Фея

Меня притягивало к нему, как ни к кому раньше. Между нами был какой-то тёмный магнетизм. Рядом с ним я чувствовала, как меня тянет к опасной черте. А ещё я чувствовала, что он мог заставить меня перешагнуть её.

Враги. Друзья детства? Любовники. Партнёры? Незнакомцы. В разный период времени, их взаимоотношения относились ко всему вышеперечисленному. Однако, зачастую они являлись людьми, испытывающими друг к другу стихийную ненависть и одновременно незримое притяжение, способное накалять опасное напряжение, извергая искры вокруг. Она. Импульсивная особа, рассматривающая мир сквозь розовые очки, окутывающая свою жизнь в радужную оболочку в которой не было места разочарованиям. Она следовала своему сердцу, презирая голос разума. Эда Йылдыз. Он. Сдержанный, непроницательный и бесчувственный айсберг, без намёка на человеческие чувства. Отстранённый от всего мира, он следовал своему разуму, презирая голос сердца. Серкан Болат. Их жизни были связаны. Их влечение являлось недопустимым. Их желания заглушались.

***

— Я не понимаю к чему ты ведёшь. Действительно. — Эда невинно пожимает плечами, проходясь ворсистой кисточкой по овалу впалых скул, добавляя к повседневному макияжу каплю ярких красок румян. — По-твоему я вынуждена отказаться от хорошей жизни в угоду исключительно твоим капризам, выстроенным на ревности? На секунду, беспочвенной ревности. — Девушка кидает мимолётный взгляд карих омутов по направлению к мужчине, напряжённо восседающего на кресле позади неё и не особо зацикливаясь, возвращается к нанесению пастельного тона помады на пухлые губы. — Исходя из чего, я не вижу проблемы. Как и смысла начинать один и тот же разговор которой раз подряд. — Захлопнув крышку на флаконе ароматных духов с ноткой апельсина и каких-то нежных цветов, Эда обернулась к мужчине, загруженно вдохнув и потерев переносицу: — Мои слова ушли в пустоту. Хорошо. — Несдержанный взмах ладонями в воздухе и напряжённый голос: — Ненавижу недосказанность. Она рубит отношения на корню. Что именно тебя тревожит? — Ничего, о чем бы мы не говорили уже миллион раз. — Отзывается мужчина, со сбитым вздохом негодования поднимаясь со своего кресла. — Серкан Болат. Его чрезмерный контроль над твоей жизнью, Эда! Хочешь сказать, я неправ? — Мужской тембр напрягается от повышенной злости. — Он содержит тебя! Я не считаю подобное, чем-то позволительным от постороннего для тебя мужчины! — О чём ты говоришь, Дениз? Я сойду с ума. — Эда измученно закатывает глаза, театрально прикладывая ладонь ко лбу. — О чём я говорю? — Мужчина нервно усмехается, неконтролируемо расхаживая из стороны в сторону в стенах и без того тесного помещения. — О твоей зависимости от Серкана Болата! Могу предположить не только с финансовой точки зрения. Однако, сейчас я говорю именно об этом. — Огрызнувшись, Дениз проходится ладонью по лицу, в попытке снять напряженное наваждение. — Он обеспечивает тебя! Твоя учёба заграницей. Квартира в центре Стамбула, не говори, что смогла бы самостоятельно потянуть арендную плату. Стоит ли говорить о твоём гардеробе? Его габариты в несколько раз превышают размеры моего жилья, а ценники на платьях от Gucci превышают количество нолей в моей заработной плате за несколько месяцев! — На скулах выступают желваки раздражения. — Думаешь, я поверю в то, что подрабатывая обыкновенной цветочницей в магазине г-жи Айфер, ты способна достичь таких высот? Я не сумасшедший, чтобы поверь в эту чушь и не слепой, чтобы не видеть очевидного. — Я никогда не пыталась скрыть от тебя тот факт, что большая часть моего финансового состояния лежит на плечах Серкана. — Невозмутимо отзывается Эда, невольно передернув плечами от раздражения затронутой темы. — Я не вижу в этом проблемы. Без связей и возможностей Серкана, на всю свою жизнь я осталась бы за прилавком цветочного магазина, считая копейки и отказывая себе во всём! Прибыль от цветочного, едва возможно