Нездоровая любовь

Один день сменял другой, проходили недели, а за ними и месяца. Виолетта уже больше двух месяцев работает горничной в доме Юнги. Она послушно выполняет поручения и хорошо справляется со своими обязанностями. Сама того не замечая, девушка понемногу привыкала к некогда новой обстановке. Редкие встречи с растрёпанным и растерянным Мином лишний раз напоминали, что он такой же человек, как и она. Его поведение с друзьями и отношение к работе вызывали уважение, но стоило Юнги начать демонстрировать свои чувства, как в Виолетте просыпались ненависть и холод. Сколько бы она не отталкивала, сколько бы не отказывала — Мин не оставлял своих попыток сблизиться. Он дарил нежные поцелуи и получал в ответ жгучие пощечины. Боль пронизывала два сердца, говорят ведь — любовь безжалостна. После они залечивали раны: Юнги ограничивался пристальным наблюдением или же пропадал на работе, Виолетта же вела себя враждебно и отстранённо, а затем всё повторялось. Неудержимое желание обладать девушкой буквально разрывало цепи сознания и подталкивало к импульсивным поступкам. Но даже будучи на эмоциях Юнги никогда не переходил границы и не причинял физической боли. Мин лениво сидит на диване в гостиной, Виолетта занимается привычными делами — убирается. Юнги поглядывает за девушкой и неосознанно дотрагивается до щеки, где всё ещё красуется маленькое красное пятно. Стилисты и визажисты всё чаще косо смотрят на Юнги, подготавливая для него новые образы. Никому кроме участников неизвестно, что причина покраснения — женская ладонь: Юнги всегда придумывает новую небылицу, когда дело доходит до ненавязчивый вопросов, вызванных исключительно волнением. «Скоро реалистичные варианты закончатся и придётся прибегнуть к фантазии. Ах… может попросить её бить слабее? Хах», — Юнги усмехнулся своей наивности и глупости. Он отчетливо увидел, как после подобной просьбы, Виолетта пошлёт его на все четыре стороны, обязательно одарив звонкой пощёчиной. «Ну вот, подумал о пощёчине и захотелось её поцеловать. Это уже походит на вредную привычку», — Юнги перевёл взгляд с девушки на смартфон, что лежал по правую руку. Секундное размышление — и он берёт устройство в руки. Несколько несложных махинаций, после которых Виолетта слышит звук затвора. Она оборачивается и видит, как Юнги направив на неё камеру телефона, без зазрения совести делает очередной снимок.  — Вы сейчас меня сфотографировали? — начиная злиться, она поджимает губы и хмурит лицо. «Что на этот раз он задумал?»  — Верно, — спокойно отвечает Мин. Снимок, что у него получился, вызывает лёгкую улыбку и согревает душу. «И почему я раньше этого не сделал? Столько прекрасных моментов и образов упустил…»  — Вам не кажется это неправильным: я не давала Вам разрешения. Удалите фото и впредь не поступайте так неуважительно, — совершенно серьёзно произносит Виолетта. Её уверенность и настойчивость во взгляде выглядят как вызов, который Юнги с радостью принимает: он согласен на всё, что связано с Виолеттой, на всё, что позволит ему приблизиться к ней.  — И не подумаю, — отказывается Мин, показывая свою твёрдость в решении. Слабая ухмылка, немного высокомерный взгляд и аура победителя. Юнги поднимает телефон к лицу и слабо трясёт его. — Хотя, если ты сама поцелуешь меня, я выполню просьбу, — озвучивает он условия, прекрасно зная, что девушка никогда на них не согласиться. Лицо Виолетты вмиг мрачнеет: услышанное оскорбляет и злит её.  — Думаете, я поведусь на Ваши уловки? Думаете, брошусь на шею с поцелуями и стану умолять избавиться от снимков? Вы действительно такого мнения обо мне? Я Вам не глупая простушка, что выполнит любое пожелание ради «спасения». У меня, в отличие от Вас, есть достоинство и принципы.  — Всё сказала? — голос Юнги внезапно стал суровым и грубым, а взгляд тёмным и опасным. Он поднялся с места и двинулся в сторону девушки.  — Не смейте приближаться, — с угрозой произнесла Виолетта и чуть отступила назад.  — Что такое, испугалась беспринципного мужчину? Растеряла всю храбрость? Тогда тебе не следовало злить и говорить, не обдумав всё как следует. Я уже предупреждал тебя ранее: твои слова грубы, — Мин остановился в шаге от напряженной девушки. Пусть она и старалась выглядеть сильной, но губы сильно поджаты, а руки, выставленные вперёд, мелко дрожат. «Сама провоцирует меня, а затем трясётся, словно осенний лист на ветру. Глупая и упрямая девушка! Она всё ещё считает, что могу причинить боль, а ведь я всегда предельно осторожен и нежен… Ну же, прекрати дрожать и дай прикоснуться к тебе», — Мин поднимает руку и, не разрывая зрительного контакта, опускает ладонь на женскую голову. Он мягко поглаживает, будто стараясь успокоить. — Моя провокация была слегка неуместной, но она никак не выставляла тебя в плохом свете. Я бы ни за что не унизил девушку, которую люблю. Жаль, что ты этого так и не поняла, — серьёзно произносит Юнги, продолжая осторожно водить по волосам Виолетты. Он терпит обиду от её слов, успокаивает себя туманным счастливым будущим и продолжает верить, что достучится до женского сердца, что когда-нибудь Виолетта примет его.  — Прошу Вас, хватит любви, — жалость в женском голосе вызывает горькую улыбку у Юнги. Он убирает ладонь и отрицательно мотает головой, без слов давая понять, что не предаст свои чувства и продолжит борьбу. Мин делает короткий шаг вперёд, так что женские ладони упираются в грудь. Стук сердца — его способ показать, что он не врёт. Оно бьётся с сумасшедшей скоростью, заглушая остальные звуки. «Это не правильно. Услышь меня Юнги, ничего кроме боли эта любовь нам не принесёт», — Виолетта смотрит на мужчину перед собой: он желает тепла, желает ответных нежных чувств, но она не может этого дать. Его чувства лишают воздуха и погружают её в непроглядную тьму.  — Через два дня мы отправляемся в тур, и я не смогу видеться с тобой, поэтому я сделал фото, — признаётся Мин, выглядя при этом одиноко и равнодушно. «Хватит показываться перед ней слабым, хватит демонстрировать свои страдания. Это совсем не круто». Юнги не ждёт ответа и просто уходит к себе. Очередная попытка достучаться до Виолетты завершилась провалом. Новая рана на сердце болезненно кровоточит, а парень за дверью в спальне ругает себя за эмоциональность.

