Once In A Million Years

Если и принято удивлять кого-то, то в дни рождения. Время стремительно уменьшалось, а Доктор не был намерен тратить его попросту, продолжая засиживаться в ТАРДИС и скрывать довольно плохо причину своего дурного поведения. Он не мог позволить, чтобы его знания будущего Ривер затмевали настоящее, поэтому он решился показать ей одно, возможно, банальное или скучное по стандартам жены место, прекрасно осознавая, что она при виде всего нового и необычного радовалась всегда как маленький ребенок, получивший очередную игрушку. Ее глаза блестели от волнения, азарта и радости, на губах скользила мягкая улыбка, а ее ладони крепко сжимали его руки, словно Доктор оставался ее единственной опорой. И мужчина хотел и дальше видеть этот восторг на лице жены, зная, что они не исследовали всю Вселенную, а в самых дальних уголках еще находились удивительные и неизвестные планеты. Но, увы, помимо хорошего сюрприза для своей женщины, Доктор также готовился к тому, что в этот день посыплется немало откровений и признаний, даже если какая-то часть все равно останется загадкой для его жены. Не хотелось портить ее день рождения, однако, выбора у него не оставалось — жизнь слишком коротка, чтобы совсем не рисковать. Ее глаза оставались завязанными до самого конца, пока Доктор придерживал ее за талию и ворчал в очередной раз, что Ривер могла бы вполне обойтись без каблуков, учитывая, куда они намеревались прилететь. Легкий ветер дул им в лица, яркий свет ослеплял глаза, что Доктору пришлось надеть свои звуковые очки, но место и вправду оказалось настолько красивым, что за такое долгое время ему просто нечего было сказать. Ривер не любила, когда ее отводили в неизведанность и совсем с ней не общались, словно она оставалась один на один с бездной, которую ей следовало перепрыгнуть. Терпение подходило к концу, поэтому она тяжело вздыхала, намереваясь самостоятельно снять плотную ткань с глаз, если бы не ладони Доктора, шлепнувшие ее по рукам, когда до него дошел смысл ее жестов и языка тела. — Потерпи еще одну минуту, дорогая, и ты все увидишь, — начал Доктор, суетясь вокруг нее, словно он делал что-то еще, но Ривер никак не могла понять, что это. Наоборот, она плотно сжала губы в тонкую линию, а ее пальцы слегка подрагивали, будто она могла в любой момент сжать сильно кулак, что побелели бы костяшки пальцев. Она никогда не слыла за довольно терпеливого человека, поэтому у нее уходили последние силы, чтобы не потерять самообладание. — Если эта минута будет длиться вечно, я тебя лично пристрелю из бластера, который ношу сейчас под платьем, — скрепя зубами, ответила Ривер, понимая, что начинает раздражаться. Вот тогда-то весь сюрприз Доктора и пойдет насмарку… — Как же я тебя ненавижу за эту медлительность! — Неправда, ты меня любишь. К тому же, эта минута будет стоить всего остального позже. Обещаю, что на этой планете не будет никаких форс-мажоров с инопланетным вторжением, спасанием цивилизаций и прочим. Сегодня только ты и я, вдвоем, — с помощью специальных устройств он уже организовал целый пикник, а бутылка с вином открылась настолько громко, что он готов был кинуть ее прямо в сторону океана, наплевав на то, что это погубило бы здесь такие прекрасные виды. Похоже, что он немного нервничал. — Если это шуршание не закончится сейчас, клянусь всем Богам, Доктор, что это будет последний раз, когда я в качестве твоей жены… — но договорить Ривер не успела, как тут же с ее глаз пала повязка и перед ней предстала необыкновенной красоты планета. — Где мы? — Я обещал сюрприз на твой день рождения, и я это сделал. Добро пожаловать на самую красивую планету Вселенной Флорану, — его руки аккуратно придерживали ее за плечи, ее кудри едва ли развевались на ветру из-за легкого морского бриза, и даже яркий солнечный свет не стал ей помехой с жадностью рассматривать совершенно все вокруг нее. Флорана