Таймлесс. Pov Гидеон

Я целовал Гвендолин осторожно, нежно, трепетно, боясь спугнуть. Я ведь так и не успел задать вопроса, прояснить ситуацию. Мне хотелось, чтобы песня не заканчивалась, продлевая волшебство момента. Кровь бешено неслась по венам, сердце учащенно билось, отзываясь барабанами в ушах. Несмотря на это, я все-таки услышал, когда музыка прекратилась. А Гвен продолжала отвечать на мои поцелуи. Осмелев, я запустил пальцы в её волосы и прижал сильнее к себе. Она обвила свои руки вокруг моей шеи, заставляя меня сгорать заживо. Мысли взрывались ярким фейерверком в моей голове, не успев обрести форму, все внутренности выделывали кульбиты, словно находясь в невесомости. Я потянул Гвендолин на диван, не прерывая поцелуй, не в силах оторваться от её губ, которые лишали меня разума, заставляли забыть обо всем, обнажали инстинкты. Я пылал огнём страсти, я хотел её. Прямо здесь, прямо сейчас. Но чувство времени, обостренное бесчисленными прыжками в прошлое, остановило меня. Я вскочил с дивана и посмотрел на часы: до конца элапсации оставалось меньше пяти минут. Дыхание сбилось, пульс участился, тело дрожало от возбуждения и мне понадобилась вся сила воли, чтобы взять себя в руки. — Жаль, однако, что мне больше нельзя будет тебя целовать, — сказал я, отдышавшись. Гвендолин сидела на диване и выглядела очень сексуально: губы слегка припухли от поцелуев, маня ещё больше, чем прежде, глаза немного затуманены, грудь вздымается от частых вздохов, на лице красивый румянец. При этом волосы были ужасно спутаны. Я понял, что это моих рук дело, и смутился. — Надо собрать вещи, — сказал я. — И срочно сделай что-то со своими волосами — вид у них такой, будто какой-то идиот запустил в них обе руки, а потом повалил тебя на диван… Тот, кто будет нас встречать, может что-нибудь заподозрить… — «особенно, если это будет мистер Джордж» — пронеслось в голове. — И не смотри ты так! — Как? — непонимающе спросила девушка. — Будто ты и пошевелиться не можешь. — Но именно так оно и есть, — серьёзно сказала она. — Ты превратил меня в пудинг. Одной фразой она подарила мне крылья и я улыбнулся. Для Гвендолин все произошедшее, видимо, было не менее опьяняющим, чем для меня. Видя её беспомощность, я схватил рюкзак и начал запихивать вещи. — Ну давай же, маленький пудинг, вставай скорее! — попросил я. — У тебя есть с собой расческа? — Где-то на дне, — вяло протянула она. Я вытащил какой-то футляр и протянул Гвендолин: — Здесь? — Нет! — выкрикнула она, мигом вскочила и выхватила футляр. Я удивился перемене её состояния, но вида не подал. Мало ли, какие вещи она может прятать в своей сумке. Я убрал стул от стола обратно к стене и снова посмотрел на часы. — Сколько у нас ещё времени? — спросила Гвендолин, роясь в своём рюкзаке. — Две минуты, — ответил я и поднял с пола iPod. Странно, я даже не слышал, как он упал туда. Гвендолин расчесывалась и я решил, наконец, выяснить наши отношения. — Гвендолин! — я серьёзно посмотрел на неё. — Чего? — она опустила расческу и посмотрела на меня своими прекрасными глазами, в которых плескалось море. Тёплое море, в которое ты готов нырнуть и остаться там навсегда. — Ты уже…? «Ты уже встречаешься с кем-то?» — хотел спросить я, но понял, что мне не нужен ответ. Она будет моей, потому что я теперь принадлежал ей. — Что? — она выжидающе смотрела на меня. — Нет, ничего, — ответил я, любуясь её волосами, струящимися по плечам. Захотелось вновь погладить, услышать их запах, поцеловать её. Я уже готов был преодолеть расстояние между нами и наброситься на Гвен, как она сказала, мигом остужая мой пыл: — Кажется, мы сейчас прыгнем