Между делом

*** Паркер шла по коридору, рассуждая на ходу. — Так, Нэйтан, все трое — люди известные. Они могли кому-то насолить. Надо найти человека, на котором их пути пересекаются. — Да, дельная мысль, — согласился детектив. Он восхищался манерой агента ФБР вести расследование. В прошлый раз один он ни за что бы не справился, честно говоря, в тот день без Одри и дела не открыли бы. Уорнос надеялся, что она поможет и в этот раз. Не потому что хотел перевалить всю работу на нее, а потому что так он сможет побыть рядом с ней. — Ладно, давай сначала посмотрим видеозаписи. Они сели перед ноутбуком, Одри пристроила флешку с данными окрестных камер: материал собрали, пока они ехали к участку. Информация загрузилась, пошел видеоряд. — Так, что тут у нас? — пробормотала федерал. Как по команде, они наклонились к монитору, их плечи и руки соприкоснулись. Паркер тихо ойкнула, отстраняясь, Нэйтан смущенно убрал руку. Потом Одри посмотрела на него, их глаза встретились, и девушка широко улыбнулась, словно извиняясь за свое поведение. Полицейский украдкой выдохнул. Затем они снова повернулись к экрану, сохраняя расстояние между собой, но оно было меньше, чем предписано правилами приличия. Уорнос делал безразличный вид, но сердце бешено стучало, и в горле пересыхало. Он ерзал на стуле, кляня свою природную робость. — Посмотри! — воскликнула девушка. Она следила за происходящим на экране внимательнее, чем он. Нэйтан постарался сосредоточиться. — Быть этого не может! Граффити на кирпичной стене полицейского участка вырисовывались сами собой. Сначала появлялись контуры, очертания, эскиз, потом он постепенно заполнялся краской. — Ощущение, что рисует художник-невидимка, — прошептал офицер. — Гигантский художник-невидимка, — поправила Паркер. — Это опять та чертовщина, что творится в городе? — Не знаю. Может новая технология? Лазерная проекция? — Ага, у инопланетян секрет купили. Перестань, ты же видишь тоже, что и я. — И никого вокруг, только обычные снующие прохожие, — он говорил медленно, растягивая слова, как бывает, когда в мыслях пролетают десяток версий сразу. — И копы. Ладно, придется искать, кому не угодили все трое, пока их не стало четверо. Начнем опрос с шефа, — детектив болезненно поморщился. — Я сама с ним поговорю. Одри уже хотела выключить компьютер, как Уорнос заметил человека на границе зоны видимости. — Погоди, — закричал он, — вот! Вот этот парень! Посмотри! — Очень внимательно разглядывает. Может он взглядом рисует? — Ерунда, но он был и возле гостиницы, рассматривал карикатуру, как будто она ему знакома. — Я тоже его заметила. Кто это? Ты его знаешь? — Вроде, нет. Прокрути эту часть еще разок. Паркер кликнула соответствующий ярлык, запись пошла заново. — Нет, понятия не имею, кто это такой. — Я его знаю, — раздался позади них знакомый голос. Они обернулись. — Дюк, — напрягся Нэйтан, — что ты здесь делаешь? — Как всегда: штраф за парковку, — пожал плечами контрабандист, сел в кресло. — Того чувака зовут Эрик Бачелли. Он работает в автомастерской Ист-Хейвена, машины красит, аэрографию наносит. — Аэрографию? — переспросила Паркер. Они с Нэйтаном переглянулись, осознавая значение полученных сведений. Еще один пример отличного взаимопонимания. — Ты знаешь, где это? — коп кивнул. — Тогда пойдем. Уорнос рванул со стула куртку, выбежал за девушкой. — Хоть бы спасибо сказали, — донеслось им вслед. Нэйтан мысленно показал ему средний палец, радуясь, что общение было недолгим. С этого мерзавца станется подкатить к Паркер, а офицер не собирался ее никому уступать. Одри понравилась ему с первого взгляда, и он был почти уверен, что именно такую девушку ждал всю свою жизнь. *** Стрелки часов показывали тридцать две минуты девятого после полудня, но станция техобслуживания функционировала круглосуточно. Они выбрались из «Форда», пошли к открытым воротом здоровенного металлического ангара. Нэйтан потянулся к кобуре, но заметил, что Одри идет спокойно, и вернул руку назад: действительно, что волноваться, они ищут художника, а не убийцу. Один из механиков показал, где работает Эрик Бачелли. — Вам повезло, у него ночная смена, приехал недавно. Бачелли готовил внедорожник под покраску: снимал стекла. Неприметный молодой человек в забрызганной краской и лаком спецовке, но они узнали его сразу. — Мистер Бачелли, — окликнула его Паркер, — полиция Хейвена. — Уорнос показал свой значок. — Чем могу помочь, офицеры? — Карикатуры на мэра, члена городского совета… — И вашего шефа? — перебил Эрик, вытирая руки грязной тряпкой. — А… и на вас тоже, детектив. — Это ваши художества? — спросила