Спасибо

Я приоткрываю глаза. Вокруг туман... Передо мной расплывается нечёткий контур. Похоже на человека... Вдруг резкая боль пронзает мою голову, веки тяжелеют и опускаются. Моё тело будто ватное. Мне холодно. Я не могу пошевелиться... Ужасная штука - лихорадка. Мне всё-таки удаётся пересилить слабость и открыть глаза. Кто-то снова наклоняется ко мне. Такой светлый... Врач... Этот его белый халат так и режет зрение. Я невольно снова прикрыла на миг глаза. Рядом с доктором появляется ещё один человек. Мама. Она еле сдерживает слёзы. Господи, неужели всё так плохо? Чувствительность понемногу возвращается ко мне. Врач, мама, да и всё окружающее пространство сотрясается. Так мы едем? Слух просыпается. Я слышу громкую сирену. Значит, меня увезли из дома на скорой. Послышались голоса. Доктор и мама о чём-то разговаривают. Да нет же, они зовут меня. Я пытаюсь ответить, но вместо своего голоса слышу хрип. Пришлось замолчать. Мой организм продолжает пробуждаться. Мне стало холодно. И только-только я привыкла к окружающей меня обстановке, я поняла - машина остановилась. На носилках меня вынесли наружу. Как же я рада свежему воздуху! Но пейзаж вокруг меня внезапно стал так быстро меняться, что голова закружилась, и снова появился туман... *** Я очнулась в каком-то светлом помещении. Мне было жарко. Я открыла глаза резко, и сразу так же резко села. Перед глазами всё поплыло, и меня уже тянуло обратно, в горизонтальное положение, но упасть мне не дали чьи-то руки. Чувствую, мамины. Я повернула голову и действительно увидела маму. Она улыбалась мне. Я тоже соорудила на лице что-то, похожее на улыбку, даже не знаю, удалось мне, или нет. Человек в белом протянул мне стакан какой-то мутной, сероватой воды. Там обязательно есть какое-нибудь лекарство. Ну ничего, мне уже не привыкать. Сделав пару глотков, я поморщилась, вода была настолько противной, что хотелось пойти и вылить её в окно, и обязательно попасть кому-нибудь на голову, чтобы не я одна страдала. Но, откинув вредные мыслишки в дальний угол своего сознания, я закрыла глаза, зажала пальцами свободной руки нос и выпила всё содержимое стакана, за что меня тут же похвалили. Через некоторое время мне стало легче, я смогла адекватно оценить ситуацию, и только тогда спросила: - А что вообще происходит? Где я? Мама улыбнулась и ответила: - В больнице, дорогая моя, в кабинете доктора. Я совершенно спокойно отреагировала на это заявление. Я всё время чем-нибудь болею. Иммунитет у меня слабый. Я как-то по-детски сидела, свесив ноги с кушетки. Вообще я маленького роста, и ноги у меня не модельной длины, но и кушетка здесь довольно высокая. Пока меня ни о чём не спрашивают, я решила осмотреться. Стены были покрыты бежевой краской по линии потолка и пола шёл красивый узор, выполненный золотистой краской, в углу кабинета стояли какие-то светлые шкафчики. Вид из окна скрывали тёмно-коричневые занавески. В центре кабинета стоял стол цвета молочного шоколада, на нём лежали различные книги, на какой-то специальной подставке (мне как-то не довелось узнать, как она называется) были красиво разложены фрукты. Рядом с кушеткой, на которой я сидела, стояла вешалка, где висело моё зимнее пальто и мамина дублёнка. На тумбочке лежали наши шапки, шарфы и мамины перчатки. Также рядом стоял стул, на котором покоилась мамина сумка. Только я потянулась к ней, чтобы извлечь из неё какую-нибудь вкусняшку (мама часто носит с собой конфетки), меня начали спрашивать: - Девушка, давайте я с вами поговорю. А вы, Антонина Анатольевна, можете пока посидеть, - интересное имечко у моей мамы, да? Не каждый произносит его с первого раза. О конфетках пришлось забыть. - Итак, девушка, назовите мне ваши имя и отчество, - голос мужчины был таким мягким, приятным. Мне всегда нравился баритон. - А