Если успеем...

В висках неприятно стучало, эта боль была снова с ней, каждое движение грудной клетки добавляло в теле тяжести. В горле пересохло, словно вчера это не отец употреблял горячительные напитки, а она. Просыпаться совершенно не хотелось, открывать глаза и подавно. Резко зажмурившись, она будто бы старалась остановить это: заставить собственное тело прекратить издевательства над ней, оставить ее в покое. Боль нарастала с каждым вдохом, с каждой проскользнувшей мыслей. Теплая мужская рука, лежавшая на талии, сейчас казалась ей невыносимо тяжелой, каждый вдох давался с трудом. Тепло, исходившее от парня, душило, легкие раздирало словно когтями, оставляя от них лишь лоскутки. Распахнув глаза, девушка тут же пожалела об этом: комната вокруг плыла, сконцентрировать взгляд не выходило, все растекалось огромным пятном, дышать становилось невозможно. Душащее чувство сменялось подкатывающей тошнотой. Прикрыв глаза, шатенка выдохнула - легче не становилось. Движение руки заставило ее вздрогнуть и подскочить на ноги. Тошнота неизбежно подкатывала к горлу. Зажав рукой рот, управляющая бросилась в ванную. Шум воды почти не заглушал звуков, пустой желудок раз за разом выворачивало. Ухватившись за край ванны, девушка медленно сползла на пол. Подтянув колени к груди, она, плотно сжимая челюсть, опустила голову. Сил двигаться почти не оставалось, прошедшая ночь не принесла долгожданного отдыха. Тихий стук в дверь заставил ее приоткрыть глаза. – Ксюш, – в одном лишь его слове она слышала сочащееся беспокойство. Внезапно стало до омерзения невыносимо. Скрючившись, она сидела на холодном полу, пока он стоял там, за дверью, хмурясь и переживая за нее. Она постоянно видела его беспокойство, его боль: за пару дней он словно постарел на десяток лет. Хотелось кричать в голос от несправедливости, не было больше той легкости в его движениях, словах, эмоциях. Вся невесомость пропала, из-за ее болезни… из-за нее. – Да, – кое-как выдавила шатенка. Разжав руки, девушка неторопливо поднялась. Холодная вода остужала. – Сейчас, Юр, – прозвучало совсем неважно, хрипло, со скрипом. Обдав лицо холодной водой, девушка, переминаясь с ноги на ногу, неторопливо полоскала рот. Отражение в зеркале не пугало ее: темные мешки, бледность, казались настолько привычными для нее, каждое утро она видела себя такой. Каждое гребаное утро. Сегодня было хуже, впервые за долгое время девушка заметила изменения в состоянии. До этого она словно стояла на одной линии. Сейчас она отчетливо видела, она чувствовала - она сдвинулась с мертвой точки. – Все, – ознаменовала она, выходя из ванной. Повернув ручку, она захлопнула дверь и почти столкнулась с парнем. Хмурый. Именно так она и представляла. – Как ты? – он не сделал и шага назад, внимательно оглядывая ее. Прислонившись спиной к стене, Завгородняя стянула резинку для волос с руки. Опора в виде стены спасала, страх упасть перед парнем снова окутывал. Голова хоть и меньше, но все еще плыла. – Терпимо, – стянув волосы тугой резинкой, девушка подняла взгляд на парня. Он не верит. Все видит и не верит. Какое на хрен терпимо? Грубо, но именно это она читает в его взгляде. В таком родном взгляде. – Это побочка от лекарств, – протянув руки, он неспешно притягивает ее к себе. Хочется закрыть ее, окутать теплом, спрятать от всех проблем и ужасов, защитить от боли. Она старательно выдавливает улыбку. Едва держась на ногах, играет перед ним в театр одного актера, стараясь как можно сильнее убедить в своих словах. Обхватив девушку, парень прижимает ее к себе, обнимая как можно крепче. Юре дышать рядом с ней легче, легкие перестает выворачивать, мысли