Сердце дракона: душа Феникса

      Появление Минлань было неожиданным, Жуй Чан не мог поверить своим глазам. И если бы не его драконья суть, что сводила эффект иллюзии на нет, он бы подумал о вмешательстве колдовских сил. Потому как его не покидала уверенность в том, что он оставлял девушку в лечебнице с Чжоу Цзе.       — Минлань, что ты здесь делаешь? — в голосе Жуй Чана отчетливо слышалось удивление.       — Я не знаю, — бедняжка была потеряна; даже зрение Сечжи убеждало в том, что она не лжет.       Хуан Шу кивнула в знак согласия Юнь Си, который смотрел на Сяо, ожидая подтверждения слов перепуганной девушки. Слишком подозрительным все это выглядело, ведь они оставляли Минлань в «Байлун Жонгуане». И если уж Байлун оказался удивлен, то Ло и Чжан были раздражены и до паранойи подозрительны.       — Но как же? — все так же рассеянно пробормотал Жуй Чан, внимательно осматривая свою помощницу на предмет физических повреждений, однако тех не было, и казалось, что нарушено исключительно сознание девушки.       — Я не знаю... Я поговорила с вами, дальше — пустота... — лепетала Минлань.       Ее искренность подкупала, и Хуан Шу, не взирая на предостерегающие взгляды двух мужчин, подошла к юной лекарке.       — Все в порядке, никто не обвиняет тебя ни в чем, — добродушно начала Шу, чувствуя как Минлань понемногу начинает успокаиваться.       Несколько минут понадобилось Сяо, чтобы полностью привести девушку в себя, и еще полчаса на то, чтобы уговорить Сы И проводить несчастную до лечебницы. Почти вся компания посчитала это плохой затеей, но Шу все же смогла настоять на том, что Минлань нужна защита, да и в воплощении Цилиня Сюй двигалась достаточно быстро. Чтобы не раскрыть свою сущность перед пострадавшей, решено было ее усыпить, что Жуй Чан сделал лично, никому не доверив свою помощницу. Не побоялся он даже гнева Тяньлуна.       — Ну, что такие напряженные? Все в порядке же? — ободряюще обратилась Хуан Шу к мужчинам, которые смотрели на нее в три пары глаз. — С потерей памяти Минлань разберемся позже, сейчас у нас есть проблемы посерьезнее.       Светлые, почти медовые глаза Жуй Чана излучали тревогу. Он переживал, но не за себя или присутствующих здесь. Он волновался за Минлань. И это его качество так сильно напомнило Хуан Шу мать, что девушка невольно уронила слезу. Теперь Байлун не казался ей таким уж безумным маньяком, скорее ему бы подошло определение «эксцентричный ученый».       Оливкового же цвета глаза взирали на девушку с недовольством, и сквозь это недовольство Шу чувствовала страх. Она почти осязала то, как Юнь Си боялся за нее. Он отлично осознавал, что силы не возрождённого феникса слишком малы, и одолеть Таотэ не выйдет, а это означало, что Сяо Хуан Шу находится в опасности. Только вот Ло не учел одного: Шу прекрасно понимала, что ее шансы выжить близки к нулю. И ей хотелось подойти к нему, ободрить, обнять, почувствовать защиту, которую он мог ей дать, но эта ложная надежда могла сломить решимость Шу, поэтому она просто отвела взгляд.       Глаза Исина оставались темными, и лишь когда лучи солнца касались его лица, путаясь в ресницах, оттенок зрачков напоминал смуглое индиго с примесью аметистового. Однако сейчас они все же больше походили на холодный опал. Чжан был явно зол — это чувствовали все. И именно оттого в данную минуту Жуй Чан старался держаться от друга подальше.       — Ты рехнулась, — наконец, зло выплюнул Исин в лицо Хуан Шу. — Мы идем на удачу, не зная, чем все закончится, а ты делаешь эту самоубийственную миссию еще более опасной.       Хуан понимала его злость и не винила Исина. Она бы тоже злилась из-за того, что какая-то сумасшедшая ведет их на смерть и уменьшает шансы выжить еще сильнее. Сяо заметила, как напрягся Юнь Си. Он готов был в любой момент вскочить и разорвать Чжана на куски, но не делал этого только потому, что уверенный взгляд Шу красноречиво заявлял: сейчас ей не нужна ничья помощь.       — Сы И обязательно вернется, а у нас будет время еще раз все обдумать, — спокойно заговорила девушка.       Сжав кулачки так сильно, что костяшки побелели, Шу говорила твердо и уверенно, хотя это совершенно не соответствовало ее внутреннему состоянию: в груди неистово клокотали страх, ярость и беспомощность. Она точно знала, что ведет их на смерть. Точнее, идет на нее сама. В силах благородных драконов Хуан была уверена, как и в силах Цилиня, а вот в своих — нет. Что она могла: стрелять и исцелять незначительные раны? Такая мелочь... Все теперь казалось глупым и бессмысленным, а тут еще лишнее напоминание о провале.       — Ты рехнулась, — еще раз произнес Исин и резко притянул девушку к себе, крепко сжимая в объятиях: — Попробуй только умереть — я опять тебя воскрешу и сам убью, поняла? Жуй Чан готов был поклясться, что в этот момент где-то недалеко что-то взорвалось, или молния ударила в гору, потому что звук прозвучал соответствующий. Байлун уловил удивление на лице Хуан Шу так же отчетливо, как и ревность с разочарованием в глазах Юнь Си.       — Что здесь происходит? — услышали они раздраженный голос Сы И, которая смотрела на Шу так же ревниво, как и Ло.       За спиной Цилиня клубился дым: так вот, кто от злости снес половину холма! До этого Жуй Чан уверенно ставил на Юнь Си.       — Поднимаем дух. Кто ж на такого зверя, как Таотэ, идет в упаднеческом настроении? — усмехнулся Исин, продолжая обнимать Шу, но уже не так крепко. — К тому же, как я погляжу, ты тоже тренировалась в навыках, сестрица.        Сы И рыкнула и резко развернулась. Она не желала, чтобы все видели, как она потеряла контроль, не хотела, чтобы Юнь Си и брат узрели ее жалкие попытки восстановить самообладание. И самое главное — она не хотела, чтобы эта смертная лицезрела ее слабость.       Но Хуан Шу было не до Сюй, поскольку девушка все еще раздумывала над словами Чжана. До глубины души пораженная тем фактом, что именно он ее воскресил, она абсолютно потеряла ход времени и утратила реальность.       — Что? — отрешенно переспросила она.       Ее тихий голос тревожно растворился в ткани одежд Исина, который и не думал отпускать Шу, замершую в его руках. Чжан не собирался рассказывать правды, он вообще надеялся, что Хуан Шу никогда не узнает о том, что он был тем, кто оживил ее. Как, собственно, некогда и Юнь Си не хотел, чтобы Сяо узнала о том, что он Тяньлун. Но жизнь не имеет привычки учитывать чьи бы то ни было желания, она просто преподносит сюрпризы.       Между тем, для Сяо Хуан Шу все остальное казалось теперь не таким уж важным. Она просто смотрела на мужчину, в кольце рук которого очутилась, и отчаянно желала знать правду, прежде чем умрет от смертоносного дыхания очередного дракона.       — Что ты сказал?... — уже громче повторила она, не обращая внимания на мрачное лицо Юнь Си, испуганного Жуй Чна, и уж тем более на недовольную Сы И.       — Давай мы наши вопиюще близкие отношения позже обсудим, — улыбнулся Исин, пристально вглядываясь в глаза цвета кофейного напитка.       Хуан Шу задохнулась от возмущения. Да не только она — Юнь Си был в ярости от подобной наглости. Однако выплеснуть ее помешал Таотэ.       Его появление вышло хоть и внезапным, но не сказать, чтобы его не ждали. После столь фееричного возвращения Сы И, которое наделало немало шума, пришествие пятого сына Великого дракона больше напрягло, чем шокировало.       — Вы и мертвого разбудите, — дерзко заявил Таотэ, разглядывая наведавшихся к нему героев.       С его лица не сходила ехидная усмешка; в глазах горели азарт и какое-то пугающее безумие. Черные волосы буйной копной спадали на обнаженные плечи и спину. Весь вид некогда любимца Лунвана говорил о его помешательстве.       Хуан Шу обуял страх. Она понятия не имела, чем все это кончится, и чем ее потенциальная гибель грозит ей в реальной жизни: возможно, ее просто выкинет из игры, а может быть... она так же погибнет.       Неизвестность пугала. Но то, что происходило сейчас, выглядело слишком реальным, чтобы воспринимать все, как обычный сон.       — А какой компанией пришли! — все так же, забавляясь, продолжил Таотэ. — Цилинь, Тяньлун, Байлун, Сюаньлун... Одного не понимаю, — мужчина замолчал и презрительно посмотрел на Хуан Шу, — что здесь делает человек?       — Вот для того и привели, чтобы твои извилины в голове двигаться начали и запустили такой сложный процесс, имя которому «мыслительный», — не менее самодовольно съязвил Исин, выступая вперед, и прикрывая собой Хуан Шу.       Сяо на мгновение даже потерялась: теперь, когда Таотэ озвучил всю эту правду, девушке оставалось только поразиться тому, насколько уникальные существа игрового мира ее окружают.       Сюаньлун считался таким же редким и легендарным драконом, как и Тяньлун. Единственный в игре — встретить его являлось не менее великой благодатью. От изобилия диковин Шу стало дурно: у нее и в мыслях не было заработать настолько повышенное внимание к своей скромной персоне, а после первого воскрешения она и вовсе решила не искать драконов, собираясь просто побродить по локациям и обнаружить ту самую, недоработанную, о которой упоминал директор.       