Свободолюбивые души

Они знали друг дружку с самых ранних лет, так как их родители частенько наведывались друг к другу по самым разным причинам. Джафар и Малефисента, хоть официально и являлись злодеями, фактически перестали быть ими уже давно, а на жизнь зарабатывать было нужно. Поэтому Малефисента стала знахаркой и свою дочурку с малых лет приучала разыскивать разные лечебные травки и правильно применять их; а Джафар стал торговцем, который помимо этого еще чинил различную рухлядь, в обилии валявшуюся под куполом, и приобщал к этому делу своего сынишку. Сотовая связь на Острове Потерянных отсутствовала, поэтому то Мэл бегала в лавку, чтобы сообщить, что у нее дома что-то неисправно, то Джей отправлялся в замок, чтобы позвать лекаршу, так как у его родителя воспалилась десна. Каждый из двух злодеев был мастером своего нового дела. Джафар быстро и ловко ремонтировал и мебель, и технику, а если дело доходило до того, чтобы подлатать что-нибудь в жилище у Малефисенты, которая ему втайне нравилась, так он проявлял подлинный профессионализм. Ну, а Малефисента, в свою очередь, лечила разные запущенные хвори (так как злодеи редко обращались к ней за помощью сразу, надеясь, что «само пройдет»); если же что-то приключалось с ее соседом, в основном что-то с деснами, она действовала максимально аккуратно, так как знала, насколько трепетно тот относится к своим зубам, как любит их и лелеет, ни дать ни взять, словно нежная мать — ребятишек. И он вообще-то прав, ибо зубами больше всего и работает! Ребята часто виделись, так как им было нужно помогать старшим в их делах. Сложно было однозначно заключить, кто из них двоих был лидером. Если на стенах какой-нибудь трущобы появлялось граффити с изображением рогатой злодейки, подписанное «Да здравствует зло!», то в скором времени поблизости возникала снабженная той же надписью картинка могучего краснокожего джинна, выползающего из черной лампы. Если ассортимент лавки, которую держал Джафар, внезапно пополнялся вещами, украденными его отпрыском у кого-то из собратьев по несчастью, то вскоре исчезали со своего привычного места еще какие-нибудь вещички, но это уже было дело ручонок Мэл. Они оба были прирожденными лидерами и дружили с теми, кто такими качествами не обладал — не зря же говорят, что противоположности притягиваются; Иви была лучшей подругой Мэл, а Карлос — лучшим другом Джея. Разумеется, в отношениях с их родителями не всегда все было гладко. Мэл всю сознательную жизнь хотела быть похожей на свою знаменитую матушку и даже заявляла, что станет лучше; она хотела быть абсолютным злом, однако всякий раз, когда пыталась проявить себя с лучших сторон перед родительницей, только больше разочаровывала ее. Это что, какой-то закон подлости? Мэл так хотела, чтобы маман гордилась ей, а все всегда выходило через одно место, и злодейка злилась, когда дочурка в очередной раз не оправдывала ее ожиданий. Хотела вот Мэл у малыша леденец стибрить, чтобы похвастаться перед матерью, а та в очередной раз протянула, что это не тянет даже на небольшое злодейство. Хоть девушке всегда казалось, что творить злодеяния — лучшее занятие из всех, что только можно было придумать, постоянные упреки со стороны родной мамы ее просто доканывали. В свою очередь у Джея были иные проблемы: он большую часть своего свободного времени занимался тем, что помогал отцу чинить различную ломачину с острова, чтобы затем ее сбыть. Поначалу его обязанности ограничивались не самостоятельным ремонтом, а подаванием папаше необходимых инструментов и свечением фонариком, куда нужно. Но Джею тоже не очень-то нравилось стоять в стесненной позе и не двигаться, держа одной рукой лампу, другой вытаскивая из ящика отвертки и гаечные ключи и время от времени вздрагивая от гневных окриков: «ДА БЛИН, СВЕТИ ПРЯМЕЙ!!!!!».