не раздирают голову - она рядом. Ему больно видеть ее такой, тяжело замечать как она гаснет, до ужаса невозможно больно слышать ее крик по ночам, но ему легче, когда она рядом. Его собственный мазохизм. – Тебе нужно лечь, – его полушепот прошибает ее. Мурашки, от которых так и хочется поежиться, бегут по спине. – Юр, – попытка возразить проваливается на корню, он прерывает ее одним взглядом - спорить нет смысла, а сейчас еще и сил. – Что я скажу Федотову? – ее голос все еще хрипит. – Он и так недовольный, – поморщившись, заканчивает шатенка. Девушка замечает изменения на лице парня, тревога вмиг сменяется недовольством. Всем своим видом он буквально кричит «Мне плевать что подумает Федотов, что он скажет, и даже что сделает». Плевать! Он не примет возражений. – Ты сегодня остаешься тут, ложишься в кровать, заматываешься в одеяло и пытаешься отдохнуть, – цедит он, не отпуская ее. – Федотов - это последнее, что меня волнует. Я разберусь, – смягчается врач, замечая тяжелый взгляд девушки. – Как? Как ты разберешься? Что ты ему скажешь? Ты ведь слышал, что он вчера сказал, сам все видел, – она все еще сомневается, чувствует подкатывающую тошноту, но до последнего старается держаться. Сжав челюсти, Юра хмурится - спорить с ней совершенно не хочется, ругаться подавно, но если понадобится, он запрет ее в этой комнате лично. И плевать, что там будет дальше. Если понадобится, он лично увезет ее отсюда, лично заставит Федотова ее уволить и заберет. Плевать, что будет. Он готов, если это будет ей во благо. И неважно, согласна она с этим или нет. – Ксюш, – не отводя глаз, он смотрит, прошибает ее одним взглядом, словно видит все уголки ее души. – Послушай меня, поверь мне, – он глубоко вздохнул, разжав объятия. Парень ухватил девушку за руку, – это побочный эффект. Лекарства, которые ты пьешь, не витаминки. Первое время будет тяжело, пока твой организм сможет привыкнуть и подстроиться. Тебе нужно отдохнуть, отлежаться, – он говорил с ней словно с ребенком, сжимая ее ладошку в руке. Не отводя взгляда, он прятал весь тот ужас, что испытывал сам, куда подальше в себя. Она не должна видеть лишнего. – Доверься мне, – уже тише закончил он. Она сдалась, сдалась еще в самом начале - Юра видел. Это оказалось легче и быстрее, чем он думал. Сложности будут и их не избежать, он понимал это прекрасно. Им предстоит сделать многое. Ксюша жила фантазией, опрометчиво надеялась обойтись малой кровью, скрыть все от всех, пережить это тихо и незаметно для других. Пережить и забыть, оставаясь для всех идеальной управляющей, щелкающей проблемы как орешки. Не выйдет, у нее не получится все, как она хочет. Из такого не выходят без потерь. И к своему ужасу он - тот человек, которому придется разрушить ее фантазию. Эта мысль скручивала его органы в узел, заставляла его, взрослого парня, сжиматься как маленького мальчишку. Разрушить надежду человека, который смирился со смертью. Буквально принял этот факт и приготовился. Парня раздирало изнутри. – Хорошо, – она нарушает тишину спустя минуту гробового молчания. – Но ты будешь держать меня в курсе всего, что происходит, – диктует девушка. – Договорились, – он согласен на что угодно, только бы она послушала его. Приобняв девушку, он неторопливо направляет ее к кровати. Недолгие объятия, короткий поцелуй и быстрые сборы на работу. Он поглядывает на нее все то время, что собирается. – Я закажу тебе завтрак, – уже перед самой дверью уточнил Юра. Коротко кивнув, девушка устало улыбнулась. Головная боль заставляла глаза закрываться. Все, чего сейчас хотелось, это крепко зажмуриться и замереть без движения. Желудок все еще