Спасибо

Простите за такую мрачную главу. Так уж вышло ^_^ P.S.: И дважды простите за смену рейтинга. Кому не понравится - можете дальше не читать, я не обижусь :)

POV Макса Какое глупое поведение. Ушла, ничего не ответив, и теперь игнорирует. Надеюсь, она не догадалась о том, что я солгал ей. Да мне ещё и пришлось продумывать ситуацию на ходу. Всё равно она уломала бы меня однажды рассказать ей о случившемся. Я не могу сказать ей правду, хотя бы потому что сам почти ничего не знаю. А может, это я повёл себя глупо? А знаете, теперь при каждом удобном случае я буду называть её Линой. Интересно, как сильно она будет злиться? В палату уже который раз за этот длинный день вошёл работник больницы. Вот только на этот раз это был врач, тот самый, который привёл Лину сюда. Он посмотрел на неё каким-то грустным взглядом, подошёл ко мне, наклонился к моей тушке и тихо, так, чтобы слышал только я, спросил: - Максим, завтра у Вас операция, вы помните? Гробовая тишина в палате сыграла злую шутку. Лина услышала, повернулась в мою сторону и внимательно смотрела то на меня, то на доктора. - Помню, - безразлично ответил я. - Если хотите, с Вами может поговорить психолог, он морально подготовит Вас к ней, - эту услугу предлагают всем, кого ждёт операция? Сомневаюсь. - Не хочу, - вроде, получилось сказать минимально едко. - А зря, - врач вздохнул. - Что ж, ладно. Доктор совсем недолго смотрел на меня, затем выпрямился и молча вышел из палаты. Завтра мне предстоит операция на какой-то орган. Мне самому толком не объяснили, что со мной и почему я не могу встать. Я, конечно, догадываюсь, что у меня повреждёно что-то в животе, но точно ничего не знаю. Я вообще не силён в анатомии, и это совсем не упрощает ситуацию. Я глянул на Лину. Она пару секунд ошарашенно на меня смотрела, а потом чуть ли не подпрыгнув, встала с кровати и подскочила ко мне. Я даже удивился. Да она здорова, как бык, раз может так скакать! Чего ж она тогда тут лежит? Лина села рядом мной, и взволнованно спросила: - Что за операция? Я посмотрел на неё и поднял одну бровь. Девушка выглядела так, будто переживала за меня, как за близкого человека. А мне совсем не хочется с ней сближаться. Что ж, использую её оружие против неё. Я промолчал и повернул голову в противоположную от девушки сторону. - Отвечай! - уже громче приказала девушка и схватила меня за плечо здоровой руки. Конечно, я не собирался подчиняться ей. Я молчал. Просто игнорировал её. - Не скажешь, да? Ну и пошёл ты! - Лина уже кричала. Истеричка. Я посмотрел в потолок и краем глаза глянул на девушку. Она ложилась обратно на свою кровать, а когда встретилась со мной взглядом (полагаю, случайно) - сжала губы и отвернулась от меня. Надеюсь, больше не будет приставать. Ну вот, одной проблемой меньше. Я прикрыл глаза и в который раз усиленно попытался вспомнить события, по вине которых я здесь. В памяти всплывало всё, что происходило до и после, но вот то, что мне нужно как будто испарилось. Но казалось, что я знаю, что случилось. Такое же чувство возникает, когда пытаешься вспомнить слово, оно уже вертится на языке, ты подбираешь слова, похожие на нужное, но так и не вспоминаешь то, что хотел. И вдруг резко в память врезалась чёткая картинка. Виски пронзила адская боль, я зажмурился и приложил к голове ладонь здоровой руки. Перед моими глазами был человек, направляющий на меня пистолет. Я стою, боясь пошевелиться. Человек не стреляет и с кем-то разговаривает. Я слышу два голоса. Один - мужской, совершенно незнакомый, такой низкий и пугающий, а второй - тоже мужской и низкий, но родной, добрый, и до боли знакомый. Папа... Меня пробирает дрожь. Послышался женский крик. Мама... Боль в висках не утихала. Я замотал головой в стороны, но позже сообразил, что это было зря. Боль пульсировала уже в районе лба. Я сильнее сжал пальцами голову. Это не помогало. Так, спокойно. Надо расслабиться. Хотя бы попытаться. Я убрал руку с головы и попытался открыть глаза. Но из-за этого боль стала ярче, чем раньше, и я поспешил снова закрыть их. Теперь я не видел, что происходит вокруг, и почти не слышал, виной этому был ниоткуда появившийся звон в ушах. К моему лбу прикоснулась тёплая... эм... ладонь. Открыть глаза я всё же не решался, боясь новой боли. Ладонь скользнула по щеке, затем по шее и исчезла. Удивительно, но головная боль потихоньку отступала. Я всё же медленно открыл глаза. Рядом сидела Лина. Её ладони ласково сжали мою здоровую. Всем своим видом она показывала, что хочет помочь, но не может. Она немного наклонилась ко мне и прошептала: - Тебе плохо? Позвать врача? Я помотал головой. Надо же, она только что меня посылала, а теперь беспокоится. Тьфу... Девушки они такие девушки. Головная боль отступала. Звон в ушах исчез. Я негромко спросил: - Сколько времени? Лина оглянулась, видимо, посмотрела на часы и снова повернулась ко мне. - Без пятнадцати шесть. Я вздохнул и закрыл глаза. Успокоюсь и буду спать. Неважно, во сколько проснусь. Завтра всё забудется. Да я вообще больше не буду даже пытаться вспомнить то, что происходило тогда! А то ведь с ума сойду. А Лина пусть