Свет во мраке

Стоит ли отпускать плохие воспоминания? Иногда они достают дискомфорт, и нам кажется, что лучше навсегда забыть о той боли, пережитой ранее, либо о каком-то неловком моменте. Но как бы там ни было — не нужно насильно пытаться выкинуть их из своей головы, однако не следует также угнетать себя. Всё, что не происходит — к лучшему. Оно будет так, если Вы сами в это верите. Поэтому постарайтесь расценивать те события как полученный жизненный опыт и переодически заново рассматривайте всю ситуацию. Не впадайте в отчаянье — всё уже позади, и это — главное. Джирайя даже и не подозревал, что от него что-то скрывают. Хокаге, к удивлению, до сих пор не догадался, что прибор сломан. Саннин спустя сутки смог добраться назад, в Коноху. Его во время отсутствия заменял Какаши, несмотря на столь юный возраст. Жабий отшельник говорил, что он может доверить такое ответственное дело лишь Хатаке. И на это были свои причины: во-первых, этот ниндзя считался гением, которому всё ни по чём, а во-вторых, шиноби с шаринганом имел связь с бывшем учеником Джирайи, Минато, и к тому же, тот однажды упомянул в диалоге, что всё ещё верит в Четвёртого. — Расскажи, — как-то раз обратился к Какаши Хокаге, — что ты думаешь по поводу своего бывшего сэнсэя? Хатаке тяжело вздохнул, не в силах что-либо сказать, ведь эта тема была для него болезненной. Собрав волю в кулак, копирующий ниндзя всё-таки решился ответить: — Врать не буду, но это только между нами, — пытался подобрать нужные слова он. — Меня очень смутило, что все сразу поверили, что именно учитель убил Данзо, как будто забывая про все прошлые заслуги Четвёртого. Я не думаю, что Жёлтая Молния стал отступником по своему желанию, вероятно, его заставили, или вынудили обстоятельства. Но Вы знаете, — Какаши посмотрел на Джирайю, оценивая реакцию отшельника, — за такие мысли меня, скорее всего, осудят жители деревни, поэтому давайте лучше оставим это в тайне. Саннин был доволен таким ответом. «Наконец-то я нашёл единомышленника», — мысленно радовался Пятый. С того момента он стал ещё лучше относиться к Хатаке, иногда в свободное время говоря с ним на разные темы. Остальные Каге уже тоже успели добраться назад, в свои деревни. Казекаге, Раса, всё время раздумывал над сложившимися обстоятельствами — по правде говоря, его терзали сомнения. Он никак не мог забыть о том разговоре с Хадоши, в котором погибший рассказал про своего спасителя — Минато. Поначалу Четвёртый Песка пытался не прибегать к этому воспоминанию снова, но, в конце концов, его замучала совесть — он всю ночь не был в состоянии уснуть. Казекаге решил снова прибыть в Скрытый Камень, чтобы убедиться, что Намикадзе всё-таки действительно спас его товарища. Казнь должна была состояться через несколько дней — время ещё было. Раса решил не терять ни минуты и прямо сейчас поспешить к Четвёртому Листа. Так как он не мог просто так взять и уйти, ибо пост Казекаге — не какая-то игрушка или развлечение, правитель оставил на двери своего кабинета записку, в которой шиноби указал, кто будет заместителем на некоторое время, но не написал, куда направляется сам. Дорога была трудной: именно в эту ночь началась песчаная буря. Выйдя за пределы Страны Ветра, Раса с облегчением выдохнул. Уже наступил день, солнце поднялось высоко над горизонтом. Вероятно, в деревне начался переполох. «Потерпите немного», — представлял у себя в голове всю картину и мысленно комментировал её Казекаге. А псевдо-Мадара, тем временем, рассказал обо всём Пейну. Когда Нагато узнал, где Конан, он тут же захотел навестить её, однако в организации было очень много проблем: Акацуки страдала от кризиса, денег на многое не хватало. Лидеру приходилось весь день работать не покладая рук, отправляя состоящих членов на опасные миссии. Из-за этого шиноби с риннеганом пришлось попросить Обито об услуге — тот освободит девушку и, по возможности, Минато, так как Девятихвостый всё ещё был нужен. Тоби согласился, но принял решение немного повременить с этим: у него накопились важные дела, которые нельзя откладывать — он отправится в дорогу лишь завтра. Добравшись в Скрытый Камень, Раса был полностью уставшим. К тому же, на него косились