выворачивало, а во рту неприятно горчило. Ксюша лишь надеялась, что выпитые десять минут назад таблетки не вылетят обратно и хоть немного помогут. *** Оформив заказ в ресторане, врач торопливо направился в кабинет. В том, что девушка нормально поест, он сомневался. Надежда оставалась на легкий салат, в крайнем случае, чай с десертом. Мысли разбегались, он не спал полночи. Фраза врача заела словно пластинка в его голове. Внезапно согласилась. Эти слова въедались в голову, сжигали его изнутри, выворачивая все внутренности. Она согласилась из-за него? Он хотел спросить, хотел узнать у нее все еще вчера, но банально не смог. Не смог задать волнующий его вопрос. Ее мотивы не были для него каким-то секретом, совсем нет, просто он хотел услышать это от нее, понять все. К своему ужасу Юра понимал, что окажись он в такой ситуации, то с большой вероятностью выбрал бы то же самое. Это пугало его до чертиков. Но она, девушка, у которой есть все, так легко отказалась? Ухватив оранжевый чемодан, Юра уверенно вышел к лифту. Нужно разобраться с проблемой. С пьяной усатой проблемой. Вчера управляющая на негнущихся ногах буквально влетела в департамент отца. Причина происшествия оказался на втором этаже. Разместившись на цветном пледе, мужчина, похрапывая, спал. Попытки разбудить его и привести в чувство оказались тщетны. После пятнадцати минут попыток Юра увел ее оттуда. Ухватив под локоть, чуть ли не заставил ее уйти оттуда. Добиться внятной речи и трезвого рассудка у них все равно не получилось бы. Толкнув тяжелую дверь, парень зашел в помещение. Запах перегара витал в воздухе. Все вещи оставались на том же месте, что и вчера. Значит, попыток что-либо делать инженер еще не предпринимал. Поднявшись по металлической лестнице, парень увидел свернувшегося мужчину -замотавшись в плед, он все еще спал. Опустив чемодан на пол, парень подошел ближе. Разблокировав смартфон, Юра открыл мессенджер. Кому: Влад. «Сегодня в семь можешь забирать пациента» *** Юля торопливо шла по коридору. Выходные неумолимо кончились, все утро девушка провела за уборкой номера. Представившуюся минутку отдыха рыжая горничная хотела потратить на подругу. Она не общалась с шатенкой уже больше двух дней, вчера вечером Комиссарова лишь видела пару с расстояния. О вчерашнем происшествии знал весь отель. Федотов поднял на уши всех, пока искал управляющую, а уж его крик, кажется, слышали все в радиусе пары километров. Юля надеялась застать подругу в кабинете, однако дверь туда оказалась заперта. Написав подруге, она тут же получила ответ. – Привет, – проходя в комнату, произнесла рыжая подруга. – Как ты? – оглядев помещение, Юля опустилась в кресло, стоящее напротив кровати. – Не знаю, – шатенка пожала плечами и шаркающей походкой прошла до постели. Замотавшись в плед, девушка подтянула колени и подняла голову на подругу. – Честно, не знаю. Вроде, должно быть легче, но нет, – Ксюша хмыкнула. – Юра все знает, вчера мы были у врача, – почти полушепотом говорила она. Под глазами шатенки залегли темные круги: уснуть не получалось - стоило их закрыть, как голова шла кругом. Передернув плечами, девушка поплотнее закуталась в плед. Ее бросало то в жар, то в холод. У кровати на тумбочке оставался почти не тронутый поднос с едой. – Как он отреагировал? – это был совершенно глупый вопрос. Юля сама все видела. В то утро, когда он открыл ей дверь, она видела его глаза. Все было понятно без слов. Она видела его реакцию. – Как? – девушка тяжело выдохнула. – Как ему и положено реагировать. Я так боялась его реакции, а теперь… – девушка горько усмехнулась. – Я боюсь за него, боюсь за то, как он будет с этим