назвать средней. Тётя влезала в огромные долги и до глубокой ночи искала подработки за мизерную плату! Думаешь, подобная жизнь являлась пределом моих мечтаний? — Девушка не сдерживается, небрежным рывком поднимаясь с небольшого стула у туалетного столика, стянув с вешалки кожанку и дамскую сумочку, она врезается яростным взглядом по направлению к притихшему мужчине: — То, что предстояло передо мной всё детство, нельзя назвать настоящей жизнью! Скорее, попыткой выживания, не более. Ты не осознаешь, через что мне пришлось пройти, а значит, не смеешь обвинять в чём-то! — Скидывая в сумочку телефон и мелкие принадлежности для поправки макияжа, Эда рассеяно выдыхает: — Я должна ехать. Опаздываю на совещание. — Связка ключей от авто звенит в напряжённой тишине, чем привлекает внимание мужчины. — Постой. — Он цепляет предплечье девушки своей рукой, нахмурив брови от приходящего осознания. — Эда, ключи от Porsche? Он подарил тебе автомобиль? — Дениз отходит от Эды на несколько отрешённых шагов назад, неожиданно вскинув взгляд яростных глаз, озвучивая не самую приятную догадку: — Ты спишь с ним. Я прав? Хлёсткая пощёчина отрезвляет. Дениз ощущает жжение в области пришедшегося удара, приложив к повреждённой щеке свою ладонь, кажется осмысливая сказанное немного замедленно. Он всё ещё оставался в замешательстве, избегая пересечения их взглядов, в то время как Эда целенаправлено наступала на него с порцией обвинений, теперь уже с её стороны. — Впредь, трижды подумай прежде чем обвинять меня в подобных вещах! Иначе, доверие между нами будет утеряно безвозвратно. — Непреклонно заявляет девушка и уверенно вскидывая точеный подбородок, она дополняет как данное, в попытке очистить своё имя: — Моя машина в автосервисе. Какие-то серьёзные неполадки, починка займёт неопределённое количество дней. Серкан одолжил мне один из своих автомобилей на некоторое время. — Едкая усмешка разрешает угнетающую тишину: — Не поверишь, мне не пришлось спать с ним ради этого. — Эда непроницательно ведёт бровью, складывая руки на груди и лицезрея едва заметную растерянность на лице Дениза, заключает: — Имеются ещё какие-то вопросы? Обвинения? Сцены ревности? Подозрения в моей неверности? Давай покончим со всем сразу, в случае, если ты совсем не доверяешь мне, разорвём помолвку пока не стало поздно. — Небольшая пауза, кричащая о возможной точке невозврата. Эда глубоко вздыхает, прежде чем разъяснить своё решение: — О браке не может быть и речи, когда каждый божий день, твои подозрения и беспочвенные обвинения, переходят любые границы дозволенного. — Йылдыз уверенно тянется к аккуратному кольцу на том самом пальце, в желании стянуть его со своей ладони, но Дениз вовремя приходит в себя. — Нет. Я виноват. Прости меня. Не будем настолько категоричны. — Сухая ладонь мужчины, поверх накрывает нежную руку Эды, не позволяя избавиться от украшения. — Я прошу прощения, за то, что позволил себе такие мысли о тебе. Ничего подобного не повторится впредь. Клянусь. К тому же, есть кое-что от чего я уверен, взаимопонимание между нами наладится. — Дениз старается растянуть на губах подобие улыбки и невесомо прикоснувшись к подбородку девушки, он заглядывает в её глаза, решаясь произнести то, о чём думал уже продолжительное время: — Я хочу познакомиться с Серканом Болатом. Лично. Не по пестрящим заголовкам интернет-статей и выпускам жёлтой прессы. Думаю, для этого пришло время. Не так ли? Не так. Девушка теряется. Всего один миг. Былая уверенность в глазах пропадает, сменяясь замешательством. Ритм её сердца увеличивается, вынуждая рассеяно отвести взгляд карих омутов в сторону. Эда ловко избавляется от соприкосновения мужских ладоней, немного отступая назад. — Не думаю, что идея хорошая. — Девушка избегает пересечения взглядов, растеряно накидывая на плечи чёрную кожанку, дополняющую образ и поднимает с кресла, отброшенную в порыве злости сумочку, перекидывая