Быстрее пули

       Если бы у Чарльза Ксавье спросили, что для него самое важное, он бы без колебаний ответил — работа. Он вкладывал в это слово куда больше смысла, чем другие. Во-первых, надо было преподавать и помогать юным мутантам направлять свои способности в нужное русло, что было отнюдь не из легких задач. Во-вторых, как-то сглаживать последствия разрушений: ему приходилось даже банально отчитываться перед политиками, чересчур часто пользоваться услугами страховых компаний и извиняться перед тысячами людей, которых так или иначе ненароком задели. Включите сюда постоянные переговоры, непрекращающиеся телефонные звонки и всем знакомые счета. Вот и приходится Чарльзу всю свою жизнь связывать с работой. Конечно, досуг время от времени скрашивали поиски не контролирующих свои силы детей-мутантов или вечерние посиделки за шахматами с Эриком и бокалом чего-нибудь крепкого.        В дверь постучали, а спустя мгновение она со скрипом открылась. В большой светлый кабинет вошёл запыхавшийся Питер. Он обвёл взглядом пространство — огромную светлую комнату: у широкого, уходящего почти в пол окна стоит дубовый стол, за которым, погребённый в бумагах, сидит профессор Чарльз Ксавье. У самых стен было несколько стеллажей, полностью забитых книгами и документами, а также два кресла напротив телепата.  — Проф, хотели меня видеть? — парень по-хозяйски уселся в кресло напротив, откинув голову на спинку и одарил профессора одной из своих фирменных улыбок. Если бы не гипс, он бы и вовсе закинул ноги на стол, подумал Ксавье.  — Здравствуй, Питер, — голос профессора как всегда спокойный, твердый, с ноткой беспокойства, которую Максимофф благополучно проигнорировал. Телепат пристально посмотрел на парня, однако тот его внимательного взгляда не понял и списал его на осведомлённость профессора обо всех его грехах. Заранее приготовился к выволочке, настраиваясь на длинную и скучную лекцию о том, почему Питер — проблема ходячая. На всякий случай он даже собрался. В обоих смыслах.  — Клянусь, я просто мимо проходил, — сглотнул парень в ожидании худшего.  — Что? — не понял телепат.  — Да я правда всего лишь шёл по своим делам! — выпалил он слишком резко. — Иду, значит, себе спокойно мимо кабинета Хэнка, а там пусто! Я-то сразу просёк, что трезвым и в своем уме он меня ни за что не впустит в свою лабораторию. А я решил возможности не терять, так сказать. Типа, ну а что такого? Вам, между прочим, давно пора бы отдельную лабораторию для остальных открыть! Ей Богу, я же не наркоту синтезировать собираюсь. — немного поразмыслив, добавил: — Не на первых порах…  — Питер, подожди, — профессор попытался перебить спидстера, ведь он и половины не уловил из того, что тот сказал. В голове в очередной раз пронеслась мысль о том, что иметь дело с Питером — себе дороже.  — Я что, знал что ли, что масляную кислоту и углерод нельзя смешивать?  — Какую масляную кислоту? О чём ты? — Чарльз всерьёз жалел сейчас, что не может просто прочесть мысли парня. Ну или заставить того умолкнуть.  — Ну я не знаю точно, масляная ли там была или какая-то другая карбоновая, но не суть. Но от Хэнка я такой подставы не ожидал. Кидала, блин. Не, ну серьезно, что за стукач? Если мутанты друг друга не поддерживают, то думаете, люди будут? А вдруг у меня вообще химическое открытие чуть ли не случилось?  — И хорошо, что не случилось, — телепат устало прикрыл глаза и потёр пальцами переносицу.  — Так вы не из-за этого меня звали? — не понял спидстер.  — Нет, — сурово отчеканил Ксавье, добавив не менее суровое, — пока что.  — Забудьте всё, что я вам сказал. Там ничего такого, просто в кабинет Хэнка лучше не заходить пару дней, а лучше недель. Ну, на крайняк, — невинно улыбнулся парень, вновь возвращая голосу насмешливый тон. Чарльзу же даже представить стало страшно, что там произошло.  — Только не говори, что ты… — заподозрив что-то как минимум неладное, Ксавье стал потирать уже виски. Ртуть нервно поджал губы. Конечно же, это не сулило ничего хорошего, и Питер это знал, мысленно начав молиться, как учил Курт. — Ты же знаешь, что от продукта этой реакции будет нести за километр, как от промышленных отходов!  — Не, там скорее смесь притона алкашей с нотками помойки. Не то чтобы я придирался, но технически там воня…  — Питер!  — Так, проф, вы только не волнуйтесь! — парень вытянул руки вперёд. — В вашем возрасте вредно нервничать.  — Мне всего тридцать восемь!  — Но выглядите на все тридцать девять. Без обид, о’кей? Кто, как не я, вам об этом скажет?  — Никто, Питер. Никто кроме тебя этого не скажет.        Чарльз тяжело, очень тяжело вздохнул, но решил проступок парня пока спустить на тормозах. Пока. А судя по тому, что тот как минимум ещё жив, Хэнк даже не подозревает о произошедшем. Так что головную боль Маккоя он оставит на него же.        Чарльз отложил в сторону стопку бумаг и внимательно посмотрел на парня. Такой же, как и всегда — в серебряной кожаной куртке, огромной серой футболке с броской надписью «AC/DC», наушниками, окольцовывающими шею, в которых играла песня той же рок-группы, судя по шуму, который от них доносился. Стащенную когда-то у охранника в Пентагоне кепку профессор также заприметил. Питер же наконец расслаблено сел, теребя серебряную цепь на руке. Чарльз соврет, если скажет, что этот назойливый, шумный, вечно веселый парень ему не нравится. Да, раздражает, заставляет беспокоиться, когда лезет в самое пекло на поле боя — а ведь Ксавье действительно был готов сдаться Апокалипсису вместо этого парнишки — выводит из себя своими детскими выходками, но при этом никогда не отталкивает по-настоящему. Питер, возможно, самый особенный из всех, кого профессору доводилось когда-либо встречать. Он открытый, веселый, временами невыносимый, но при этом включает в себя все качества настоящего героя, отчего вся его разносторонность просто в уме не укладывается. Как ему при этом удается оставаться достаточно скрытным, будто истинной своей сущностью он делиться не собирается — загадка. Чарльз едва ли знает его достаточно хорошо и едва ли найдет в этой школе того, кто знает. — Как твоя нога?  — Что, непривычно, когда в школе два инвалида? — весело отмахнулся парень, но, поймав взгляд Чарльза а-ля «дошутишься когда-нибудь, и найдут тебя только при раскопках этого особняка лет через двести», поспешил поскорее ответить. — Ноет, чешется, раздражает. Всё стабильно, — улыбнулся так, как будто всё в порядке вещей. — Так-с, о чём вы хотели поболтать? Говорю сразу, сплетничать я не люблю, но вот Скотт меня так достал, честное слово!  — Питер, ты тут по делу. Очень серьёзному.  — Хорошо, я весь во внимании. Хотя нет, не весь, смотря сколько занудного вы скажете.  — Питер!  — Да ладно-ладно, я правда перегнул. Разве вы умеете думать о чём-то не занудном? Это были бы уже не вы! Да всё-всё, молчу…        Чарльз не сводил пристального взгляда с парня, вдохнул как можно больше воздуха в лёгкие, задержал его там на секунды три и медленно выдохнул. Раздражение пусть и не ушло полностью, но техника успокоения рабочая.  — Мы с Рейвен и Хэнком решили создать новый отряд Людей Икс, — сразу перешел к делу Ксавье. — К сожалению, в наше время очень много опасностей. Нельзя оставаться в стороне от защиты людей и мутантов.  — Я, кажется, вас понял, — улыбнулся спидстер, словно этого и ждал. — Вы зовёте меня в свою банду?  — В отряд, — поправил Ксавье. — Да. Твои способности, несомненно, будут полезны. Кроме того, тебе ли чуждо геройство?  — Чуждо, — правдиво ответил парень. А что скрывать? Большую часть жизни он был хулиганом (не преступником, конечно, ибо Питер обездоленных никогда не трогал). Хотя кто, как не Ксавье, об этих самых хулиганских наклонностях знает. Ведь к парню, казалось бы, совсем недавно как к себе домой приходила полиция. А вот геройство же свалилось на него слишком быстро и слишком тяжёлым грузом. Как и правда об отце.  — Ты — настоящий герой, Питер. И ты нужен нам. Конечно, если ты не против, в противном случае ничего уже тебя не будет держать в стенах этой школы.       «Ничего не будет держать, если ОН уйдет» — пронеслось в мыслях у парня.  — Так и быть, я подумаю над вашим предложением, — «сделал одолжение» Максимофф ни секунды не раздумывая.  — Хорошо. Я, конечно, тебя ни в коем случае не тороплю, но постарайся не затягивать с раздумьями, ладно? Надо ещё составить индивидуальный план тренировок, подготовить спортивный зал… Ох и работы будет у Эрика…  — Эрика? — сразу дёрнулся Питер, как ужаленный. Ненароком произнесенное имя отца, заставило мысли сразу собраться воедино. Чарльза это немного насторожило. Питер же всерьёз подумал, что телепат каким-то чудным образом добрался до его мыслей.  — Да, он будет лично тренировать команду.  — Мы же сейчас об одном Эрике говорим? Который Магнето? — на всякий случай уточнил спидстер. А случай бывает разный.        Это шанс, пусть мизерный, но всё же шанс — не просто признаться отцу, а даже банально быть рядом, не бросая многозначительные взгляды, стоит только раз увидеть его в столовой или в коридоре.  — Да. Что-то не так?  — Не-не, всё пучком, — быстро ответил Питер, поднимаясь с кресла. — Я подумал над вашим предложением и полностью его принимаю, со всеми последствиями. Где расписаться?  — Так быстро? — удивился профессор и улыбнулся. — Может, надо было сразу с Эрика и начинать?  — Может.  — Могу узнать, почему?  — Я просто его фанат, — выпалил Максимофф. Технически, он не врал, бессовестно пользуясь неспособностью Чарльза прочесть его мысли. Но всё же, в какой-то степени Питер правда восхищался отцом. Так что да, в принципе, он не врал. — Чего вы так смотрите? Как будто сами вне его фан-клуба. Да я же всё понимаю… Типа, это ж сам Магнето. Крутой чувак. Ну, он же ваш протеже, так что вы наверняка…  — Да-да, это так… — перебил профессор, решив не слушать более разглагольствования Питера. Чарльз снова взялся за бумаги. — Так… — протянул он. — Тренировки начнутся через две недели, чтобы все успели восстановиться. Особенно это относится к тебе. Постарайся ногу не напрягать, побольше отдыхать, не создавать слишком, повторюсь, слишком много проблем. Собственно, это всё, о чем я хотел тебе сказать.  — «Слишком много проблем», подумаешь. Вы говорите прям как… Договорить парень не успел. Без стука и каких-либо правил приличия в кабинет ворвался Хэнк. Злой Хэнк. Очень злой синий Хэнк.  — Это был ты? — зло прошипел он, надвигаясь в сторону парня. —…Хэнк, — закончил предложение спидстер. — Проф, вырубите его. Пожалуйста. Хэнк, ты только не…  — Да я убью тебя! В моей лаборатории несёт, как от промышленных отходов!  — Технически, там пахнет как в…  — Да мне всё равно! — Зверь стоял сейчас на очень опасном расстоянии, и Максимофф это прекрасно понимал.  — Так, если хочешь убить, то в очередь, — Питер отшатнулся, почти вплотную прижавшись к столу Чарльза. — Проф, пожалуйста. Мы же с вами собратья по несчастью! Ну чего вам стоит?!  — Нет, выпутывайся сам, — Чарльз хитро улыбнулся, однако пальцы к вискам всё же приложил, отчего Хэнк замер на месте. Мало ли, последний настроен действительно серьёзно, а проблем для одного дня и так хватает.  — Офигеть! Я не знал, что вы так умеете! — восторженно улыбнулся Ртуть. — Ну что? Ты уже не такой крутой, да? — подошёл спидстер к «статуе» Хэнка и испуганно дёрнулся, когда тот перевёл на него взгляд, полный злости.  — Я буду держать его ровно до того момента, пока ты не выйдешь за дверь, — пролепетал Ксавье, не скрывая ноток веселья в голосе. — Не хватало ещё убийств в моём кабинете.  — Нет, вы не можете так со мной пос…  — Раз, — Питера передёрнуло. — Два, — Питер постарался как можно быстрее удалиться из поля зрения учёного. Настолько быстро, насколько позволяла загипсованная нога. «Три» можно было не говорить, так как серебристой занозы в пятой точке уже и след простыл.  — Если пойдёшь сейчас, то успеешь его догнать, — кивнул профессор Хэнку до того, как тот подорвался с места.        Послышался второй хлопок двери.