обратно. — Крепко держи рюкзак, ни в коем случае не отпускай его. И пройди немного вперёд, а не то приземлишься прямиком на стол, — посоветовал я. Она сделала пару шагов и исчезла. Я осмотрел комнату, проверяя, не забыли ли мы чего-нибудь, но все было в порядке. Я оставил здесь лишь свой рассудок, который, похоже, уже не вернуть. — С вами всё в порядке, мисс? — услышал я запинающийся голос Марли и увидел, когда приземлился за спиной Гвендолин, что он близко подошёл к ней. — Да, с ней всё хорошо, — ответил я за неё, пресекая попытки адепта подойти ещё ближе. Я почувствовал себя хищником, у которого пытаются отобрать добычу. Это была ревность, которая, ещё чуть-чуть, и заставила бы меня издать грозный рык. Боже мой, что эта девушка творит со мной? Как раз в этот момент Гвендолин посмотрела на меня с улыбкой, а я поспешно отвернулся. Не хватало ещё, чтобы она поняла, что происходит у меня внутри. Мистер Марли кашлянул, привлекая внимание. — Мне велено передать, что вас ожидают в Зале Дракона, сэр. Внутренний… прибыл… номер семь, он желает с вами побеседовать, — проговорил он, волнуясь. — Если позволите, я провожу мисс к машине. — Не нужно, она пойдёт со мной, — резко высказал я, беря в руки чёрную повязку, и смерил гневным взглядом Марли. Звериные инстинкты продолжали бушевать во мне. — Это столь необходимо? — спросила девушка. — Да, именно так, — я завязал узел на затылке Гвендолин, при этом заставляя себя успокоиться и начать мыслить трезво. Даже сейчас нельзя было забывать о том, что нас дважды заманивали в ловушку в прошлом, когда же я был один, все прошло спокойно. Предатель точно был, но кого подозревать в двойной игре было пока непонятно. — Так ты не будешь знать, где находится хронограф, и не сможешь никому об этом рассказать, если ты действительно предательница, и тогда нас никто не сможет подкараулить, когда мы окажемся в этой комнате в другом времени, — добавил я после размышлений. — Но ведь этот подвал во все времена принадлежал хранителям, на всех входах и выходах здесь постоянно стояла стража, — возразила она. — Во-первых, в это место можно попасть не только из Темпла, а во-вторых, не исключено, что нас хочет подстеречь кто-нибудь из своих, — ответил я, отметая мысль о вине девушки в наших неудачах. —  Не доверяй никому. Даже собственным чувствам, — пробормотала она. — А здесь сплошь подозрительные личности. Я положил руку Гвендолин на талию и легонько подтолкнул вперёд. — Вот именно. — До свидания, — успел сказать Марли, прежде, чем я закрыл дверь, уводя девушку из подвала. Я решил проверить по пути наверх телефон, который во время элапсации оставался в настоящем, и увидел пропущенные звонки от мамы. Черт, наверное, это из-за вчерашней выходки Рафаэля. — Из какого ещё сеновала?! — вдруг возмущённо сказала Гвендолин, заставляя меня оторвать глаза от телефона. — Это ты мне? — спросил я. Припоминается, доктор Уайт что-то говорил по поводу разговоров с самой собой. — А кому же ещё? — ответила она вопросом на вопрос. — Который час? Я так проголодалась, даже сено пожевать не прочь, — мне показалось, что в её голосе прозвучали фальшивые нотки. Искусством лжи Гвендолин явно не владела, по крайней мере, меня ей провести не удавалось. — Почти половина восьмого, — ответил я, набирая номер мамы и поднося телефон к уху. Раздались гудки, но стоило нам повернуть, как сеть пропала и звонок прекратился. — Эй! — видимо, Гвендолин задела плечом угол на повороте. — Прости, здесь внизу нет сети, не могу дозвониться, — извинился я. — Тридцать четыре пропущенных вызова, ну и ну. Это могла быть только мама! — я тяжело вздохнул. — Она оставила