фамилию? - недоумённо спросила я. Всё-таки я ещё не совсем адекватно соображаю, ведь фамилию доктор уже знает - он поговорил с мамой. Вот только почему она не рассказала обо мне? - Впрочем, ладно. Алина Эдуардовна. Врач черкнул в каком-то листочке. - Дата рождения? Я покорно назвала день, месяц и год. Потом последовал вопрос о номере школы. Я ответила и на него. Видимо, доктор составлял моё досье. Подобные вопросы продолжались недолго. Мужчина сказал, вставая со стула: - Пойдёмте, я отведу вас в вашу палату. Я кивнула, медленно встала, и, опираясь на руку мамы, но всё же стараясь не переносить на неё большую часть своего веса, последовала за врачом. И по пути к палате я лениво так спросила: - Я что, тут лежать буду? Доктор бросил мне на ходу, даже не обернувшись: - Естественно. Вам нужен покой. - Ну, покой, он и в Африке покой. Я и дома полежать могу, - я пожала плечами. - Дома не будет такой обстановки, как здесь, - на последнем слове мужчина развёл руки в разные стороны, как бы показывая окружающее нас пространство. Он что, боготворит эту больницу? Мда... - И долго мне предстоит тут отдыхать? - Две недели, а там дальше как пойдёт. Меня эта перспектива как-то не радует. Через неделю Новый год, между прочим. И вообще, четырнадцать дней без одноклассников, весёлых прогулок, Интернета и любимого кошака? Да я ж уже через два дня сдохну от скуки! Мы подошли к палате. Доктор повернулся ко мне, улыбнулся и сказал: - Вот, это твоя палата, номер сто восемь. Здесь также лежит один молодой человек, он из той же школы, что и ты, я думаю, вы найдёте общий язык. Я задумалась над этой фразой. Вообще, я человек общительный, и я знакома со всеми учениками в нашей параллели десятых классов, ещё знаю нескольких из одиннадцатых классов. И я перебирала всех своих знакомых, в надежде вспомнить хоть кого-нибудь, кто недавно лёг в больницу. Но никто пока не приходил на ум. Врач открыл дверь, я, всё ещё в раздумьях заглянула внутрь палаты, и обнаружила там... Того, кто давненько снится мне по ночам. Ага, и не мечтайте. В кошмарах. - Т-ты?! - я обомлела. На кровати в углу лежал парень, которого я просто не переношу, прямо как оливки. Что, от одного, что от другого - тошнит. Этот парень - Максим из одиннадцатого "Б". Он тут же одарил меня своей фирменной едкой улыбкой. - Я тоже рад тебя видеть, Лина, - как он меня назвал?! Я никому не позволяю так себя называть! - Огребёшь за это, понял?! - я так хотела кинуть в его адрес ещё парочку непечатных предложений, но не при маме же! Я бросила на него уничтожающий взгляд и повернулась ко взрослым, стоящим за моей спиной. Но, к моему удивлению, врача уже и след простыл, и стояла только мама. - Мам, разве ты оставишь свою дочь на растерзание этой твари? - Алина, как тебе не стыдно так отзываться о человеке?! - сзади послышался смешок Макса, а у мамы в сумке запищал телефон. Она ответила на звонок, а я стояла и наблюдала то за ней, то за парнем. Этот так называемый человек все две недели будет подкалывать меня, пятой точкой чувствую. И только сейчас я заметила, что очертания одной ноги и одной руки Макса под одеялом неестественно большие. Гипс? Жалость пронеслась в светлой части моего сознания, но тут же была уничтожена его тёмной частью. Буду я его жалеть, ещё чего не хватало. Мама тем временем уже закончила телефонный разговор. - Алина, ты ведь уже лучше себя чувствуешь? Я кивнула. - Тогда я заеду завтра, что тебе привезти? - Ноутбук и флешку с Интернетом. - И всё? - Мне хватит. - Ну ладно, я думаю, здесь тебе скучно не будет, - улыбнулась мама, а потом наклонилась к моему уху и прошептала: - да и мальчик симпатичный, ты уж постарайся ему не грубить, - и подмигнула. - Ма-ам, - мне однозначно не нравится этот её жест А Макс смотрит на меня с издёвкой в глазах и усмехается.