Фалкрам

Почувствовав себя в объятиях учителя, Асока стала уплывать в глубокий космос чувств, так далеко, где она еще не бывала. В этот раз ей можно было не опасаться, что ее остановят недоуменным или вопросительным взглядом, или возгласом, и вернут обратно в реальность, вызвав в ней чувство смущения и неловкости. В груди тогруты мягко разливалось тепло, заполняя ее душу живительным эликсиром. Это было похоже на действие лекарства от душевной боли, которая отпускала, уходила прочь, давая место давно желанным покою и счастью. Шумно выдохнув воздух, Асока обвила руками учителя за пояс и уткнулась в его грудь лицом. Она доверяла Энакину и была уверена, что он поймет ее жест правильно, и дальше объятий дело не зайдет. Но сейчас они были ей нужны как луч света погибающему во тьме цветку. Еще она знала, что это прощальные объятия и больше таких она себе позволить не сможет. Эти несколько минут безграничного счастья маленькой тогруты завершатся, после чего учитель вернется к своей жене, а Асока к своим микрофонам гиперпространственной связи. Конечно, они будут иногда встречаться, общаться по связи, даже останутся друзьями, но это будет так далеко от мечты Асоки, как далекие галактики от их родной. Возможно Энакин будет искать пути к более тесной дружбе, она не откажет. Может быть он будет оказывать знаки внимания, она согласится и примет. Но все это не сможет остановить ее превращение в пустую оболочку, в существо, у которого нет мечты и смыслов, кроме работы и долга. Может, чтобы не превратиться в живого дроида, ей действительно стоит последовать совету учителя? Найти себе другого, достойного мужчину, полюбить его, жить счастливо … и случайно, в полусне не назвать его Энакин... Нет уж, лучше быть дроидом, зачем обманывать хорошего человека, притворяться что любишь, и все время думать о другом, о том, в лучах славы которого выросла, кто воспитал, кто фактически создал ее такой. Асока не могла с собой ничего поделать, во всей Вселенной для нее существовал только один мужчина. Остальным она могла лишь улыбнуться, помочь, составить компанию, и не более того. Ключ от сердца Асоки Тано был исключительно у одного человека, того, кто сейчас ее нежно обнимал, наполняя ее душу спасительным теплом. Того, кто являлся тем самым смыслом и паролем, что открывает врата в загадочную и манящую вселенную удивительных, трогательных, возвышенных чувств. В ту самую вселенную, в которой Асока сейчас потеряла и растворила себя полностью, но наконец обрела источник своего, пусть небольшого и непродолжительного, но такого долгожданного счастья. Энакин нежно обнимал Асоку, словно сокровище, на которое у него не было прав. Горечи в ситуацию добавляло то, что он не был вором или пиратом, незаконно завладевшим ею, он был мастером, создавшим этот бриллиант. Сейчас он сам себе напоминал автора, сотворившего прекрасную вселенную, но по сложившимся обстоятельствам вынужденного передать ее в другие руки. Нет, он обязательно что-нибудь придумает, найдет решение. - "Что ты можешь придумать?" - посмеялся над ним его наглый мозг, - "заведешь себе любовницу? Тебе не привыкать", - явно намекая на скрытность их отношений с Падме, которая продолжалась годами, - "или подашься в цереане, а у своих дам спросить не желаешь, понравится ли им такая смена уклада? Отпусти ее, Скайуокер, не будь идиотом, помоги вылечиться от болезни под названием ТЫ", - продолжил вещать его здравый смысл, призывая к разумным и ответственным решениям. - "Господин мозг, у Вас не возникало желания повеситься от скуки? Вы такой безупречный, правильный и тоскливый" - вмешалась, молчавшая все это время душа Скайгая. - "Спасибо за заботу, мадам", - весело ответил господин реалист. - "При всем желании, невозможно, ввиду отсутствия нужной части. Начиная от шеи и ниже простираются уже Ваши владения". - уточнил циничный весельчак. - "Бьюсь, как о скалы Татуина", - подвел итог своему мысленному совещанию Энакин. Он положил руку на средний лекку Асоки и нежно провел по плотной бело-голубой коже. Ученица расслабилась и обмякла в руках Скайуокера. Ему ничего не оставалось как обнять ее покрепче и продолжать дарить свое