жить, если у нас ничего не получится, – она произнесла это на выдохе. Сил говорить что-то большее не было. Слезы подкатывали к горлу, стоило только произнести крутившиеся в голове мысли. – Эй, – заметив состояние подруги, Юля тут же подскочила к девушке, – откуда такие мысли? Не ты ли радовалась операции еще неделю назад? – опустившись рядом с шатенкой, горничная слегка пихнула ее в плечо. – Тем более, зная педантичность Юрца, он не то что вылечит тебя - он залечит тебя так, что ты еще лет двести проживешь, – девушка усмехнулась. – Ксю, не думай о таком, – уже серьезнее добавила она. – Не думаю, что ему будет легче, если он узнает, что ты об этом думаешь. – А думаешь, он не думает об этом? – Завгородняя шмыгнула носом. – Я ведь вижу, все написано в его взгляде. Мне так сложно смотреть на то, как он грызет себя в попытках сделать хоть что-то, – шатенка отклонилась от подруги и опустила голову. – Еще и эта побочка от лекарств, сил нет, – хмыкнула она. Девушка поправляет лямку майки и, скинув с себя плед поднимается. В горле все еще чувствуется неприятная горечь. – Я начала прием лекарств вчера, – уточняет она, ухватившись за кувшин с водой, – кажется, что все внутри переворачивается. А дальше хуже, – сглатывая, произносит шатенка. – Даже думать не хочу. – Знаешь, я уверена, что он допускает такие мысли, – горничная поднялась с кровати. – И даже я думала об этом. Да-да! – утвердила рыжая, замечая удивленный взгляд подруги. – Мне кажется, через это проходит каждый, кто узнает о таком. Вспомни свои первые мысли. И в этом нет ничего криминального: это страх за близкого, это нормально, – заключила Комиссарова. – Наверно, – Завгородняя обернулась к подруге. – Комиссарова, ты когда такой умной успела стать? – с легкой усмешкой добавила она. – Ой, да иди ты, – поднявшись с кровати, рыжая обогнула подругу и, подойдя к небольшой сумочке, выудила оттуда сложенный пополам бумажный лист. – Ксюнь, – дернувшись, шатенка обернулась. – Что? – вздернув бровь вверх, она озадаченно рассматривала подругу. Это обращение Юля почти не использовала, только в крайних случаях. – Юль? – опустив кувшин с водой на стол, Завгородняя шагнула к замершей подруге. – Ты чего? Обиделась? – Ксюша уже протянула руку к подруге, когда та внезапно опустила голову и с шумом втянула воздух. Юля представляла это совершенно по-другому, совсем не так. Она буквально мечтала, как будет кричать об этом в голос, едва не подпрыгивая от экстаза. В ее мечтах подруга не сидит замотанная в плед, мучаясь от онкологических лекарств. В ее мечтах она важная управляющая, которая искреннее счастлива за нее. В ее мечтах это не она успокаивает подругу, а совсем наоборот, это рассудительная управляющая, улыбаясь, пытается успокоить ее. В ее мечтах все не так. Все по-другому. – Юль…– Ксюша не выдерживает первая, склоняет голову, пытаясь понять эмоции подруги. Подняв голову, Комиссарова вдруг растягивает губы в улыбке и, сглотнув, наконец, прерывает тишину. – Вот, – раскрыв сложенный бумажный листок, она протянула его подруге. Руки слегка подрагивали, что было совершенно непривычно для девушки. Прищурившись, Ксюша внимательно оглядела подругу. Непривычная для Юли серьезность напрягала и отчасти пугала. Почти месяц назад Завгородняя точно так же стояла перед подругой с заключением от врача. Только у нее не хватило сил отдать чертов листочек с множеством печатей и размашисто написанным заключением. Внутри словно обрывается последняя ниточка, держащая ее самообладание. Первое, что бросается ей в глаза, это печать одной из клиник. Вторая строчка - имя и данные пациентки. Третья - аккуратно прикрепленный