Проснись!

Смотри! Кругом белым-бело... Затихает в черепе далёкая, как сон, мелодия. Ускользает, и чем сильнее пытаешься удержать её в памяти, тем призрачнее она становится. Смотри! Как ясно и светло... Солнечный луч затекает в глазницу, развеивая остатки сказки. Джек оглядывается в недоумении. Вокруг – будто стены узкого колодца, над головой – овал золотистого неба. Он что, упал внутрь дерева? Упал. Смотри! Смеются и поют... Всё тише. Джек щупает костяными пальцами рыхлую почву. Но где же портал? Где водоворот голубых снежинок в лицо? Где... город Рождество? Смотри! Тут деревце стоит... А тут только земля под ногами. Только солнце-тыква заглядывает в дупло. Только... Все это снится. Землю снегом замело... Проснись! – врывается диссонансом. Неужели ему всё почудилось? И не было ни сверкающего полёта, ни расцвеченного огоньками города, ни наполненных восторгом предвкушения дней? Проснись... – мелодия уже едва слышна и словно плачет, уходя. Джек выбирается наружу – ему это несложно – и не хочет, не хочет видеть то, что видит. Вокруг больше нет похожих деревьев. А это – самое обычное, прогнившее изнутри или раненное молнией. Двери на нём нет и в помине и тем более, никакой ёлки. Санта... Нет никакого Санты. Никто его не похищал. Джек прикладывает ладонь к черепу и начинает вспоминать быстрее. Шито, Крыто и Корыто, Уги... А вот это жаль, что теперь нет повода его распустить. Проснись!.. – отчаянно взывает музыка последним аккордом – перед тем, как угаснуть за гранью сна. Важное, что-то ещё важное было в этом наваждении... Джек судорожно сжимает виски. Санта, Уги... Салли! Я никогда и не думал, что ты... И этого тоже не было. Она не стояла на Спиральном холме в одиночестве и не ждала его. Она не приходила в пещеру Уги помочь ему. Она не приносила ему зелье с прелестной бабочкой. Может, её и не существует вовсе, и это всё тоже игра воображения... От этой мысли почему-то становится ещё невыносимее, чем от предшествующего озарения. Про... Но это-то легко проверить! Джек кидает последний взгляд на дерево-ловушку и опрометью бежит обратно в город. Где её искать?! На улицах она почти не появляется, но, если сон не врал, она живёт в лаборатории Финкельштейна. Джек оказывается там в мгновение ока – будь у него сердце, оно выпрыгнуло бы из груди. Учёный так медлителен! Но вот и он... – Салли! Салли... живёт у вас?! – дыхание срывается. – Мм, ну как бы да, а что, за тобой олени гнались? – Олени?.. – Зачем тебе девчонка? – Нужна! Больше Рождества – нужна! Она здесь?! – Хмм, ладно, Джек – Повелитель тыкв, сейчас позову. Салли!! – разносится по башне каркающий голос. Смотри... – вновь робко раздаётся потерянная мелодия. Смотри. По пандусу несмело спускается своей милой походкой она, Салли. Она удивлена, но... В её глазах – всё то, что он видел в своём сне. Это – настоящее. Как будто тело наполняет странное тепло… – увереннее звучит мелодия. Джек взбегает навстречу своей судьбе, и протягивает к ней руки. – Салли. Салли... Ты... не составишь мне компанию на Спиральном холме? Как волшебно наблюдать смену выражений на её лице, когда на нём вспыхивает неподдельная радость! Больше, чем радость! Это счастье! Смотри! И, несмотря на возмущённые возгласы её создателя ("Тебе ещё рано развлекаться!"), Джек берёт Салли за руку и уводит отсюда. Туда, на Спиральный холм, другим путём, но теперь единственно верным. Но что это... Землю снегом замело.… Проснись! С неба падают крупные, голубоватые снежинки. Джек в волнении увлекает Салли дальше – скорее! Она смеётся и подставляет снежинкам лицо. Спиральный холм укрыт сверкающим саваном, и сосульки торчат, как зубы вампиров. Неужели... Смотри! Смотри! – раздаётся уже почти, как гимн, величественно и непобедимо. Смотри в эти глаза. Проснись и больше не будь один. Объятия и поцелуй не исчезнут, как неверная мелодия из сна – не сна. – Хо-хо-хо! – шёпотом доносится с небес. А в тайной чаще Чёрного леса шумит ветвями Праздничная роща. Она ждёт.