фуин но Шо! — повторил Данзо.       — Фуин но Шо, что? — ждал объяснений Сандайме.       — Любимый тобой Туман обещал политическое убежище и два миллиона рьё Мизуки за Фуин но Шо. Информация из надежного источника.       — Ну у тебя и источники… Даже цифру назвали. Думаешь, чунин сможет украсть что-либо у меня?       — Нет, не думаю.       — Так в чем проблема? — с искренним непониманием задал вопрос Хирузен.       — В джинчурики, — продолжил порционно выдавать ответы Шимура.       — Мизуки хочет похитить Наруто? — с плохо скрываемым беспокойством задал вопрос Хокаге.       — Мизуки убедил Наруто похитить Свиток, — наконец все прояснил глава Корня.       — Неужели ты думаешь, что мальчик, не сдавший экзамен на генина, сможет что-то украсть у Хокаге? — парировал Хирузен.       — Ты должен дать мальцу украсть свиток, — взял паузу Данзо. — Видишь ли, Мизуки слишком труслив, чтобы действовать самостоятельно. Если он не дождется джинчурики и Свитка Печатей, скорее всего, поймет, что его вычислили, и искать его придется где-то за пределами страны Огня. Останется только ждать новых попыток от неизвестных нам личностей. Мы не можем так рисковать наследием Шодай, когда мы способны закончить все здесь и сейчас. Поймав Мизуки, мы пройдемся по всем в этой цепочке, до самых первых рук, отдавших эту миссию.       — Использовать ребенка как приманку? Не в этом наследие Хаширамы-сенсея. Мы найдем другой способ, — твердо сказал Хокаге.       — Другого способа остановить Мизуки сейчас нет, дай мальцу украсть Свиток. Мои АНБУ будут наблюдать за ними, ответственность за жизнь джинчурики беру на себя.       — Как и с тем? — неожиданным вопросом сменил тему Хирузен.       — Как и с тем!       — А что с тем? — Хокаге ожидал услышать развернутый ответ.       — Как и обещал, малец живой. Номер протектора в книге Бинго не числится, убивать не придется, — отчитался о вечернем инциденте Данзо.       — Чей оказался? — Хокаге не хотел оставлять не оговоренных моментов, ведь в таких случаях глава Корня был волен сам принимать решение.       — Нелегальный, такого номера нет. Мальчик купил его на черном рынке для безопасности передвижения, как он считает.       Хирузен от души рассмеялся, громко, ровно и по-старчески забавно, вперемешку с кашлем. Достал мешочек с табаком и снова решил заправить трубку.       — Какие у него перспективы? — спросил он закуривая.       — Воля Огня, Хокаге-сама, Воля Огня…       Между ними возникло неловкое молчание. Хокаге уставился на центральную улицу, будто пытаясь кого-то увидеть. Данзо видел это не в первый раз, он знал Хокаге лучше, чем кто-либо. В такие минуты Сарутоби испытывал панические атаки от воспоминаний прожитых им моментов, в которых, он так или иначе был виноват в смерти близких. А близкими Хокаге считал всю деревню. Данзо не просто знал о боли друга, но и испытывал те же страдания. Однако, близких у него не было, а считать себя виновным в чем-то Шимура не имел привычки. Всего одна ситуация не давала ему покоя всю жизнь — та, в которой тайчо не дал ему исполнить свой долг.       Гражданской войны удалось избежать, мы сохранили мир. Я сожалею, что нельзя это было сделать как-то по-другому, — воспоминания били по уставшему от своего поста Хокаге. — Тебя все будут считать предателем, вырезавшим свой клан, на твою голову повесят награду. Что будешь делать дальше?       «Останусь верным присяге», — ответ из прошлого привел Сарутоби в чувство.       — Пусть парнишка придет завтра на церемонию распределения генинов по командам, пообщаюсь с ним после официальной части.       — Боюсь, это невозможно. Парнишка хочет стать АНБУ, его личность засекретили, — не желая устраивать такую встречу парировал Данзо.       — АНБУ работает на Хокаге, — слегка огрызаясь ответил Хирузен. — И так даже лучше, дадим ему возможность проявить свои навыки маскировки, — добавил он.       — Хорошо, Хирузен, но служить он будет в Корне, — наиболее убедительно попытался донести свое требование Шимура. — У него слишком темное прошлое, деревне оно не нужно, и мальчик это понимает.       — Решим это завтра, — уже зевая отмахнулся Хокаге. — А сегодня, нужно положить Свиток Печатей на подоконник, чтобы Наруто не разбудил всю охрану до того, как ты схватишь Мизуки.       — Завтра уже наступило, Хокаге-сама. Но, я благодарен за оказанное доверие, — не без язвительных ноток сказал «спасибо» Данзо. — Ведь только так и поймем… — уже в своих мыслях продолжил он.       Старики разошлись. В этой ночи было что-то особенное, что-то сакральное. Казалось, что вот-вот произойдут события, которые изменят этот мир навсегда.       «Любимая техника: «Каге Буншин, но Дзюцу», — а я все гадал, каким образом ты добьешься столь многого? — в мыслях задался вопросом глава Корня. — Проект «Нанадайме», возможно, имеет право на жизнь.