снимок УЗИ. Четвертая - заключение. Что-то внутри падает. – Юлька… – Ксюша ухватывается руками за голову и переводит взгляд на подругу. Сейчас все словно в замедленной съемке. – Твою мышь, – почти полушепотом добавляет она, смотря на горничную. – Это моя фраза, – едва выдавливает Комиссарова, следя за подругой. Ее руки все еще трясутся. – Комиссарова, черт возьми, – вздрогнув, Ксюша, прикусив губу, улыбается. Искренне, по-настоящему. – Иди сюда, – проходит секунда, прежде чем шатенка заключает подругу в объятия. Заключение врача все еще остается в ее руке. Опешившая девушка замирает. На мгновение все почти так. Улыбнувшись, она чувствует, как глаза начинает пощипывать. Сентиментальность, черт бы ее побрал. Юля старается прогнать их, но глаза застилает пелена из слез. Жмурясь будто от яркого света, она улыбается, обнимая подругу. – Ты как? – Завгородняя, подмигнув, разжимает объятия и, заметив покрасневшие глаза подруги, хмурится. – Эй, – склонив голову, она внимательно наблюдает за девушкой. – Все нормально, – усмехнувшись, девушка проводит рукавом кофты по щекам, стараясь избавиться от лишней влаги. – Я просто еще удивлена, не верится, – улыбаясь, добавляет она, отходя, – все так спонтанно. Смахнув прядку волос, Ксюша подмигивает и приподнимает руку с заключением. – Ну не так уж и спонтанно, я думаю, – в ее голосе слышится нескрываемая радость. – Ты сама-то рада? Ксюша не сомневается ни на секунду - подруга рада, это видно невооружённым взглядом. Это заметно, стоит только на нее взглянуть. Рассматривая снимок рыжей горничной, девушка на мгновение чувствует странную горечь. Внутри, там, в самой душе, становится горько. Все происходит за наносекунды, словно вспышка. Это вдруг приходит в голову и перемешивается с просыпающимся чувством стыда. Гремучая смесь. Улыбка не сходит с ее лица, она не дает и возможности увидеть не пойми откуда взявшуюся боль. – Я… кажется, да, – с улыбкой тараторит Юля. Ее глаза искрятся как у ребенка, увидевшего конфету. – Я не верю, но я рада, – повторно заключает она, делая шаг в сторону. Ксюша слушает подругу, почти не двигаясь. С лица не сходит улыбка, она счастлива за них. Сердце гулко стучит. Тот день всплывает перед глазами. Завгородней противно от самой себя. Хочется закрыть глаза и избавиться от навязчивых образов. Хочется быть просто счастливой. Моргнув, она продолжает слушать счастливую подругу. *** Обогнув стол, парень стянул халат. Время близилось к обеду - хочется или нет, нужно было перекусить. Утром он благополучно пропустил завтрак. Взглянув на лежащего под капельницей Бориса Леонидовича, парень кивнул медсестре и вышел из кабинета. Первым делом врач хотел направиться к девушке. Упрямая управляющая засыпала его сообщениями в мессенджере. Вместо сна и отдыха она снова выбирала работу, пыталась контролировать процесс, даже сидя в комнате. Юре это нравилось меньше всего. Он прекрасно понимал, что девушка не откажется от работы и своего привычного ритма жизни в один миг. Однако сейчас ее работа занимала для него последнее место. Как бы эгоистично это не было. Пискнувший телефон уведомил о входящем сообщении. От кого: Ксения. «Как дела? Что происходит в отеле?» Как ни странно, но в отеле стояла полная тишина. Федотова врач так и не видел и, если верить девушке с ресепшена, его не было в отеле. Сейчас это было к лучшему, если его не будет до конца дня, Юра будет только рад. Кому: Ксения. «Все отлично, Федотова нет.» «Как себя чувствуешь? Ты поела?» Пробежавшись глазами по сообщению, Ксюша поморщила носиком и машинально бросила взгляд на поднос с едой. Мысль о еде заставляла органы переворачиваться. Кому: