На Краю Океана (The Edge Series: The Edge of the Ocean)

Воскресенье, 7 апреля 1912 г. - Чем вы планируете заняться, мисс? Эстер суетилась в комнате. Она накинула на стул длинное платье, которое они с Кейт выбрали накануне вечером и раскладывала расчески и прочие мелочи на туалетном столике. Кейт поворочалась в постели и зарылась лицом в мягкую подушку. - Я не знаю, - Кейт собрала все силы, чтобы заговорить. – Мне не с кем встречаться, что мне, признаться, даже нравится, поэтому, скорее всего день пройдет без особенных событий. - Мне подать сейчас завтрак, мисс? – весело спросила Эстер. Кейт было трудно поверить в то, что можно быть таким счастливым до полудня. – Или вы не будете завтракать в отеле? Кейт на мгновение задумалась. В Филадельфии ее бабушка никогда не разрешала ни Кейт, ни Лилиан обедать в ресторанах, даже в самых дорогих и престижных. Бабушка была очень консервативна и считала, что леди принимать пищу в общественном месте не полагается. У нее не было возможности посещать рестораны, когда она училась в Оксфорде, так как на закрытой территории интерната никаких ресторанов и не было. И конечно же в Шотландии обедали дома, так как деньги тратились на более важные необходимые вещи. Казалось, весь мир был доволен тем, что она сидела взаперти. Без Лилиан рядом, у нее впервые появилась возможность выйти в свет. - Мисс Кейт? – спросила Эстер, в ответ на ее молчание. С трудом Кейт села на постели. Волосы девушки растрепаны, глаза опухшие. Она поморщилась, когда Эстер раздвинула в стороны тяжелые шторы, закрывающие большие окна, и впустила в комнату резкий свет, хотя солнце было скрыто за покровом серебряных облаков. - Извини, Эстер, - сонно пробормотала Кейт. – Думаю, я позавтракаю где-нибудь в кафе. Или.. я не знаю.., - Она вздохнула, выпуталась из-под одеяла и спустила ноги на пол. - Может, это будет уже слишком. - Уверена, вы сами примите правильное решение, - мягко сказала Эстер. - Ваша бабушка присылает вам деньги, не так ли? Кейт кивнула. - Тогда вы можете тратить их, как вам угодно, тем более сейчас, пока вы одна. Кейт подумалось, что Эстер никогда бы не говорила так с Лилиан. Ее сестра не допустила бы такого и посчитала бы неприличным то, что прислуга разговаривает с хозяйкой, как со своей подругой. Но Кейт наоборот это понравилось. - Спасибо, - сказала она. - Я учту твой совет, Эстер. Боюсь, мне понадобится небольшой пинок, чтобы выйти за дверь. Эстер улыбнулась. - Я буду рада дать вам все необходимое, мисс. Изволите начать одеваться? - Конечно. Кейт поднялась и сняла халат, мысленно и физически готовясь к тому, что ее сейчас туго зашнуруют в корсет. Она держалась за каркас кровати, пока Эстер затягивала шнуровку, тяжело дыша от прилагаемых усилий. Кейт чувствовала, что может делать все меньшие вдохи, и когда почувствовала, что ее зажали в тиски, Эстер, наконец, заявила, что закончила и пошла за платьем - Знаешь, - со вздохом сказала Кейт, - я бы хотела остаться в номере только потому, что здесь не для кого носить нижние юбки, корсет и вычурное платье, которые мне необходимо надеть, чтобы выйти на простую утреннюю прогулку, – она оборвалась. - Вам, наверное, это смешно, правда? Эстер усмехнулась, возвращаясь с платьем с длинной юбкой и приталенным корсажем бледно голубого цвета, украшенное белым кружевом и брошью у шеи. Оно было красивым и элегантным, создающим иллюзию, что у Кейт фигура в виде песочных часов, о которой так мечтали все женщины. - Конечно, нет, мисс, - сказала Эстер. - Всем иногда нужен отдых. В этом нет ничего плохого. Когда