Прощай, дорогой дневник

20 мая 121 года Ч.Э.       «Дорогой дневник, это моя последняя запись. Я не вижу смысла вести тебя дальше — в Валиноре едва ли будет происходить что-нибудь интересное.       Я больше не хочу оставаться в Средиземье, где мне всё напоминает об Арагорне. Что будет с Итилиэном? Я не знаю, но это и не важно.       Перед моими глазами каждый день пробегают те картины. Арагорн лежит на длинном ложе. Арвен стоит перед ним. Эльдарион обнимает сестёр. Я не могу произнести ни слова. Так мне больно. Гимли роняет слёзы в рыжую с проседью бороду.       В этот день умер не только Арагорн. Вместе с ним умерла частичка меня. Я больше никогда не услышу его смех. Мы больше вместе не поедем на королевскую охоту. Гимли не будет торопиться за нами. Арвен не поругает по приезду. Я не буду утешать её, когда она вспоминает отца, братьев и мать. Больше я никогда не приеду в Минас-Тирит, чтобы увидеться с ними.       Не жаль ли мне покидать родные места? Места, где я вырос. Места, где я влюбился. Нет. Моё сердце стремится на Запад, и тоска по морю не оставила меня. Крики чаек, шум морского прибоя, корабли… Всё это я хочу увидеть вновь. А ещё я стремлюсь к ней. Ждёт ли она меня? Не знаю. То письмо она написала мне в гневе. Может, она меня по-прежнему любит, но я поступил с ней очень… Я не могу подобрать слов, чтобы описать мой ужасный поступок. Я её оставил ради дружбы. Нельзя превозносить дружбу или любовь выше другого. А я сделал это. Я сделал выбор в пользу дружбы, отказавшись от любви. Нет, я не отказывался. Она просто устала ждать. Устала ждать меня.       И что теперь? У меня нет ни друга, ни её, но со мной Гимли. Мы вместе уплывём в Валинор. Каждому члену Братства Кольца была дарована такая честь. Для меня так много изменилось, не правда ли?       Братство Кольца… Девять Хранителей. Девять друзей. Мы ими стали. Мы стали ближе, чем друзьями. Мы стали семьёй. Но время шло. Оно никого не щадит. Полурослики умерли. Гэндальф уплыл за Море. Боромир погиб ещё в походе. Арагорн покоится в королевской усыпальнице. Со мной остался только Гимли.       Что же Вэрьяон? Да, мне больно покидать его, но моего решения ничто не изменит. Он погрустит, но успокоится, а когда-нибудь и сам приплывёт в Благословенные Земли. Может, все эльфы когда-нибудь прибудут в Валинор, но когда это случится? Я не могу ответить на этот вопрос.       Что насчёт отца? Он не очень-то будет грустить. Перебесится. Он не уплыл в Валинор после смерти моей матери. Не уплывёт и сейчас. Он упрям — черта, которая передалась мне. Он не захочет покидать родные места. Родные места… Могу ли я так говорить? Отец вырос в Дориате. Там и потерял всё. Друзей, прекрасную счастливую жизнь, любимых королей и королев. Он лишился всего, но обрёл мою мать и меня, а после её потери совсем перестал обращать на меня внимание. Но я люблю отца. Может, он меня любит сильнее, чем показывает? Так ли это?       Что ещё меня здесь держит? Ничего.       Не имей Гимли возможности уплыть, я бы остался, но таковая у него имеется. Через несколько дней мы уплывём.       Успокоится ли боль потери в Валиноре, я не знаю.       Понимаю ли я, что скоро придёт новая боль утраты? Да, я прекрасно это понимаю, но в Валиноре моя душа обретёт покой».       Леголас отложил перо и устало потёр глаза. Он закрыл дневник и оглядел его. Эта книжица столько пережила с ним… Её он швырнул о стену, когда отец запретил ему уйти на всю ночь, чтобы гулять с друзьями. Этот дневник стал его единственным слушателем, который ничего никогда не расскажет, а теперь он оставляет этот дневник. Оставляет частичку себя. Может, отец когда-нибудь найдёт дневник и поймёт, сколько обид было у его сына, но теперь это не важно.