На Краю Океана (The Edge Series: The Edge of the Ocean)

Воскресенье 14 апреля, 1912 г - Мисс Алтон! Кейт! Кейт резко обернулась. Холодный ветер подхватил пряди волос, выбившиеся из прически. Она думала, что это Джеймс позвал ее, но вместо него увидела Гарольда Лоу. Пятого офицера не было на мостике, и, ей показалось, что он появился из воздуха. Она замерла у ворот, отделяющих офицерский променад, растерянно оглядываясь по сторонам. - Простите, что назвал вас по имени, - сказал мистер Лоу с красивым валлийским акцентом. В черных глазах его светилось мальчишеское озорство. - Я так часто слышу, как Джим и Уилл говорят о вас, что иногда мне кажется, мы с вами тоже друзья. - Значит, вы и отца моего по имени называете? А что, если кто-то - например, капитан Смит или даже Уилл – вдруг увидит их сейчас и обвинит в неподобающем поведении? Мистер Лоу пожал плечами. – Как и все остальные офицеры, - ответил он. – Чаще всего мы соблюдаем формальности, когда рядом капитан или пассажиры. Кейт снова нетерпеливо огляделась. - Чем я могу быть вам полезна, мистер Лоу? - На самом деле, я здесь, потому что меня попросил Джим. Я был в коридоре, когда вы вышли из каюты своего отца, хотя, полагаю, вы меня не видели… - Не видела. - … и вы так торопились, что ушли еще до того, как я добрался до мостика. Джим попросил меня пойти за вами и узнать, что случилось. - Это вас не касается, мистер Лоу, - Кейт повернулась, чтобы уйти, но он схватил ее за руку. - Подождите! - прошипел Лоу, но отпустил ее руку, когда заметил, как вспыхнули глаза девушки. - Я здесь только потому, что Джим переживает из-за вас. Я не прошу вас выкладывать мне все чертовы подробности – просто передайте этому бедолаге, что вы расстроены не из-за него. Кейт была шокирована его грубостью и фамильярностью, но изо всех сил постаралась не показать этого. - Я не обиделась на него, - холодно сказала Кейт и тяжело вздохнула, чувствуя, как ее злость и раздражение постепенно испаряются. - Просто ... передайте ему, что я все испортила. Опять. Она посмотрела на водную гладь и закусила губу. - Я просто ... Я не знаю, что делать, мистер Лоу. Боюсь, что уже ничего нельзя исправить. - Вы имеете в виду ... – прошептал Лоу, - ... вы имеете в виду ваши отношения с Джимом? - Да, - мягко ответила Кейт, чувствуя, как горят ее щеки. - Мой отец очень зол. - Я думал, вы решили не встречаться до конца путешествия. Кейт удивленно подняла брови, и мистер Лоу, неловко кашлянув, сказал: - У нас с Джимом почти нет секретов друг от друга, - Лоу смущенно улыбнулся и немного помолчал. - Знаете, он вас очень любит. Забыв на время обо всем, Кейт улыбнулась. - Я знаю. Я тоже люблю его. Передайте это ему... и скажите, что я сожалею о том, что... - подбородок Кейт задрожал, и ком в горле мешал ей продолжить, - что… - Что? – настаивал на ответе Лоу, заметив, что она не хочет продолжать. Кейт перевела дыхание. - Мой отец собирается все рассказать капитану, - испуганно прошептала она. - Я не знаю, что делать, мистер Лоу. У меня не получилось переубедить его, и Джеймс не может поговорить с ним об этом, чтобы папа не подумал, что мы снова виделись, даже после всего… - Предоставьте это мне, мисс Алтон. Мистер Лоу улыбнулся своей блестящей улыбкой и, не успела Кейт открыть рот, коснулся кончиками пальцев своей фуражки, кратко кивнул, и развернулся на каблуках, чтобы пойти к мостику. Кейт оставалось только смотреть ему вслед. Разговор с Лоу нисколько не успокоил ее, а скорее наоборот. Сейчас она чувствовала себя еще более взволнованной и расстроенной, чем когда-либо. Хотя в тот день Уилл несколько раз разговаривал с капитаном Смитом, он почему-то не смог заставить себя произнести слова, которые, как