Кейт оделась, она натянула на руки короткие белые перчатки, и Эстер подала ей зонтик. Сам процесс одевания казался невероятно утомительным, и все для того, чтобы просто прогуляться по Саутгемптону и возможно почитать в парке. К сожалению, в ее маленькую расшитую бисером сумочку не помещалась ее книга. А это значило, что на нее снова будут бросать изумленные взгляды прохожие, когда они заметят ее роман в ярко-желтой обложке с кроваво-красным словом «Дракула». Попрощавшись с Эстер, Кейт спустилась в главный вестибюль отеля, кивнула консьержу и вышла на свежий воздух Саутгемптона. Было все еще холодно, но не настолько, чтобы отказаться от того, чтобы посидеть немного в парке. По утрам она никогда не завтракала, поэтому решила пока не идти в ресторан. Парк находился недалеко от отеля «Юго-Запад», но она все равно чувствовала, что отправилась в небольшое путешествие. В этот самый парк она всегда ходила, когда ей удавалось оттащить Лилиан от чая и сплетен, хотя ее сестра терпеть не могла долго сидеть на месте и тем более читать. Даже если ей и удавалось убедить Лилиан прийти в парк, она все равно не могла сосредоточиться на сюжете. Сестра ей мешала со своими жалобами и постоянно спрашивала, когда уже они могут уйти. В тот момент, когда Кейт раскрыла книгу и нашла место, на котором закончила чтение в прошлый раз, она пропала для внешнего мира. Девушка сидела на скамейке около озера, где плавали утки, а дети в твидовых шапочках бросали им панировочные сухари. Их мамы или няни стояли рядом, иногда за детьми наблюдали отцы в котелках. Но Кейт не обращала ни на кого своего внимания, настолько она была погружена в мир, созданный Брэмом Стокером, холодящий кровь мир вампиров и других ночных созданий. - Вы преследуете меня, мисс Мердок? Кейт оторвала взгляд от страниц и увидела прямо перед собой Джеймса Муди, с лукавой улыбкой на губах, как будто ему нравилось пугать ее. Она грустно улыбнулась. - Я пришла сюда первой, мистер Муди, - заметила она. – Вы не работаете сейчас? - Да, - признался Джеймс. - Можно мне составить вам компанию? - Конечно. Джеймс сел рядом, и Кейт захлопнула книгу. Она удивилась, насколько легко она это сделала. Мало кому удавалось оторвать ее от чтения, но сейчас это было так же естественно, как если бы Джеймс протянул ей руку, чтобы вытащить из штормового моря. - Вам очень нравится этот роман? – спросил Джеймс кивая на книгу, лежащую на ее коленях. - Да, - ответила Кейт, загадочно улыбаясь. - Я никогда не читала ничего похожего. Я и вам рекомендую. - Я бы с радостью, - сказал Джеймс, - если бы у меня были деньги, купить эту книгу, и время, чтобы прочитать. Кейт залилась краской. Она почувствовала себя дурой. Сначала она жаловалась своей служанке на то, как трудно ей одеваться для прогулки, а теперь даже не подумала о том, что молодой корабельный офицер вряд ли смог бы потратить деньги на такую блаж, как книга, и тем более найти время на то, чтобы прочитать ее. Ее отец тоже всю жизнь был офицером, она прекрасно знала о его образе жизни, но теперь говорила так, словно всю жизнь была избалованной, богатой девушкой, которой больше нечего делать, кроме как читать. Но ведь это не так! - Простите, - извинилась Кейт. - Я не подумала. - Не переживайте, - с беззаботной улыбкой ответил Джеймс, - мне не стыдно оттого, что у меня мало денег, и я совсем не завидую вам из-за того, что у вас их много. Кейт хотела убедить его в том, что у нее не было денег, что каждая банкнота в ее сумочке была подарена ей бабушкой, что все ее платья, зонтики, перчатки