действительно выглядела необыкновенной в глазах обывателя. Эта планета была малозаселенной, птицы и животные парили и бегали в свободном доступе, не боясь незнакомцев. Многогранный аромат, исходящий от душистых цветов, заполонял все пространство, отдавая ощущение легкости, воздушности и умиротворения. Пески у моря казались настолько белыми, что могли бы сравняться только с кристально прозрачной водой в реках и ручьях, но удивительно было совершенно другое — морская вода оказалась на вид молочного цвета, теплая и такая комфортная, что сразу же хотелось снять обувь и пройтись по сырому песку, наслаждаясь ощущениями свободы и восторга. Тут можно было обнаружить редкие цветы и растения, каждый из которых выглядел уникально и необычно — какие-то росли на склонах, другие же на лугах, но выделялись среди остальных цветов лишь золотые розы, корни которых уходили в песок, а их стволы не были покрыты острыми и опасными шипами. Для такой красоты не имела смысла защита, так как эта планета оказывалась эталоном миролюбия и чистоплотности. Простота и изящность, уникальность и обыденность сливались тут воедино. Место, что было выбрано для свидания, — райская бухта, покоряющая воображение любого путешественника. Ни в одном, даже потаенном уголку планеты Земля нельзя найти столько прекрасное природное творение. Туфли Ривер утопали в песке, поэтому несколько раз она споткнулась, натыкаясь на недовольный взгляд Доктора, который до этого уже некоторое время ворчал в ТАРДИС, пытаясь ее убедить сделать так, как он просил. В итоге, Ривер сдалась, снимая обувь и сразу же направляясь к морской молочной воде, отчего ее подол платья тут же намок, а вся прическа превратилась в полный беспорядок, но, очевидно, ее это совершенно не беспокоило, пока глаза оставались закрытыми, и безграничное чувство свободы и парения зарождались в ее сердцах. Доктору хотелось безумно подойти к ней сзади и обнять за талию, но он продолжил расстилать пикник и искать в корзинке бутылку винтажного вина, которое в последнее время так полюбила его жена. Желание удивить ее и сменить обстановку шли на первом месте по приоритетам, и хотя в его голове так и вертелась идея о том, чтобы посетить наконец-то опасное место и получить выброс адреналина в кровь, он все же хотел, чтобы это время принадлежало только им двоим. Никто сильно не должен был знать, где они вдвоем находились, что делали и почему Доктор, как поговаривали среди Далеков, ушел на пенсию, молниеносно ретируясь во имя женщины, участь которой, похоже, уже знали абсолютно все во Вселенной. Что-то кольнуло в сердцах Доктора только от одной этой мысли — больно отпускать ее, больно было и осознание, что он ничего не мог совершенно сделать. Ривер, та из Библиотеки, просила, чтобы он не менял ни единой строчки в их жизнях, потому что у его жены не было никаких сожалений. Ее вырастили психопаткой, убившей Доктора, но в итоге полюбила его, несмотря на все его недостатки, сложности и условности, что существовали между ними. И скоро ему придется идти этот путь совершенно одному. Да, будут новые спутники. Да, будет еще сотня других приключений и испытаний, но не с Ривер. Не с его женой. — Нравится? — вдруг он подал голос, подходя к Ривер, но не пытаясь прикоснуться к ней, боясь разрушить этот хрупкий момент. — Почему ты никогда раньше не привозил меня сюда? Было столько возможностей и… — Доктор приложил палец к ее губам, призывая на минуту замолчать. — По той же причине, что ты выпрашивала меня отвезти тебя на Дариллиум. Теперь, когда ты знаешь, наверное, моя мотивация должна быть очевидна? В этой Вселенной существует еще множество мест, до которых мы так и не добрались. Но я подарил тебе множество, на которое только был способен, — Доктор тепло ей улыбнулся, изящно двигая своими густыми бровями в ответ, что заставило женщину рассмеяться. — Я хочу переодеться в купальник и искупаться в этой чудесной