жители деревни — что делает Казекаге в чужой стране? По этой причине Цучикаге быстро уведомили о визите главы Песка. Ооноки был сильно удивлён: «Неужели ему нужен я?» Старик решил немного подождать, пока Раса не объяснится, но этого не произошло — Четвёртый даже не проходил мимо резиденции правителя Камня, а пошёл в противоположную сторону, где располагалась тюрьма. Минато и Конан уже давно встали. Им было неспокойно на душе, ведь они не слышали ни одной весточки про Наруто. Неожиданно ребята во время обеда услышали звук открывающегося замка камеры. К ним редко кто-то заходил, разве что охранники поочерёдно дежурили всё время, поэтому заключённые насторожились. Несколько секунд они наблюдали, как какой-то мужчина достаёт ключ и с недовольным лицом отпирает дверь. После этого он оставил вход открытым, что с легкостью позволило бы выйти преступникам наружу, однако шиноби не стали этого делать, ибо везде установлен контроль — так что далеко убежать не получится. — Казекаге-сама, Вы же знаете, что будет, если кто-то узнает о Вашем деянии, — где-то неподалёку послышался уже с недавнего времени знакомый для пары голос охранника. — Я просто сильно Вас уважаю, поэтому… — Не стоит объяснений и лишних слов, проводи меня к ним да скорее, — словно торопясь, какой-то ещё более распознаваемый для Минато голос перебил мужчину. «Казекаге? Мне не послышалось?» — Намикадзе сильно удивился, широко распахнув глаза и прищурив брови, и был в ожидании чего-то грандиозного или серьёзного. Через несколько секунд в камеру вошёл правитель деревни Песка вместе с сопровождающим человеком. — А теперь, будь добр, покинь нас, — обратился Раса к мужчине, на что тот послушно кивнул головой и пошёл прочь, нервно перебирая пальцами на руках. Четвёртый на протяжении некоторого времени молча разглядывал бывшего Хокаге и его сообщницу, а затем, спустя ещё кое-какой срок, решил начать разговор: — Я преодолел десятки километров и прострадал несколько часов в песчаной буре. Я бы не стал этого делать, будь то это по какой-то маловажной причине. — К чему Вы клоните? — с немного грубым акцентом ответил Джинчуурики. Казекаге глубоко вздохнул и прикусил нижнюю губу, уводя взгляд куда-то вдаль. — Скажи, — Раса всё ещё не отводил взор от серых стен, что давно позабыли о светлых лучах солнца. В его глазах, казалось, застыла вечная печаль, которая вот-вот польётся горячей слезой, наполненной болью. — Что ты знаешь… о Хадоши? — Мне ничего о нём неизвестно, — отрезал Жёлтая Молния, не до конца понимая, о ком говорит Казекаге. — Тот самый мужчина, что являлся ранее Джинчуурики Однохвостого? — неожиданно вмешалась Конан, рыясь в карманах своего плаща. Ничего там не найдя, она добавила: — Минато, похоже, нас незаметно обыскали, пока мы были в отключке. А я всё думаю, почему никто до сих пор этого не додумался сделать? — А что ты хотела найти? — задал вопрос Намикадзе, разводя руки и скривившись. — У меня были с собой все данные касательно всех людей, которые держат или когда-либо держали в себе Хвостатого зверя. Да и вообще, там было достаточно информации про хронологию событий в Акацуки — я хотела запечатлить в истории вклад нашей организации, создавая письменные рукописи, — куноичи посмотрела на друга, ожидая, что тот скажет хоть что-нибудь в ответ, однако этого не произошло, поэтому девушка решила заполнить пустоту неловкого молчания: — До меня дошли вести, что этот шиноби умер, а новым Джинчуурики Шукаку стал Ваш маленький сын, — Конан обратилась к Казекаге, указывая на него рукой, — Гаара. — Как это умер? — с неким ужасом и удивлением спросил бывший Хокаге, что немного смутило его подругу. — По твоему взгляду видно — ты имеешь к нему какое-то отношение, — покачав головой, с некой печалью молвил Раса, слегка улыбнувшись. — Конечно, — после слов Казекаге Минато постарался изобразить невозмутимый вид, — мы с нашей организацией более два года назад чуть не поймали его в свои сети. — Я не это имею в виду, — более строго выдал правитель деревни Песка. — Хадоши уже давно рассказал мне всю правду о том дне. Лицо Намикадзе побледнело. На эмоциях, он чуть ли не закричал. — Но как же так? Я попросил его никому, слышите, никого