были куплены ей, что бабушка оплатила гостиничный номер так же, как и билет на «Титаник». Кейт совсем не хотелось объяснять настоящую причину, почему дочь офицера корабля может позволить себе путешествовать первым классом. И ей было интересно, почему он не спрашивал об этом, хотя, конечно, задавать такие вопросы крайне невежливо. - Я бы не сказала, что у меня много денег, - наконец сказала Кейт, - но мои бабушка и дедушка богаты, не стану отрицать. - Ваши бабушка и дедушка по материнской линии, - уточнил Джеймс. Кейт кивнула, глядя на маленькое озеро. -Да, нужно признать, что семья моего отца ведет совсем другой образ жизни, и я очень завидую ему. Джеймс поднял брови, не скрывая своего удивления. - Неужели? Кейт посмотрела ему прямо в глаза. - Да, - ответила она твердо, - очень сильно. - Кэтрин. Перед ними вдруг появился Уилл, и выглядел он крайне недовольным. Джеймс вскочил на ноги, сбросив с себя маску веселого парня, и мигом превратился в серьезного офицера. - Мистер Мердок, - кивнул он. Уилл кратко кивнул в ответ, и долго посмотрел на Кейт. В его синих глазах читалась строгость, губы сжались в прямую линию – все признаки, которые она прекрасно помнила с детства – у нее проблемы. - Привет, папа, - сказала Кейт, обрадовавшись, несмотря на его явное недовольство. И ее приветливый тон немного смягчил его. - Мне нужно идти, - сказал Джеймс. - Увидимся на борту, сэр. Уилл молча кивнул и повернулся к Кейт. Она ожидала, что он поцелует ее, как вчера, но в этот раз он сухо пожал ей руку. Кейт сразу поникла. - Было приятно снова встретиться с вами, мисс Алтон, - сказал Джеймс таким формальным тоном, какой она от него никогда и не слышала. - И мне, мистер Муди. Джеймс снова кивнул Уиллу. - Сэр… Когда Джеймс ушел, Уилл сел на его место. Какое-то время он сидел молча, упершись локтями в колени, сцепив пальцы вместе, и уперев свой взгляд в землю. И когда он, наконец, заговорил, Кейт подумала, что лучше б он и не начинал. - Тебе нельзя проводить много времени с членами экипажа. Кейт удивленно вскинула брови. Отец давно не запрещал ей ничего так категорически. Она даже не могла вспомнить, когда это случилось в последний раз. - Нельзя? – переспросила она, не веря своим ушам. Уилл серьезно посмотрел на дочь. - Нет, тебе нельзя. Левая бровь мгновенно взлетела вверх, взгляд сверкнул вызовом. - А ты разве не член экипажа? – спросила она с сарказмом. - Возможно, тебе стоит уйти, а то прохожие в парке начнут шептаться. - Не говори со мной так, - резко отрезал Уилл. - Ты понимаешь, что я имею в виду, Кэтрин. - Боюсь, что нет, - холодно ответила она, злясь на него за то, что он называет ее полным именем, что отец делал только тогда, когда отчитывал ее. Кейт считала, что не заслуживает такого отношения, тем более, что она уже не ребенок, а взрослая восемнадцатилетняя женщина. - А если бы я общалась с кем-то другим, тебя бы это не возмущало? Если бы я разговаривала с таким человеком, как мой дедушка? Он должен быть непременно виконтом или графом, чтобы быть достойным моего внимания? Или может, ему достаточно быть миллионером? - Прекрати, - прошипел Уилл сквозь зубы, - Помимо того, что неженатым мужчине и женщине не прилично проводить время вместе наедине, членам экипажа запрещается общаться с пассажирами. Это абсолютно исключено. - Наедине? – переспросила Кейт. - Мы беседовали в парке, окруженные детьми и утками. В любом случае, тебя самого все эти правила не остановили, не правда ли? Кейт пожалела о своих словах сразу, как только они сорвались с ее губ. Но девушка была зла