Юра. «Да, поела, все отлично.» Наглая ложь во благо, в его благо. Спустя секунды девушка набрала второе сообщение. «Юля заглянула, все хорошо.» «Не переживай.» Щелкнув «отправить», шатенка выдохнула и поднялась с постели. Юля ушла еще десять минут назад, больше всего сейчас хотелось побыть одной. Остаться наедине с собой. Головная боль потихоньку отступала. Вместо нее приходило мерзкое чувство вины. Перед Юлей, перед парнем. Вина за себя, за свои эмоции, за свои мысли. Радость за подругу все больше загоняла девушку в угол. Все перешивалось в неразборчивую кашу эмоций. Совесть противно жрала изнутри. Какого лешего она вообще чувствует эту горечь? Почему просто нельзя порадоваться? Она рада, только что-то внутри обрывается всякий раз, как она начинает об этом думать. Чертов эгоизм и страх нагоняют липкие мысли. Будет ли у меня так же? *** Она с подругой. Перечитав сообщение, парень, развернувшись, направился в ресторан. До семи вечера оставалось чуть больше пяти часов. Совсем немного времени на то, чтобы перекусить, привести в маломальское чувство лежащего в кабинете пациента и вернуться к девушке. Грузные шаги позади себя парень распознал еще за секунду до того, как услышал голос. – Юрец, – усмехнувшись, Федотов опустил руку на плечо парня, – обедать? Пошли, мне как раз с тобой нужно перетереть кое-что, - усмехнувшись, мужчина махнул рукой в сторону одного из столиков. Ничего хорошего это не предвещало. Это стало понятно только по одному голосу владельца. Кивнув официанту, Федотов плюхнулся в кресло. Судя по виду мужчины, он был доволен собой. Его настроение кардинально отличалось от вчерашнего, что опять же не сулило ничего хорошего. С другой стороны, Юра всегда считал владельца эксцентричной личностью. Его настроение могло измениться за мгновение. Но сейчас парень чувствовал - это изменение не к добру. – Юрец, ты заказывать-то собираешься? – голос Федотова выдернул врача из мыслей. Мотнув головой, парень перевел взгляд на молоденькую официантку, стоящую перед ними. Хлопая ресничками, она с удивлением поглядывала на провалившегося в раздумия врача. Мужчина напротив смотрел с неменьшим интересом. – Да, – врач кивнул и, отодвинув меню, сдержанно улыбнулся, – зеленый чай, пожалуйста, и салат, – есть резко перехотелось. Проигнорировав недоуменный взгляд девушки, врач сдержанно кивнул официантке и перевел взгляд на мужчину. – Юрчик, ты худеть, что ли, собрался? – Федотов усмехнулся. – Что за обед? У меня дочка больше ест, – со стороны официантки послышалась короткая усмешка. – Симпапульку как будешь носить на руках? Так, – владелец перевел взгляд на девушку, – принеси нам мясо, овощи там, на свой вкус. Нормальный обед, короче, – махнув ей рукой, он, довольный собой, откинулся на кресло. Юра еще с минуту смотрел непонимающим взглядом на мужчину. Словно выдерживая театральную паузу, Федотов улыбнулся и расстегнул пиджак. Все это подвешенное состояние надоедало парню. – Лев Глебович, Вы хотели поговорить? – констатировал факт врач. – Я слушаю, – терпение, конечно, его сильная сторона, но не сейчас, когда слишком довольный вид владельца напрягал. – С места в карьер, Юрец. – Какой раз за сегодня он его так называет? Парень насчитал уже четыре… а, нет, три раза. – Оно и правильно, – мужчина выпрямился. – Я вчера чутка погорячился, конечно, – это заставило врача удивиться. – Но, в целом, был прав, – тут же обрубил Федотов. – Симпапулька, я уже говорил тебе, странная она, не нравится мне совершенно. Ходит вся потерянная, плавает где-то. Такая работа никуда не годится, – хмыкнул он. – Это не работа профессионала, это халтура, – склонив голову, Юра