***
Пока подростки спасались отчаянным бегством, будучи вне себя от ужаса, сам ужас, напротив, торжествовал. Милушка, Джайка и Радеш побросали все, с помощью чего изображали гигантскую жабу и кинулись обниматься. Почти неделю они готовились к этому дню - встречались, обсуждали детали, думали, спорили, неизбежно ссорясь в процессе, затем мирились и снова брались за работу. Идея ящерки медленно, но неумолимо воплощалась в реальность. Самой первой появилась труба из куска полого дерева Ух. Именно в нее, надрываясь, старательно урчала и квакала Джайка. Издаваемые ей звуки оказались даже лучше, чем они ожидали: они были густыми, зловещими, мощными, с протяжными гнусавыми нотками. Именно так бы квакал Пупырчатый Ужас или кто-нибудь из его гадких потомков, если бы он их оставил. После трубы друзья смастерили глаза. Милушка сшила из мешковины два шара, которые они набили соломой и обмакнули в сок венетаты - недолго, но очень ярко светящийся в темноте - после чего привязали на палки. Коровке так понравилось ее творение, что Джайка и Радеш нисколько не сомневаясь, доверили ей держать глаза жабы, просовывая их через кусты. И наконец, самым последним был сделан язык. На этот элемент чудища они затратили больше всего сил и труда. Во-первых, язык должен был получиться длинным, гибким и толстым, однако не слишком тяжелым, чтобы с ним можно было легко управляться. Во-вторых, он должен был обладать пугающим мясисто-розовым цветом, и кроме того, быть достаточно влажным и липким. Сначала друзья попробовали связать его из разных тряпок, но из-за малого веса язык при выбрасывании летел слишком медленно и недалеко. К тому же он часто застревал в ветках, а если и касался земли, то елозил по ней чересчур неестественно. Небольшой камень, привязанный к концу, отчасти решал эту проблему, однако же сразу бросался в глаза. В итоге друзья использовали другой вариант. Радеш вспомнил, что в лесу встречаются лианы-кнутовики с упругими и крепкими стеблями, благодаря которым они и получили название. Найдя подходящую, ящер вынес из дома пилу (ножи лиану, к сожалению, не брали), после чего отпилил отрезок нужной длины. Дальше работа пошла веселее. Милушка покрасила лиану соком растений, придав ей цвет распухшей и гноящейся плоти. Затем наловила в корзинку отборных рыжих слизняков - величиной не меньше ладони - и перед боем обильно натерла “язык” их выделениями. Когда Радеш размахнулся лианой и со свистом ударил по воздуху, Милушка и Джайка, запрыгав, издали восторженный вопль. Язык был что надо. Язык был просто кошмарным. Неудивительно, что только увидев его, подростки разбежались ну прямо как маленькие. - Видали, как они улепетывали? - задыхаясь от смеха спросила Джайка. - Ну и задали мы им жару! - Пупырчатый Ужас! Пупырчатый Ужас! - весело подхватил Радеш, передразнив Рарку. - А слыхали, как хрюкал Харр? Хрю-хрю - чисто как поросеночек! - Надеюсь с их печенью всё будет в порядке, - сказала Милушка и пояснила, увидев как лица друзей вытянулись от непонимания: - Папа с мамой говорят, что если кто-то сильно пугается, страх залазит в печенку и от этого она потом начинает болеть. - Поделом им, - махнул лапой Радеш, а Джайка хмыкнула и проговорила: - Никогда о таком не слыхала. Впрочем, даже если и так - поболит немного и перестанет. Главное, мы прогнали захватчиков! Форпост теперь в наших руках! Ура, Драконьи Гвардейцы! Ура нашему сводному когтю! Они снова принялись обниматься, прижавшись друг к другу. Ящерка даже ненадолго забыла, что считала Милушку трусишкой и неумехой, пускай эта мысль так никуда и не ушла окончательно. В конце-концов, не всем же быть сильными, ловкими и находчивыми, подумала Джайка. Кто-то должен брать на себя черный труд: мазать лиану слизью и шить… - Теперь-то мы точно сможем играть! - продолжила Джайка. - И никакие