Слишком дождливый вечер

Вечер в Петербурге выдался дождливым. Хотя не так. Вечер в Петербурге выдался невероятно дождливым. Город на Неве и без этого славится плохой погодой, но сейчас здесь был такой кошмар, что хотелось сидеть дома под одеялком и ждать, пока это всё утихнет. Ветер заставляет деревья выгибаться дугой, ветки хлещут по стёклам домов, машины то ли плывут, то ли едут... Холодно и скользко к тому же! А Лидии Алексеевне не повезло. Дёрнул же чёрт её поехать за хотелкой именно сегодня! Она попала в разгар ливня и успела спрятаться под козырьком какого-то подъезда. Парадной, в отличии от красивых старинных входов в центре, это не назовёшь. «Ну, зато я купила акварель и материалы...» – ищет себе же самой оправдание женщина. Хотя зачем ей оправдываться? Она в плане действий свободна и она в перемене погоды не виновата! Хочет и делает, что пожелает! Вот так! После получасового ожидания, пополнения словарного запаса из-за надписей на стенах подъезда и изучения адресов телеграмм-каналов с интереснейшим ассортиментом, надо было действовать. Не решалась до тех пор, пока нелицеприятный тип стал по другую сторону и начал её рассматривать. Взяла ноги в руки и – убежала! Холодные капли дождевой воды так неприятно падали за шиворот рубашки, которая вымокла насквозь, а обувь – благослови, Господи, итальянских дизайнеров!, – мокрая лишь сверху. Внутри было сухо и бежать было несколько легче. И пока отчаянная женщина бежала под дождем питерских улиц, пока под её быстрым шагом лужи достаточно яркими брызгами оставались на её тёмно-синих штанах в белую, тонкую полоску, сбоку, почти аккурат в двух сантиметрах от поребрика за ней ехал черный Бентли, вот только Лидия его не видела. Может, из-за того, что видно, собственно, не было, а может, ибо её это интересовало сейчас не очень. Женщина заметила лишь немного позже слежку за ней, пыталась свернуть куда-то, но автомобиль остановился и тонированное окно приоткрылось. Правда, видно было нифига. — Госпожа не желает проехаться к своему дому бесплатно, чтобы не мочить свои очаровательные ноги? – послышался голос оттуда. Блондинка отошла на два шага ещё назад и громко ответила: — Нет и не пытайтесь, я замужем! – после этой фразы она прибавила темп шагу, но машина неизменно ехала сбоку. Голос оттуда сказал: — Но муж не стенка и подвинется, разве иногда не хочется побыть с красивым, умным мужчиной? Разве не хочется чего-то нов... – Невзорова резко обрубила речь своим «Нет!» и зашагала прочь, пока не заметила... Чёртов насмешливый взгляд таких синих и родных глаз своего мужа! Как же она хотела ему дать затрещину и обнять одновременно! Дверца открылась и она плюхнулась на сидение возле любимого. — Ты меня чертовски напугал. Тебе повезло, что я тебя ещё не послала! – возмутилась она. Александр Глебович хохотнул и поправил ворот рубашки. — Но не послала же! – после испепеляющего взгляда супруги, он прекратил, – Прости, дорогая, я действительно неудачно пошутил... Ты хоть не сильно промокла? Хотя чего я спрашиваю! Он посмотрел на жену и поцеловал её в щеку, шепнув: «Ты – самый очаровательный мокрый цыпленок, которого я видел!». Рукой мужчина прикрыл окошко, которое впускало холодный воздух в машину и начал расстёгивать рубашку возлюбленной. Медленно и спокойно. Его теплые пальцы так мягко касались к коже, ах... — Ты планируешь сделать это здесь, что-ли? – смущённо шепчет ему Лидия, но публицист вновь смеётся: — Ты только об одном и думаешь! Я решил тебя согреть. – такое впечатление, будто мановением волшебной палочки он достал откуда-то (на самом деле, со стороны заднего сидения) своё пальто и накрыл мягкой тканью возлюбленную. Невзоров обнял её, прижав к себе и не заметил, как супруга уснула. Разве много нужно для счастья? Ну, да. Новую палетку акварели. Похоже Лида так спешила, что не заметила, как крышка из пластмассы треснула и краска потекла прямо в пакет... Но это позже. А сейчас надо бы тронутся с того места, откуда он её вообще пустил в машину, остановиться у магазина, прикупить вина, сигарет себе, ещё чего-то вкусного и ухаживать за возлюбленной. Всё потом, всё потом...