сообщение на автоответчике. Я пытался прослушать его, но пока мне это не удавалось. Впереди была лестница. Возможно, после подъема связь будет лучше. Может, Раф теперь в тюрьме, а месье Бертелин не хочет его вызволять, но как я могу помочь в этой ситуации? — Или сними эту дурацкую повязку, или веди меня дальше! — возмущённо сказала Гвендолин. От переживаний я совсем забыл, что она идёт на ощупь и перестал направлять. — Ладно-ладно, — я положил руку на её плечо. — Что-то случилось? — поинтересовалась Гвендолин. Я снова вздохнул. — Пожалуй. Мы не очень-то часто созваниваемся. Сети всё ещё нет. — Может, кто-нибудь заболел, — сказала она, — или ты забыл о чём-то важном. Моя мама недавно оставила мне целую кучу сообщений на автоответчике, чтобы я не забыла поздравить с днём рождения дядю Гарри. Мы преодолели лестницу и я снова пытался прослушать сообщение, но безрезультатно. «Впереди должен быть ещё один подъем» — подумал я, проклиная толстые стены здания и архитектора, построившего его таким глубоким. — Нет, дело в чём-то другом. Я никогда не забываю о днях рождениях. Наверное, что-то случилось с Рафаэлем, — добавил я, умалчивая про историю с братом. — Это твой младший брат? — Он уже давно себя не бережёт. Ездит без водительских прав, прыгает со скал в море, лазает по горам без страховочного снаряжения. Не представляю, что и кому он хочет этим доказать. В прошлом году он попал в аварию на параплане и три недели лежал в больнице с сотрясением мозга. Я думал, это происшествие его чему-то научило, но нет, на день рождения он попросил у монсеньора моторную лодку. А этот идиот, конечно, во всём ему потакает. Видимо, мне достался брат-адреналинщик. Гвендолин совсем не обязательно знать о том, что он натворил. Мы поднялись наверх, и я ускорил шаг. — Ну наконец-то! Сейчас должно получиться, — я начал прослушивать автоответчик на ходу. " Гидеон, твой брат совершил очередной глупый поступок. Пьер рвёт и мечет. На этот раз дело дошло до полиции, — голос мамы дрожал. Она вздохнула и продолжила, — он не хочет его видеть. Велел уходить и больше не возвращаться. Я отправила Рафаэля в Лондон, прости, больше некуда. Позаботьтесь с Фальком о нем, пока буря не утихнет». — О, нет! — несколько раз пробормотал я. Надо было срочно выяснить, где сейчас Раф и что с ним. Мы с Гвендолин дошли до ателье мадам Россини, до выхода не так уж и много, и я решил дальше отправить её одну, собираясь сходить к Фальку. Скорее всего, он уже в курсе, раз мама упомянула его. — Ладно… Гвендолин, прости, — проговорил я с заботой в голосе. Мне нужно было уйти от неё и все выяснить, как бы мне не хотелось остаться. Я провел по её щеке и перевёл руки на затылок. — Ты сможешь выбраться отсюда без моей помощи? — спросил я, развязывая ей глаза. Она зажмурилась от яркого света, а затем осмотрелась. Я попытался изобразить улыбку и ещё раз дотронулся до её лица, силясь запомнить ощущения, чтобы мне хватило их до завтрашнего дня. — Ты ведь дорогу знаешь, правда? Машина ждёт, увидимся завтра, — я обернулся и направился в сторону зала дракона, где надеялся найти Фалька. — Но что случилось? — крикнула она вдогонку. — Мой брат сбежал из дома, — ответил я, не повернувшись и не замедлив шаг. — И догадайся, куда он направляется? Давай, у тебя есть три попытки. Я не услышал её предположений, завернув за угол и переходя на бег. Добежав до зала, я очередной раз за день столкнулся со стражей, которая пропустила меня. Я ворвался в зал дракона и замер. Собрание внутреннего круга все ещё продолжалось, несмотря на поздний час. Я бросил взгляд на место во главе овального стола, которое должен был