****

Когда в один прекрасный день они вместе с приятелями Иви и Карлосом отправились в Аурадон, никто не знал о том, что будет ждать их там. Всем просто хотелось немного отдохнуть от подзадолбавших в последнее время предков, а заодно стянуть волшебную палочку Феи-Крестной, дабы доказать старшим, что они не дармоеды и способны на многое. Однако обстановка в королевстве была совсем не такой, как на их родине; не такой, к какой они уже успели привыкнуть за столько лет. Все было совершенно другим. Освоились ребята довольно быстро, и каждому казалось, что здесь он нашел то, чего ему так не хватало за барьером. А разве по другую сторону купола им чего-то недоставало для счастливой жизни? Поначалу Мэл решила, что здесь не так уж и плохо и можно будет остаться насовсем, но после глубоко задумалась. Разве это та жизнь, о которой она грезила? Ясное дело, что нет! Эта вкусная еда, воспитанные принцы, балы, наряды, танцы и все прочее было создано для ее младшей подружки, но не для нее. Мэл хотела совсем другого: большой замок в готическом стиле, построенный из черного и фиолетового мрамора, на улице повсюду летают вороны и летучие мыши, просторная опочивальня со стеклянной крышей, позволяющей смотреть на звезды, кабинет для рисования, огромная библиотека с книжными шкафами во всю стену и подвесным креслом, чтобы читать там… И самое главное: ее супруг — не Бен, изнеженный, выросший, как тепличное растение, и ни к чему не готовый слабак, а тот, с кем она и будет чувствовать себя в безопасности, и будет при этом не подстилкой патриархата, а той дерзкой и самоуверенной девчонкой, какой была всегда. Ее мужем будет Джабир. Он и только он. Да, пусть он со своими нестрижеными и нечесаными патлами, смуглый, чумазый и облаченный в массивные берцы, красную вязаную шапчонку и кожаный костюм, дерзкий и грубоватый, даже отдаленно не походил на принца, однако он был ей под стать. Ведь Мэл сама не была принцесской с нелепой прической и в платьице с рюшечками, а косметику и вовсе не признавала. А потом у нее было видение — перед ее глазами возник образ Малефисенты, говорившей, насколько ее «зайка» ее разочаровала тем, что не сумела раздобыть волшебную палочку, и расстроила тем, что порывалась предать свою матушку и остаться навсегда в логове детей ее злейших врагов — там, куда послана лишь на несколько дней для выполнения важной миссии. Хоть Малефисента никогда не отличалась приятным характером, она зачала Мэл, родила на свет, выкормила грудью, вырастила, воспитала и научила всему, что знала сама, и неужели за это не заслужила если не любви, то хотя бы уважения к себе и своим чувствам? Эти размышления прервала Иви, которая ворвалась в комнату, отведенную для них двоих, плюхнулась на свою кровать и принялась смотреть в потолок, в одну точку, ее лицо не выражало абсолютно ничего. — Как дела у тебя? — спросила она подругу. — Паршиво. — призналась Мэл. — Эта жизнь не для меня. А ты, сдается мне, здесь прижилась? Ты же у нас единственная королевна на всем острове, и тебе, я уверена, нравится находиться среди себе подобных и жить в мире, в котором тебе комфортно. — Нет, напротив. Поначалу я решила, что Аурадон — лучшее место на свете, а теперь понимаю, что нет. Наряды у всех в пастельных тонах — я такое носить не привыкла, я люблю синий с черным и белым, а здесь мне не позволяют так одеваться. Я люблю свои волосы цвета сапфира, расчесываю их и регулярно делаю маски, как меня учила мама, а здесь меня заставляют мастерить какие-то дурацкие и замысловатые прически. Я обожаю делать яркий и заметный мэйкап, а здесь все девицы малюются по три часа так, чтобы этого совершенно не было заметно! Не знаю, как тебе, а мне здесь совершенно не нравится. Я хочу домой, к маме! — Узнаю свою Иви! — обрадовалась Мэл. — Я собиралась сбежать отсюда сразу же, как только умыкну то, что нужно от меня маме, и переживала, что нам с тобой придется расстаться, возможно, даже навсегда. Ох, как я рада, что ты солидарна со мной в этом отношении.