вредные дылды нам не помеха. Коровка вдруг разорвала объятия и насторожилась. - Ой, вы слышите? - спросила Милушка. “Что?”, хотела было спросить в ответ Джайка, но растопырив ушки, тоже различила недалекий гул из подростковых голосов. Голосов было много, они были возбужденными и среди них звучала хорошо знакомая ей хрипловато-раздраженная интонация Урма. Захватчики возвращались. И возвращались с подкреплением. - Скорее, все по местам! - воскликнула Джайка. За кустами возникла короткая неразбериха. Драконьи Гвардейцы забегали, в спешке подбирая с земли брошенные части Пупырчатого Ужаса и налетая друга на друга. Через несколько секунд они заняли позиции, приготовившись и напряженно вглядываясь в туман. Джайка чувствовала, как от волнения у нее колотится сердце, а дыхание застревает в груди. Рядом, отведя назад лапку с лианой, тихонько шмыгал носом Радеш. Милушка не издавала ни звука, сжимая палки с глазами. Враги приближались. От тропинки донеслось совсем разборчиво: - Семеркой клянусь! - возбужденно говорил Джарр. - Он был там, на другой стороне поляны! Вакк вагга! Ты что, меня совсем не слушаешь?! Мы должны звать родителей, всю деревню звать! Пупырчатый Ужас вернулся! - Он вернулся, он вернулся, - испуганно подхрюкивал Харр. - Вернулся, чтобы сожрать нас всех до единого! - Заткнись, ты, болван, - раздалось сердитое рычание Урма. - Не умеешь пить, так не пей. Очнись, идиот! Какой Пупырчатый Ужас, вакк вагга! Я сам придумал эту историю, будто бы он не подох, чтобы попугать слабонервных девчонок. И я не позволю, чтобы моя же выдумка помешала мне сегодня развлечься! Позади плакались Арисса и Рарка. Волчиц как умели утешали Шассая и близняшки-лисички, которые всё-таки пришли познакомиться с Ягеном. - Приготовились, - не прошептала, а скорее прошелестела Джайка, выдохнув облачко пара. На полянку гурьбой вывалились смутные фигуры. Сердце ящерки пропустило удар - старый факельник вдруг ярко вспыхнул и тут же угас, ненадолго высветив группу подростков. Впереди всех возвышался Урм, он был взбешен и раздосадован. Позади него, сгрудившись вместе с девчонками, жались лис, волк и кабан. Все трое были сильно напуганы и явились с увесистыми дубинами. - И где же ваш “Пупырчатый Ужас”? - обернувшись, издевательски спросил Урм. Он был уверен в себе и ни капли не боялся. - Начинаем! - скомандовала Джайка. Она медленно поднесла трубу к губам и, раздувая щечки, заквакала. Фигуры сразу же дернулись. Все, кроме одной. - Там! Там! - воскликнул волк, указывая на кусты, за которыми прятались Драконьи Гвардейцы. - Уходим! Уперев лапы в бока, Урм оглушительно расхохотался. - Просто летучая мышь-краснонос, - громко заявил барс. - У нее голос тоже похож на кваканье, особенно когда она грызет лианы и других от своей жратвы отгоняет. Что, сюськи-пуськи, летучей мышки испугались? Сейчас я ее прогоню! Так прогоню, что эта тварина на другой конец острова переселится! Урм храбро зашагал вперед, пересекая полянку. - Глаза! - приказала Джайка, оторвав трубу ото рта и переводя дух. Милушка подняла над головой палочки, раздвигая листву. Шаги барса сбились. Мгновение он присматривался, а присмотревшись, выкрикнул: - Точно! Глядите! Летучая мышь вас испугалась, испражнилась венетатой и теперь листья светятся! Джайка сжалась от ужаса. Ничего не получалось. Урм не верил в старые сказки. Он был молод, силен и бесстрашен, он не имел права показывать страха, и его могла остановить только равная ему сила или же нечто настолько кошмарное, чего не выдержал бы ни один человек. Свистнула лиана-язык - в дело вступил Радеш. Но он вступил слишком поздно. Барс перешел на бег и уже разогнался, намереваясь вломиться в кусты. Хотя он успел разглядеть гибкий, омерзительно розовый хлыст, Урм вряд ли осознал смысл произошедшего. Хрустнули ветки. “Крылья тебе