***

      Квартал Корня… И где же это, черт побери. Я даже выход отсюда не могу найти, указатели, что ли повесили бы.       Тот сейф был единственным окном на все здание? Стоп. Кабинет старика находился не выше четырех-шести метров над землей. Большая часть здания находится под землей? В принципе — логично, корни уходят под землю, любят же старики столь тупые вкрапления дополнительных смыслов. По-любому у них тут вокруг здания стоят барьеры и прочие фуин-хитрости, ловушки. Нахрена зарывать под землю здание, если барьеры итак скрывают его существование? А если бы их не было, любой мало-мальский пользователь дотона рассекретил бы их проходя мимо.       Там кто-то идет!       Боруто побежал на звук. Пробежав очередной коридор длиною не менее шестиста метров, он остановился возле зала, который напоминал станцию по переработке сточных вод. Большое помещение с периметром в виде узкой трапеции выделялось своей площадью и высотой. Через весь зал проходил мост шириной метров в пятнадцать, оставляя по обе стороны от себя приличное количество места, частично занятое бесконечно длинными, но не очень широкими трубами, начало которых выходило за очень высокий потолок, а конец скрывался где-то под землей. Впрочем, землю или любую другую поверхность, находящуюся под мостом разглядеть было сложно. По другую сторону моста располагалась металлическая лестница, как и трубы, выкрашенная в красный цвет. Лестница вела наружу, о чем свидетельствовал тот факт, что двое шиноби стояли у нее, проверяя снаряжения и обсуждая что-то, видимо, скорую миссию. Боруто, заблаговременно надев на себя маску, подбежал к коллегам, которые и слышать не слышали про новенького.       — Стой где стоишь! — резко остановил мальчика АНБУ в маске кота, выудив из ножных свой танто, — назови свое имя и цель прибытия.       — Аккуратнее со своей зуботычиной, даттэбаса! — дерзко ответил на угрожающее оружие мальчик. — Я — Волк. Прибыл хорошенько выспаться по поручению Данзо-самы. Но найти где находится квартал Корня так и не смог… — чуть стыдливо закончил он.       — А не слишком ли ты дерзкий для потеряшки? — вмешалась в разговор невысокая девушка в маске медведя со шрамом на левой щеке. — Понимаешь ли, — продолжила она также доставая свой танто, — Данзо-сама обычно представляет новеньких всему подразделению, поэтому твоих слов о его поручении нам не достаточно. Может ты получил инструкции засекреченного агента, на случай того, что тебя будут подозревать свои же? — ради приличия задала еще один вопрос «Мишка» направив оружие на гостя.       — Нет же, сестричка, — от чего-то не опасаясь собеседников продолжил Боруто, — все, что я получил — это приказ хорошенько выспаться и ключи от выданного жилища, с указанием, что мне в квартал Корня, корпус «Бэ», — демонстрируя пальцем имеющийся ключ, объяснил он.       — Номер квартиры? — уточнил первый АНБУ.       — Пятьдесят один. — ответил мальчик.       — Это свободная квартира, — пояснил напарнице мужчина в маске кота, — ключ мог выдать лишь Данзо-сама.       — Хм, значит малец свой? Ну что, будем знакомы. Я — Медведь, а этот долговязый — Манул, — с неким азартом изучая новенького представилась девушка, неприлично близко приближаясь к Узумаки — настоящими именами меняться будем? — с вызовом шепнула новенькому на ушко она, поглядывая на Манула.       — Нет, — коротко ответил Боруто.       — Ну и правильно, — как будто этого и ожидала ответила девушка. — В Корне у нас нет имен. Буду звать тебя «новенький», ты не против, малец?       Корень? Я явно где-то слышал это название… В любом случае, нельзя допустить, чтобы начались обсуждения «новенького». Надо это пресечь.       — Меня зовут Волк, — неожиданно, намного серьезнее ответил мальчик, — никакого другого обращения ко мне ни я, ни Данзо-сама терпеть не намерены. Чем меньше имен и прилагательных клише вокруг них, тем тяжелее рассекретить агента, разве вас этому не учили, семпай? — с несвойственной ему нотой уничижительного превосходства договорил Боруто.       — Быстро догоняешь, пиздюк. Не ссы, это не кличка, — все таким же легким, и даже слегка игривым голоском отметила девушка. — нам тут такого же шально…       — Медведь! — перебил напарницу Манул, осудительно задержав на ней взгляд, затем, повернувшись к Боруто. — Тебе назад по коридору, второй поворот налево, пойдешь до упора — уткнешься в лестницу вниз, спустишься два этажа — ты на месте. Квартиру свою сам найдешь. — прервал интригующую беседу Манул. — Нам пора, — обратившись к напарнице, АНБУ сложил печать Тора и исчез в шуншине.       — Была рада познакомиться, Волк, — с неприкрытым заигрыванием попрощалась Медведь и последовала за напарником.       — Мне срочно нужно добраться до кровати, иначе первая миссия будет провалена… — зачем-то в слух продолжил Боруто, оставшись наедине с собой.

***

      Солнечная погода в Конохе — обыденность, но сегодня было удивительно жаркое утро. От невыносимой духоты и проснулся Боруто, по привычке ищя окно. Окна в его квартире не было, но были другие все возможные удобства: прекрасная меблировка, оборудованные всей необходимой техникой кухня и санузел, телефон, телевизор, шкаф с разнообразной литературой и, наконец, необходимый мальчику кондиционер. Умывшись, и попив воды Боруто нашел-таки панель управления кондиционером, чему был несказанно рад.       Поняв, что продолжать сон уже поздновато, мальчик принялся детально изучать выданное ему жилье. В целом, здесь было все необходимое для комфортной жизни, но парня смущало обильное количество вещей, которые напоминали, где он находится. Шкаф плотно набитый книгами о Великой истории Конохагакуре и ее героев, либо специальной литературой по различным искусствам шиноби. В телевизоре — никакого выбора, один канал по которому всё утро шел какой-то сериал про члена АНБУ Конохи, которого поймали в Кумо, но он не сдал никого из своих. Сюжет заинтересовал мальчика, особенно момент, в котором пленнику приказали явиться на ужин, где Райкаге и его джонины радостно пили за что-то. Райкаге встал из-за стола и подошел к коноховцу с бутылкой саке в руке, предлагая выпить за победу Страны Молнии в войне. Пленник отказался, отметив, что он не пьющий. Тогда Райкаге предложил пленнику выпить за его скорую погибель, после чего пленник залпом выпил всю бутылку. Долго они играли в «напои меня, если сможешь», но в итоге член АНБУ стоял на ногах после трех немалых бутылок, а Райкаге решил не убивать храброго война и отправил его обратно в темницу, дав с собой хлеба. На этом серию прервал выпуск новостей, и как понял Боруто по рекламе, сериал продолжится только завтра. Новости выглядели не очень информативно. Все время показывались и обсуждались гражданские и политические конфликты в других странах, военные преступления между ними, за весь выпуск всего один раз упоминалось событие в собственной стране — торжественное открытие столичного парка самим Дайме.       Неужели в Стране Огня ничего не происходит? Почему эфир засоряют новости о бедах соседей? Да и переключиться некуда… Мой отец рос во временна тотальной цензуры и пропаганды? Мой старик конечно фанатик, но не на столько. Хотя, он как-то говорил, что в детстве у него не было телика. Получается повезло…       «В Корне у нас нет имен» — вспомнились вчерашние слова куноичи.       Вспомнил! Родители старосты были из Корня, фанатики, вверившие маленькой дочери свершить свою месть. Я влез не в самую приятную компанию…       С другой стороны, их расформировали и ничего о них больше не слышно. Это мой шанс уйти в свое время в закат, если не получится вернуться назад в будущее.       «Назад в будущее»… А что? Красиво! Так назовут фильм, снятый по мотивам моей биографии. Я же буду первым в мире шиноби, путешествующим во времени, даттэбаса! Наверняка про меня будут писать книги и снимать фильмы, когда я вернусь.       