воде, — торжественно объявила Ривер, беря из сумки флакон духов, чтобы сменить свой облик. — И ты пойдешь вместе со мной, мистер. — Тебе легко переодеться, а мне надо на корабль, и… — но Доктор ничего не успел договорить, так как он резко упал в воду, и весь его костюм намок до нитки, отчего мужчина ворчливо повернулся к Ривер, но все же они продолжили ребячиться в воде, пытаясь выиграть игру, кто же оказывался проворнее. — Ривер! Это игры явно не по правилам, дорогая! — Ты жаловался, сладкий, я предложила беспроигрышный вариант решения событий. А теперь будь умницей, и дай мне здесь хоть немного поплавать. И если не станешь ворчать, возможно, я позволю, чтобы ты мог помазать мне спину солнцезащитным кремом, — она хитро улыбнулась, прежде чем в сторону Доктора посыпалось море брызг. Здесь не нужно было скрываться, прятаться и ждать опасностей. Ривер наслаждалась отдыхом вдали от их дома на Дариллиуме, и Доктор все это время заворожено наблюдал за женой, зная, что еще не преподнес ей специальный подарок с этой планеты. Он давно охотился за золотыми розами, чьи лепестки никогда не увядали и всегда блестели даже при отсутствии утренней росы. Многие торговцы охотились за редким растением, зная, что его можно было продать за хорошие деньги ценителям подобного. Однако Доктор знал еще один секрет, который имелся у данных роз — они являлись прекрасным проводником для телепатической связи, и сами цветки могли менять цвет в зависимости от эмоций и настроений между собеседниками. Это создавало момент крайней уязвимости, раскрывая все слабости, болевые точки и прочее. Если же между двумя созданиями есть взаимопонимание чуть ли не с полуслова, то цветы производили что-то вроде прозрачного купола, который являлся прекрасной зашитой от всех, кто пытался внести хаос в подобную идиллию. Они продолжали проводить время на пляже, пока Ривер осматривала все в округе, Доктор читал книгу, расположившись рядом и мельком наблюдая за женой. Он все еще колебался принять решение, ради которого он сюда ее привез. Да, он дарил ей счастье и вместе с этим, казалось, его же уничтожал. У них оставалось всего лишь пять лет до того, как пути их окончательно разойдутся, и чем больше они жили вместе, тем эта черная дыра поглощала внутри него все эмоции. Он тщательно скрывал их, решив стать для Ривер опорой и поддержкой, однако получалось лишь только хуже. Сегодня Доктор решил, что он перестанет обманывать Ривер — нет, он вовсе не намеревался показать ей абсолютно все, но она должна была знать, какой груз на плечах он носил все это время. Его рука дотянулась до ладони Ривер, заставляя ее медленно, но верно прикоснуться к лепесткам золотой розы. Доктор знал, что, образовав вокруг них телепатический купол, он сам окажется под угрозой того, что очень многие барьеры перестанут существовать, позволяя Ривер исследовать его воспоминания полностью, без какой-либо сложности. Им не нужны были слова, чтобы общаться, достаточно взглядов, прикосновений. Ривер с любопытством смотрела в самые потаенные уголки сознания Доктора, и он это позволял, продолжая держать ее руку у душистого цветка. Возможно, ему давно стоило раскрыть все карты и позволить жене столкнуться с неизбежным, но не хотел лишать ее надежды, мечты хотя бы еще на одну счастливую встречу. Мужчина чувствовал, как она проникала все ближе и ближе к болезненным событиям Библиотеки, и от этого все тело билось мелкой дрожью, потому что страх быть разоблаченным становился только сильнее. Он потянулся к ее вискам, в итоге, давая ей ментальную опору. Ривер замерла, стоило ей увидеть отрывки его воспоминаний — все сходилось, и ей придется встретиться с его версией, которая совершенно не имела понятия, кто она на самом деле. Она видела их спор в Библиотеке, видела его скептический взгляд на ней, потом были лишь отрывки воспоминаний в темноте, она сумела добраться до тяжелого электрического