****

Тем временем Джей размышлял обо всех событиях, произошедших за сегодняшний день. После игр на поле ему стало казаться, что он, наконец, нашел свое призвание в жизни, но в следующий момент он задумался: а какой вообще смысл в этом перемалывании воздуха руками и ногами? От воровства на Острове Потерянных хоть был какой-то прок: краденые вещи можно было сбыть. И, по крайней мере, отец каждый раз хвалил его после удачной кражи. Пусть Джафару и были чужды всякого рода «телячьи нежности», было видно, что он любит своего сына, просто не слишком хорошо умеет это показывать в силу своей злодейской сущности. Джей, одетый в спортивную форму, посмотрел на свою островную одежку, сложенную в уголке, и его сердце обуяли тоска по дому и чувство вины перед тем, кто вырастил и воспитал его. Парень решил поговорить с Карлосом, чтобы поделиться наболевшим, а заодно поинтересоваться, испытывает ли он сейчас нечто подобное. Его приятель же в этот момент забавлялся с Чуви, и Джей тяжело вздохнул, понимая, что его товарищ, в отличие от него, нашел здесь то, что ему нравится. Внезапно Карлос издал панический вопль и рухнул без чувств. Джей поскорее схватил его на руки и понесся в сторону комнаты девочек. — Девчонки, у Карлоса обморок! — крикнул он, распахнув дверь с ноги, так как в руках держал друга. Иви нервно закусила губу и знаком показала зашедшему, чтобы он положил друга на ее кровать, а Мэл выбежала в коридор, намочила свой новый шарфик в фонтанчике для питья, вернулась и поскорее приложила его ко лбу друга, как ее учила матушка. Карлос начал подавать признаки жизни, а затем приподнялся на постели. Все с любопытством и волнением обступили его. — Что с тобой случилось? — спросили они в один голос. — Да это все Чуви. — последовал ответ. — Мы с ним играли, и он меня цапнул за руку. — Сильно больно было? — забеспокоилась Иви. — До крови? — решила уточнить Мэл. — С этим шутить нельзя, может быть сепсис (заражение крови), поэтому скажи — нужно будет обработать рану. — Не-а. — отрицательно мотнул головой пострадавший, показывая всем запястье. — Не кусал, просто цапнул. — Ну, а чего тогда ты в обморок упал? — недоуменно вздернул темные брови Джей. — Он же тебя просто цапнул! — Просто цапнул, а я уже чуть от страха не умер! Меня до смерти пугают собаки, если вы не забыли! Я хочу домой, к маме, туда, где нет никаких собак, где мне нечего бояться! — Всем нам здесь живется еще паршивее, чем мы думали. Поэтому я предлагаю своровать волшебную палочку и свалить отсюда поскорее домой! — заключила Мэл. — Скоро коронация, и нам нужно что-то придумать. Когда план был готов и все признали, что он безупречен, мальчишки отправились в свою комнату и легли спать. Карлос, несмотря на разразившуюся снаружи грозу и свою трусость, заснул сном усталого праведника, а его сосед по комнате встал с кровати, подошел к окну, отодвинул в сторону шторку и облокотился на подоконник. Где-то там, вдалеке, его родина, лачуга, где он явил себя миру и вырос; его папаша… На Острове Потерянных громы и молнии редкостью не являлись, поэтому Джей к ним привык и ни чуточки не боялся, однако, когда он был малышом, дела обстояли совершенно иначе. …Тогда Джею было четыре года, и он очень боялся грозы. Его пугали громкие, пронзительные раскаты грома и сверкающие в небе молнии, но страшнее всего было ночью, в темноте. В ту ночь погода не на шутку разбушевалась, и малыш испугался настолько, что слез с сундука, на котором обычно спал, и