***

Как и говорил Юнги, через два дня они с группой отправились в мировой тур. Дом опустел, лишившись своего хозяина. Первое время Виолетта не чувствовала изменений, но спустя неделю начала грустить: дни похожие один на другой тянулись и вызывали скуку, общение с родственниками на короткий промежуток времени возвращали расположение духа, но стоило завершить вызов и осмотреться, как тоска возвращалась. Девушка стала всё чаще вспоминать о свадьбе, что пришлось отменить, о любимом, который так занят работой, что не может уделить больше десяти минут в день, да и разница во времени не на их стороне, и о работе, к которой навряд ли сможет вернуться. В итоге настроение Виолетты стало похоже на качели: она злилась, грустила, смеялась и даже плакала.  — Это всё из-за него! — разозлилась Виолетта и с шумом опустила стакан с водой. Она взглянула на часы в телефоне и, поборов свою вредность: она пообещала себе, что не станет смотреть выступление ребят, потому как очень зла на Юнги и не хочет его видеть, открыла приложение, где должен транслироваться концерт. Волнение, которое она испытывала при просмотре их выступлений накрыло с головой, улыбка наползла на лицо, а губы машинально стали напевать знакомые мотивы. Виолетту поглотил концерт, она и не заметила, как пролетело время, наслаждаясь любимой музыкой и, только когда парни стали прощаться с фанатами, поняла, что относится к ним немного иначе. Она много раз видела их выступления, плакала и смеялась вместе с ним, но сейчас… сейчас осознала, что больше не сможет слушать его голос. Любимые песни на партиях Юнги словно пронзали тело острыми иглами. Когда Мин начал свою речь, Виолетта выключила видео и резко откинула телефон в сторону. Ей было по-настоящему плохо. Она чувствовала несправедливость, ведь человек, которым она всегда восхищалась, буквально рушил её жизнь, забирая все яркие и тёплые моменты, что когда-то приносили радость. Единственное за что она цеплялась и что придавало ей сил — мысль, что она скоро вернётся к любимому, вернётся и обязательно восстановит своё счастье.