сказала Кейти, разрушили бы карьеру Джеймса Муди. Оба офицера почти не смотрели друг на друга последние два часа смены Муди, которые совпали с дежурством Уилла, и в полдень, когда Джеймс ушел, Уилл почувствовал огромное облегчение. Когда закончилась его смена, Уилл взглянул на другую сторону мостика, где капитан Смит разговаривал с третьим помощником Гербертом Питманом. Уилл понял, что это идеальный шанс: сейчас он мог попросить поговорить с капитаном наедине, и раскрыть секрет, который хранили три человека на борту этого корабля - один из офицеров нарушил правила и ухаживал за девушкой из первого класса. Но не успел он сделать шаг, как Лоу преградил ему путь. Гарольд Лоу был еще очень молод и занимал должность второго младшего офицера на борту «Титаника». По правде говоря, не всем он был симпатичен – Гарольд был веселым парнем, но иногда вел себя чересчур грубо или нетактично, слишком громко смеялся, все время подшучивал над другими и ругался как пират. Хотя он хорошо ладил со всеми офицерами, сдружился он только с Муди. Они были почти ровесники, и встречаясь, шумели, как малые дети, хотя Муди, все же был намного более сдержанным, чем Лоу. И вот, когда Гарольд остановился перед ним, Уилл от раздражения едва не закатил глаза. - Могу я сказать вам пару слов, сэр? - спросил он, сцепив руки за спиной. Уилл с трудом сдержал вздох. - Да, конечно, - сказал он и кивнул на открытую дверь штурмовой рубки. Что странно, Уиллу больше нравились смены, которые он делил с Муди и Боксхоллом, чем с те, которые он проводил с Питманом и Лоу. Конечно, Лоу, всегда всех смешил, хотя он и чувствовал, когда нужно быть серьезным, а когда можно расслабиться. Но тем не менее вечера, проведенные в компании с Лоу казались Уиллу утомительными, и ему было приятнее работать с Муди. Подумав, Уилл решил, что самая неприятная черта Лоу – его склонность переходить границы приличия. - Надеюсь, я сейчас не веду себя слишком нагло, - сказал Лоу, когда Уилл, почувствовав какую-то смутную тревогу, закрыл за ними дверь штурманской рубки. - Конечно, вы можете поговорить со мной наедине, если вам так угодно, - настороженно ответил Уилл. - Нет, я не об этом, - быстро продолжил Лоу. – Дело в том ... ваша дочь очень несчастна. Он сказал это так беспечно и непосредственно, что мгновение Уилл просто смотрел на него, изогнув брови и не веря своим ушам. - Теперь вы ведете себя нагло, - резко отрезал Уилл. - Я знаю, что она ушла сегодня утром очень расстроенной, - продолжал Лоу, как ни в чем не бывало. - Джим попросил меня пойти за ней. Она сказала, что «все испортила», если говорить дословно. - Это вас не касается, мистер Лоу, - рявкнул Уилл. - Я прощу вам вашу дерзость, если вы вернетесь к работе и больше не будете продолжать этот разговор. - Я уверен, вы понимаете, что бесполезно пытаться разлучить их навсегда, - сказал Гарольд, когда Уилл собрался уходить. Мердок медленно повернулся, глаза гневно пылали. - Вы перешли черту, мистер Лоу, - побагровев, угрожающе сказал Уилл. Но Лоу продолжал, как будто ничего не слышал. - Если вы расскажете о них капитану, на что, конечно, вы имеете полное право, карьера Джима закончится, не успев начаться. Вы знаете, он сначала даже не хотел на этот корабль? Да, он подал заявку на отпуск и надеялся попасть на Океаник на все лето, но обе его просьбы были отклонены. И теперь он оказывается здесь, на борту «Титаника», влюбленный в дочь первого офицера, в двух шагах от пропасти. Какая жестокая ирония, вы не находите? - И почему мне не должно быть все равно? – раздраженно спросил Уилл. Он сам не понимал, почему продолжал этот разговор, но тем не менее он не уходил. - Я просто хочу сказать, - как ни