на отца за то, что ей запретили разговаривать с Джеймсом в таком публичном месте, как парк. Что может быть в этом плохого? Уилла ее колкость вывела из равновесия. На мгновение ей показалось, что он накричит на нее или даже ударит по лицу, хотя он в жизни не делал ничего подобного. Отец всегда был вспыльчив, и эту его черту унаследовали обе дочери. Прошло время, прежде чем Уилл ответил, стараясь держать себя в руках: - Я не заслуживаю такого обращения, - сказал он, глядя ей в глаза, - и ты это знаешь. Я хочу для тебя самого лучшего, Кейти, почему в это так трудно поверить? С ее губ чуть не сорвался миллион ответов, но девушка промолчала. Уилл поднялся со скамейки, Кейт тоже встала. - Ты составишь мне компанию за ужином? – спросил он, одергивая пальто. - Конечно, - Кейт уже стало стыдно за свое поведение. – Если ты хочешь. - Хочу только с тобой, - Уилл грустно улыбнулся. Он наклонился, чтобы поцеловать дочь в щеку. – Увидимся сегодня вечером, дорогая. Уилл ушел, а Кейт долго смотрела ему вслед, но вдруг он остановился на полпути и обернулся. - Имей в виду, Кейт, ты больше его не увидишь. Кейт никогда не играла на публику, это всегда была территория Лилиан. Все время кричать, когда была ребенком, и недовольно молчать, когда подросла. Но Кейт всегда старалась избегать конфликтов и не видела смысла спорить, если знала, что не выйдет победительницей, особенно против своей непреклонной бабушки в Филадельфии. Тем не менее, когда девушка одевалась к ужину в тот вечер, непокорные мысли кружились в бурном водовороте. Конечно, нельзя отказывать в общении кому-то только потому, что он мужчина, или потому, что у него меньше денег, чем у нее. Джеймс ей очень нравился, ей хотелось быть с ним рядом. И хотя она переживала из-за того, что ей придется пойти против воли отца, она твердо решила, что не собирается избегать Джеймса. И точка. Девушка колебалась, в каком стиле одеться. Выбрать ли ей одно из самых роскошных платьев, какое обычно надевают для ужина, несмотря на то, что он пройдет у нее в номере, или надеть самое простое платье из всех, чтобы ее отец не чувствовал себя неловко? И так как она была все еще ужасно зла на своего отца после их спора в парке, она решила бросить ему в лицо ту жизнь, которую он выбрал для нее, и которая была так важна, что даже приходилось жертвовать своей дружбой с простым судовым офицером. Эстер очень удивилась, когда Кейт выбрала вечернее платье из небесно-голубого шелка с синими оборками, темно-синим бархатным поясом, высокой талией и розой по центру корсажа. Но горничная безропотно помогла Кейт надеть его. - Я хочу начать носить такие платья до того, как мы попадем на «Титаник», - объяснила Кейт, положив руку на розу и пытаясь поглубже вдохнуть в тугом корсете. Девушка сидела у туалетного столика, а Эстер укладывала ей волосы. – Мне придется каждый вечер наряжаться к ужину. - Это правда, - кивнула служанка, добавляя еще одну шпильку, чтобы надежнее закрепить прическу. – Я была удивлена, потому что знаю, что на ужин придет только ваш отец. Кейт на мгновение встретилась с ее взглядом в зеркале и отвела глаза. - Мне хочется выглядеть для него как можно лучше, – заметила она туманно. Эстер улыбнулась и вколола в волосы еще одну шпильку: - Это так мило, мисс. Когда прическа была готова, Кейт надела ожерелье с маленьким сапфировым кулоном и подходящими по стилю серьгами. Она поднялась с туалетного столика и посмотрела на часы. Уилл пришел к ней в номер в половину восьмого, точно как договаривались, уже не в офицерской форме, а в простом