стула, но Доктор наотрез отказывался ей показывать этот кусочек в памяти. Ее лоб покрылся потом, а губы слегка стали подрагивать — догадаться было несложно, что же такое там произошло. Ее глаза раскрылись широко, тут же замечая на себе такой же сосредоточенный взгляд, как и на той планете, но побороть свои эмоции оказалось не так-то просто — одинокая слеза уже катилась по ее щеке, и уходило немало усилий, чтобы не расклеиться перед Доктором окончательно и упасть на мягкий песок, зарывшись лицом в собственные ладони. Никто не говорил ей, что судьба даровала им счастливый конец или хотя бы подобие на него. Больно осознавать, что однажды придется уйти за любимого мужчину, который не будет знать всей их истории вдвоем — Почему?.. — она хотела продолжить вопрос, но все слова застревали в горле, не давая вырваться наружу. — Ривер… — его руки крепко ее держали за плечи, не давая совсем осесть на песок, пока он тоже пытался ей ответить, но молчал. Слова были его коньком, но не в моменты крайней уязвимости. — Зачем ты это показал мне сейчас?! Зачем доверился, если знал, как будет больно?! — один вопрос сыпался за другим, и Ривер почти что потеряла свое самообладание, но вовремя опомнилась. — Я не просила тебя об этом, не хотела этого. Между нами все еще есть время, но ты словно хочешь все перечеркнуть в один момент, будто сегодня будет нашим последним днем… — Ты долго гадала, почему я никогда не говорил тебе о Дариллиуме, почему так избегал твоих бесед о Библиотеке, почему уходил в нужный момент, когда ты видела, как я борюсь с собой. Все заканчивается, жена моя, никто не властен над временем. Но мне тяжелее только от одного осознания, что я ничего тогда не сделал! Ты просила, и я, даже не зная тебя, принимал этот риск. Ты говорила, что пришел тот момент, когда мне следует все оставить позади и больше не искать вину в себе, однако это слишком сложно… — Когда я такое говорила? Сейчас мы находимся в линейных таймлайнах, и за всю свою жизнь не помню, чтобы говорила нечто подобное… — Доктор приложил палец к ее губам, прося у нее тишины. Один его взгляд и живая мимика бровей говорила о том, что для нее это все впереди. Опять недоговаривал, врал, но по-другому не мог обойтись. — Однажды наше время закончится, и мы пойдем своими дорогами, ты еще меня встретишь и не раз, но я тебя — больше никогда. И во мне разгорается буря, потому что я никогда не мог дать больше, чем то, что мы имеем сейчас. Я стал причиной всего, что случилось в твоей жизни. Осознание от этой мысли убивает больше, чем все остальное, — его голос был тихим, глубоким и в то же время таким мягким. Впервые за долгое время Ривер увидела его усталость, изнеможенность. — Я не хочу тратить наше время впустую, поэтому ценю его слишком сильно. И не желаю знать, что кто-то из нас имеет самые большие сожаления. Сегодня я раскрыл почти все карты, Ривер, и теперь мы находимся в весьма уязвимом положении. — Я бы никогда не смогла сожалеть о нас, сладкий. Более того, наши жизни были предопределены в тот самый момент, как только мы познакомились. Ты прав: у нас никогда не будет счастливого конца, — Ривер ткнулась лицом ему в рубашку, стараясь унять эмоции, которые она с трудом скрывала. — Хочу, чтобы ты кое-что мне пообещал. — Ривер, я… — Пожалуйста, Доктор, дай мне договорить до конца, — настала ее очередь заставить его замолчать, когда ее губы аккуратно коснулись его в мягком поцелуе. — Пообещай мне, что когда я уйду, ты не станешь себя топить в одиночестве, не будешь сходить с ума и идти на неоправданный экстрим на грани жизни и смерти. Я никогда не была единственной, и отдаю себе в этом отчет, поэтому постарайся вновь открыть свои сердца кому-то другому. Или я вызову Нардола в качестве нянечки для тебя, чтобы периодически мозги вправлял. — Как будто это тебя удержит оттого, чтобы действительно так поступить, — Доутор усмехнулся, но потом