не уведомлять об этом! «Правда теперь вскроется в самый неподходящий момент. Ладно мы бы были вдвоём с Казекаге, тогда это наоборот бы сыграло мне на руку. Но тут же Конан! Как отреагирует она?» — мысленно переживал Джинчуурики. — И почему же? — прервал мысли шиноби Раса. — Минато, объясни, о чём вы, — недоумевая спросила отступница. Девушка уже понемногу начала тревожиться. Жёлтая Вспышка ничего не ответил, лишь одарил собеседников своим молчанием. Спустя несколько секунд отец Гаары наконец взял своё слово: — Что ж, не хочешь говорить — скажу я. Как тебя там зовут? — обратился Казекаге к куноичи. — Ах, да — Конан. Конан, судя по рассказам Хадоши и по тому, как бывший Хокаге только что сам невольно признался, я могу уверенно заявить, что в тот день, когда Акацуки почти поймала Шукаку, Минато добровольно спас и дал сбежать тому мужчине, моему товарищу, который стал мне, как родной. Девушка не поверила своим ушам: эта информация стала для неё шоком и большим ударом. Решив переспросить, она мысленно молилась, чтобы это высказывание оказалось ложью. — Это… это правда? — дыхание куноичи участилось, а сердце начало стучать с большим темпом. Чувствуя некую вину перед Конан, шиноби опустил глаза в пол и тихо прошептал: — Да. Отступница резко повернулась назад, чтобы скрыть наворачивающиеся слёзы. Девушка прислонила бледную руку к щеке, заливаясь холодным потом, а ком в горле не давал ей что-либо сказать. Раса заметил реакцию Конан, не понимая, почему её это так задело. — Не горюй, — Казекаге вовсе не пытался утешить куноичи, в его словах мелькали холодные нотки. — Вы же вроде бы сообщники, которые вместе отреклись от организации — этот, если можно так сказать, обман уже не имеет значения. — Я верила… в идеалы Нагато и Яхико… — тихо молвила заключённая, пытаясь сдержать себя и не разрыдаться. — Кто они? — спросил правитель Сунагакуре, ожидая ответа. Уже прошло около минуты, а Конан так ничего и не сказала. У Четвёртого Песка окончательно лопнуло терпение: — Отвечай! Из-за вашей организации погибло много невинных людей, плакать должны сейчас их родные! Он подошёл поближе с целью применения физичиской силы, однако Минато остановил его. — Не делайте этого, — с укором произнёс Намикадзе, — пусть соберётся с мыслями и расскажет нам. Внезапно девушка подскочила и подлетела едва оторвавшись от пола вверх, используя свою технику с задействованием сотни мелких бумаг. На этот раз её глаза горели злобой, а взгляд был полон ненависти. — Меня не нужно защищать, я и сама могу за себя постоять, — уже более спокойно выдала она. — А Нагато и Яхико, раз я уже проболталась — мои близкие друзья детства. Я думала, — Конан сжала пальцы в кулак, — что ты, Минато, также хочешь создать идеальный мир, раз ты тоже познал много боли, как и я. Однако я ошибалась в тебе. — То есть ты хочешь сказать, что было бы лучше, если бы мы убили Джинчуурики Однохвостого?! — на эмоциях закричал бывший Хокаге. — Это невинный человек! У него тоже была семья, близкие, друзья, — Намикадзе посмотрел на удивлённого от происходящего Расу. — Эта жертва принесла бы мир и спокойствие остальным. Пойми, миллионы сказали бы нам спасибо. А из-за твоей выходки, многие наши труды ушли в пропасть. — Вечная иллюзия — сплошной обман и уход от реальности! Я уже давно это осознал. — Какая иллюзия, о чём ты? — Конан не могла понять, что хотел этим сказать Жёлтая Молния. — План Акацуки заключался в том, чтобы создать огромное оружие из Хвостатых и тем самым прекратить войны на Земле. — Ах да, — Минато слегка улыбнулся, но его взгляд был слегка презрительным, — ты же не знаешь, что Мадара хотел заполучить всех Биджу с целью погружения мира в Вечное Цукуёми — генджуцу, которое заставит всех уснуть навеки. — Чего? — данное заявление насторожило девушку. — Ты не говорил мне этого. Неожиданно разговор прервал всё ещё слушающий беседу Казекаге: — Я ничего из сказанного вами не понимаю, однако знаю одно — у вас есть ценная информация для суда. Отступники переглянулись, а затем одновременно выдали: — Какого ещё суда? — Так как я убедился в том, что ты, Минато, действительно спас моего друга, Хадоши, моим долгом будет помочь тебе выбраться из