сером костюме. Эстер поспешила в гостиную, чтобы открыть ему дверь, а Кейт осталась в спальне, пытаясь справиться с внезапным сильным волнением. В конце концов, это был просто ужин. Ужин с отцом, самым любимым человеком на свете. При этой мысли у нее сжалось сердце от вины. Если она его так любила, то почему хотела поставить в неловкое положение? Но, уже было поздно что-то менять. Итак, Кейт вышла из комнаты, но остановилась, услышав из гостиной разговор отца с Эстер. - О, вы были горничной Лилиан? – удивился Уилл. - Я не знал. Могу ли я спросить, почему вы решили теперь помогать Кейт? - Лорд и леди Коуэншир… попросили меня, сэр, – ответила Эстер. – Они сказали, что мисс Кейт нужна горничная на время путешествия, и что я должна помочь ей, поэтому я прибыла в Англию на «Адриатике», и потом мы встретились в Далбитти. Для мисс Лилиан они наняли другую горничную. Кейт представила, как Уилл улыбается при упоминании города, в котором он родился и вырос. - Вам понравился Далбитти? –спросил он. - Это прекрасный город, сэр, - с серьезным видом ответила Эстер. – Мне очень не хотелось уезжать, так же как и мисс Кейт… я уверена, вы знаете. Повисла неловкая тишина. - Да, - сказал он, наконец. - Кейт всегда нравилось здесь больше, в отличие от ее сестры. Не в силах больше это выносить, Кейт вышла из спальни и увидела, что Уилл сидит в кресле в гостиной, а Эстер стоит у двери. Когда она вошла, ее горничная подняла глаза, а Уилл встал. - Я подам на стол, мисс, - сказала она. - Хорошо, - кивнула Кейт. - Спасибо. Эстер коротко кивнула и ушла в другую комнату. Уилл не мог отвести глаз от дочери, даже не пытаясь скрыть удивление. - Ты выглядишь великолепно, - сказал он, наконец. Кейт улыбнулась. - Спасибо. Я старалась. Он еще больше удивился. - Совершенно незачем стараться для меня. - Конечно, есть, - непринужденно ответила Кейт, присаживаясь на диван с цветочным узором. – Дедушка и бабушка прислали мне множество платьев и драгоценностей, так что я должна носить и, – она посмотрела на отца в упор. – Ведь иначе было бы просто неприлично. Уилл посмотрел на нее с раздражением. - Да неужели, - его голос был полон сарказма. - В конце концов, - продолжила Кейт, ненавидя себя за это, но все же не в силах остановиться, - ты хотел для меня лучшей жизни, не так ли? Поэтому отправил нас в Америку… - Я не отправлял вас…- начал Уилл, но Кейт перебила отца. -… Жить с двумя людьми, которые не обращают на нас внимание, если мы, конечно, ведем себя прилично и не позорим честь рода Алтона и титула Кауэншир. - Кейт! - …Что включает в себя обязанность выйти замуж за очень богатого человека, любишь ты его или нет не важно, главное, что он миллионер или наследник миллионера. Потому что если лорд и леди Коэншир говорят, что мы должны выйти за него замуж, тогда, конечно, мы обязаны пойти к алтарю, чтобы не волновать их… - Кэтрин! – громко выкрикнул Уилл, заставив ее остановиться. Она говорила все громче и быстрее, возбуждаясь. – Что черт возьми, на тебя нашло? Кейт тяжело дышала. Ее щеки покраснели, ее подбородок дрожал, и она чуть не расплакалась. Девушка взглянула на отца и вскочила на ноги. Уилл поднялся вместе с ней. - Я.. – пробормотала она. Но больше ничего не смогла сказать. Она развернулась и бросилась в спальню, захлопнув за собой дверь. Кейт думала, ее отец уйдет, но к ее удивлению он вошел в спальню и обнял ее за плечи. Девушка прижалась к его груди и заплакала. - Я думаю только о твоем счастье и счастье твоей сестры. Когда мы расстаёмся, я очень скучаю по вам обеим так сильно, что