занимать Фальк, но увидел лишь пустое кресло. — Добрый вечер, господа, — сказал я и осекся. Неожиданно для меня с одного из стульев встала женщина лет 50-ти в строгом деловом костюме. Её лицо показалось мне смутно знакомым. За ней поднялись все присутствующие мужчины. — Добрый вечер, леди, — поприветствовал я её, не понимая, что здесь происходит. Неужели на собрание пустили женщину, вопреки всем правилам?! — Я хотел бы переговорить с Магистром, — сообщил я цель визита, начиная ощущать себя неловко в простой футболке и потертых джинсах под взглядом присутствующих. Тут краем глаза я заметил у себя за спиной двух крупных мужчин в костюмах, под которыми, без сомнения, прятались стальные мышцы. Они сделали шаг ко мне, но женщина остановила их, слегка приподняв руку. — Мадам министр, — подал голос мистер Джордж, — это Гидеон де Виллер. Именно этот юноша выполняет миссию по получению лекарства от всех болезней, благодаря ему человечество сможет получить новую жизнь, — торжественно произнёс он. И тут я вспомнил, что видел лицо этой женщины в прошлом году, когда дядя показывал мне газеты, в которых были напечатаны снимки нового министра внутренних дел — Терезы Мэй. Я не придал тогда этому значения. Где я и где министр внутренних дел, но жизнь делает виражи на этой неделе, один круче другого. — Рада знакомству, мистер де Виллер, — подходя и протягивая руку, сказала министр. — Я польщён встречей с Вами, министр, — протягивая руку в ответ, сказал я. Её рукопожатие было крепким и уверенным, почти мужским. — Мистер де Виллер, правительство очень заинтересовано в успехе Вашей миссии, и я готова заверить, что Вы можете рассчитывать на поддержку в её проведении, — серьёзно проговорила она. — Министр, при всем моем уважении, боюсь Вас разочаровать, однако, большинство операций происходит в прошлом, — также серьёзно ответил я, понимая, что шутить с такими людьми ни в коем случае нельзя. — Понимаю, — она улыбнулась, — меня успели посвятить. В интересном мире мы живём с Вами, — она задумалась и через несколько секунд продолжила: — В любом случае, держите нас в курсе событий. Мне пора уходить и больше я не смогу появиться здесь, сами понимаете, есть более неотложные дела. Скорее всего, на подобные собрания, если они ещё состоятся, будет приходить мой заместитель, — обратилась она ко всем присутствующим. — Мои наилучшие пожелания Магистру, — добавила женщина и скрылась за дверью в сопровождении двух телохранителей. Всё мужчины опустились на свои места и, как мне показалось, выдохнули, расслабившись. — Гидеон, присядь, — пригласил мистер Джордж. — Мне по-прежнему нужен Магистр, — сказал я. Дверь отворилась и вошёл Фальк, весь на взводе. — Фальк, только что здесь была Министр внутренних дел, — сообщил ему мистер Джордж. — Я знаю, — выкрикнул дядя, — я встретился с ней в коридоре по пути сюда и принёс тысячу извинений. Почему не задержали её? — Как ты себе это представляешь? — возмутился доктор Уайт. — У Министра свои представления о времени, которое она может потратить на нас. Если бы ты не отлучился, — он поднял брови, выразительно посмотрев на дядю, — то все было бы в порядке. — Да, простите, — останавливая доктора сказал Фальк. — Что ж, господа, я благодарю всех за столь плодотворную встречу. Ждём вас, как и условились, в воскресенье в три часа дня. Все мужчины вновь поднялись и, после краткого прощания с рукопожатием, покинули зал. — Что это было? — спросил я. — Министр внутренних дел на нашем собрании, — серьёзно ответил Фальк. — Пойдём ко мне в кабинет, я ужасно устал за сегодня. Когда мы вышли, я сказал: — Не держи меня за идиота, я прекрасно понимаю, что