в чем не бывало продолжал Лоу, - что жизнь полна сюрпризов. Уилл насмешливо фыркнул, забыв свою неприязнь. - Я знаю это больше, чем кто-либо. А теперь… - Если вы все же решите поговорить с капитаном Смитом, сэр ... что же будет с мисс Алтон? Челюсть Уилла напряженно сжалась. - Что с ней будет? - сухо спросил он. - Что ж, - протянул Лоу, - карьера Джима, безусловно, будет разрушена. И я полагаю, вы намерены сообщить ее бабушке о ... действиях ее внучки? - Как много вы слышали о жизни моей дочери, мистер Лоу? – рявкнул Уилл. - Кажется, вы знаете гораздо больше, чем следовало бы. - Не знаю, что случится, когда бабушке Кейт узнает про Джима и их отношения, но не думаю, что что-то хорошее. Уилл замер. Хотя в этом трудно было себе признаться, но, каким бы наглым не был Лоу, он был прав. Бет будет в бешенстве, когда узнает, что у Кейт завязались отношения с одним из членов экипажа. Они будут относиться к ней, как к героине «Алой буквы», хотя все, что она сделала (насколько он знал), это целовалась с офицером. По правде говоря, ему и в голову не приходило говорить об этом бабушке Кейт - зачем? Он грозился рассказать капитану, чтобы поставить точку в их отношениях, даже если это разрушит карьеру парня. Но... «Я уверен, вы понимаете, что бесполезно пытаться разлучить их навсегда», сказал Лоу всего несколько минут назад. И это было правда. Конечно, даже если Муди потеряет свою работу, все равно при первой возможности они найдут друг друга. Кейти сказала, они планировали пожениться, когда ей исполнится 21 год, и тогда никто на свете их не остановит. Уилл вздохнул и нервно сжал пальцами переносицу. «Мало кто мог бы сказать такое о своем отце, но я могу», бросила ему дочь перед тем, как уйти. Боже милостивый, он разрушил ее жизнь. Уилл испортил жизни своих дочерей. Хотя Лилиан и нравилось вращаться в высших кругах общества, ее все равно ранило его отсутствие, и она почти не общалась с ним. А Кейт ... несмотря на всю ту боль, в которой она жила, она все еще оставалась его маленькой мечтательницей, его маленькой девочкой. Они так редко ссорились, когда она росла, и теперь, когда она набралась храбрости и сказала ему, что недовольна той жизнью, которую он для нее устроил, они ссорились без конца. А он не хотел думать о ее чувствах. И даже когда они наконец помирились, его гнев все еще туманил голову. Это недопустимо, что один из офицеров влюбился в его собственную дочь, но стоило ли из-за этого губить карьеру парня, разбивать сердце его дочери и портить их отношения еще больше? Если Муди, в отличии от него самого, мог сделать Кейт счастливой, то почему бы ему не пойти навстречу? Уже понятно, что она не будет счастлива среди таких людей, как Бет, и даже если он хотел бы, чтобы его дочь прожила жизнь светской львицы… возможно, ему все равно следовало бы отступить ... Уилл опять тяжело вздохнул, и вдруг вздрогнул. Он совсем забыл, что Гарольд все еще стоит и смотрит на него. - Идите работать, мистер Лоу, - грубо сказал он. Пятый офицер, при всей своей дерзости, прекрасно знал, что не может не подчиниться прямому приказу своего начальника. Он кивнул и развернулся на каблуках, чтобы выйти из штурманской рубки. Уилл проводил его взглядом, тяжело вздохнул, чувствуя себя так, будто он задерживал дыхание с тех пор, как «Титаник» покинул Саутгемптон. О, Кейти ... с тоской подумал он. Ему необходимо быстро все исправить. Всю свою жизнь Кейт любила море. Временами она ревновала отца к его работе, но, имея в своей родословной такую длинную вереницу дедов и дядей, очарованных водной стихией, она не могла долго дуться на море. Возможно, Кейт не слышала пение сирен, который слышал ее отец, но она понимала и уважала любовь