порой становится просто невыносимо, – он сделал паузу. – Я знаю, что тебе сейчас не просто. Мне правда жаль, если ты не была счастлива… но все, что я делал, было только во благо тебя и Лилли. С родителями твоей матери у тебя будет гораздо лучше жизнь, чем если бы ты осталась в Шотландии без их помощи. - Но мы были бы счастливы, - прошептала Кейт, отступая, чтобы посмотреть на него. - Ты, Лилиан и я … мы все были бы счастливы вместе, даже без денег Алтонов, дорогих школ-интернатов в Оксфорде и уроков этикета от гувернантки из Филадельфии. - Они могут дать тебе блестящее будущее, - сказал Уилл и потрепал ей щеку. – Они могут дать тебе гораздо больше, чем я. Тебе так лучше, Кейти, я знаю. Как только Кейт удалось сдерживать слезы и понять, что Уилл не собирается смотреть на вещи с ее точки зрения, по крайней мере, сейчас, они вернулись в гостиную к ужину. Уилл, всегда готовый сгладить конфликт, перевел тему на предстоящее путешествие и свадьбу Лилиан, но Кейт чувствовала себя подавленной. - Что это за человек? – спросил Уилл, интересуясь будущим мужем его дочери. – Это так странно, то что дочь выходит замуж за кого-то, кого я ни разу в жизни не встречал. Кейт пожала плечами. - C'est la vie, - протянула она, - что тут еще скажешь? Его зовут Дэниэл Норкросс, он младший сын владельцев сети отелей, так что он не наследник, но все же у него приличный доход. Уилл приподнял брови. - Я спросил каков он из себя, а не сколько зарабатывает. - В мире, в котором я живу, все сводится к одному, - заметила Кейт, - по крайней мере, в том мире, в котором я живу со своей бабушкой. Но я думаю, он приятный молодой человек. Хотя Лилиан считает, что он слишком общительный. - Она любит его? - С ним она бывает капризной и эмоциональной, но через мгновение становится холодной и безразличной. Но я думаю, что она его все же любит, или, по крайней мере, он ей нравится, чего вполне достаточно для бабушки. - Мне показалось, ты говорила, что это не имеет значения, нравится он или нет, - сказал Уилл, приподняв бровь, и посмотрел на нее в упор, - что, если твоя бабушка выбрала жениха, то ты не можешь отказаться? - Лилиан более упрямая, чем я, - холодно ответила Кейт. - Я не думаю, что она выйдет замуж за мужчину, с которым ей невыносимо находиться рядом. Тем более она прекрасно понимает, как важно выйти замуж за богатого и, если он красив, то что может не нравится? Уилл вздохнул. - Ты говоришь о сестре так, как будто она легкомысленная. - Она не как будто легкомысленная, папа. Она действительно такая. Как обычно, Уилл посмотрел на нее строго, так, как будто хотел выгнать ее из гостиной. - Нельзя быть такой злой, Кейт… - Почему же, - ответила она, потягивая красное вино из хрустального бокала. – Ты просто совсем ее не знаешь. Уилла ранили ее слова так, словно она ударила его по лицу. Он положил салфетку на тарелку. - Мне бы хотелось знать ее лучше, - сказал он, немного помолчав. - Кажется, я и тебя не знаю так хорошо, как думал. Он вздохнул. - Кейти, что с тобой? Я не видел тебя почти год. Ты только что провела несколько месяцев в Шотландии, и я думал, тебе там понравится, но вижу, что ты все время грустишь и… честно говоря, милая, я никогда не видел тебя такой злой и не думал, что ты можешь меня так больно ранить. Кейт почувствовала, что злость начинает отступать. Не было смысла спорить с отцом, пока он так искренне верил в то, что выбрал для своих детей лучшее будущее. Раньше она никогда не жаловалась ему, но теперь, когда на нее начали давить и заставили покинуть свой настоящий дом и