происходило сегодня. Где был ты? — Грейс, — пожал плечами Фальк и безвольно опустил руки. — Она приходила за дочерью и у нас состоялся разговор. Знаешь, меня удивила Гвендолин. Она так легко соврала матери, видимо, девочка на нашей стороне, — и он изучающе посмотрел на меня. — Ты пропустил встречу с министром из-за Грейс Шеферд? — пошёл я в атаку. Кажется, я попал не один, и пусть Фальк оставит пристальные взгляды при себе. — Сначала мне позвонила твоя мать, — сказал он, открывая дверь в кабинет. — После долгого разговора с ней я уже было направился в зал, но по пути столкнулся с Грейс, которая меня задержала. Кто же знал, что министр уже прибыла, — он опустился на кресло и устало закрыл глаза. Я присел на диван и задал вопрос, который волновал меня с самого выхода из подвала: — Что с Рафаэлем? — Твой брат — форменное недоразумение. Ты в курсе? — Фальк открыл глаза. — Да, я все знаю, — я откинулся на спинку дивана. — Он прилетел и ждёт тебя дома, — спокойно сказал Фальк. — Что? Дядя, ты в своём уме? — я вскочил. — Ты понимаешь, что я не смогу позаботиться о нем. У меня банально нет времени и возможности следить за тем, чтобы он ничего не натворил, — я начал ходить по кабинету, размахивая руками. — Не мельтеши, — попросил Фальк. Я нехотя сел. — Ему некуда больше идти, — продолжил он. — Будь добр, сделай мне одолжение в память о том, что я когда-то позаботился о тебе. — Но почему ты не можешь это взять на себя? — спросил я, уже зная, что услышу. Фальк не начал орать, вопреки моим ожиданиям. Он поставил локти на стол и оперся на них. — Гидеон, — со вздохом произнёс он, — ты хотя бы ночуешь у себя. Будь добр, сними хотя бы это бремя с меня, сейчас и так слишком много проблем. В конце концов, это твой родной брат. Твоя мать настояла на том, чтобы он побыл в Лондоне. Мистер Уитмен уже договорился со школой, Рафаэль завтра же пойдёт на уроки. Он поднял глаза на меня: — Да и тебе не помешает поддержка, вы ведь всегда хорошо с ним ладили. Не превращайся в волка-одиночку, не бери с меня пример. «Поздно» — подумал я, но промолчал. Мне было жаль смотреть на вымотанного дядю, и я ответил: — Хорошо, я тебя понял. Скажи лучше, есть план дальнейших действий? — Да, все сошлись на мнении, что Люси и Пол прячутся в 1912-м. Так что завтра утром ты отправишься в тот год и передашь письмо хранителям. А теперь давай оба отдохнём, — добавил он и встал, чтобы проводить меня. Когда я поднялся в дом, то увидел брата, сидевшего около входной двери в мою квартиру. Он заметил меня и вскочил на ноги. — Привет, — сказал он с улыбкой. — Я уж думал, что мне придётся ночевать под дверью. Я молча достал ключи и начал открывать. — Ты не рад мне? — все с той же улыбкой продолжал Рафаэль. — Я зашёл в итальянский ресторан и купил нам поесть. У тебя есть микроволновка? Мне захотелось войти и хлопнуть дверью перед его довольным носом, но я сдержался. По-прежнему не открывая рта, я прошёл в квартиру. — Гид, в чем дело? Ты не разговариваешь со мной? — В чем дело?! Он ещё спрашивает, в чем дело! — я положил шлем на зеркало в прихожей и резко развернулся. — Раф, ты неожиданно заявился и требуешь, чтобы тебя тут встретили с распростертыми объятиями. Здесь хватает проблем, а теперь я ещё должен приглядывать за сыночком богатенького папеньки, которому скучно жить и который вытворяет все, что взбредет в его шальную голову! — выпалил я. Он остановился и серьёзно посмотрел на меня. — Ты не прав. — Я не прав? Докажи! — Всё, что угодно, только не выставляй меня на улицу, — с мольбой в голосе сказал Рафаэль. И добавил тише: — Я не вернусь туда. — Что случилось? — с сочувствием