Уилла к своему делу. И она тоже любила море по-своему, восхищалась его красотой, мечтала обрести свободу среди волн и быть рядом с любимым отцом. Во время обеда Кейт могла думать лишь о своем разговоре с Уиллом и с мистером Лоу. Он уже рассказал капитану? Кейт не могла поверить в то, что он так поступит с Джеймсом, хотя знала, что ее отец не из тех, кто бросается пустыми угрозами. Квигг Бакстер старался изо всех сил, пытаясь рассмешить Кейт, но она почти не обращала внимания на разговор за столом. Казалось, она даже не понимает французский и не может поддержать беседу. Когда обед закончился, Кейт пошла на корму корабля, на то самое место, где они с Джеймсом прятались в темноте, желая побыть наедине. Казалось, это было несколько недель назад, хотя на самом деле с тех пор прошло всего два дня. Она смотрела на океан, вспоминая, сколько раз за свою жизнь она смотрела на эту бездонную воду. Океан для нее всегда означал перемены, куда бы она ни направлялась - в школу-интернат, Пенсильванию или Шотландию. Так и теперь – ее жизнь опять менялась. - Привет, Кейти. Кейт так резко обернулась, удивившись тому, что кто-то заговорил с ней, что чуть не упала за борт. (В конце концов, она, нарушив правила, прокралась на променад третьего класса, чтобы побыть одной, так как же ее мог кто-то найти здесь?) Перед ней стоял ее отец. Он не выглядел недовольным, но и не улыбался ей, как в отеле, когда они увиделись впервые за долгие месяцы. Зачем он пришел? Пытался поймать ее с Джеймсом? - Его нет со мной, - выпалила она прежде, чем успела хорошенько подумать. Уилл вздохнул и покачал головой. - Я знаю. Я не искал его здесь. - Неужели? Я думала, что единственное, что тебя интересует сейчас - это встречаюсь ли я с Джеймсом тайно. - Вообще-то ты постоянно встречалась с ним тайно, - мягко напомнил ей Уилл. - Но я здесь не поэтому, дорогая. Эстер сказала мне, что ты могла бы быть здесь, поэтому я пришел. Кейт хотелось бросить ему, что он, вероятно, вспомнил, как читал в ее дневнике про встречу с Джеймсом на корме, но она знала, что она не в том положении, чтобы начинать спор, не тогда, когда от ее слов зависело ее будущее и будущее человека, которого она любила. - Так зачем же ты пришел? - устало спросила она. -Сообщить мне, что ты все рассказал капитану? - Я не рассказал ему, - ответил Уилл. - И не собираюсь. Повисла тишина. Кейт не сводила глаз с отца, не в силах поверить, что он говорит правду. Уилл несколько дней угрожал рассказать капитану Смиту, наконец получил доказательства того, что офицер ухаживает за его дочерью, и теперь ему ничего не мешало сдержать свое слово. Так что же изменилось? - В самом деле, - осторожно протянула Кейт. - Почему же? Уилл тяжело вздохнул. - Потому что, я понял, что не только он виноват во всем этом - ты тоже нарушила запрет. Кейт смотрела на него во все глаза. - И? Что это значит? Ты собираешься рассказать моей бабушке о том, что я сделала? - Нет. В этом-то вся проблема. Возможно, мне легко было бы рассказать капитану Смиту о проступках мистера Муди и разрушить его карьеру, но я знаю, что не смогу рассказать об этом Алтонам и испортить твою жизнь. Ты моя дочь, и я люблю тебя. И не важно, сколько раз ты поступишь против моей воли, я все равно всегда буду любить тебя. Я не могу обвинять и наказывать мистера Муди, не поступая так же с тобой…И я не могу рассказать о вас твоей бабушке. Кейт все еще не могла поверить в то, что слышала. Его непобедимое чувство справедливости, то, что всегда ее так восхищало в нем, мешало ему поступить по справедливости только, потому что это накажет и ее? Кейт почувствовала внезапный прилив любви к отцу. Она смотрела на него не мигая, широко раскрытыми