через плечо, желая покинуть помещение прежде чем Дениз почует неладное. — Прости. Я опаздываю на совещание. Поговорим об этом позже, хорошо? — Эда чувствует как внутренности мутит от волнения, а лицо стремительно бледнеет под легким слоем повседневного макияжа. — Увидимся вечером. — Короткое заключение. — Мы не закончили! Эда! Она не обращает внимание на попытки мужчины ухватиться за шанс на продолжение неоднозначно оборванного диалога, целенаправленно удаляясь из тесной комнаты, обрушая на её стены эхо отскакивающего цокота каблуков. Рассеянность мыслей и уходящая из под ног земля. Эда держала непоколебимую маску на своём лице до того момента, пока не оказалась на свежем воздухе, предоставившем шанс сделать глубокий глоток недостающего кислорода, наполняя лёгкие. Слёзы скапливалась в уголках глаз, вынуждая скрыть их широкими солнцезащитными очками по пути к автомобилю. Эда дала волю своим эмоциям, лишь оказавшись за тонированными окнами того самого авто, беспомощно опуская голову на руль, в безмолвных рыданиях. Душу разрывало от неправильности происходящего. Она самостоятельно загнала себя в угол. Тогда. Неделю назад, в тот день, никак не покидающий мыслей. Вспышка. Мысли снова утекают в неположенные воспоминания. — Прекрати винить меня во всех грехах! — Звонкий голос с ноткой встревоженной злости разлетается по стенам обширного помещения, накаляя ситуацию до кипения. — Разве, не твоим решением было передать тот проект в мои руки? Я не способствовала этому! Моей вины нет в том, что я не смогла превзойти твои собственные ожидания! — Яростный крик выбивает последний кислород из лёгких. Эда старается совладать с эмоциями, наперекор всем своим попыткам ощущая напряжение сквозившее от мужчины, с привычной ему важностью восседающего на широком кресле в самом углу комнаты, освещаемой исключительно несколькими торшерами, из-за чего рассмотреть мужское лицо было едва возможно. Серкан молчал. Он не показывал лишних эмоций, в отличие от импульсивно настроенной девушки. Его раздражение выдавали переодически выступающие желваки на скулах и напряженная хватка до побелевших костяшек, на граненом стакане с плескающимся на его дне крепким виски. Казалось, даже в критической ситуации он оставался непоколебимым и сдержанным, никаким внешним факторам не позволяя сломить выстроенную вокруг, неприступную крепость, ограждающую от лишних чувств. — Не молчи! — Звон сброшенной в порыве ярости статуэтки и нескольких элементов декора, разрушает угнетающую тишину. — Твоё молчание меня убивает! Прекрати делать вселенскую катастрофу из-за обыкновенной ошибки, которую мог допустить каждый человек! — Эда задыхается от непрерывного крика, но не перестаёт напрягать сорванные связки. — Людям свойственно ошибаться! Не произошло ничего неизбежного! — Замолчи! Ради Аллаха, Эда! Закрой рот! — Последняя капля в стальной выдержке. Серкан практически теряет самообладание, вовремя возвращая утерянную сдержанность, залпом осушив стакан заранее наполненный алкоголем. — Наши взгляды на жизнь разнятся. Я не привык принимать ошибки как данное. Никогда в моей жизни, не было допущено ни единой ошибки! Чёрт возьми! — Тон надломленного тембра режет слух. — Конечно! О чём я говорю? — Эда нервно усмехается, наматывая несдержанные круги по периметру гостиной. — Ты вовсе не человек! Запрограммированная машина без чувств! Робот! О каких ошибках речь? Должно быть в твой мозг встроена система предотвращающая любые промахи! — В висках неприятно давит от напряжения и исходящего крика, сотрясающего стены. Девушка обхватывает своё лицо обеими ладонями, зажимая пульсирующие виски: — Я сойду с ума. Чего ты от меня хочешь? — В темных омутах сверкают слёзы бессилия. — Нет ничего, что нельзя было бы исправить! — Эда! Своей ошибкой, допущенной по халатности, ты поставила под угрозу безопасность жизни людей! — Крик исходящий от мужчины вынуждает растеряться