навсегда переехать в Филадельфию, Кейт почувствовала, что у нее просто нет выбора. Девушке пришлось отказаться от всего, что любила, так почему бы не отказаться от себя прежней? Уилл хотел вернуть свою милую, кроткую дочь, но Кейт не была уверена, что она еще существует. - Ты помнишь, - спросила она, прервав неловкую паузу, - красивую шкатулку для шитья, которую ты привез мне после одного из дальних плаваний? Я тогда была еще маленькой девочкой. Уилл, казалось, был сбит с толку внезапной сменой темы разговора, но кивнул. - Да. Из Шанхая. Я купил две для тебя, и для Лилли ... это был мой первый рейс после ... - После того, как ты оставил нас в Филадельфии, - закончила за него Кейт, - когда нам было шесть лет. - Я оставил вас только до Рождества, - мягко сказал Уилл. - Я знал, что о моих девочках хорошо позаботятся, и записался первым помощником на борт судна J. Joyce & Co. Все складывалось идеально… Я покинул Нью-Йорк и начал свой путь в Китай, а потом обратно, чтобы успеть встретить с вами Рождество. Я думал, что тебе подарить ... это теперь я знаю, что ты предпочла бы книгу, но тогда ты еще не умела читать ... а какая-то милая старушка продавала эти шкатулки, украшенные замысловатыми узорами и картинками. Возможно, было бы лучше привезти тебе игрушку; ты и Лилли были еще маленькие для такого подарка и совсем не знали, что делать со шкатулкой. - Я все еще пользуюсь своей, - Кейт улыбнулась его воспоминаниям. - Я ношу ее с собой повсюду и храню в ней все самое ценное. - Что, например? - Во-первых, мой дневник, - ответила Кейт скромно улыбаясь. - И… много всяких безделушек и подарков, которые ты привез за эти годы, например, статую жирафа из Кейптауна, которую ты подарил мне, когда мне было семь, или ожерелье из Нью-Йорка, подаренное на тринадцатилетние. У меня даже есть мягкая игрушка, которую я храню с десяти лет… ту, что назвали в честь Теодора Рузвельта… плюшевого медведя. Хотя и не в шкатулке для шитья, должна признаться. Уилл усмехнулся. - Лилли была так расстроена, что я не привез вам ничего интересного в том году, по крайней мере, она так сказала. И потом я случайно заметил игрушечного медведя в витрине магазина и решил, что у вас обязательно должен быть такой. - Я назвала своего Уильям, - сказала Кейт, помолчав. - Я читала ему «Питера Пэна» и «Алису в Зазеркалье», и много лет спала с ним в обнимку каждую ночь. Мне казалось, что ты был со мной, словно это ты смотрел сквозь его черные стеклянные глаза и видел меня. Уилл молчал и с грустью смотрел на дочь. - Знаешь, какая моя любимая вещь в коробке? - спросила Кейт. - Какая? - Маленькая фигурка шотландского терьера. Уилл склонил голову набок. - Я не помню ... - Нет, это был не твой подарок, - быстро сказала Кейт.- Я нашла его, когда пошла с дедушкой на рынок, когда мне было восемь. Лилиан сказала, что это какое-то уродство, но мне показалось, что он такой хорошенький, что была готова купить его за свои деньги. Но дедушка не позволил мне тратиться и купил его сам, раз он мне так понравился. Эта фигурка напоминает мне о доме. Когда я держу его в руке, мне кажется, что я снова в коттедже в Шотландии, ты как всегда читаешь в кресле перед камином, а Лилиан играет со своей куклой на ковре. И мы все абсолютно счастливы, хотя мы и обычные представители низшего класса. Самое большое богатство – это то, что мы есть друг у друга. - Представители низшего класса, - хмыкнув, повторил Уилл. - Кейти, ты так долго жила в своем позолоченном мире, что забыла, что такое низший класс? Мы никогда бы не смогли позволить