***

Отель. Комната Хосока и Юнги. После очередного концерта они уставшие, но довольные занимаются обычными делами: болтают, играют, принимают освежающий душ и готовятся ко сну. Чон только что закончил мыться, он в банном халате и с полотенцем на шее приближается к задумчивому Юнги, что уткнувшись в телефон, сидит на диване.  — Ванна свободна, — оповещает он друга, что никак не реагирует на его появление. Хосок с интересом заглядывает в экран смартфона и шокировано выгибает бровь: «Сомневаюсь, что это нормально…» — Юнги, ты уверен, что поступаешь правильно? — задаётся вопросом Хосок, не одобряя действия друга. Он отходит к кровати и усаживается на неё. Мин хмуро смотрит в телефон, бросает короткий взгляд на Хосока и снова опускает глаза к экрану. Он тяжело выдыхает и наконец отбрасывает устройство в сторону, закидывая голову на спинку дивана.  — Я, наверное, окончательно сошёл с ума… Я кажусь тебе странным, так? — не поднимая головы, смотрит Юнги на Хосока, тот вполне серьёзно задумался, обдумывая, как бы мягче высказать своё мнение на сложившуюся ситуацию.  — Ты имеешь полное право ставить камеры по всему своему дому, это ведь твой дом, но… ты это сделал точно не ради безопасности, — Чон смотрит на Юнги так, словно знает обо всех его мыслях. — Слышал, у этой девушки есть жених. Если это так, то я не пойму, почему ты продолжаешь добиваться её, зная, что она принадлежит другому? На тебя совсем не похоже, — рискнул высказаться Хосок. На словах о женихе, Юнги заметно напрягся: «О да, об этом женишке я не забыл. Руки так и чешутся разорвать его на части, чтобы больше не появлялся в жизни Виолетты. Чёрт, я опять теряю контроль!» — Юнги тяжело выдыхает. Перепады настроения и плохой сон утомляют и изматывают, а ведь это только середина тура.  — Желание коснуться её настолько невообразимое, что сводит меня с ума, но в то же время её озлобленный, полный презрения взгляд с влагой в уголках глаз разрывает сердце. Я же не монстр и не могу причинить ей вред, но и отпустить не в силах. Каждый день как на иголках, стою на перепутье и боюсь сделать шаг вперёд. Я по уши влюблён в неё и ничего не могу с собой сделать. Это нервирует… но стоит мне увидеть её, как проблемы растворяются как лёд в воде. Мне просто жизненно необходимо увидеть её хотя бы раз в день. Блять, любовь точно доведёт меня до «белого халата». И мои поступки прямое тому доказательство. Уверен, вы, парни, в курсе, как Виолетта оказалась в моём доме, — поникший голос Юнги морозил кровь. Он чувствовал свою вину перед девушкой, хотел бы раскаяться и отпустить, но, проиграв чувствам однажды, сложно бороться, поэтому он продолжает идти выбранным путём.  — Друг, ты реально меня пугаешь. Ты понимаешь, что похож на сталкера? Никогда бы не подумал, что ты на такое способен: держать девушку против её воли…  — Если считаешь, что я ловлю от этого кайф, то очень сильно ошибаешься, — зло отозвался Юнги, поднимаясь с места.  — Не то чтобы я так думал, просто волнуюсь…  — Не беспокойся на работе и группе мои личные проблемы никак не отразятся, — оборвал на полуслове Мин и уже собирался скрыться за дверью в ванную.  — Нет же, я волнуюсь именно о твоём состоянии, ведь знаю, что ты ко всему относишься серьёзно, — обеспокоенно поправил его Хосок.  — Я буду в порядке, — через силу улыбнулся Юнги и покинул комнату. А Чон вздохнул, после разговора, происходящее стало тревожить его ещё сильнее. «Боюсь, как бы это всё вас не сломало…»

