За гранью

      Я не могла поверить своим глазам. Конечно, репутация у Теодора Чудаковатого такая, что мне не следовало бы удивляться. Однако почему-то именно эта его выходка превзошла все мои ожидания. Была ли я рада? Не знаю даже. А вот он, кажется, не увидев на моём лице радости в первую секунду, обиделся. Видите ли, хотел сделать сюрприз, старался, готовился, аж три раза от волнения заклинание неправильно произнёс. Переделывал. Ну и что теперь делать? Одного из самых сильных некромантов мира обижать было опасно, даже для небывалой счастливицы вроде меня, которая была связана с ним узами брака. В итоге я даже сумела изобразить на лице улыбку.        Не думаю, что Теодор мне сильно поверил, но дуться перестал, и в итоге даже позвал на кухню пить чай. И всё бы ничего, да только вот это вот грёбаное нечто, которое мой добрый друг и любовь всей моей жизни ради меня с того света поднял, пошло за нами.       Я всеми силами делала вид, что всё как надо. Это было сложно, особенно в те моменты, когда чудо вдруг испытывало приливы воистину щенячьей нежности и терлось о мои ноги боками. — Тошка-а-а... — размешивая сахар в чае, я продолжала смотреть на некромантское порождение, которое, кажется, потеряло интерес к моим ногам и теперь увлеченно жевало отклеившийся от пола кусок линолеума в углу комнаты. Теодор, как ни в чём ни бывало, резал колбасу для бутербродов. — Родной, ты когда сказал, что хочешь завести нам котика, я это себе немного не так представляла. Ты как это...?       Как-то я даже слов не нашла, чтобы закончить вопрос. Как он протащил в дом материалы? Где их хранил? Того лучше, где он их взял?! Так и замялась, не решив, какой вопрос лучше задать первым. — Милая, ну ты меня прямо обижаешь. Я же великий некромант! — да, действительно, наблюдая за тем, как он с трудом собирает книжные полки, иногда забываешь о его несколько пугающих навыках в иной отрасли. — Мурзик раньше жил в местном зоопарке. Помнишь, мы года три назад туда с твоими племянниками ходили на него посмотреть? А тут в газете на прошлой неделе написали, что всё, умер. Вот. Больше ничего тебе не скажу, негоже светлой колдунье знать тайны моей кладовой.       Словно по какой-то немой команде «Мурзик» таки отвлёкся от линолеума и снова подошел ко мне. На этот раз он водрузил мне на колени свою массивную, слегка плешивую голову, и очень-очень грустно посмотрел на меня помутневшими глазами дикого хищника. А я совершила распространённую женскую ошибку – взяла да и умилилась. Ну всё, теперь у меня точно рука не поднимется изгнать его обратно в мир мёртвых. По крайней мере, на этой неделе.