Слизеринская храбрость

      Каникулы обещали быть самыми обычными, что несказанно радовало Пайпер.       Калипсо ей ответила полное «нет», аргументировав тем, что очень плохо знает Лондон и хочет прогуляться по нему.       Пайпер не стала спрашивать у подруги, что же она делает в приюте летом, но, судя по тому, что Калипсо очень даже хорошо ориентировалась в городе, то она безбожно лукавила.       Но Пайпер не жаловалась. Не жаловалась, потому что с Калипсо было весело до коликов в животе. Пайпер спрашивала себя: а не переняла ли подруга все свое веселье от Вальдеса, но выбрасывала из головы эти мысли, ведь становилось плевать на то, почему Калипсо оказалась такой веселой, а не страшной волшебницей.       И всё же, сколько бы красок ни принесла Калипсо в это Рождество, Пайпер не просто так практически сбежала из Хогвартса. Каждый год она собиралась с силами и морально подготавливалась к тому, что придется увидеться с отцом. Пайпер не знала, зачем навещала его, ведь шанс на то, что его ум прояснится, был ничтожно мал, и с ее везучестью чудо вряд ли произойдет.

***

      Утром в воскресенье Пайпер слиняла рано, чтобы успеть проснуться к пробуждению подруги, которая была ранней пташкой, хотя временами позволяла себе поспать подольше. Спустившись в метро, Пайпер облегчённо выдохнула и похвалила себя за то, что догадалась выйти пораньшепораньше: в такое время почти никого не было. Сев в вагон, девушка откинулась на спинку и прикрыла глаза. Ехать ей до конечки, а рано вставать Пайпер не привыкла.       Когда вагон замедлился в последний раз и голос объявил, что это конечная остановка, Пайпер выбежала из вагона. На улице она посильнее закуталась в свое чёрное пальто и спрятала нос в голубом платке, который надела под верхнюю одежду. Зимой было глупо не надевать; в этом году она выдалась холодной и очень снежной. От замерзания пальцев спасали только высокие теплые сапоги.       На улице, где находился вход в больницу Святого Мунго, от силы было человек пять, которые не обратили внимания на девушку, что остановилась около никогда не работающего магазина и разговаривала с манекеном. Пайпер всегда чувствовала себя немного глупой, когда осуществляла эту процедуру. Когда манекен поманил Маклин пальцем, Пайпер шагнула в витрину и оказалась посреди спокойного приема больницы. Манекен, проводивший Пайпер, куда-то исчез (скольких бы людей Пайпер не спрашивала, никто не знал, куда он пропадал. Некоторые волшебные тайны девушку неимоверно бесили, потому что на них не было ответов). Пайпер встала в очередь к стойке регистрации, которая сейчас состояла из двух людей — мужчины со слоновьим ухом и женщины, у которой не было губ (Пайпер едва удержалась от того, чтобы не засмеяться, ведь то, как эта женщина объясняла молодому для знахаря парню, находившимуся за стойкой регистрации, что ей нужно, было очень смешно. От этого неподобающего поступка Пайпер останавливало только потерянное лицо парня, который с трудом и потом разобрался в том, что этой женщине нужно на пятый этаж, который занимался недугами от заклятий).       — Я пришла навестить Тристана Маклина, — сказала Пайпер, когда ведьма наконец удалилась, а лицо парня приобрело оттенки, которые считались здоровыми для человеческого лица.       — Да, сейчас, — парень пробежался глазами по списку. — Вам нужно на второй этаж, в двадцать восьмую палату. Она…       — Слева по коридору, — грустно улыбнулась Пайпер. — Я знаю.       Парень кивнул, и девушка удалилась. Больница Святого Мунго никогда не привлекала ее внешне: повсюду висели картины, знахари расхаживали в лаймовых мантиях и слепили этим глаза. Пайпер искренне не понимала тех, кто добровольно посвятил свою жизнь лечению болячек всех возможных видов.       Остановившись перед палатой, в которую ходила ещё до того, как поступила в Хогвартс, Пайпер совершила свой мини-ритуал — глубоко вздохнула, уняла дрожь в руках, смахнула слезы, которые всегда у нее появлялись при виде отца и при воспоминании о нем, — и только потом открыла белую дверь.       Переступив порог, Пайпер остановилась. За четыре месяца, что она не была здесь, ничего не поменялось. Это место она знала лучше, чем Хогвартс, хотя бы потому, что оно было меньше в несколько раз. «Но все же кое-что изменилось», — приметила Пайпер. — «Сюда принесли цветок».       На подоконнике и вправду находились цветы — фиолетовые фиалки. Они были свежими и ухоженными. Все остальное, что было в палате, осталось привычным.       Тристан Маклин сидел на небольшой, явно старой больничной койке. Пустым взглядом он смотрел на стоящие на подоконнике цветы.       Шизофрения — диагноз вызывающий галлюцинации, расстройства мышления, восприятия и апатию. Тристан заработал всё и сразу. Простая шизотипичность переросла в неизлечимую шизофрению. Для Маклина людей не существовало, но любые неживые предметы он видел ярко. Поэтому Пайпер уже привыкла так приходить и задавать вопросы, на которые точно не получит ответов.       В этот раз Пайпер села рядом с отцом и прижалась к нему плечом. Тристан был теплым, но в тоже время каким-то холодным. Пайпер не хватало общения с ним.       — Как дела, пап?       Ответа, ожидаемо, не поступило.       — Я участница Турнира Трёх Волшебников. Представитель от Хогвартса. Пап, знаешь, сражаться с монстрами сложнее, чем ты говорил, но довольно… Весело. Я победила в первом испытании.       Тристан начал ковырять тумбу, стоящую у кровати, и это было единственной реакцией, которой удостоилась Пайпер. Ладно уж, на большее она не надеялась.       Пайпер посидела ещё немного, а затем все же решила покинуть больницу. Все равно из него и слова не вытянешь, а девушке это только сердце разрывает. Впрочем, это не мешает ей приходить к Тристану временами. Просто хотелось знать, что он хотя бы живой.       Выйдя на свежий воздух, Пайпер хлопнула себя по щекам и вдохнула полной грудью. В ее планах было заскочить на Косую Аллею, купить подарки Эросу, Калипсо и… И этой Психее.

