Король

Вот и окончилась война. Как долго мы ждали мир, который, наконец, наступил. Новые заботы принес он с собой, новые проблемы. И мне теперь приходится их решать. Вновь грусть охватывает мою душу. Не думал я, что когда-нибудь лишусь брата. Я любил Теодреда горячо и искренне, словно родного, он был моим самым близким другом. Лучший воин своей страны, он пал, защищая ее, и его больше нет с нами. Моему потрясенному сердцу кажется, словно это было вчера. Эта рана еще кровоточит. Теперь у Рохана новый король, и мне приходится с этим справляться. Никогда не думал я, что мне придется заниматься вопросами учета урожая или прокладкой дорог, ведь я всегда был солдатом. Но край наш разорен войной, и это теперь моя забота. Я оглядываю простирающиеся окрест поля и улыбаюсь. Еще недавно тут было все сожжено, а теперь мальчишки гоняют птиц, стараясь не подпускать их к посевам. Мне кажется, что я пока неплохо справляюсь со своими новыми обязанностями. Я еду домой. Совсем недавно вернулся я со свадьбы сестры, и мысли мои вновь и вновь возвращаются к ней. Свадьба Эовин. Как странно это звучит. Как радостно. Знатный гондорец забрал в свой дом мою любимую младшую сестренку. Вряд ли мы теперь будем видеться с ней слишком часто. Но при воспоминании о той радости, которой лучилась в этот день юная наследница роханских королей, последняя недостойная тень сожаления навеки покидает мое сердце. Она счастлива, и это самое главное. И я не смог бы расстаться с ней ради менее достойного мужчины, чем князь Фарамир. Вспоминаю прошедшую церемонию. Каким ярким и нарядным был тогда Минас Тирит. Народу на празднике было столько, что мы всерьез испугались, сможем ли достойно угостить всех пришедших на торжество. — Здесь что, весь Гондор собрался? — спросил я тогда у князя Имрахиля. — Не весь, но половина точно, — ответил он мне полусерьезно, полушутя. — Долгие годы Наместники Гондора делили с людьми все беды и горести. Теперь люди пришли разделить с последним из них радость и счастье, сказать еще раз спасибо. И они искренни в этом желании. Я кивнул. Это было очевидно. Совсем недавно мы с князем, как ближайшие родственники новобрачных, соединили их руки и от души поздравили обоих. И едва было сказано последнее слово, как вверх полетели цветы. Их было так много, что теперь все вокруг, насколько хватало глаз, было устлано душистым разноцветным ковром. Невидимые для гостей, совсем рядом играли музыканты. Несколько пар танцевало. Еще раз обвел я взглядом толпу, и снова те же самые глаза привлекли мое внимание. Сердце мое дрогнуло. Она была удивительно хороша. Черные лучистые глаза в обрамлении пушистых ресниц. Тяжелые, перевитые драгоценными нитями, черные косы. Облеченный в шелковое платье тонкий трепетный стан. И улыбка, такая удивительно ясная и чистая, что почему-то вдруг сделалось больно глазам. Девушка подошла к Фарамиру и, словно со старым знакомым, заговорила с ним. — Кто она? — спросил я у все еще стоявшего рядом князя, указывая ему на красавицу. Имрахиль улыбнулся. — Это моя дочь Лотириэль, — ответил он мне. Меня словно молния пронзила. Все то, о чем до сих пор я не смел даже помыслить, неожиданно, в единый миг, вдруг стало совершенно реальным. Таким близким, что только руку протянуть осталось, для того, чтобы взять. Я повернул голову и понял, что оказался прав. Князь Дол Амрота смотрел на меня оценивающим взглядом и чему-то лукаво усмехался. А я еще раз посмотрел на девушку, встретил ее внимательный и какой-то доверчивый взгляд, перехватил ласковую, несмелую улыбку и сам улыбнулся в ответ. И совершенно неожиданно подумал о том, как же давно уже у Рохана не было королевы.