внимательно наблюдал за владельцем. Неужели решение будет настолько кардинальным? Напряжение давало о себе знать. Находящийся в кармане телефон звякнул, уведомляя о новом сообщении. – Да, я помню. Я считаю, это стресс, – опять эта сказка про белого бычка, как сказала бы его мама. Парень надеялся, что убедить Федотова будет проще. – Профессиональное выгорание, психоэмоциональная нагрузка, плюс не стоит сбрасывать Борис Леонидовича. Ксения все чаще переживает за отца, это тоже влияет на работоспособность, – почти и не соврал. Не договорил о самом страшном, просто еще не время. Мужчина уже хотел ответить, когда к столику, простучав каблучками, подошла официантка с подносом. Наблюдая за действиями девушки, Федотов довольно усмехнулся. Кивнув ей, он дождался, пока девушка отойдет, и перевел взгляд на парня. – Стресс или не стресс - не знаю, но надо это решать. Отец ее мне тоже не нравится, надо с этим папой Карло что-то делать. Надоело мне это все, – задумчиво протянул он. Все-таки Юра не ошибся: мужчина перед ним был настроен решительно. – Насчет этого я уже решил, Лев Глебович, – «почти решил» мысленно добавил парень. – Борис Леонидович уйдет в небольшой отпуск без содержания. Мой знакомый из специализированной клиники уже ждет его, – пояснил врач. – Так будет лучше для всех, – поняв, о чем говорил парень, лицо Федотова вытянулось в удивлении. – Оперативно, Юрец, – довольно протянул он. – А Симпапулька? Неужто согласилась? – вздернув бровь, мужчина скептически оглядывал врача. – Согласилась, – согласится, точнее будет сказать. О плане врача девушка совершенно ничего не знала. Юра знал, говорить заранее бессмысленно. Ксюша постарается обойтись без таких кардинальных методов. Она может снова поверить в обещания отца и пожалеть его. Эти уговоры и бессмысленные обещания не имели смысла. – Удивил ты меня, – принимаясь за еду, произнес владелец. – Однако я принял решение, – отпив воды, Федотов поднял голову. – Симпапульке нужен зам, и я более чем уверен, искать она его будет крайне неохотно. А значит, я решу этот вопрос. Точнее, уже решил, – многозначительно заключил мужчина. Выдержав пару секунд тишины, он усмехнулся и поднял голову. – Моя Ритка. Она давно ищет себя, ей нужно дело в жизни. Вот я и решил, пусть побегает на должности заместителя, наберется опыта, ответственности. Заодно повзрослеет возможно, – это было то самое. То, чего Юра боялся. Хуже была бы только новость об увольнении управляющей. Ждать радости от девушки по поводу этого решения ему точно не стоит. – Что думаешь? – мужчина довольно хлопнул руками. Нет, он был действительно довольный своим решением. – Лев Глебович, Вы уверены, что Маргарита справится? – эта новость не радовала и парня. Зная характер Федотовой младшей, Юра был уверен, что работы у управляющей не убавится. Скорее, наоборот, ее прибавится. – Может, стоит дать возможность Маргарите понаблюдать со стороны? Ксения, вроде, уже занялась поисками кандидата на должность, – его предложение не нравилось владельцу. Нахмурившись, он хмыкнул и отложил вилку. – Юрец, хочешь совет? Не неси чепухи, – довольная улыбка испарилась с лица Федотова. – Пусть закругляет свои поиски. Ритка моя вся в меня, справится она, – кажется, слова врача задели мужчину за живое. – Симпапулька поможет ей, если чего. Все передай мелкой, пусть вводит Ритузика в курс дела. Где, кстати, твоя управляющая? Поможет ей. Этого парень и боялся. Черт. – Ксения решает вопрос с поставкой новой партии оборудования. Вы же вчера ей приказали, – он выпалил на автомате, словно заучивал это весь день. Ухмыльнувшись, мужчина, кажется, поверил и довольно хмыкнул. – Ах