Если вернусь…       Наступающую на мальчика меланхолию разогнал твердый стук в дверь. Боруто встал с дивана и, надев свою маску, пошел открывать.       — Приветствую вас, Данзо-сама, — учтиво поздоровался мальчик, выдав небольшой поклон. У двери стоял глава Корня вместе с АНБУ в маске сокола. — Прошу, проходите, — продемонстрировав направление рукой, позвал к себе он.       Примечательно, что он ни с кем так не общался, как с главой Корня. Всю свою жизнь он ощущал себя в относительной безопасности и позволял себе говорить что думает. Почтительное отношение к Саске — это его осознанный выбор, а не социальное требование, предъявляемое к младшему в обращении к старшему. Своего отца, главу деревни, Нанадайме Хокаге он позволял себе называть стариком, даже в присутствии подчиненных. От Боруто редко можно было услышать уважительный суффикс «сан», но в разговоре с Данзо, он стал применять ранее неизвестное его языку, столь почтенное «сама». Страх? Скорее всего это он и был. Но насколько сильным был страх, что за три минуты знакомства с Шимурой мальчик существенно изменил свою речь?       — Ты готов? — в своем стиле, коротко спросил Данзо.       — Всегда, — не имея понятия о чем речь ответил Боруто.       — Твоя задача — перевоплотиться в Сокола и сопроводить меня на церемонию распределения генинов.       — Хай! — сказал Узумаки и тут же использовал хенге, сделав точную копию Сокола.       Данзо внимательно осмотрел технику, и пришел к выводу, что выполнена она на высшем уровне. Боруто не только идеально скопировал внешний вид АНБУ, но и перенял его стойку, частоту дыхания, бегающий от начальника взгляд.       — Идеально, — неожиданно для себя похвалил мальца Данзо. — Пошли.       Сокол, также использовав хенге, остался сидеть на диване в образе Волка, обеспечивая алиби новенькому.       Глава Корня и его подопечный вышли из квартиры и покинули комплекс Корня. Выходя наружу, Боруто уже особо не удивляясь узнал, что прикрытием для штаб-квартиры Корня является представительство государственного водоканала в деревне Скрытой в Листве. Узумаки с разочарованием понял, что использовать здание и систему сточных труб, принадлежащих государству Данзо не мог, не имея связей на уровне феодала.       Идя по столь близким, но при этом совсем незнакомым улицам, малец испытывал двоякие чувства. Ребенок в нем говорил: «Ты должен все попробовать! Подружиться с маленькими стариками! Навалять наконец-то братику Конохамару!». Но родившийся во время битвы с Момошики шиноби говорил: «Ты обязан все вернуть. Твой долг сохранить счастливое будущее твоих друзей, родителей, учителей, сестры».       Химавари… Тебя я потерять не могу.       Мальчик перестал оглядываться по сторонам и шел ровно подле своего господина.       — Я рад, что ты справился, — коротко отметил Данзо.       — С чем? — поинтересовался Боруто итак зная ответ.       — С эмоциями. Если бы я не шел рядом, твои эмоции не остались бы не замечены, — на удивление, старик предоставил развернутый ответ. — Эмоции — это слабость. Слабый ты мне не нужен. Поэтому, я рад, что ты справился. Но больше не смей задавать мне вопросы, ответы на которые у тебя есть, — закончил Шимура.       — Слушаюсь, Данзо-сама, — выдохнул Боруто.       Подходя к академии, Данзо остановил Узумаки своей тростью.       — Хокаге обычно бывает очень добр к детям, учтиво спросит о твоем самочувствии, взглядах на будущее, возможно, предложит работу, — внимательно всмотревшись в отверстия маски, глава Корня продолжил. — Я хочу чтобы ты понял, твое прошлое известно только тебе. И даже те крупицы, которыми ты поделился со мной в попытках выторговать свою жизнь, не ушли дальше нас двоих. Не ведись на трёп Сандайме и прими свою судьбу, которую ты сам себе выбрал — служить в тени и готовиться, чтобы однажды умереть защищая то, что тебе дорого. Ты все понял? — закончил описывать единственный доступный мальчику путь Шимура.       — Да, — кротко ответил Боруто.       — Хорошо.