Пока в голове Сяо творился полный кавардак, мужчины в темпе соображали, как ее защитить, потому как Таотэ выделил ее среди всех несомненно не из простого любопытства.       Этот вероломный пятый сын знал, куда бить, чтобы пошатнуть решимость и сделать побольней. Таотэ становился обладателем какого-то невероятного шестого чувства, когда дело касалось чужой боли и страданий.       — Ооо, я мог бы обидеться, — прошептал Таотэ, и один уголок его губ дрогнул, искривляя рот в издевательской ухмылке, — но я сегодня слишком добр. Ведь вы пришли сами и великодушно привели жертву.       Хуан Шу не успела запечатлеть момент, когда все сменили свои облики; она просто моргнула, а перед ней уже стояли четыре дракона и золотой Цилинь. Испытывая непреодолимую беспомощность, она взирала на них с немым восхищением и ненавидела слабую себя. Еще не полностью зародившая душа феникса стремилась помочь, однако Сяо не могла ее контролировать.       Яростная битва проходила в стороне, алые капли орошали землю: золотые чешуйки Цилиня покрылись подтеками темной крови; Байлун больше не выглядел великолепным Белым драконом, потому что слишком обильно окрасился в роковой алый; даже Тяньлун не избежал яростных атак и глубоких ран — его перламутровую чешую окропили сокрушительные багровые пятна.       Лишь на теле Сюаньлуна следов крови не было видно, но Хуан Шу знала: Исин так же ранен, ибо ее ухо раз за разом ловило эти, разрывающие ее сердце в клочья, крики боли.       Золотая молния ударила совсем рядом, отчего Сяо словно пришла в себя. Пусть у нее нет еще формы феникса, но она чувствует в себе его суть, его сердце и душу.       «Либо помогай, либо не мешайся», — услышала Хуан Шу голос Сы И у себя в голове, и в памяти тотчас всплыл другой голос. Тот, который она иногда ненавидела. Тот, обладателя чьего тембра она иногда считала идиотом. Голос, воспоминания о котором сейчас говорили ей, что, несмотря на все это, его обладатель может быть чутким, умным и приятным собеседником.       Она вспомнила, как он учил ее пользоваться своей энергией Ци и как учил летать. Шу закрыла глаза, попробовала сосредоточиться только на своих чувствах, и это сработало: для нее вдруг перестал существовать продолжающийся рядом бой — только она и энергия, что ее окружала. Раскинув руки в стороны, словно крылья, Хуан неожиданно стремительно взмыла в небо, рванувшись в самый центр сражения.       Феникс в ее сердце знал что делать. Теперь Хуан не боялась. Она хотела спасти тех, кто ей дорог. Даже Сюй Сы И.       — Слушай, уродец, — выкрикнула Сяо, глядя на бесформенную кучу чешуи и когтей, коей казался Таотэ, — ты просчитался!       Яркое пламя в форме феникса вырвалось из груди Хуан Шу, и остальным оставалось лишь сосредоточить свои духовные силы и объединить их с красной птицей.       Таотэ не успел ничего понять, потому что его окружили пять полупрозрачных хранителей: красный феникс, Белый дракон, золотой Цилинь, белый с пурпурным блеском Тяньлун и Черный дракон. Рык пятого сына был оглушительным, наполненным отчаяньем и яростной болью. Шу победно улыбнулась, ощущая внутри силу, упиваясь эйфорией, которая охватила как ее тело, так и ее сознание. Она готовилась умереть здесь, а в итоге не только выжила, но и оказалась полезной.       Однако радость продлилась недолго. Буквально в следующую секунду Сяо почувствовала, как что-то горячее пронзает сердце, охватывая разрушительным пламенем все внутри. Опустив глаза, Шу непонимающе уставилась на торчащее из своей груди горящее копье, но стоило телу Таотэ рухнуть на землю, как это копье исчезло, оставив нестерпимую мучительную боль.       Хуан Шу вновь горела. Застрявший в глотке крик вышел с кашлем и кровью. Сяо казалось, что она захлебывается собственной алой жидкостью, — она не чувствовала ничего, кроме смертоносного огня в груди и клокочущей в горле крови, что мешала кричать и дышать.       Первой ее увидела Сы И и, не раздумывая, ринулась к стремительно падающему телу Хуан. Вернув свою человеческую форму, Сюй подхватила девушку и застыла от ужаса: Сяо Хуан Шу умирала.       — Исин!!! — истошный крик Сы И пронесся над макушками деревьев и, казалось, достиг города.       Одного крика оказалось достаточно, чтобы они все поняли. Все трое не на шутку взволнованных мужчин тут же очутились возле Сы И, которая, глотая слезы, лихорадочно шептала Хуан Шу, что все хорошо, что они победили.       Из последних сил Шу постаралась произнести одно единственное слово, но вместо «Простите» из горла вновь хлынула кровь. Девушка закрыла глаза и окунулась в пустоту. Где не было боли, страданий и драконов.