***

       Шляпа порк-пай чёрного цвета, что красовалась на каштановых волосах, к сожалению, никак не защищала уши от леденящего ветра. Именно поэтому Пайпер старательно прикрывала их более-менее тёплыми ладонями, часто оборачиваясь по сторонам, лишь бы не влететь ненароком в кого или не попасть под магловское средство передвижения, гордо именуемое «автомобиль».       К сожалению, каждый шаг сопровождался громким хлюпаньем подтаявшего снега и разлетающейся повсюду грязью. Подобная обстановка никак не поднимала настроение, разве что, портила его ещё сильнее. Пайпер стряхнула капельки воды и ещё не растаявший снег с рукавов пальто. Именно в этот момент она врезалась в чью-то спину. Маклин подняла голову, попутно бормоча извинения. Её глаза встретились с ярко-голубыми, в глубине которых, казалось бы, находилось самое спокойное озеро.       — О, Пайпер, верно? — губы девушки расцвели в доброжелательной улыбке. Маклин на секунду застыла, но всё же спешно ответила:       — А, д-да.       Пайпер хотела скривиться при ее виде, но злиться на такую доброжелательную улыбку удавалось с трудом. У Психеи были длинные черные волосы, на вид они казались очень мягкими, и Пайпер очень захотелось потрогать их. Психея была немного выше нее, под верхней одеждой Маклин не могла разглядеть ее фигуру, но что-то подсказывало ей, что Психея идеальна во всех смыслах.       — Ты тоже ищешь подарки? — добрым мелодичным голосом спросила Психея, оглядев улицу, будто думала, что Пайпер точно не должна быть одна.       — Кхм, да. Для моей подруги и Эроса, — девушка не стала упоминать, что она собиралась купить подарок и Психее.       — Может, тогда походим вместе? — радостно предложила женщина, видимо, считая, что это и правда отличная идея. — И не могла бы ты мне помочь? Видишь ли, я совсем не разбираюсь во вкусах твоего кузена.       «Как же вы тогда решили пожениться?» — прошипела про себя Пайпер, но отказываться не решила. Маклин кивнула, а Психея на радостях подхватила ее под руку и повела в ту сторону, откуда только что пришла.       Психея радостно о чем-то щебетала, задавала Пайпер вопросы, и она нехотя отвечала. Психея выглядела счастливой. Пайпер закрадывались в голову мысли, что благодаря Эросу Психея так сияла, и от того портилось настроение Маклин, ведь… Ведь Эрос и вправду мог поднять настроение всем окружающим вокруг себя, но делал он это только для одной Пайпер, а теперь появилась Психея, перетягивая на себя одеяло. Точнее, Эроса.       Психея и Пайпер несколько часов бродили по Косому переулку, пока не решили, что не будут дарить подарки, связанные с волшебством. Эрос всегда был в восторге от магловских, а Калипсо… Ей, в принципе, не принципиален подарок. Стюарт будет все равно, подарит ли девушке Пайпер что-нибудь или же нет.       Психея прекрасно разбиралась в Торговых Центрах Лондона, но явно чувствовала себя здесь менее уютно, нежели в переулках, полных волшебства. Пайпер, увидев музыкальный магазин, захотела купить виниловые пластинки, которые Эрос любил слушать, чтобы набраться вдохновения. Взгляд Пайпер упал на растерянную Психею, совсем опустившую руки в попытках найти достойный подарок для жениха. Маклин виноватым взглядом посмотрела на магазин и вздохнула.       — Эрос любит виниловые пластинки, — призналась Пайпер. — Вы можете купить их здесь.       Психея с удивлением посмотрела на Пайпер, словно вовсе не ожидала добро со стороны Маклин. Хах, Пайпер и сама не ожидала от себя такого. У нее закончились идеи с подарками, она больше и не предполагала найти что-то более-менее адекватное.       Женщина купила пластинки, с радостью разглядывая купленный подарок и не менее сотни раз сказав «спасибо» Пайпер. Маклин показалось, что даже Джейсон не был таким благодарным.       Калипсо Пайпер хотела купить книгу «Как научиться радоваться жизни», но Психея сказала, что Маклин может обидеть этим подругу, потому пришлось взять обычные средства ухода за собой вроде масок для лица, волос и крема для рук (а заодно захватила футболку «Мой парень — идиот»). Оставшись более-менее довольной своим выбором, Пайпер упросила купить Психею для Эроса его любимое вино. Маклин порадовалась тому, что хорошо знала брата.       Наконец, они добрались до дома. Калипсо сидела перед домом с чашкой чего-то дымящегося. Она была похожа на нахохлившеюся птицу, спрятав свое лицо в черном шарфе и сильно хмурясь.       — Привет, — Психея помахала Калипсо рукой, и та с недоумением уставилась на нее, а затем перевела взгляд на Пайпер.       — Калипсо, это Психея, невеста моего брата, — представила женщину Маклин. — Психея, это Калипсо, моя хорошая подруга.       — Приятно познакомиться, — вежливо кивнула Калипсо, но особого дружелюбия не высказывала.       — Ты не знаешь, где Эрос? — спросила Пайпер, отдав Психее все пакеты и сев рядом со Стюарт на лавочку. Она почти тут же замёрзла и с трудом могла себе представить, что бы тут зимой можно вот так расслабленно сидеть даже с какао, судя по запаху.       — Пытается превратить дом в лес.       — В смысле?       — Ставит ёлку.       Пайпер усмехнулась. Уж что-что, а ее брат очень любил запах хвои.       Маклин ещё немного посидела на улице, пока не уговорила Калипсо пойти внутрь.