***

      … Уже сегодня вас распределят по командам, и вскоре вы отправитесь на свои первые миссии. Я хочу, чтобы все вы помнили, каждый шиноби Конохи несет в себе Волю Огня, непреклонную волю защищать нашу деревню от любых угроз. Пока этот огонь жив в наших сердцах — мы будем едины. Едины в наших задачах, целях, желаниях. Ведь все, что делает ниндзя Конохагакуре, так или иначе должно служить благу Листа. Деревня — наш дом, а мы все — одна семья, что должны заботится друг о друге. Поздравляю вас со вступлением на новый жизненный этап, и желаю удачи в развитии ваших навыков шиноби! Распределение по командам и назначенных капитанов вам озвучит Ирука-сенсей, — закончил свою речь Сандайме и под радостные возгласы начинающих шиноби направился к выходу из аудитории. За дверью его уже ожидал Данзо вместе с АНБУ в маске сокола.       — Пройдемся? — уточнил Данзо у главы деревни.       — Да, — слегка протянув гласную ответил Хокаге. — У меня в академии есть свой кабинет, идите за мной.       Хирузен, Данзо и Сокол прошли по коридору до конца и свернули на лестничную площадку. Приемная Хокаге находилась возле кабинета директора. Хирузен крайне редко заседал в академии, но были причины, по которым ему пришлось выделить себе помещение. Главная из них — политическая работа с юными дарованиями. Замечая гениев еще в академии, Сарутоби уделял им больше времени, чем среднестатистическому джонину, развивая в детях любовь к деревне и идеологическую лояльность ее руководству. Воля Огня, о которой каждый выпуск рассказывал детям Хирузен — мощнейшее орудие, которое не позволяло зародится в деревне хоть каким-либо недовольствам действующей властью. Так было и с Йондайме, паренек с детства был окружен заботой Сарутоби. Немало времени они провели за беседами в приемной Хокаге в стенах академии. Данзо знал предназначение кабинета, в который они зашли. И ему откровенно не нравилось место их встречи.       — Сокол прибыл по требованию, — отрапортовал Данзо, указывая на приклонившего колено сотрудника специального подразделения.       — Благодарю, что привел его, — обратился к другу Хокаге, затем обратил свой взор на АНБУ. — Мальчик, можешь встать. И сними хенге.       Сокол поднялся, вокруг него образовалось облачко дыма, из-за которого показался уже другой АНБУ, значительно ниже, со светлой шевелюрой, торчащей за маской волка.       — Сокол оказался Волком, — слегка рассмеялся Хирузен.       — АНБУ под любой маской — АНБУ, — указал на неуместность странного смеха Данзо.       — И то верно… — продолжил Хокаге. — Кто проверял его?       — Я. — отчеканил глава Корня.       — Я имею в виду, кто спарринговал с ним? — пресек попытку уклониться от вопроса Сандайме.       — Никто.       — Как никто? — искренне удивляясь спросил Хирузен. — Ты взял его в АНБУ не проверяя способности?       — Да, — в своем стиле продолжил серию коротких ответов Шимура.       — Почему? — по-прежнему не понимая действий друга продолжил добиваться ответа Хокаге.       — Он нужен для обеспечения безопасности Конохи, Хирузен. Ты сомневаешься в моем профессионализме? — перешел в нападение Данзо, желая уйти от расспросов про мальчика.       — Сомневаюсь лишь в методах… — парировал Сарутоби взяв паузу. — Как ты можешь знать, что такой АНБУ нужен деревне, если даже его не испытывал?       