на миг. Видеть потерявшего над собой контроль Серкана, приходилось крайне редко и данная ситуация, была практически первой на памяти Эды. Он терял самообладание по крупицам. — Запятнала репутацию всей фирмы! Лишила прибыльного проекта, которого моя команда добивалась на протяжении нескольких месяцев! — На мужской шее выступала вена от пришедшего напряжения и окутывающей ярости. Он пытался заглушить свои эмоции очередным глотком крепкого виски. — Неверно рассчитанные координаты, главный показатель непрофессионализма, Эда! Если заказчик решит возбудить уголовное дело, можешь навсегда забыть об архитектуре! Прекрати жить в сказочных облаках иллюзий! — Сбитый вздох и твёрдое заключение: — Настоящая жизнь, не прощает ошибок. Запомни раз и навсегда. Тебе не пятнадцать. Пришло время снять розовые очки и взглянуть на мир без притворств. — Злость накрывала. Он знал эту девушку с самых ранних лет. Её наивные взгляды на жизнь не изменились с течением времени, а трагедия, унёсшая жизни родных для неё людей, лишь усугубила восприятие этого мира, целиком переворачивая мировоззрение. Эда Йылдыз ограждала свою жизнь радужной оболочкой множественных иллюзий, в которых не было места разочарованиям и суровой реальности. — В таком случае, я самостоятельно расплачусь за свою ошибку! — Горделиво заявляет Йылдыз, не ощущая ничего, за неимением чувства жгучего раздражения. — Пусть ценой собственной карьеры, я получу урок на всю последующую жизнь! — Сил превышать голос до былого уровня не находится. Эда всхлипывает и проговаривает сквозь отчаянные слёзы: — У тебя нет права учить меня тому, как я должна проживать свою жизнь! Каждая совершенная ошибка некий урок, предназначенный для чего-то. Я не должна жить по твоим принципам! Прекрати контролировать меня! Наставлять на верный путь и ограждать от всего на свете! Я не ребёнок и не твоя собственность! — Девушка не даёт отчёт своим действиям и сдернув с себя миниатюрную сумочку, она выкидывает из неё всё содержимое, вроде кредитных карт и ключей от квартиры, прямо под ноги: — Я не хочу зависеть от тебя! — В последствии сумка улетает ко всему выброшенному в порыве злости. — Ни в финансовом плане ни в каком-либо другом! Забери. Забери всё это! Прекрати контроль надо мной! Умоляю тебя! Прекрати! — Крик сменяется неизбежным потоком слёз. — Успокойся! — Тон Серкана не кажется таким твёрдым, каким слышался ранее. Он с грохотом опускает гранёный стакан на гладкую поверхность низкого столика, грузно поднимаясь с удобного кресла и покидая затемнённый угол комнаты, он в несколько размашистых шагов разрывает расстояние, выдержанное между ним и Эдой. — Прекрати разыгрывать драму сумасшедшей истерички! Резкое движение, ладони мужчины небрежно обхватывают девушку за плечи, одним рывком практически впечатывая в свою грудь. Запах характерного парфюма, смешанного с крепким алкоголем врезается в рассудок. Эда прикрывает глаза, постепенно выравнивая сбитое дыхание, однако, попытки обрываются недопустимо близким присутствием Серкана. Стук сердца отдаётся в висках. — Пришла в себя? — Гневный тембр переходит на едва различимый шёпот, обжигающий кожу в районе уха. — Не устраивай передо мной дешёвое шоу. Я не прекращу контролировать тебя до того момента, пока у тебя не появится представление о собственном контроле! Одна ладонь невольно опускается по изгибам манящего тела, опускаясь на талию, под лёгкой тканью платья. Рывок, окончательно вжимающий в мужскую грудь. С девичьих губ слетает сбитый вздох. Свободная ладонь мужчины очерчивает овал нежного лица, бережно заправляя вьющийся локон шоколадных волос за ухо, открывая пространство. Серкан медленно наклоняется, невесомо задевая сухими губами мочку её уха: — Даже сейчас. В тебе нет никакого контроля, Эда Йылдыз. — Я ненавижу тебя. — На выдохе выговаривает девушка, безмолвно соглашаясь со словами Серкана. Контроля не было. Совсем. Эда поддаётся