побежал к отцу. — Папа… Па-ап! — Джей принялся тормошить взрослого. — Что случилось? — продирая глаза и зевая, спросил Джафар, не ожидавший увидеть сына в такой поздний час. — На улице гроза, мне очень страшно, и я не могу заснуть. Можно я посплю с тобой? — Конечно, можно. Джафар приподнял край одеяла, а когда крошка прижался покрепче, легонько обнял его и добавил: — Ничего не бойся, когда я рядом. Скоро ты подрастешь и станешь сильным и смелым, а пока этого еще не произошло, я буду защищать тебя… Мальчику было так спокойно в этот момент, так тепло. Он знал, что, когда его папа с ним, все всегда будет хорошо. Как было здорово, когда отец был рядом, все проблемы разом улетучивались. Все, что было тогда нужно Джею, — это папины объятия. После этого случая Джей перестал страшиться капризов природы. Сейчас он уже никого и ничего не боялся, однако ему все равно было некомфортно. Но не из-за грома, а из-за воспоминаний о доме. Какой же он балбес, раз даже на минуту решил, что в этом слащавом Аурадоне может быть неплохо. Надо поскорее выбираться отсюда…

****

План был идеальным. За один день Мэл влюбила в себя принца, сходила с ним на свидание и добилась того, что на коронации, которая будет проходить на днях, она будет стоять рядом с Беном, его родителями и Феей-Крестной, а это значит, что шансы стибрить заветную волшебную палочку увеличились в несколько раз. Все, дело осталось за малым. Мэл была взволнована и решила пообщаться с тем, кто был ее другом и напарником на протяжении всей ее сознательной жизни. Оказавшись в комнате парней, она увидела, что Джею, как и ей, не до сна. — Чего не спишь? — обратилась Мэл к нему. — Да так, думаю… — О чем? Ты тоже, как и я, хочешь домой? — Ага. Тут слишком скучно. Решил сегодня для разнообразия парней обокрасть, в раздевалке стянул у Чеда цепочку с медальоном и Бену потихоньку подсунул, иначе помер бы уже от тоски зеленой. Ой, шуму было! А я среди неразберихи наворовал золота, отец будет гордиться мной. Мэл подошла к своему собеседнику и стала смотреть в окно, в сторону моря, рассчитывая увидеть вдалеке темно-серое пятно, каким казался Остров Потерянных из порта Соединенных Штатов. Но, увы, ничего не было заметно: во-первых, было уже слишком темно и поздно, а во-вторых, школа находилась в полусотне километров от морского берега. — Ага, здесь слишком плохо, не хочется тут оставаться. Я очень переживала, что вы все захотите здесь остаться и мне придется жить в одиночестве. Так хорошо, что вы не изменились… Что ты не изменился… В это время Мэл почувствовала мускулистую руку на своей талии. — Нам всем паршиво, и мы должны будем держаться вместе, чтобы выжить там, где нам не рады, и сохранить чувство собственного достоинства. Мы сумеем все, действуя сообща. Хоть Малефисента и внушала наследнице, что она должна быть сильной и независимой личностью, та сейчас не сдержалась и кинулась на грудь Джею. Они обнялись, и мир на время погрузился в тишину, слышно было только биение их сердец. Парень и девушка потянулись друг к другу, чтобы впиться в губы жадным поцелуем. Но, как назло, в эту секунду идиллию разрушил гортанный вопль Карлоса и звук его падения с кровати. — Блин, Карлос, такой момент испортил! — немного сердито произнесла Мэл. — Приятель, ты в порядке? — осведомился у него Джей, подойдя поближе. — Сейчас нормально. — последовал ответ. — Мне кошмар приснился. — Что-то, что связано с собаками. Я догадался? — Да… В этот момент дверь открылась, и