В воздухе повисла давящая тишина. Данзо не мог ничего ответить, в глубине души, он надеялся, что получится замолчать ситуацию, что ответ не понадобится. Хирузен столько раз закрывал глаза на его дела, неужели сейчас не «прокатит»? Но глаза Хокаге говорили о том, что он жаждет правды, причины, прогноза последствий. На секунду Данзо задумался об использовании Котоаматсуками, лишь бы оставить парня себе и избежать вопросов Сандайме. Слишком много повязано на одном глупом мальце, слишком большие планы он возложил на одну игральную карту…       — Я жду ответа! — теряя терпение напомнил о себе Хокаге.       Боруто посмотрел в глаз Данзо, как бы предлагая решить насущную проблему за него. Глава Корня незамедлительно одобрил инициативу подчиненного еле заметным кивком. Котоаматсуками дороже чем малец, подумал Шимура.       — Мой отец мне часто повторял, — встрял в разговор Боруто, — для Хокаге вся деревня — его семья, он должен защитить их всех, чего бы это не стоило.       — Хм, а тебе нужна защита, мальчик? — задал вопрос Сандайме, пытаясь понять к чему мальчик упомянул догматы о Воле Огня.       — Не мне, деревне, — коротко ответил Узумаки.       — Ты угрожаешь деревне? — уже с некой апатией к собеседнику обратился Хокаге.       — Не я, будущее, — еще раз взглянув на Данзо, мальчик продолжил: — Моя судьба — готовиться к встрече с тем, кто забрал у меня все. После я просто уйду, оставив этот мир новому себе.       Мальчику каждый раз становилось все проще и проще визуализировать и озвучивать план, придуманный для спасения своей жизни в ночь знакомства с Данзо. Хоть Боруто и видел в такой судьбе крутой путь идеального шиноби, но сам он себя не обманывал, и понимал, что можно прожить вполне себе счастливую жизнь не ломая будущее будущего себя. К примеру, завести себе жену и детей где-нибудь в стране Рисовых Полей, открыть школу ниндзя для сироток, помогать им устроится в жизни. Если бы Боруто знал, насколько опасно помогать сироткам. Он просто не хотел принимать тот факт, что история мира шиноби написана сиротами. Минато, Кушина, Нагато, Орочимару, Наруто, Саске… Перечислять можно без конца. Впрочем, как минимум, мальчик собирался по максимуму получить все, что может дать ему Корень в плане развития. Угрозу Ооцуцуки никто не отменял, они придут, Боруто знал это точно. Хоть и не мог объяснить этого, но он до сих пор чувствовал присутствие пришельца где-то неподалеку. Так что пока все шло своим чередом, и торопиться менять что-то явно не стоило.       — Это то, чем кажется? — спросил Хокаге у старого друга.       — Да, — спокойно признался Данзо, — он лист будущих деревьев. И мы должны обеспечить ему анонимность, дабы оставить целым будущий лес.       — Говоришь так, как-будто знаешь, насколько этот лес будет хорош, — посмеявшись продолжил Хирузен: — Хорошо, да будет так. Но все-таки парня нужно испытать. Завтра, в полдень, на тренировочной площадке номер три. Как раз освободится подходящий джонин.       — Мы будем там, — сказал Данзо и двинулся на выход.       — Аригато, Хокаге-сама, — поклонившись, последовал за командиром Боруто.       Интересный ты малый, будущий лист, — будучи наедине с собой, озвучил мысли в слух Хокаге. — Но для чего же ты Данзо?

***