переживает себе, сколько влезет. Для меня сегодняшний день закончен. Конец POV Макса Опять уснул. Бедный... Пусть спит, отдыхает перед операцией. И снова отмечаю, что я чересчур добрая. Ну нельзя же так. Нормальный человек давно наплевал бы на этого англичанина, всё-таки, у него свои тараканы, и не стоит лезть в их гнездо. А я... А я дура набитая. Беспокоюсь, хотя понимаю, что Макс и без моей помощи приручит этих тараканов. Эх, ведь сыграет эта моя доброта когда-нибудь против меня! С одной стороны, с ней надо бороться, а с другой - в нашем мире мало добрых людей осталось... Всё же оставлю всё так, как есть. Не надо мне ничего в себе менять. И так хорошо. Я встала и отошла к своей кровати. Легла. *** - Я не пойду! Пустите! - кричала я, а люди - пациенты, медсёстры и врачи - осуждающе поглядывали на меня. Две медсестры почти насильно тащили меня из моей палаты в кабинет, где берут кровь из вены для анализа. Я упиралась, как могла, уже не обращая внимания на жар, внезапно нахлынувший на меня. Мои фобии сейчас напомнят о себе. Да, я до смерти боюсь боли и крови. Конечно, это не так уж и больно, да и крови немного, но мне страшно. Очень. Меня завели в кабинет и резко закрыли дверь. Я обернулась и подёргала её, но безрезультатно. Дверь держали снаружи. Я закричала, когда увидела злое выражение лица медсестры, пробирки с кровью, стоящие на столе в специальной подставке и шприц, лежащий прямо под рукой этой страшной женщины. Меня уже начинало мутить. - Ну что ты стоишь, иди сюда быстрее, ты не одна в больнице, - проворчала медсестра и окунула ватку в спирт. Я всхлипнула и на ватных ногах подошла к столу, на котором лежат страшнейшие для меня орудия пыток. Села на стул, отвернулась и зажмурилась, чтобы не видеть, собственно, процесс, и те ужасные пробирки. Мою руку уже протирали той самой ваткой, смоченной в спирте. Нет, ну зачем им брать у меня кровь? И вообще, куда они её потом денут? Выльют? Просто выльют кровь четвёртой группы? Я не позволю! Раз уж больше не понадобится - отдайте тем, кто в ней нуждается! Такие вот странные мысли прервал звук хлопнувшей двери. Я открыла глаза. В кабинет вошёл врач. Тот, у которого в кабинете я очнулась. Он, кстати, довольно молодой, ему, кажется, даже тридцати нет. Мы не знакомились лично, но на его бейджике написано "Кощеев Дмитрий Васильевич". Говорящая фамилия. Только истинный Кощей смог бы положить меня в палату к Максу. Дмитрий Васильевич поставил стул рядом с моим. Я следила за ним взглядом. Он улыбнулся мне, обнял за плечо и прошептал на ухо: - Не бойся, это не больно. Ну, кому как, знаете ли. Я вновь отвернулась и зажмурилась. Дмитрий Васильевич погладил меня по плечу... Я вздрогнула. Игла шприца вонзилась в мою кожу и не спешила из неё выбираться. Может быть, для многих других людей это "комарик укусил", но не для меня. Меня пробирала дрожь. В уголках глаз собирались капельки слёз и, накопившись, стекали по щекам. Медсестра вытащила иголку из моей кожи, приложила ватку к месту прокола и резко согнула мой кулак. - Всё, можешь идти, - грубым голосом сообщила мне медсестра. Я встала со стула и всхлипнула. Дмитрий Васильевич не отпускал меня и повёл к выходу. Ну вот, сейчас выйду со слезами на глазах, как маленький ребёнок, вот смеху-то будет... Меня вывели из кабинета. К моему удивлению, никто не смеялся, некоторые лишь перешёптывались и тыкали в меня пальцами. Неприлично это, между прочим. Врач медленно вёл меня к мое палате, по пути приговаривая: - Ну вот, и совсем не страшно, правда? - Больше не страшно, - отвечала я шёпотом. Моё состояние было похоже на состояние а-ля "выжатый лимон", и даже нормально говорить мне было трудно. Эти фобии, боязни боли и крови у меня где-то два года назад. На моих глазах мой парень покончил жизнь самоубийством, порезал запястья в одном "волшебном" месте, прямо под большим пальцем, там, где пульсирует кровь. Спасти его не смогли. Тогда у меня появилась боязнь крови. А через некоторое время я сама решила свести счёты с жизнью - так же порезала запястья, вот только не попала по той "волшебной" точке. Но мне было больнее, чем когда либо. До этого я ни разу серьёзно не повреждала части своего тела, и поэтому меня мучила адская боль. Даже болевой шок заработала и потеряла сознание. С тех пор боюсь любой боли, даже незначительной. Но меня спасли. Очнулась я в больнице для душевнобольных. В психушке, короче говоря. Вспомнила всё, что сделала, и тысячу раз пожалела. Вспомнила боль, которую причинила себе, и ещё две тысячи раз пожалела. Вспомнила парня, которого любила, и... не расплакалась. Не проронила ни слезинки. Эта больница изменила меня. Истоки моей доброты - там. Я видела, как страдают люди, и мне было так жалко их... Я хотела всем им помочь. Но как только я это осознала - меня забрали домой, предварительно взяв с меня обещание, что такого больше не повторится. А с себя я взяла обещание, что ни за что не дам вот так просто умереть тем, кого люблю. Меня привели в палату. Врач грустно мне улыбнулся и погладил по голове. Помог лечь на кровать и вышел из палаты. Я же, не теряя времени, уснула.