нежное, заботливое тепло. - Асока, - шепнул он у ее монтрала. - Да? - Что ты чувствуешь, когда касаюсь твоего лекку? - Приятно. Наверное как у тебя, если почесать голову или спину. - Спину? - Скайуокер едва сдержался, чтобы не испортить ей романтический момент очередным смешком. - С чего ты взяла что мне это приятно? - Разве нет? - тогрута даже запрокинула голову, чтобы посмотреть на учителя удивленным взглядом. - У меня иногда так чешутся лопатки, попросить почесать некого, приходится самой выкручиваться. - Так ты средним лекку пробуй, он уже на пол-спины. - Он не чешет, только елозит, еще больше чешется. Энакин не удержался и потрогал ее боковые лекку. Ему еще не приходилось так свободно исследовать эту часть тела Асоки. Бывали только мимолетные касания. Кожа была заметно толще и плотнее чем на лице, шее или спине тогруты. - Интересно, что там внутри, запасы? - полюбопытствовал Скайуокер. - Ты разве голонет не читал? - удивилась его ученица, - волосы там, упакованы в какой-то гель, название непроизносимое, немного сосудов, немного нервов, в основном по коже и вокруг монтрал. - Ну вот, гель, значит все же запасы, - удовлетворенно заметил мастер. - Он не расходуется. Если запасы, то скорее энергии, в волосах, как и у людей. - Странно, зачем понадобилось волосы упаковать в такой красивый и яркий чехол? - решил спросить и одновременно сделать комплимент тогрутам Энакин. - Никто точно не знает и не узнает. Но в полевой обстановке удобно либо так, либо вообще лысой, как Вентресс. Баррисс мне рассказывала, что намучилась со своей шевелюрой, если бы не традиции, сбрила бы их ко всем гандаркам. - Не могу представить тебя лысой, - хихикнул Скайуокер, волосы которого отросли до плеч. - Уши повисли бы, наверное, как у Джа Джа, - улыбаясь произнесла Асока, намекая на свои монтралы, - все же пишут, что основная функция лекку, это защита. - Как они могут помочь? - Сбивают с толку акула. Он любит нападать сзади или сбоку, укусить в шею и отскочить, потом ждать, пока жертва истечет кровью и потеряет сознание. Акул не душит свой обед, зубы не те. Полосатые и толстые лекку закрывают шею, он ее не видит и вообще не нападает. Правильно делает, хороший охотник тогрут, пока акул будет путаться в лекку, всадит нож в сердце зверя даже со спины. - Интересно, как эволюция додумалась до такого? Пока вывелись бы нужные тогруты, акулы всех съели. - Наверное несколько самых удачливых предков и были такими, подсмотрели у кого-то, а про остальных мы уже никогда не узнаем. - Подсмотрели? Что ты имеешь ввиду? - Я много думала про лекку, почему мы, тогруты, такие? Зачем, ученые наверное правильно догадались, но как это получилось? Выходит, наш мозг и тело, умеют мутировать так, как это нужно, причем сознательно и относительно быстро. Случайности исключены, иначе бы акулы, точно, всех слопали раньше, тут ты прав. Просто кто-то угадал с изменениями, а кто-то, нет. - Странно. - Что именно. - Что я никогда не задавался этими вопросами раньше. - Раньше нам было не до этого. Я сама только недавно стала интересоваться. В Ордене наверное знали, что повреждения лекку не опасны, поэтому в курс полевой медицины эту информацию не включали. - Как ты, сейчас легче? - спросил Энакин. - Да, спасибо целитель, - Асока отпустила талию учителя и положила руки ему на грудь. - Раз начались шутки, значит вижу, отпустило, - мастер одарил ученицу довольной улыбкой. - Покажешь мне свои мечи? Я ведь так и не видел их в деле. - Ты хочешь спарринг прямо здесь? - Нет конечно. Оставим Бэйлу его челнок в целостности. Он ведь нам здорово помог. Лететь такое расстояние на спидере было бы испытанием. Асока высвободилась из объятий учителя и направилась к столику, где лежали ее мечи. Поставив их вертикально вверх она активировала клинки. Каюту озарил кристально чистый, ослепительно белый свет двух лезвий. - Белые? - недоуменно воскликнул Энакин, - и кто-то здесь еще недавно скромничал насчет своей способности удивлять. Клянусь Силой, меня бы так не изумили фиолетовые, но белые, невероятно. - И как по твоему, почему они такие, и кто я, серый джедай? - По мне, скорее Ангел, никогда не понимал, почему у серых