оторву”, - кровожадно прохрипел барс буквально в шаге от них. Наклонив корпус и вытянув лапы, он стремительно пробирался вперед. Отшатнувшись, Джайка уронила трубу. Радеш безуспешно пытался подтянуть к себе кнутовик. Еще секунда и все было бы кончено. Но тут произошло то, чего ящерка, да и Урм ожидали, пожалуй, в самую последнюю очередь. Милушка отшвырнула палки и метнулась к корзинке. В следующий миг, когда из кустов к ним прорвалось оскаленное лицо барса, моргавшего от хлещущих по глазам веток, она схватила две пригоршни слизняков и, раздавив их, стиснула щеки Урма с разных сторон. В один миг все поменялось. Только что барс излучал уверенность и силу молодого, еще не знающего поражений димаго. Теперь же, ощутив на лице горячую, липкую жижу и вдохнув гнилую, перепрелую вонь слизняков, похожую на зловонное дыхание огромного зверя, он наконец-то понял, то что дело неладно. А сжимающие голову склизкие лапки Милушки окончательно подорвали его боевой дух. Урм жалобно мявкнул и предпринял попытку отдернуться, но Милушка продолжала крепко цепляться за барса. - Оно схватило меня! Оно схватило меняяя! - завопил Урм дурным голосом. - Помогите! Извернувшись, он вырвался и со всех ног кинулся к своим. Едва барс поравнялся с товарищами, как вся компания рванула наутек, не менее позорно, чем это было несколькими минутами ранее. Джайка обратила к Милушке изумленные, полные восторга глаза. - Я всё время думала, что ты трусиха… А ты оказывается вон какая боевая… Коровка медленно опустила руки, словно сама не верила в то, что только что сделала. - Я же гвардеец, - потупившись, скромно сказала Милушка. - А гвардейцы готовы на все, лишь бы защитить других… Особенно своих друзей… Радеш и Джайка схватили ее за ноги и вскинули в воздух, а затем посадили на плечи. - Милушка из Рогатого Когтя! Милушка из Рогатого Когтя! - принялись скандировать они. - Слава Милушке! Слава, слава, слава Милушке! Они кричали в полный голос, ни мало не опасаясь, что их кто-то услышит. Бой был выигран. Форпост был отбит. Отбит раз и навсегда.***
Несколько дней деревня гудела. Собравшись толпой и вооружившись топорами, вилами и дрекольем, все ее жители, способные держать оружие, отправились в лес, в то место, которое указали подростки. Ситуация была слишком серьезной, чтобы просто так от нее отмахнуться, тем более что гигантскую жабу видела не одна пара, а сразу два десятка глаз. Однако поиски не принесли результата. За кустами, где, по утверждению Урма, Джарра и остальных, сидело чудовище, не нашлось никаких подходящих следов. Даже трава была почти не примята. Почесав затылки и посовещавшись, взрослые пришли к выводу, что причину следует искать в другом направлении. А когда они поискали и закономерно обнаружили то, что виновники переполоха втайне таскали вино, все окончательно успокоились и убедились - вернувшийся монстр был всего лишь очередной глупостью, рожденной от союза алкоголя и подросткового идиотизма. Харру сильно влетело. Джару влетело тоже. Урму влетело от отца, когда отец Шассаи по-свойски приполз к нему как-то вечером и с убийственным змеиным хладнокровием осведомился: собирается ли барс, как приличный димаго, жениться на его дочке Шассае или его, паршивца, надо задушить за то, что распускает лапы, куда ему не разрешали? В результате подростки почти месяц ходили тише воды, ниже травы, с унылыми и постными лицами. Погруженные в свои проблемы, они не задирали ни друг друга, ни малышню, а спать ложились сразу же после ужина, едва лишь только-только смеркалось. О том, чтобы собираться на полянке под факельником они теперь даже не помышляли. С их же легкой руки это место стало именоваться не иначе, как “Логово Пупырчатого Ужаса”. И лишь Милушка, Джайка и Радеш знали правду и, всякий раз, отправляясь туда, загадочно и тихо смеялись...