себе такой коттедж без ежемесячной поддержки твоей бабушки и дедушки. Отнесла бы нас, хотя бы к среднему классу, это было бы более справедливо… - Но бабушка и дедушка… - Долго и упорно трудились, - перебил Уилл, - чтобы достичь всего, что имеют. Но я был уволен с работы после того, как привез вас из Канады, и мы жили с моими родителями, потому что, будучи простым рабочим, не мог обеспечить нас троих. После смерти вашей матери ее родители помогали нам деньгами, и мы смогли купить наш коттедж и нанять няню, которая готовила и присматривала за вами, когда меня не было дома, - он помолчал. - Я был очень молод, дорогая. Мне было всего двадцать, когда я узнал, что где-то за океаном у меня есть дочки-близняшки. Без помощи моих родителей, мы бы жили на улице, без помощи родителей твоей матери, у тебя не было бы тех ценных вещей, о которых ты говорила только что. И мы бы точно не сидели сейчас в этом красивом гостиничном номере, потому что у тебя не было бы и гроша за душой. - Но мы могли бы быть счастливы, - настаивала Кейт. - Жить богато не значит жить счастливо. - Это говорит молодая девушка, которая почти не жила бедно, - мягко ответил Уилл. - Деньги не равняются счастью, моя дорогая, но они точно гарантируют, что о тебе позаботятся и что ты не будешь заниматься тяжелым трудом. А это как раз то, чего я всегда хотел для своих дочерей. На прощание Уилл пообещал, что придет на чай к дочери на следующий день, но не сможет задержаться на долго, так как на корабле много дел. Кейт была рада тому, что у нее была возможность выговориться отцу, но тем не менее, ей казалось, что вечер прошел в пустую. Ей не удалось переубедить его, и Уилл все еще считал, что ей лучше переехать в Филадельфию навсегда, и выйти замуж за богатого незнакомца, чем жить в Шотландии и выйти замуж за фермера. После того, как он ушел и Эстер помогла ей раздеться и подготовиться ко сну, Кейт осталась в одиночестве в своей комнате. Девушка подошла к туалетному столику и осторожно подняла крышку своей китайской швейной шкатулки. Внутри аккуратно сложено лежали все те вещички, о которых она говорила с отцом. Ожерелье, дневник, статуэтка жирафа из Южной Африки, а также то, что она не упомянула: письмо, разорванное на части перед тем, как покинуть коттедж в Далбитти. Неспеша она сложила кусочки бумаги и пробежала глазами по строчкам. «Дорогая Кэтрин…» «… сначала мы хотели, чтобы ты покинула Британию в середине июня ... "" ... теперь решили забронировать для тебя каюту на борту «Титаника» ... "" ... в начале апреля ... "" ... собери все свои вещи, так как ты больше не вернешься в Шотландию … »«… С уважением, бабушка». Кейт почувствовала, как у нее сжимается горло, а губы дрожат. Ее бабушка решила, что путешествие первым классом на борту «Титаника» во время первого рейса выделит ее из ряда таких же дебютанток, как она. И из-за этого Кейт должна покинуть дом и своих близких на два месяца раньше? И это была та жизнь, которую хотел для нее отец? Возможно, Лилиан права, и лучше всего было бы запрятать свои эмоции глубоко внутри, чтобы никто никогда не узнал, о чем ты на самом деле думаешь. Лилиан была так же зла на отца за то, что он их бросил, как и Кейт. Но она выражала свое отношение с помощью леденящего душу молчания и презрительных взглядов, вместо того, чтобы рассказать отцу о своих чувствах. Возможно, Кейт лучше было принять все, как есть. Не оборачиваясь, девушка швырнула четыре части письма в огонь, горевший за каминной решеткой, и ясно представила себе, как бумага скорчилась и обуглилась по краям.