обязаны быть белые мечи. Если они серые, то и мечи должны как-то соответствовать. - Ангел? а знаешь, мне нравится. Но я сохраню это в тайне, быть Ангелом, слишком большая честь для маленькой тогруты. - Ты уже не маленькая, а очень даже взрослая и большая. Сила отметила тебя, Асока. Белый цвет мечей уникален. Похожий был у Тера Синубе, косианца. Возможно ты встречала его в Храме, но у него все же был бело-голубой. - Эм, да, приходилось встречаться во время задания в библиотеке, - Асока до сих пор ощущала неловкость от потери меча, а ведь прошло уже столько лет. Похоже учитель так и не узнал про ее оплошность, едва не стоившей жизни невинным людям, а кое-кому, из далеко не овечек, и стоившей. Возможно она все расскажет Энакину, но позже. - Поиск кристаллов прошел без осложнений? Ты наверняка была одна на Илуме? - Они не с Илума. Точнее, когда-то были, но я их отняла у инквизитора. - Боюсь даже спрашивать, что стало с последним. - Ты прав, все случилось как обычно, он умер, - тогрута сожалеюще развела руками. - Зачем понадобилось раскрывать себя и так рисковать? Насколько я понял, инквизиторы - это чувствительные к Силе. Ты пошла с голыми руками на вооруженного двумя мечами сита? - У меня не было выбора, Сила указала именно на эти кристаллы. Инквизиторы не ситы, что-то похожее на ассасинов. Меч был один, двухклинковый, почти как у Дарта Мола. - Вздохнув, Асока продолжила, - Илум для нас потерян, там находится мощная база Империи. На орбите всегда дежурит один разрушитель, как минимум. Они уничтожают планету, добывают кристаллы открытым промышленным способом. На последней фразе ученицы, глаза Скайуокера потемнели, кулаки сжались, однако, он контролировал свои эмоции, поскольку рядом не было субъектов на кого их можно было выплеснуть. - Асажж Вентресс была ассасином, и тем не менее, она чуть не убила Луминару, мастера-джедая. - увел тему от Илума Скайуокер. - Мне пришлось рисковать, инквизитор взял в заложники нескольких моих друзей. Их жизнь взамен на мое появление, таковы были условия сделки. Но инквизитор переоценил свои возможности. - Когда-то, во время войны, ты для меня была боевым товарищем, солдатом, и я считал вполне нормальным брать тебя с собой или посылать одну в самое пекло. Сейчас я содрогаюсь от одной мысли, что с тобой может что-либо случиться. - Спасибо, Энакин. Но что может случиться? Наша задача, по возможности, не высовываться и накапливать силы. - Душа Асоки одновременно пела и грустила. Ей нравилась забота мастера, но все же она понимала, что подобное беспокойство должно адресоваться не ей, а сенатору Падме Амидале. Также тогрута заметила, что Энакин постепенно подводит тему разговора к их общему делу, к тому, чем они собственно будут заниматься в ближайшее время, и хорошо, если это будут только годы, а не десятилетия. - Мне кажется, тебе пора более детально вводить меня в курс нашей будущей деятельности, - подтвердил ее догадку Скайуокер. Асока мысленно улыбнулась, все же они с Энакином были на одной волне, или по крайней мере, она. Тано одобряла ход мыслей учителя, и его появившуюся некоторую осторожность. Но она также знала, что это временное явление, как только ее мастер освоится в новых условиях, он перейдет к более активной манере борьбы. Асока подумала о Со Геррере. Нет, конечно Энакин не скатится на радикальный путь, но и быть тише воды, это явно не про него, и ей придется опять сдерживать порывы учителя. - Поскольку на сегодняшний день силы Империи в сравнении с нашими - это бесконечно большая величина к бесконечно малой, мы ведем исключительно партизанскую войну. Наскочили, отняли, взорвали, исчезли. В остальное время занимаемся созданием сети боевых ячеек, вербовкой агентов и информаторов, снабжением всем необходимым, конечно исходя из наших скромных возможностей. Это в общих чертах. Чуть подробнее: информаторы предоставляют сведения агентам, которые в свою очередь пересылают их мне. Я координирую действия ячеек на основе полученной информации. Акции бывают самые различные, начиная от простого, забрать то-то, доставить туда-то, и заканчивая действиями авиации и сил специального назначения, например, если нужно