Одри, пока Нэйтан не завелся. — Мои? Да с чего вы взяли? — Мы видели вас, как вы глазели на них… — А это запрещено? — Как будто вы их уже видели. — Не видел, — маляр был спокоен. — Я таращился на них, потому что узнал кисть мастера, но просто удивительно, когда она смогла это нарисовать. Три рисунка за де… — Она? Кто она? Нэйтану оставалось только стоять рядом и учиться мастерству у федеральной служащей. — Она настоящий профессионал в этом виде искусства. Вы видели, какие четкие линии, как нанесена… — Ее имя! — Аманда Марлоу. — Аманда? — воскликнул детектив, его лицо посерело, глаза налились гневом. Одри посочувствовала ему. — Вы уверены, мистер Бачелли? — уточнила она. — Да, да, я узнаю ее почерк где угодно. Я учился у нее. — Спасибо вам. Напарники пошли к выходу. — Надо найти Аманду и поговорить с ней. Очевидно, что у нее сверхъестественные способности, — Одри украдкой взглянула на копа, на нем лица не было. — Только я сделаю это сама. Ты иди домой, отдыхай. — Мне не хочется домой. — Нэйтан, возьми себя в руки и отдохни, — она повернулась к нему, одарила теплой улыбкой, от которой его сердце радостно подпрыгнуло. — Когда что-нибудь выясню, я тебе позвоню. — Я буду ждать твоего звонка, — выдавил из себя Уорнос, говоря себе, что теперь точно не уснет, пока не услышит ее голос в телефонной трубке. *** Одри позвонила через два часа. Нэйтан лежал на кровати в своей комнате и смотрел в потолок, гадая, как теперь вести себя с отцом, однако мысли постоянно перескакивали на новую знакомую. Светлая тоска влюбленности, которую он не чувствовал с юношеских лет, окрыляла, отправляла парить в облаках. «Если бы случай не привел Паркер в наш город, — думал мужчина, — я не пережил бы сегодняшних новостей». Он ждал звонка девушки, нетерпеливо вертел мобильник, мысленно уговаривая его затрезвонить и, все равно вздрогнул, когда трубка завибрировала в руке. — Да, слушаю, — сердце едва не выпрыгивало из груди, он понимал это по небывалому эмоциональному возбуждению, сладкому и томному. — Как ты? — Нормально, — Уорнос старался не выдать себя голосом, — отец уехал по вызову. — Что стряслось? — Не знаю, я с ним не разговаривал. Одри помолчала, никак не комментируя последнюю реплику, поэтому Нэйтан спросил дальше сам. — У тебя как прошло? — он понимал, что Одри обязательно обойдет все острые углы в этой истории, связанной с Амандой, чтобы не травмировать его психику. Ему стало стыдно за свою мужскую нежность, он даже хотел попросить, чтобы она не щадила его, но агент начала рассказ. — Всё верно, это Аманда. Она не знала, что способна на такое. Просто рисовала карикатуры у себя в студии, — она показала мне работы, — и представляла, что они украсят город. В смысле, что они наглядно продемонстрируют горожанам правду, которую, как она считает, знает об этих людях. Я попросила ее оставить творчество или изображать что-то безобидное. Она согласилась. — Понятно, — проговорил Нэйтан. Гнев вновь проклюнулся в его сознании, и он собирался спросить, зачем она нарисовала его отца и зачем трогала его самого в таком дурацком виде, но потом передумал. Итак было ясно, что идея у нее появилась под впечатлением утренней встречи в участке. Он мог понять Аманду, но прощать отца был не намерен. — Нэйтан? — позвала Паркер, и он понял, что молчал несколько секунд. — Прости, задумался. — Нэйтан, спокойной ночи, — почти прошептала она. — Милый. И повесила трубку. Уорнос едва не задохнулся. Он прижимал телефон к уху, не замечая коротких гудков. Что это было? Он не ослышался? Она назвала его «милый»? Пошутила? Наконец, он отнял руку с трубкой от лица, посмотрел на нее. Рука дрожала. Вторая тоже. Его била мелкая дрожь. Не испуга, не болезни, а счастья. Если он всё понял правильно, Одри симпатизирует ему ничуть не меньше, чем он ей. И она первая намекнула о своих чувствах. Коротко, неуклюже, но сам он еще долго не решился бы на подобный шаг. У него не хватило бы смелости. Коп вскочил с кровати, начал ходить по комнате, приглаживая руками всклокоченные волосы. Усидеть на месте было просто невозможно, энергия распирала изнутри. Ему очень хотелось верить, что он понял все правильно, что это не было дружеским жестом или иронией на слова Лаверн. Нэйтан пошел в душ и вылил на себя пару галлонов холодной воды, потом включил телевизор, уставившись на баскетболистов, но очень скоро стал беспорядочно щелкать пультом, а потом и вовсе выключил. Плюхнулся на кровать, еле сдержавшись, чтоб не запрыгать на ней, как в детстве, долго ворочался, вспоминая ее тихое, застенчивое «милый». Уснул с ее образом перед внутренним взором.