Сердце дракона: душа Феникса

      Стоило поговорить с Жуй Чаном, и все шутки были отброшены в сторону: опасность выглядела серьёзной. Сотни пострадавших, десятки убитых и пропавших без вести людей — никто не знал, что делать.       Чжоу Цзе и Минлань решено было оставить в лечебнице «Байлун Жунгуан» или «Благодать Белого дракона», к тому же Жуй Чан почувствовал потенциал в брате Юнь Си, и в его голове родился грандиозный план. Он давно хотел взять ученика, так почему бы не Чжоу Цзе? Минлань уже не первый год работала в Лечебнице, на нее можно было положиться, и как бы миниатюрно и смешливо она не выглядела, бывали моменты, когда эту девушку боялся сам Жуй Чан.       Поход на Таотэ без плана и подготовки представлялся довольно самоубийственной миссией. К тому же, шум и стоны раненых не позволяли сосредоточиться, поэтому решено было вернуться на постоялый двор, тем более, там отиралось куда меньше ушей. До него шли в молчании, каждый думал о своем. Хуан Шу же откровенно не понимала, зачем она им, ведь изначально она считалась самой слабой из всех. Разве что моральный дух компании поддержать, и то не всей.       Стоило всей группе уединиться в комнате, как тишина мгновенно оборвалась:       — Таотэ был заперт отцом и братьями, он не смог бы выбраться самостоятельно, — как только закрылась дверь в комнату Хуан Шу, проговорил Жуй Чан.       — Ни один человек в здравом уме не стал бы освобождать этого безумца, — продолжил размышления Исин.       — Да и сколько силы нужно.. Его не смогли уничтожить восемь братьев и его отец, Великий дракон, — поддержал Юнь Си беседу.       — Я не хочу расстраивать вас, ребята, — вникнув в серьезные доводы мужчин, вмешалась Шу, — но обычно семья старается не убивать родного человека, а спасти его любыми способами. Ну или просто запереть подальше, чтобы не навредил ни себе, ни окружающим. Главное — не убивать. Или у вас все не так? — не то удивленно, не то с сарказмом спросила девушка.       Четыре пары глаз уставились на Хуан: Юнь Си выглядел печальным — теперь Шу могла видеть его попытки держать эмоции под контролем, однако зрение Сечжи позволяло рассмотреть больше, чем показывали собеседники; Исин смотрел с интересом, словно ее слова были чем-то необычайно невероятным; Жуй Чан — со страхом, и, ко всему прочему, его взгляд метался из стороны в сторону, словно эта тема родственных связей являлась чем-то опасным; а Сы И смотрела со злостью и сожалением, причем злилась она на себя, а сожаления были направлены на Юнь Си и Исина.       Новое открытие поразило Сяо Хуан Шу, но помимо этого оно прибавило больше вопросов, не добавляя при этом никаких ответов.       — Что? — от такого количества внимания Шу чувствовала себя неуютно, а еще ей казалось, что она сморозила какую-то глупость, и от этого неловкости только прибавлялось.       — Ты права. Но лишь при условии, что семья любящая, и в ней нет места зависти и лжи. Тогда именно так и происходит, — наконец произнес Ло.       После его слов в комнате вновь повисло молчание, которое категорически не нравилось Сяо — оно казалось гнетущим. А притихшая Сы И впервые вызывала в сердце Хуан исключительно сочувствие. Тайна этой странной четверки разжигала интерес в душе Шу, однако выведать что-либо она не могла. Пока не могла. Тишину вновь нарушил Байлун:       — А Таотэ был любимцем отца, оттого многое ему прощалось, — Жуй Чан, от осознания ситуации, светился как стоваттная лампочка, — значит, у нас может быть шанс, — мужчина улыбался своим мыслям, которые могла прочесть, разве что, Сы И.       — А теперь поясни, потому что твое довольное лицо раздражает, — фыркнул Исин.       Юнь Си усмехнулся. Проведя с Чжаном не так уж много времени, он начал его понемногу понимать. Даже эта его фраза, казавшаяся недовольной, говорила о том, что Исин жаждет выслушать друга, и лишь делает вид, что это не так.       — Драконы, а такие глупые, совсем не помните истории, — сокрушался Ван Жуй: его природное любопытство и долгая жизнь утопали в тоннах макулатуры — как научной, так и очень сомнительного содержания книжонках.       — Кажется, я поняла, о чем он, — не менее воодушевленно произнесла Шу; в отличие от присутствующих мужчин, она читала мифы, и хотя данная история не совсем соответствовала ею прочитанным, все же основные моменты во многом совпадали.       — Бесишь, зазнайка, — фыркнула на этот раз Сы И.       — Кому-то бессмертие, кому-то знания. Я не виновата, что ты не училась, а тренировалась в добродетели, — с вызовом ответила Хуан.       — Ах ты.. — злобно оскалилась Сюй, но предостерегающие взгляды брата и Юнь Си остановили ее попытку прихлопнуть назойливую смертную.       — Не время разводить распри. Город заполнен пострадавшими, не говоря уже о погибших, — Ло произнес это не громко, однако его слов оказалось достаточно для того, чтобы девушкам стало стыдно.       — Прости, — виновато опустила голову Сы И.       — Я постараюсь быть более понимающей, — так же виновато произнесла Шу.       — Да хватит тут драмы устраивать. Говорите, что у вас с этим белым недоразумением на уме, — перебил их Исин и устало сел на стул; его неимоверно раздражали милования Хуан Шу с Юнь Си.       — Семья не хотела убивать Таотэ. Хотя способ есть. Нам просто нужны четыре хранителя. Ну, как в легендах: Белый тигр, Лазурный дракон, Феникс и Черная черепаха, — ответила Шу и самодовольно посмотрела на Жуй Чана: — Ты это хотел сказать?       — Да, только у нас нет хранителей. Однако.. все мы вполне можем их заменить, — предупреждая возмущение окружающих, вставил Ван.       — Да ладно. Ну, быть может, ты заменишь Лазурного дракона. Ну, еще Черная черепаха. А остальные? — разочаровано полюбопытствовала Сы И.       — Ну, предположим, у вас почти есть Феникс, — тихо проговорила Хуан Шу, только вот ее слова прозвучали сродни грому среди ясного неба.       — Что? — три голоса воскликнули, как один.              — Я так и знал, — тихо пробубнил Жуй Чан, который подумывал проверить это еще в день, когда Хуан потеряла сознание в битве с Феем.       — Ну, так вышло, что во мне есть душа непробужденного Феникса.. — все так же тихо проговорила Хуан.       — Так вот откуда в тебе все эти качества! Все загадочнее ты становишься, восставшая из огня дракона Сяо Хуан Шу, — сама Шу готова была поклясться, что в голосе Исина мелькнул восторг, правда, отчего-то он все-таки больше походил на сарказм.       — Может, потом будете падать ниц? — недовольно пробубнила Сы И, чувствуя, как в душе вновь черной тенью зарождается ревность, которая однажды уже сломала жизнь ее семье.       Второй день после пробуждения Таотэ прошел спокойно: известий о новых жертвах не поступало, будто этот бесчувственный монстр внезапно устал убивать и калечить людей. Хотя это затишье больше пугало, чем давало передохнуть.       Благодаря помощи Чжоу Цзе, в лечебнице стало меньше работы для Жуй Чана, и он все чаще мог отлучаться, чтобы разработать хоть что-то, отдаленно напоминающее план по уничтожению пятого сына Великого дракона.       Как пробудить душу Феникса в Хуан Шу, никто пока что не знал и, собственно, так и не придумал ничего стоящего. Однако, знать, что у них в запасе есть Фэн Хуа, было лучше, нежели гадать, где искать эту чудо-птицу.       Утром, спустя три дня после нападения Таотэ, они, в конце концов, решились отыскать это зло, что держало округу в ужасе.       В день битвы Жуй Чан видел, как нервничает Минлань, а эмоции Дин Чжоу Цзе читались, как открытая книга. И не только Жуй Чан видел в глазах паренька ужас — его заметили все.       — Не переживай, он один, нас — пятеро, — ободряюще прошептала Чжоу на ухо Хуан Шу, ласково потрепав того по голове, взъерошивая волосы, — все будет хорошо. К тому же, с нами твой великолепный брат.       Дин улыбнулся: в глазах юноши загорелся огонек надежды. Да и к тому же, пусть и за маленький срок пребывания рядом с Жуй Чаном, но дух Байлуня в пареньке стал проглядываться отчетливее.       — Так я великолепен? — Шу готова была съесть собственное ханьфу: в голосе Юнь Си слышались заигрывающие нотки.       Лицезрея удивленное лицо Сяо, Ло довольно улыбнулся; давно он не испытывал подобного чувства удовлетворенности.       — Ло Юнь Си, тебя нужно срочно оградить от пагубного влияния Чжан Исина, — отвлекаясь от его младшего брата, очень серьезно произнесла Хуан.       Не то, чтобы ей не нравились изменения, которые происходили с мужчиной, просто Шу прекрасно понимала, что двух Исинов она точно не потянет.       — Это кто еще на кого оказывает дурное влияние, — возмущенно послышалось позади: Чжан недовольно покосился на Хуан Шу, причем, он даже не пытался скрыть свои ревность и обиду.       Шу улыбнулась; прежняя напряженность почти исчезла, только с Сы И отношения оставались более чем натянутыми, и это беспокоило не только саму Шу, но и окружавших ее мужчин.       Так уж вышло, что в паре с Сяо поставили именно Сы И, которая должна была стать главной в их связке. Цилинь, будучи частично драконом, владела отличными навыками ближнего боя. Основное оружие, которым владела Сы И, являлся меч-цзян — бронзовый меч с двухсторонней заточкой, и если уметь правильно владеть этим оружием, можно было убить практически кого угодно. Впервые увидев Сы И с мечом, Хуан Шу вспомнила слова о технике владения мечом-цзян: «Его путь сокровенен и изменчив, его смысл тих и глубок, путь содержит врата и двери, ещё содержит инь и ян, открываешь врата и затворяешь двери, инь бурлит — ян расцветает, это путь ближнего боя, внутри переполняют цзин и шэнь, внешне демонстрируешь спокойствие и манеры, видимое подобно хорошей жене, нападение — как от тигра страшно, один человек подобен сотне, сотня подобна десяти тысячам».       Хуан Шу же в паре с Сы И выступала, скорее, поддержкой. Обладая магией исцеления, девушка могла помочь продержаться Цилиню подольше, пока драконы будут заняты подготовкой последнего, смертоносного удара для Таотэ. Только вот не чувствовала Сяо себя в безопасности, ее никак не покидало ощущение угрозы. Шу искренне не понимала, что сделала Сы И, а спросить напрямую было страшно.       — Твой «исцеляющий взгляд» скоро прожжет во мне дыру, — недовольно буркнула Сы И, испытывая не самые приятные эмоции от излишне пристального внимания к себе напарницы.       — Это же прекрасно, — саркастично заметила Хуан, — так огонь насквозь пройдет.       Исин оценил старания Сяо отбиться от сестры, но удержался от смешка, сделав вид, что зашелся в приступе кашля. Юнь Си усмехнулся, даже не стараясь этого спрятать. Сы И пришлось терпеть столь наглое поведение смертной, остальным же было не до «нежностей» между дамами: Жуй Чан давал последние указания Минлань, которая все так же продолжала нервничать и дрожать, как осенний лист — Шу даже слышала, как девушка пару раз заикалась, обращаясь к своему наставнику. Это показалось ей странным, ведь Минлань виделась Шу весьма бойкой и не пугливой. Тем более, она так стойко переносила все случившееся — не каждый сможет сохранить мужество при виде стольких покалеченных людей и мертвых обезображенных тел. Хуан не стала придавать этому большое значение, однако интуиция кричала, что стоит хотя бы поговорить с Минлань, только времени на это уже не оставалось.       И вот так, впятером, они вышли за пределы города. Лес сомкнулся за их спинами, жара уступила место сырости, и по телу Шу вдруг побежала дрожь: иногда казалось, что она цеплялась своими лапами за сердце Хуан, сдавливала его, и в эти моменты девушка шумно вздыхала, стараясь набрать в грудь побольше воздуха.       Очередной вздох, и Шу почувствовала, как ей на плечи легла легкая, но теплая ткань. От неожиданности девушка вздрогнула и издала звук похожий на писк, уж слишком она была поглощена своими мыслями и переживаниями.       — «Шень Шелинь» не место для пугливых девушек, — усмехнулся Исин, но руку с плеч Шу не убрал, да и самой Хуан не так и хотелось этого.       Сяо помнила, как рисовала этот лес, она сама дала ему это название, а уж значение его каждый понимал, как мог. «Шень» означало «божественный», «духовный», «магический» или «сверхъестественный». Поэтому идти в полуобнимку с Исином ей было куда спокойнее, чем без него, и даже его ироничные замечания она пропускала мимо ушей и прощала ему самые глупые шуточки.