да, передай ей, можете не оплачивать с собственных карманов. Пусть внесет закупку в бюджет. Но это последний раз, – подхватив в руки столовые приборы, мужчина, наконец, принялся за еду. – Я вас понял, Лев Глебович, – отодвинув стул, парень поднялся. – Я пойду, передам Ксении Ваше распоряжение и займусь делами. Извините и приятного аппетита, – кивнув владельцу, Юра старался скрыться оттуда как можно быстрее. К еде прикасаться не хотелось, к мучавшим вопросам теперь добавился еще один. Заметив, что владелец лишь махнул рукой, парень торопливо покинул ресторан. Он задержался уже у входа, сделав короткий заказ на имя управляющей с доставкой в ее комнату. Обед как-никак. *** Когда в комнату постучали, девушка подпрыгнула от неожиданности. Когда она увидела официанта, удивилась. А когда парень в темной форме передал ей заказ и, улыбнувшись, сказал от кого, управляющая не смогла сдержать улыбки. Сейчас ей действительно захотелось есть, просто потому что он старался для нее. Нежный крем-суп, легкий салат с отварным мясом и овощами и до безумия нежный десерт с ароматным зеленым чаем. Комната вмиг наполнилась вкусными запахами, дразня шатенку все сильнее. Теплое чувство разливалось внутри девушки. Совесть, поедающая поедом, никуда не делась, но вот сейчас она словно притихла, давая ей возможность насладиться заботой парня. Кому: Юра. «Спасибо!» Хочется написать больше, отправить пару дурацких смайлов и засыпать парня глупыми СМС, но, махнув головой, Завгородняя отгоняет эти мысли. Лучше дождаться вечера, лучше увидеться и сказать все лично. Щелкнув пультом ТВ, девушка устраивается поудобнее, принимаясь за еду. До вечера каких-то пять часов, и он вернется. На душе становится легче. Эмоциональные качели, выводящие из себя все утро, замедляются, позволяя передохнуть. *** Когда машина с инженером отъезжает, Юра на мгновение расслабляется: одной проблемой становится меньше. Это оказалось не так просто, как парень думал. Полдня лечения, почти час разговора и пара неприличных приемов, прежде чем мужчина соглашается. Вспомнив моменты их разговора, врач хмурится. Он не планировал использовать так называемый «грязный прием». Однако сейчас это было совершенно неважно, главное - результат. Моросящий дождик потихоньку накрапывал, темные тучи заволокли все небо, грозно напоминая о бушующей осени. Голова медленно начинала болеть, усталость давала о себе знать. Она открывает дверь за считанные секунды. На мгновение Юре кажется, что девушка стояла у двери, поджидая его. От этой мысли хочется усмехнуться. – Как ты? – она выглядит лучше. Натянув рукав толстовки, прикусывает губу. Юра отмечает посветлевшие круги под глазами и искрящийся взгляд. – Устал? – смахнув прядку волос, Ксюша прижимается к нему. Хочется просто тепла. Тепла человеческого тела. Такого родного тепла. – Нет, – он качает головой в подтверждение своих слов. Нет, он совсем не устал. Стук его сердца успокаивает ее. Прикрыв глаза, она тихонько выдыхает. Приятный тянущий запах его парфюма окутывает словно дымкой. – Тебе лучше? – опустив голову, он губами касается ее макушки. Все мысли замирают словно околдованные, она рядом. Он нуждается в ней словно в кислороде, в своем личном кислороде. – Да, – Ксюша почти не врет. Ей действительно лучше, сейчас вот тут ей легче. – Я заказала ужин, – оторвав голову, она поднимает на парня взгляд. – И есть предложение: ты, вроде, хотел посмотреть продолжение? Не сдерживаясь, он смеется. – Древняя мумия? – она тонет в его взгляде. – Это вторая часть, – деловито говорит она, приподнимаясь на носочки. Он улыбается ей в губы, прежде чем она целует его. К черту всех.