спросил я. — Давай расскажу за ужином, я дико голоден, — сказал он. — Хорошо, я пущу тебя, — сказал я, все ещё стоя в прихожей и не давая Рафаэлю зайти, — но ты должен будешь соблюдать условия. — Какие? — он вопросительно посмотрел. — Никаких девушек, алкоголя, вечеринок, никаких выходок, — я загибал пальцы. — И ты будешь учиться. Он закатил глаза: — И когда ты успел превратиться в воспитателя? Это все твои путешествия. Насмотрелся порядков в прошлом, — он усмехнулся. — Рафаэль! — одернул я его. — Ладно, я на все согласен. Может, пустишь уже? За едой Раф выдал мне все, будто на исповеди. Что не хочет превращаться в Бертелина, не хочет плясать под его дудку, как делает мама, не хочет учиться на экономическом, куда заставляет его идти отчим, чтобы передать потом управление компанией. — Но как ты видишь свою дальнейшую жизнь? — спросил я после услышанного. — Ты же знаешь, отец с самого рождения открыл счёт на наше с тобой обучение. Я пока не определился, но уже думаю над выбором профессии. Закончу университет, буду работать, — он говорил это без тени усмешки, которая обычно была на его губах. — Ты серьёзно все обдумал? — решил удостовериться я. — Тебе стоит забыть о беззаботной жизни, если все, что ты говоришь — правда. — Да, — ответил он и добавил после минутного молчания: — Спасибо. Я не подведу. — Надеюсь, — пробурчал я. — Да ладно тебе, — толкнул он меня в плечо, — я уже не маленький мальчик, за которым нужен глаз да глаз. — Посмотрим, — сказал я. — Смотри, сейчас я приму душ и лягу спать без лишних слов. Я ужасно не выспался после вчерашнего, — с лукавым огоньком в глазах проговорил он. — Иди и лучше не вспоминай про вчерашнее, — строго сказал я. Убрав со стола и помыв посуду, я присел в гостиной. Столько всего переменилось. Брат живёт теперь у меня, в Ложе смятение, в голове сомнения, кому можно доверять, а кому нет, дважды за последние дни нас с Гвендолин пытались убить. Гвендолин… От мысли о ней тепло начало разливаться по всему телу. Мой взгляд привлекли слова на противоположной стене, на которые я не обращал давно внимания, так как привык к ним: «Прикрепи свою карету к звезде». Фамильный девиз де Виллеров. В памяти всплыла милая родинка в форме полумесяца на виске у девушки. Я пересел к роялю, а пальцы сами начали наигрывать «Лунный свет» Дебюсси. Что-то мне подсказывало, что я нашёл свою звезду. Незаметно подошёл Рафаэль, его голос раздался за моей спиной: — Что это? Он обошёл рояль и посмотрел мне в лицо. — Дебюсси, — ответил я, улыбаясь воспоминаниям о сегодняшней элапсации. Он покачал головой из стороны в сторону. — Я про идиотское выражение на твоём лице, — с сарказмом сказал он. Я смерил его грозным взглядом, продолжая играть. Рафаэль рассмеялся. — Не смеши меня, у морской свинки и то взгляд более угрожающий, — в его голосе звучала издевка. Я молчал, не давая музыке прекратиться, которая сдерживала меня от порыва запустить в братца чем-то тяжёлым. Он перестал смеяться и спросил тоном знатока: — Девушка? Я помедлил, а потом все же ответил кивком. — Ну наконец-то, слава Богу, — поднял он руки к небесам и снова рассмеялся. — Я уж думал, помрёшь в подвале Ложи одиноким, окружённый своими хранителями. — Беги, — сказал я сквозь зубы. Но Рафаэль улыбнулся и тихо сказал: — Я рад за тебя. Спокойной ночи. И ушёл в гостевую комнату. Когда я доиграл, он крикнул из-за двери: — Гид, я закажу завтра кровать? У тебя жутко неудобный диван. Мама дала мне достаточно денег с собой. — Делай, что хочешь, только спи на ней один, — крикнул я в ответ, направляясь в ванную комнату. — Ты скучный, — услышал я прежде, чем успел закрыть дверь.