***

      Всю ночь провозившись в своей комнате, чтобы упаковать набор косметики для Психеи, подарки Эроса и Калипсо, Пайпер спрятала их под ёлку только под утро и с наслаждением проспала оставшиеся несколько часов. Но Эрос, впрочем, не дал ей долго спать, разбудив сначала Маклин, а потом попросив разбудить и Калипсо, потому что то ли он ее боялся, то ли просто было неловко.       В тот момент, когда старомодные часы на стене стали яро трезвонить, в дверь постучали, как на заказ. Эрос мгновенно сорвался с места, и выглядел он взволнованным настолько, насколько оживлялся лишь перед приездом своей матери. Такое поведение могло означать лишь одно. И Пайпер ещё не понимала, радоваться ей или печалиться. К счастью, от лишних раздумий её отвлёк голос Калипсо.       — Выглядишь изнемождённой, — произнесла девушка, смерив Маклин холодным оценивающим взглядом. От такого хотелось накрыться одеялом, сидя вплотную к горящему камину.       — Я особо не спала, — всё же ответила Пайпер, отведя взгляд в сторону. Ей сейчас точно не нужны были упрёки и нравоучения. И спасательным кругом стал приход Эроса и его пассии. Психея, казалось бы, была соткана из солнца, иначе нельзя было объяснить то, почему её улыбка была столь яркой; рядом с ней даже холодный воздух в помещении нагрелся до максимальной отметки.       У Пайпер было такое чувство, что в гостиной встретились два разных полюса, коими были Калипсо и Психея.       Когда недолгие приветствия подошли к концу, Эрос решил приступать к самой интересной части — распаковке подарков. На удивление, Пайпер понравилось все подаренное, хотя ее брат, хоть и был отличным дизайнером, подарки не умел дарить от слова «совсем».       От Калипсо Маклин получила бижутерию, от Эроса — новую шляпу (в прошлом году был свитер, который совсем не понравился Пайпер), а от Психеи девушка получила теплый плед. Он был очень мягким, и Пайпер поняла, что уж точно часто будет им пользоваться.       Это был один из самых лучших праздников Пайпер. Рядом не было надоедливой Афродиты, которая каждый праздник пыталась нарядить Маклин, как на свадьбу; Психея оказалась не такой уж ужасной, так что терпеть ее оказалось вполне возможно; ну, а Калипсо стала приятным дополнением к празднику, хоть и выглядела вечно недовольной колючкой.