в комнату зашла Иви. — Тебе тоже не до сна? — спросила у нее подруга. — И не говори. — отозвалась Иви. — Я хотела с тобой пообщаться, а тебя нет. Ну, значит, к парням пошла. И правильно сделала: здесь все принцы поганые и подлые. Меня вчера Чед обманул с маминым волшебным зеркальцем, еле-еле удалось его вернуть. Четверка, наконец, собралась вместе, и Мэл, водя пальчиком по чертежу, начала повторять суть замысла: — Мы знаем, какая она на вид. Итак, мы на помосте, возле Кубка Чудовища. Войдем вот отсюда. Я буду в первом ряду, вы все — на балконе. Карлос? — Я найду тот лимузин, чтобы мы смогли пробить барьер и вернуться на остров с палочкой. — бодро отчеканил Карлос. — Отлично. Иви, используй это, чтобы убрать шофера. Два пшика, и он заснет. — Хорошо. — А ты, Джей, заведешь этот драндулет, чтобы я поскорее запрыгнула в салон, держа в руках палочку, которую мне надо будет отнять у этой волшебницы. — Ладно. Еще, если что, я буду выполнять силовую часть операции. Например, врежу кому-нибудь, если вдруг будет надо. — Все, а теперь давайте спать. Завтра новый день, и мы все должны быть полны сил и энергии.

****

Хотя злодейские детишки и так не собирались менять свои взгляды на жизнь, после родительского дня им не хотелось этого еще больше. Ребята ужасались при той мысли, что здесь, в Аурадоне, нет ни одного порядочного человека. Бен — изнеженный мямля, Чед — подлец, Одри — эгоцентричная стерва, а Джейн и Лонни, которые показались всем милыми, на самом деле оказались еще хуже сына Золушки и его новой девушки: поначалу они к новеньким подлизывались, а когда тех нагло и жестоко унизили вышеупомянутые популярные ребята, так эти малодушные и трусливые серые мышки начали поливать детей злодеев грязью прямо в глаза. Да, наши мальчишки и девчонки тоже не были образцом для подражания, но даже у них хотя бы было какое-то благородство, они точно не стали бы самоутверждаться за чужой счет и оскорблять тех, кто просто на них не похож. Они попытались подружиться с принцами и принцессами, а в итоге те нагло уязвили их честь. Благо, здесь находиться им не придется уже сегодня вечером — после коронации они вернутся домой. Тем временем взрослые в сотне с лишним километров от них, узнав про сие торжество, собрались у Малефисенты, чтобы посмотреть на своих отпрысков. Устроившись на диване и схватив большую миску с попкорном, приготовленным специально для этого зрелища, они принялись наблюдать. — Наконец-то мы ведем трансляцию с коронации, в ходе которой принц Бенджамин станет королем, а я, Белоснежка, буду незамедлительно оповещать вас, кто на свете всех милее! — объявила ведущая, которая по совместительству приходилась падчерицей одной из собравшихся. Гримхильда не сдержалась, схватила немного воздушной кукурузы и гневно швырнула в сторону экрана. — Я — Белоснежка! — насмешливо передразнила она, а затем добавила, обращаясь к ведущей: — Кого ты дуришь? После, повернувшись к остальным, произнесла: — Она явно сделала пластику! Остальные злодейки согласно закивали, а Джафар был настолько поглощен поглощением попкорна, что ему было все равно. Тем временем на экране возник прозрачный стеклянный купол, которым была накрыта волшебная палочка. — Я хочу эту палочку! — вскрикнула Малефисента, придвинувшись поближе к экрану. — Да ну, первый раз слышу! — Круэлла не сдержалась, чтобы не съязвить. Демоница гневно зыркнула на нее, а затем снова впилась глазами в экран, на котором как раз показали ее дочурку