вновь стал серьезным. — Не могу давать такие обещания и клятвы, но… постараюсь. — Спасибо, милый, — несмотря на раскрасневшиеся глаза от слез и ее дрожащие ладони, Ривер продолжала мягко улыбаться, притягивая Доктора ближе к себе. — Я испортил тебе весь праздник. — Нет, ты всего лишь дал понять, что эта история однажды подойдет к концу, однако я не уверена, что смогу так легко и просто тебя отпустить. — И я тоже, Ривер, и я тоже, — он крепко прижал Ривер к себе, пряча лицо в ее локонах. И вправду, объятие — лучший способ, чтобы спрятать все свои эмоции. Доктор и Ривер долго так простояли, держась крепко друг за друга, словно они были последним прибежищем и спасением во время сильной песчаной бури. — У меня есть для тебя еще один подарок. — И что же это? — она высвободилась из его объятий, давай Доктору уйти в ТАРДИС за небольшой коробочкой, в которой находились уже несколько небольших пророщенных стебельков золотой розы, на которых вот-вот скоро начнут золотеть лепестки. — Золотые розы — редкие растения, они приоткрывают завесу тайн и чувств другим, создавая полное взаимопонимание между существами. Эти я выкупил у одного местного жителя здесь, который отдал их мне в подарок, однако я хочу, чтобы эти цветы всегда были рядом с тобой. Ведь между нами больше нет никаких секретов совершенно? Ривер кивнула, принимая коробку у него из рук и ставя ее рядом с ними, когда она все же повалила Доктора с собой на большое покрывало, завлекая в поцелуй с оттенком горечи. Ей не хотелось думать о плохом, поэтому она вложила все свои эмоции в эти ласки и поцелуи, в ее мягкие движения и губы, которые ни на миг не отрывались от его. И Доктор поддавался ей, плавясь под ее напором, словно завтра уже от них останется горстка пепла. Его руки скользили по ее телу, пытаясь запомнить каждый изгиб ее тела, ее рваные вздохи, ее манящие мягкие губы, ее загадочный взгляд. Нет, в тот день они вновь принадлежали друг другу: не было преград, не было каждодневной пустоты, с которой мы привыкли жить. Она все крепче прижималась ко нему, как ребенок, ищущий тепла матери. Ее волосы рассыпались по пледу и песку. В этот момент она действительно была очаровательна. Сердца по-прежнему бились в унисон. Кровь приливала к вискам, в ушах ужасно гудело, но он продолжал целовать ее в губы сильнее и сильнее. Казалось, что в ней растворился, забылся в ее голубых глазах. Ее глаза изучали тепло и безопасность, хотелось смотреть в них неотрывно и бесконечно, несмотря на всю боль, что пряталась глубоко внутри. Пропала слабость, рассеялись сомненья, и остались лишь только чувства. Сегодня все было решено, все сомнения были развеяны. Никогда еще до этого не было так спокойно и в то же время мятежно, как сегодня, как после горькой правды, что вырвалась спустя долгое время наружу. Наверное, потому, что сегодня оба сдались. Нет победителей, нет проигравших. — Еще пять лет… — прошептала Ривер, умостив свою голову у него на плече. — Если бы только можно было притвориться, что ничего из этого совершенно не случалось. Ривер, я задолжал слишком много, даже эти двадцать четыре года не смогут все исправить, но я… — Ты уже сделал многое. И для начала остался рядом, большего я бы никогда не посмела потребовать. Давай останемся здесь до заката? Я хочу увидеть подобную красоту здесь, — Доктор лишь молча кивнул, притягивая ее еще ближе к себе. — Ты неотразима, жена, всегда помни об этом. И если это делает тебя счастливой, то и я счастлив, — губы коснулись ее локонов, а после глаза стали понемногу закрываться. Усталость брала вверх, что они даже не заметили, как забылись сном. Откровения — всегда нестерпимая боль, однако сейчас гора с плеч упала, и впервые, благодаря розам, Доктору больше не снились кошмары, после которых он просыпался в поту. Теперь же он мог долго спать, прижимая теплое тело Ривер к себе и наслаждаясь их близостью. Еще пять лет зато осталось…