передряги. Я, несмотря на твои прошлые грехи, в том числе несмотря и на убийство всемиуважаемого Данзо Шимуры, постараюсь помочь тебе. — К Вашему сведению, в преступлении, в котором меня все поголовно обвиняют, я не виноват. — Это мы ещё не знаем и доказать пока не можем, — Раса сделал паузу, встряхивая свою форму. — Однако я попробую уговорить Каге организовать суд, за которого вы с этой вспыльчивой девушкой попробуете оправдаться и избежать казни. К тому же, — правитель Песка стал говорить немного громче — это придавало ему больше уверенности, — если ты не знал, новым Хокаге относительно недавно стал Джирайя, один из Саннинов, и, насколько мне известно, твой учитель. Настроение Намикадзе сменилось в более позитивную сторону, когда он услышал такую весть: «Я так рад за него! Надеюсь, Казекаге убедит его пересмотреть решение и устроить суд, а ведь учитель, скорее всего, знать меня не хочет…» Конан, тем временем, тоже немного порадовалась за Саннина (хоть ей уже и была известна эта новость), так как Жабий отшельник когда-то давно тоже обучал сирот (Яхико, Нагато и саму девушку) разным техникам, благодаря чему они смогли достичь многого. И хотя куноичи больше не чувствовала привязанность и восхищение к Джирайе, так как он выступал против Акацуки, а ещё и покинул детей и не вернулся в связи с обстоятельствами, ей нравилась кандидатура бывшего учителя на пост Хокаге — для такой деревни, по её мнению, самое то. — Ладно, я, вообще, не имею никакого права находиться здесь и беседовать с вами, хоть я и влиятельный человек — мне стоит уйти. Вердикт насчёт суда вам огласят позже. Возможно, мы скоро увидимся. Раса повернулся, достал ключ и принялся закрывать замок, когда вышел из камеры. Затем он незаметно направился к выходу, надеясь, что его никто не заметит. Но как вдруг на улице, у ворот здания, стоял Цучикаге, который, скорее всего, знал о посещении правителя Песка тюрьмы, поэтому выжидал подходящего момента. — Что Вы там делали, Казекаге-сама? — Ооноки наконец-то смог дождаться и поймать коллегу на горячем. — Ничего особенного, — Раса решил принять спокойную позицию и не давать волю эмоциям — от этого, как показывает практика, в таких ситуациях только хуже. — Я хочу провести собрание Пяти Каге, но на этот раз это можно сделать на расстоянии. — Вы собираетесь уведомлять Джирайю-сана? — старик с интересом вглядывался в черты лица Четвёртого. — Конечно, а как же ещё, — Казекаге заподозрил неладное, стараясь с опасением отвечать на дальнейшие вопросы назойливого деда. — Только учтите: аппарат Саннина сломан, Вы с ним не свяжетесь. Придётся обойтись без Хокаге, — Цучикаге на ходу придумал план, как противостоять правителю Песка. Так как он понимал, что в тюремной камере могло произойти что угодно, то вполне возможна утечка ценной информации. Не столь важно было бы, в какие руки она бы перешла, но только не Джирайе — тогда, как размышлял Ооноки, Казекаге и Хокаге могли бы попробовать объединиться против остальных, что помешало бы принципам старика. А без специального устройства связь между ними невозможна: Раса, вероятно, и так сильно устал с дороги, поэтому в ещё другую страну для встречи он не пойдёт. — Кстати, мы уже успели допросить заключённых, как раз передам всё, что нам удалось узнать, на дистанционном собрании, — сказал правитель Камня. — Вот и отлично, — отец Гаары был доволен: ведь то, что Цучикаге сообщил о неисправном аппарате Джирайе, гораздо упростило задачу. Теперь Раса точно знает, что ему следует поскорее спешить в Коноху. — Тогда проведём его сегодня вечером. «Как раз к тому времени мне удастся прибыть в Лист, если я соберу свои последние силы и поспешу, передвигаясь ещё быстрее, чем я бежал в Камень», — мысленно размышлял обо всей ситуации правитель Песка. Он твердил себе, что обязан сделать всё возможное ради погибшего Хадоши… Казекаге попрощался и кинулся в дорогу — ещё более сложную и тяжёлую… Иногда мы делаем поспешные выводы, исходя из каких-то, как нам кажется, весомых аргументов. Но не всегда то, что мы думаем является истиной, поэтому следует научиться тщательнее анализировать ситуации в короткие сроки, что позволит нам не ошибиться в следующий раз.