глазами и думала о том, что как бы часто они ни ссорились, все равно они никогда не переставали любить друг друга. И он был готов закрыть глаза на то, что считал справедливым, чтобы уберечь ее, свою дочь, от гнева Бет Алтон. - Итак, - осторожно начала Кейт, - это значит… ты позволишь нам встречаться? И не будешь мешать? Уилл молча смотрел на нее, и Кейт напряженно ждала ответа. - Да, - наконец сказал он. - Я по-прежнему хотел бы, чтобы вы не встречались до конца рейса, просто чтобы соблюсти приличия, но да, я не буду вам мешать. Когда мы доберемся до Нью-Йорка, ты можешь сказать своей бабушке, что планы изменились, и я им все объясню. Кейт вспомнила все, что чувствовала, когда получила письмо от бабушки: злость, страх, отчаяние, и теперь отец решил все ее проблемы, как он это делал, когда она была маленькой девочкой и жаловалась на ссадины на коленях. - О, папа, - хрипло выдохнула она. Не в силах больше сдерживать переполнявшие ее эмоции, она бросилась в объятия отца. Уилл, усмехнувшись, прижал ее к себе и поцеловал в макушку. Он так давно не был героем в глазах своих дочерей, а оказывается, ничего сложного в этом не было. Кейт выпросила у своего отца позволения увидеться с Джеймсом в последний раз, перед тем как «Титаник» достигнет берега Нью-Йорка. Она хотела обговорить с ним их новые планы на будущее, ведь теперь им не нужно будет скрывать свои отношения, и ей хотелось сообщить ему эту новость поскорее. Уилл, заметив, как ее лицо сияет счастьем и надеждой, не смог отказать и разрешил ей прийти на мостик в шесть часов вечера, когда у Муди будет перерыв между вахтами. Значит она не попадет на ужин с Хокли, миссис Браун и мистером Эндрюсом, но Кейт поняла, что ей все равно. Вскоре она полностью высвободится из жестких рамок жизни светской львицы. Кейт все равно сменила платье на вечернее из малинового шелка, расшитого золотыми цветочными узорами. К платью она выбрала длинные черные перчатки. «Красный - это цвет, подходящих только брюнеткам, - всегда наставляла Бет своих внучек, когда они засматривались на алые платья, - как, например, моей Софи. А вам, девочки, пойдут только светлые цвета». Если бы Бет сейчас была с ней, то Кейт запретили бы надеть платье только потому, что бабушка думала, оно выглядело бы на Софи лучше, чем на ней. Сама Кейт считала, что красный ей идет не меньше, чем другие цвета, но споры с Бет никогда не заканчивались в ее пользу. Когда Кейт, заботливо укутанная служанкой в шаль, вышла в коридор, она даже не удивилась, увидев там Кэла, Рут и их слугу …. К ее огромному облегчению они повернулись и пошли в другую сторону, не заметив девушку. Кейт сразу бросилась к другой парадной лестнице. С каждым шагом она была все ближе и ближе к Джеймсу. Эта мысль толкала ее вперед, заставляя ее почти бежать. На лодочной палубе уже было сумрачно, и, как и предупреждала ее Эстер, стало намного прохладнее, чем раньше. Как раз, в тот момент, когда она добралась до мостика, Джеймс прощался со своими коллегами. Мистер Лоу зевал, очевидно, только недавно проснувшись, и Джеймс дружески похлопал его по плечу. И вдруг он обернулся и увидел Кейт у входа на мостик. Джеймс замер и от удивления открыл рот. Это выглядело безумно комично. Мистер Лоу, обернувшись, усмехнулся, но ничего не сказал. - Добрый вечер, мистер… Муди. Голос Кейт едва заметно дрожал, ведь все остальные офицеры, похоже за исключением лишь ее отца - смотрели на нее. - Я искала своего отца. Он здесь? Джеймс изо всех сил старался скрыть улыбку. Ямочки уже заиграли на его щеках, но он все равно старался сохранять невозмутимое лицо. - Эм, да, мисс Алтон, - сказал он официальным тоном. - Я думаю, он обедает в офицерской столовой. Если