вперёд, вовлекая губы мужчины в свой плен. Неожиданно для него, ещё более неожиданно для неё самой. Никогда ранее, она не ощущала подобного притяжения. Никогда ранее, не позволяла себе лишних чувств по отношению к этому мужчине. Ненависть сплелась с влечением. Влечение вело к любви, которую она страдательно скрывала не первый год, чувствуя вину за то, что глупое сердце было отдано кому-то вроде бесчувственного робота. Человека, отторгающего любые чувства. Он не мог принять любовь. Не мог отдать её в ответ. Как наперекор всему этому, он смог заслужить любовь самой чувственный девушки в этом мире? Ответа не находилось, как и здравого смысла, способного прекратить то безумие, охватывающее с головой. За хаосом мыслей, едва удаётся уследить за тем, как стремительно развивается темп неспешного и несмелого поцелуя, сменяясь страстным сплетением языков. Руки Серкана. Они ощущаются на каждом дюйме тела, воспламеняющегося от властных прикосновений. Эда хватается за его напряжённые плечи, обтянутые тканью тёмной рубашки, впиваясь ноготками. Забываясь в безумстве. Кислород покидает лёгкие, буквально вынуждая разорвать сладостный момент. Серкан не останавливается на достигнутом уровне возникшего возбуждения, опускаясь дорожкой влажных поцелуев по изящной шее, ладонями свободно гуляя по округлым ягодицам, теперь едва прикрытым подолом и без того короткого платья. Ненужная ткань задирается, сжимаясь в кулак. Он хочет с остервенением содрать эту вещь с манящего тела, не осознавая как удаётся держать утекающее самообладание. Он не хотел давить на неё своим напором. Не хотел принуждать ни к чему интимному. Эда самостоятельно даёт возможность на более раскрепощенные действия, хватаясь за края мужской рубашки и дрожащими от возбуждения пальцами, выдёргивает ткань лишней вещи наружу, незамедлительно принимаясь перебирать мелкие пуговички, казавшиеся бесконечными. Рывок. Пуговицы беспорядочно разлетаются под их ногами. Рывок. Эда удобно устраивается на мужских бёдрах, обвивая талию длинными ногами, кожа на которых была покрыта множественными мурашками. Развязный поцелуй в губы. Серкан Болат не привык терять контроль. Однако, с этой девушкой, всё шло наперекор его привычным устоям. — Эда. — Попытка вывести девушку к разуму, проваливается в один миг. — Замолчи. Я хочу тебя. — С придыханием выговаривает Эда, вовлекая мужчину в очередной сладостный поцелуй, зубами прикусывая его нижнюю губу в знак мелкой мести. Она хотела, чтобы раз в жизни, этот мужчина отпустил контроль над собой, отдаваясь течению своих чувств. Отголоски ярости и не прошедшей до конца злости, выливаются в безумную страсть. Лёгкие наполняются недостающим глотком кислорода, в момент прерванного поцелуя. Эда усиливает давление тазом в нужном направлении, ощущая ответное давление в чувственной зоне. Первый стон слетает с потрескавшихся губ. Серкан теряет терпение. Хаос безумства и влечаения, затмевает здравый рассудок. Мужчина в несколько шагов сокращает расстояние с рабочим столом, нетерпеливо опуская на него свой ценный груз. Соприкосновение опалённых участков ягодиц с холодной поверхностью дубового стола, с губ непроизвольно слетает новый стон, значительнее звучнее предыдущего. Документы совместно с некоторыми рабочими принадлежностями, слетают под ноги в момент новой волны окутывающей страсти. При любом другом стечении обстоятельств, Серкан, не смог бы перенести подобного беспорядка. Однако сейчас, всё отходило на задний план. Рядом с ней, он терял любой контроль. Откуда такое воздействие? Ответ приходит незамедлительно. С прикосновением губ к щетинистым скулам в беспорядочных поцелуях. Он хотел её, незримо ощущая взаимное желание. Рубашка слетает ко всем ранее пострадавшим в страстном порыве вещам. Прохладные пальчики девушки очерчивают кубики пресса, касаясь края ремня. Ладони Серкана проходятся по её бёдрам, невесомо-порхающими движениями, впоследствии сгребая