отбить заложников или получить интересующие нас изделия, технологии, сведения. От прямых боестолкновений с Империей уклоняемся всеми доступными способами, начиная от разведки, заканчивая бегством. Знаю, на первых порах тебе будет неуютно, но надеюсь, так будет не всегда. Мы будем наращивать свои силы. Сколько это займет? Честно, не знаю. Император самый худший противник из всех возможных, умен, хитер, дальновиден, чувствителен к Силе, обучен различным ситским техникам. Убийственный коктейль. Его способности к маскировке в Силе, и планомерный развал Республики, который он вел годами прямо на глазах Совета, говорят за себя. Он не будет наблюдать за нашим усилением безучастно, и конечно, его противодействие будет расти. Это война, но она другая, не Война Клонов, это война терпения, кто-кого перетерпит. Война в которой бездействие лучше ошибок, любая ошибка для нас может сразу иметь фатальные последствия. Энакин на некоторое время задумался, откуда Асока всего этого набралась? Но потом понял, его не было 4 года, из которых два с половиной она уже всем этим занималась, под руководством Бэйла Органы, и успешно, ведь ее не вычислили и не схватили. Но самое главное, что он осознал теперь совершенно ясно, она всего набралась от него самого, точнее от них, своих учителей, Энакина Скайуокера и Оби-Вана Кеноби. А удивило Энакина то, что данное обстоятельство открылось перед ним так неожиданно, стремительно, безо всяких прелюдий. Его падаван, его девочка, уже не была наивным юным джедаем, она была даже не тактиком, а настоящим стратегом, планирующим на годы. - "Похоже, быть с кем-то, похожим в этом качестве на канцлера Палпатина, моя карма", - пришел к забавному выводу Скайуокер. - И где в этом всем ты видишь меня, простого боевого генерала? - лукаво заметил Энакин, - отправишь в помощь к Со? - Ни за что. Прости Энакин, я не могу допустить даже малейший твой контакт с Империей, - в сознании Асоки, словно из небытия, возник Дарт Мол, - "он ключ ко всему, к разрушению", - напомнил бывший ученик Императора. Асока понимала, что сейчас она ходит по очень опасному краю пропасти, за которым прячется знание о том, какая участь была приготовлена для ее мастера коварным Владыкой ситом. Ей приходилось прибегать к уловкам, рассказывая об условиях, всячески уходя от озвучивания истинной причины их появления. - Тебя я вижу в роли наставника и консультанта. Ты прекрасный пилот и механик. Нашим пилотам нужен инструктор такого уровня, а нашим кораблям не помешает модернизация. Ты нужен мне, Энакин, как советник, особенно в планировании боевых операций. Бэйл и Реймус (Антиллес, капитан Тантивов) хорошие помощники, но они альдераанцы, мирные люди, а здесь нужен человек с твоим опытом. Официально нас нет, мы оба мертвы, и не выйдем из тени пока не победим, поэтому сами принимать участие в боевых операциях мы не сможем. Даже когда победим, вся слава достанется не нам, а Бэйлу и Мон-Мотме, тем, кто будет на виду, ты готов на такую жертву? - Таков истинный путь джедая, хотя в последние годы Республики мы стали походить больше на рисующихся кинозвезд, - просто заметил Скайуокер, у которого предательство канцлера поубавило амбиций открыто и без оглядки вершить судьбы галактики, - смущает только "наскочили, отняли, взорвали, исчезли", тянет каким-то пиратством. - Если бы не политика, то так и есть. Но политические цели все меняют, и вот мы уже не обычные криминалы, а борцы за свободу, хотя в глазах Империи именно первое, - весело ответила Асока. - Прости, пора подумать об ужине, мне нужно посетить наш камбуз, - подвела она итог обзорной беседы о смыслах. После чего поднялась и выразительно оглянувшись напоследок, направилась к кормовым дверям салона. Энакин как и раньше проводил ее заботливым взглядом. У него было прекрасное настроение, потому что таким оно было у Асоки. - "Ты нужен мне, Энакин" - теперь Скайуокер знал истинную природу оттенка этой фразы, которая раньше ускользала от его сознания. Возможно Асока делала этот намек непроизвольно, а может и вовсе не собиралась, а ему лишь казалось. Но Скайуокеру в глубине души хотелось, чтобы такой сигнал действительно был.