в наряде цвета сирени. — О, моя красавица сшила это платье! — обрадовалась Гримхильда, узнав эту информацию. — Ух ты, пошила платье! — с сарказмом бросила ведьма. — А моя окрутила принца и вот-вот схватит палочку! — Столик на одного, столик на одного! — Все под контролем, народ! Злодеи, соберитесь с силами — наш реванш начнется сегодня! Все радостно захохотали и продолжили смотреть. И как же обрадовались, когда обнаружили своих детишек впереди всех остальных на балконе: глаза ребят пылали, а лица были сосредоточенными и взволнованными. В зал зашел принц, важно прошествовал по ковровой дорожке между двумя рядами людей, склонивших головы перед ним, и поднялся на помост, где стояли его родители и Фея-Крестная, а его новая девушка, стоявшая в шаге от него, нервно сжимала-разжимала пальцы правой руки. — Не упусти ее, детка! — горячо прошептала Малефисента. На голову Бенджамину надели отцовскую корону, с магического артефакта сняли колпак, и по коже юной демоницы пробежали мурашки, а злодеи замерли. Волшебница взяла в руки свою палочку, а новоиспеченная принцесса, вспомнив, как она воровала на пару со своим старшим другом, изловчилась, цапнула палочку и, насколько это позволяло платье, припустила в сторону двери. — ДА-А-А-А!!! — радостно завопили злодеи. Джей обхватил руками друзей и спрыгнул вместе с ними с балкона, чтобы вышло побыстрее, и они стремглав выбежали на улицу. — Мэл, отдай мне палочку! — сказал без пяти минут король Соединенных Штатов. Однако девушка лишь ускорила бег. — Ты этого хочешь? — У нас нет выбора! Наши родители… — Ваши родители сделали свой выбор. Сейчас ты делаешь свой! Фиолетововолосая в ответ на это лишь подняла средний палец. — Несмотря ни на что, они — наши родители! Они любят нас, а мы любим их! Может быть, вам всем здесь кажется, что это не так, однако и дикие звери дорожат своими детенышами, чтобы вы знали! Злодеи здесь только вы, каждый из вас! Все, вот и выход. На улице уже стоял лимузин, и Мэл поскорее прыгнула в салон, крепко сжимая в руках магический артефакт. Джей повернул ключ, надавил на газ, и лимузин тронулся с места. — Гоним! За нами едут! — завопила дочь Малефисенты, торопясь придать своим волосам привычное взлохмаченное состояние. — ГОНИМ-ГОНИМ-ГОНИМ-ГОНИМ! Крепыш, который и вел машину, практически вдавил педаль газа в пол. Вот они уже подъехали к морю, и Карлос нажал на кнопку, чтобы было возможно проехать по образовавшейся дороге. При этом он еще и догадался, как сделать так, чтобы сзади них путь исчез — тогда по морю они доберутся без погони. Наконец открыв барьер, ребята подъехали к каменному замку. Все, вот они и дома. Забежав к родителям, подростки с гордостью продемонстрировали им волшебную палочку. Малефисента злорадствовала, потирала руки и собралась уже разбить магический купол, однако Гримхильда, обнимая свое «отравленное яблочко», остудила ее пыл. — Детки вернулись. Надо это отпраздновать, мы же столько их не видели! Раз уж ты двадцать лет ждала, когда мы сможем выбраться отсюда, значит, и еще один день потерпишь. Я тут шарлотку испекла, в честь такого события. — Из отравленных яблок, да? — сострил бывший визирь, обнимая за плечи сына. — Джафар, иди ты к черту со своими шуточками! Мальчишки и девчонки уселись за стол и почувствовали, что абсолютно счастливы в этот момент. Завтра взрослые разнесут барьер и свершат возмездие, но это будет завтра, а сейчас они хотят просто побыть рядом с детьми и поговорить с ними. Идиллия!