хотите, я проведу вас. - Я буду очень признательна, благодарю, - улыбнулась Кейт. Под пристальные взгляды офицеров, Кейт приняла руку, которую предложил ей Джеймс, и они вышли на лодочную палубу. Как только они оказались одни, Джеймс отпустил руку Кейт и повернулся, чтобы посмотреть ей в глаза. - Что случилось? - спросил он. Всю радость смыло с его лица, теперь он выглядел встревоженным. - Гарольд сказал мне, что твой отец узнал, что мы виделись прошлой ночью, и что он собирался рассказать о нас капитану. Но с тех пор я не видел Уилла и понятия не имею, что происходит… Улыбнувшись, Кейт подошла к нему поближе и нежным поцелуем заставила замолчать, как она делала и раньше; ей понравился этот метод. - Все хорошо, - мягко сказала она. - Я говорила с отцом сегодня днем. Он не собирается рассказывать капитану. Джеймс непонимающе моргнул. - Что? Не собирается? Что ты имеешь в виду? Почему нет? Ты выглядела такой несчастной сегодня утром, и Уилл, когда пришел на дежурство, смотрел на меня так, будто был готов убить. Я переживал из-за тебя весь день. - Из-за меня? Ты переживал из-за меня тогда, как мой отец угрожал разрушить твою карьеру? - Конечно, - ответил Джеймс таким тоном, будто это было самой очевидной вещью на свете. - Ты выглядела очень расстроенной, и я хотел быть уверенным, что с тобой все в порядке. Я знаю, как сильно ты любишь своего отца и как ненавидишь ссориться с ним. Конечно, я переживал из-за своей карьеры, но еще больше из-за тебя. Он вдруг замолчал. - Между прочим, ты выглядишь просто сногсшибательно. Красный тебе безумно идет. Кейт улыбнулась. - Спасибо. И как бы мило это ни звучало, тебе больше не нужно обо мне беспокоиться. Потому что мой отец не собирается ничего рассказывать капитану. Более того, он дал нам свое благословение на наш брак. Но пока мы не достигнем американского берега, мы не должны общаться. Он разрешил мне увидеться с тобой лишь однажды, чтобы сказать тебе об этом. Кейт рассказала Джеймсу о том, почему ее отец изменил свое решение. И пока она говорила, глаза Джеймса сияли, как солнечные лучи. И хотя они были в коридоре, где любой мог увидеть их в любую минуту, он притянул ее к себе, поцеловал и крепко укутал в свои нежные объятия. - О, моя дорогая, - шептал Джеймс, осыпая ее поцелуями. - Я люблю тебя до безумия. Кейт улыбнулась. - И я тебя люблю. Наверное, мне никогда не надоест повторять это. - Вот и хорошо! - Джеймс наклонился и нежно поцеловал кончики пальцев Кейт. - У меня есть два часа свободного времени. Не хочешь ли немного прогуляться? - Нас могут увидеть вместе! - сказала Кейт и огляделась по сторонам. - Почему на мостике сейчас так много офицеров? - Смена вахт, - просто объяснил Джеймс. - То есть, сейчас любой из них мог покинуть мостик и смотреть на нас через эти окна? - Кейт испуганно посмотрела направо. - Ну, только Лайтоллер, так как каюта Боксхолла находится по правому борту. И то вряд ли, его каюта немного ниже. - И все равно, - нервно сказала Кейт, поправляя край своей перчатки. - Мне было бы спокойнее, если бы мы были там, где нас точно никто не увидит. В конце концов, мы все еще должны быть осторожными. Джеймс кивнул и снова взял ее за руку. Он провел ее по променаду к какой-то едва приметной двери. Джеймс открыл ее, и они оказались в коротком и узком белом коридоре, который вел в более длинный коридор с дверями по левую сторону. - Добро пожаловать к месье Муди, - шутливо пригласил ее Джеймс в свою каюту. Кейт удивленно выгнула брови и закрыла за собой дверь. - Ты говоришь по-французски? - Да, я знаю только одно слово. - Я впечатлена, - кивнула Кейт. Джеймс ухмыльнулся. - Я на это и рассчитывал. Он снова обнял ее и нежно поцеловал. Кейт