ненужную ткань платья, одним незамысловатым движением сдергивая через голову. Дыхание сбито. Пульс учащён до предела. Он мог описать происходящее не иначе как безумие, перевернувшее чувства. Никогда прежде не ощущал подобного безудержного влечения к женскому полу. Эта девушка снова разрушила его привычную сдержанность. Превратила в оголодавшего зверя, неспособного насытиться своей добычей. — Скажи мне, что не пожалеешь о случившемся на следующее утро. — Просьба, высказанная в самые губы. — Я мечтала об этом столько, что стыдно признаться! — Разгоряченные тела, способные разжечь огонь своим соприкосновением и томный голос: — Я в твоей власти, Серкан Болат. Какие ещё доказательства тебе нужны? — Твёрдое заявление, без капли сомнений даёт зелёный свет на продолжение, от ожидания которого становилось невыносимо тесно в штанах. Эда поддаётся вперёд, нежно целуя подбородок, плавно спускаясь вниз по напряжённой шее, маняще останавливаясь в её изгибе, не касаясь губами, лишь подразнивая горячим дыханием: — Я никогда не пожалею о том, что ты стал моим первым мужчиной. Я доверяю тебе. — Признание выбивает воздух из лёгких. Кажется, Серкан, остаётся в замешательстве, очевидно, что впадая в некий ступор от услышанного. Эда не даёт возможность отступить, впиваясь в его губы с настойчивым поцелуем, настоятельно требуя немедленного продолжения. Она нуждалась в нём. Осознавала ли она в тот момент, что переступала черту дозволенного? Ничего подобного. Голос разума заглушал невообразимый хаос чувств. Никаких иллюзий. Никакого контроля, ничего за неимением желания и сумасшедшего безумия, отключающего разум. Никаких мыслей о том, что уже на следующее утро наступит время суровой реальности. Для них двоих. Той самой реальности, в которой их миры противоположены. Она снова наденет розовые очки, украшая мировоззрение на этот мир. Он снова станет отстранённым от её воздействия, списав ощутимые чувства на минутную слабость. Не более. На утро, они оба будут заблуждаться в иллюзиях. Иллюзиях собственного обмана. Иллюзиях того, что между ними нет ничего кроме притяжения и сексуального влечения. Реальность являлась другой. Они нуждались друг в друге, постепенно забываясь в путанице собственных чувств и противоречий. Затяжная зависимость от присутствия. Любовь в которой он не мог признаться, отторгая любые чувства с намёком на что-то большее. Любовь, которую она считала неправильной ошибкой своего сумасшедшего сердца, попавшего в плен кого-то вроде бесчувственного робота. Эда рассеяно вздрагивает. На щеке остаётся след от соприкосновения с грубой поверхностью руля. Она выпала из реальности, забываясь в воспоминаниях, трепещущих сердце. Слёзы всё ещё стекали по розоватому лицу. Руки принимали неконтролируемую дрожь. Подобное не могло продолжаться вечно. Абсолютно. Неосознанная уверенность поставить точку в неоднозначных взаимоотношениях пришла новой волной. Желание начать жизнь с чистого листа, без вмешательства Серкана Болата, навязчиво накручивало мысли. Он не был человеком предназначенным для неё. Жизнь в любви, гармонии и долговечных семейных путах, совсем не та жизнь о которой он грезил. И, Эда не имела права, вынуждать его корректировать привычные устои. У каждого человека своим мечты. У каждого свои дороги, зачастую разнившиеся. Заветное кольцо на безымянном пальце, намекало на то, с кем по-настоящему возможна была та жизнь, о которой Эда мечтала с ранних лет. Муж. Семья. Дети. Загородный дом с цветочным садом и несколькими собаками. Как выразился бы Серкан, примитивные мечтания из романтизированных книг о любви. Как выразился бы Дениз, их ближайшее будущее. Казалось, выбор был очевиден, наперекор кровоточившему сердцу. Впредь, она не могла обманывать человека, желающего осуществить в жизнь все её заветные мечты. Токсичная любовь, совсем не та любовь, за которую стоило бороться.

Меня зовут Эда Йылдыз — не любишь, прощай.