мучительно думала о том, что находится в мужской спальне, недалеко от каюты ее отца, но она также прекрасно понимала, что в этой тесной комнатке не произойдет ничего такого, чего еще не было в ее собственной спальне. Ее щеки вспыхнули огнем от воспоминаний. Она улыбнулась, касаясь его губ, и вернула ему его поцелуй со всей той страстью, которая сжигала ее изнутри. Очень скоро они смогут быть вместе, когда захотят, не боясь быть пойманными. Но когда ее нетерпеливые пальцы нащупали пуговицы на его рубашке, она вдруг остановилась. - Джеймс, - пробормотала она, неохотно отстраняясь от его горячего тела, несмотря на тепло и желание, разлившееся по ее венам. - Мы не можем этого сделать. - Почему? - спросил Джеймс, осыпая ее шею дразнящими поцелуями. - Потому что в прошлый раз, - сказала Кейт, изо всех сил пытаясь сосредоточиться, - я была лишь в пеньюаре и ночной рубашке. Вряд ли ты сможешь помочь мне надеть мое платье к тому времени, как тебе нужно будет вернуться к работе. Джеймс отстранился и посмотрел на нее с невинным удивлением. - А что плохого в том, что ты не наденешь платье? Кейт рассмеялась и хлопнула его по груди. - Я серьезно! – все еще смеясь, сказала она. - Ты когда-нибудь раньше надевал на женщину корсет? Только Джеймс открыл рот, чтобы ответить, как Кейт быстро перебила его: - Вообще-то, я не хочу этого знать. - Нет, не надевал, - ответил Джеймс, закатывая глаза. - Итак, ты права, твоя одежда будет надета абы как. Я мог бы пойти на вахту, а ты подождала бы здесь, … совершенно голая…. Напомни-ка, пожалуйста, почему это плохо? - Потому что, - снова засмеявшись, ответила Кейт, - вряд ли, когда мой отец спросит тебя, где я, ты ответишь: «Голая в моей каюте». - Что ж, весомый аргумент, - задумчиво протянул Джеймс. - Полагаю, я смогу удержать себя в руках. В конце концов… Он снова прижал ее к себе и провел носом по ее шее. - У нас впереди вся жизнь, которую мы можем потратить на это. Сердце Кейт сладко затрепетало от его слов. Было трудно поверить в то, что это могло быть правдой, но ее отец ведь поговорит с бабушкой и убедит ее отпустить свою внучку. И даже если у него ничего не получится, было приятно думать, что он на их стороне. Если будет нужно, они подождут два года, и тогда они будут вместе навсегда. После того, как Кейт думала, что все пропала, она вновь обрела надежду. Внезапно «Титаник», скользивший по черной глади навстречу своей цели, окутал жестокий холод. Все офицеры отметили необычайно низкую температуру. Капитан Смит, рассказал об этом второму офицеру Лайтоллеру перед тем, как пойти отдыхать в свою каюту, Лайтоллер заметил это Уиллу, когда сдавал вахту, и Уилл предупредил Боксхолла о том, что предстоит холодная ночь, когда тот пришел на службу в десять. От холода перед их лицами витали облачка выдыхаемого пара. Уилл попытался натянуть повыше свои черные кожаные перчатки. Ему предстоит провести на мостике долгие четыре часа. Время от времени мысли Уилла возвращались к его последнему разговору с Кейт. Он никогда не видел свою дочь такой счастливой. А ведь он мог лишить ее этого счастья только потому, что хотел для нее другой жизни. Единственное, что имело для него значение, - это счастье его девочек, даже если одна из них будет жить намного скромнее, чем могла бы себе позволить. Хотя они дежурили вместе в течение двух часов, Уилл и Джеймс не разговаривали о Кейт. Уилл чувствовал ее присутствие в воцарившейся тишине и был уверен, что и Джеймс сейчас тоже думает о ней. Этой ночью парень перед тем, как лечь спать, будет мечтать о его дочери, так же как Кейт наверняка мечтала о нем прямо сейчас. Уилл не был уверен, что ему удастся уговорить Алтонов разрешить им обвенчаться – скорее всего, конечно же, нет - но он сделает все возможное, чтобы Кейт была счастлива. Никто раньше не вступался за нее перед бабушкой, и теперь он должен будет это сделать. Он отвернулся от перил и посмотрел через окна в рубку. Муди стоял около рулевого, как всегда. Но любой мог заметить, что парень стал вести себя бодрее и веселее, чем обычно, даже несмотря на то, что они с Кейт пообещали не встречаться до конца путешествия - и, хочется верить, что на этот раз они сдержат слово. Несколько раз Уиллу казалось, что Муди хотел с ним заговорить, но не решался. Возможно, они поговорят о Кейт перед тем, как прибудут в Нью-Йорк, или на обратном пути в Саутгемптон. Как бы то ни было, у них будет достаточно времени, чтобы поговорить во время предстоящих путешествий через Атлантику и, возможно, у них будет вся жизнь впереди, если парень станет его зятем. Три удара в колокол, долетевшие до Уилла из вороньего гнезда, прервали поток его мыслей. Три удара. Значит преграда прямо по курсу. Он резко повернулся к носу корабля и попытался разглядеть что-нибудь, выступающее из темноты, но так ничего и не увидел. В рубке зазвонил телефон, и он ждал, когда, Боксхолл или Муди ответят. Через мгновение звон затих, и Уилл услышал неразборчивое бормотание, слишком тихое, чтобы расслышать, что говорил офицер. И тут вдруг он увидел: темные очертания, выделяющиеся на фоне более черного неба. Айсберг. Он оттолкнулся от перил и бросился к рулевой рубке. В дверном проеме он столкнулся с Муди, который, похоже, был тем офицером, который ответил на звонок впередсмотрящих. Когда Уилл подбежал к нему, Муди крикнул: «Айсберг, прямо по курсу!» - Лево на борт! – закричали рулевому Уилл и Муди почти в унисон. Рулевой начал крутить огромный деревянный руль влево так быстро, как только мог, и Уилл, оттолкнув Муди к стене и разлив его чай, побежал к телеграфу в середине навигационного мостика. Он поставил стрелку сначала на «Стоп», а потом «Полный назад» и поспешил ко второму телеграфу, чтобы передать инженерам те же указания. После этого им ничего не оставалось кроме, как ждать. Муди закричал рулевому Хитченсу: - Клади руль! Быстрей! - Руль на левом борту, сэр! – доложил ему Муди через мгновение. Но Уилл не обращал на них внимание. Подгоняемый ужасом, он опять побежал к перилам навигационного мостика. Уилл чувствовал, как капли пота катятся по его лицу, и в голове у него пульсировала лишь одна мысль: «Моя дочь на борту. Моя дочь на борту». Айсберг приближался, а «Титаник», казалось, несся прямо к нему, не откликнувшись на приказы первого офицера. - Руль на борту? - в отчаянии спросил он, чтобы быть уверенным, что они действительно сделали все, что могли. - Да, сэр! На борту! - так же встревоженно крикнул Муди, стоя в дверном проеме рулевой рубки. - Давай, - шепотом заклинал корабль Уилл, так крепко схватившись за деревянные перила, что у него заболели пальцы, - давай же, давай, повернись. Он упрашивал, умолял лайнер обойти айсберг стороной, пощадить 2200 человек на борту. В том числе его любимую дочь, его маленькую девочку. Все случилось так быстро, что у него действительно не было времени подумать, и он принял решение об изменении курса инстинктивно. Более двух тысяч человек полагались на его реакцию. Он вспомнил историю, которую рассказывал своим маленьким дочкам, о том, как избежал столкновения с другим кораблем, не послушав приказ капитана. Что, если ему сейчас не так повезло? Медленно, болезненно, мучительно медленно «Титаник» начал поворачивать нос налево. - Да, - выдохнул он. Все получится! Но, когда айсберг был ужасающе близко, Уилл почувствовал… не толчок, а внезапную, едва заметную дрожь перил под своими руками.