***

Мировой тур близился к завершению, а так как заключительные концерты проводились в Корее, то и парням можно было вернуться в свои дома, где они могли бы как следует отдохнуть. Группа вернулась в страну поздно ночью. Юнги дремал в машине, пока развозили других участников. А когда машина остановилась возле его дома, лениво покинул салон. Трепет перед встречей щекотал нервы и сердцу все больше хотелось выпрыгнуть наружу. «На сцене не так волнительно находиться, как возвращаться домой», — думал Юнги, медленно вводя код от входной двери. Он переступил порог квартиры, оставил чемодан в прихожей, планируя разобраться с ним утром, и двинулся вглубь. Тихие шаги, нерасторопные движения и сбитое дыхание. Мин никак не мог успокоиться. Его взгляд первым делом скользнул по двери, за которой спала девушка. Приятная тёплая волна растеклась по телу, а в спину словно кто-то толкнул, поторапливая его оказаться подле девушки. Но Юнги вовремя спохватился и, встряхнув головой, устало выдохнул в пол: «Хосок верно сказал, я уже похожу на сталкера…» Юнги решил отвлечься и дабы не искушать судьбу, шагнул в сторону кухни: «Выпью воды, приведу мысли в порядок и тогда уже отправлюсь спать». Наполнив стакан и сделав глоток, Мин так и замер, смотря точно на диван в гостиной: его любимая лежала, свернувшись калачиком, такая беззащитная и невообразимо красивая. Он, не раздумывая, приблизился к Виолетте и опустился на пол возле неё. Светлые волосы рассыпаны по всей поверхности, а пушистые реснички легонько подрагивают.  — Я безумно скучал по тебе, — ласково прошептал Юнги и почти невесомо коснулся тыльной стороной пальцев щеки. В его глазах сотни трепетных эмоций, а на губах влюблённая улыбка. Свет луны, что проникает в окно, освещает их, не позволяя скрыть истинных чувств. Юнги не хотелось покидать любимую, поэтому он сел на другой диван и сколько было возможно: пока сон и усталость не взяли верх, наблюдал за спящей Виолеттой. Когда же наступило утро, прозвенел будильник. Мин лениво раскрыл глаза и, как и предполагал, не нашёл девушки перед собой. Зато лёгкое покрывало, которым он точно сам не укрывался, подняло настроение: «Всё же я ей не безразличен».  — Завтрак скоро будет готов. Вам стоит поспешить и привести себя в порядок, — донеслось из-за спины. Юнги обернулся и сразу нашёл Виолетту, что умело возилась на кухне, готовя для них блюда. Она не поднимала взгляда и, как и прежде, старалась вести себя отстранённо.  — Спасибо за одеяло, — поблагодарил Юнги, поднимаясь с места. Девушка отмолчалась, сосредоточенно нарезая овощи. «От чего ушли к тому и вернулись. Тяжело с ней», — Мин насмешливо хмыкнул и всё же направился сначала в свою комнату за сменными вещами, а затем и в ванную. Спустя минут двадцать Юнги вернулся свежий и более-менее бодрый. В это время Виолетта неторопливо накрывала на стол. Решив немного подразнить девушку и наверстать упущенное, Мин подошёл к ней со спины и, обняв за талию, слегка прикусил верхнюю часть уха. С женских губ неожиданно сорвался приглушенный стон: испуг и наслаждение смешались воедино. Виолетта быстро развернулась лицом к Юнги и упёрла руки в его грудь, тем самым стараясь отгородиться от него. Мина одолевало непонятное чувство, он был удивлён женской реакцией, к тому же внутри него словно разгорался пожар.  — Почему так отреагировала…? — задал он странный вопрос, находясь в неком замешательстве.  — Любая отреагирует подобным образом, если коснуться чувствительного участка, — хмурилась Виолетта, надавливая на грудь Юнги сильнее. — Прошу, отпустите, — не повышая голоса, требовала она. «Она ненавидит, при это выглядя беззащитно и соблазнительно. Её взгляд из-под опущенных ресниц, её чуть приоткрытые губы и учащенное сердцебиение. Оставаться спокойным в такой ситуации крайне сложно. Я уже чувствую нарастающее возбуждение. Решил подразнить её, а в итоге снова страдаю сам», — рассматривая каждую частичку лица Виолетты, Юнги всё больше понимал, что оставаться рядом с ней сейчас будет чрезвычайно опасно. Он стремительно размыкает руки и быстро обходит стол. Сев на своё место, не дожидается Виолетты и приступает к еде, практически обжигая язык об ещё горячее блюдо. Виолетта наблюдает за Мином со стороны. Ей казалось, что он так просто не отступится, что снова зайдёт дальше против её воли. Но он поступил иначе, и теперь его странное поведение спутывает её мысли. «Он напряжён и суетлив, словно непослушный мальчишка, что боится быть пойманный. А? Это румянец?» — незаметно удивляется Виолетта, присматриваясь к мужскому лицу. «Почему сейчас ты смотришь на меня? Почему интересуешься лишь в моменты слабости?» — нервничал Юнги, чувствуя на себе внимание любимой. Ему бы радоваться, она ведь обратила внимание, но в душе противный осадок: «Слабак!»  — Если не хочешь, чтобы я продолжил начатое, перестань изучать меня, — ворчливо отозвался Юнги. «Мне и так сложно сдерживаться. А твой пристальный взгляд всё лишь усложняет. Пойми ты, даже у влюблённого мужчины, что заботится о своей девушке, может сорвать «тормоза». Я тоже молодец, полез к ней, забывая, как на самом деле сильно истосковался по мягким губам», — Юнги поднял суровый взгляд от тарелки к женскому лицу, тем самым специально пугая Виолетту. Она должна была понять, что он не шутит, что больше не отпустит, если поймает. Девушка настороженно отвернулась, но сдвинуться с места не смогла: ноги не слушались, а перед глазами, словно картинка, стояло злое выражение лица Юнги. «Почему он злится? Почему он, а не я?! Разве не по его вине мы изводим друг друга?! Разве не он продолжает нарушать границы дозволенного, пропуская всё то, что я говорю? Как же я всё ненавижу!» — Виолетта закрывает веки, сдерживая волну злости и обиды. На глаза наворачиваются слёзы, которые она старательно подавляет, а пальцы сжимаются в кулак. Ей кажется всё кошмаром, от которого нельзя проснуться. Она хочет вернуться к реальности, но открыв глаза, понимает, что реальность, гораздо хуже кошмара. Потому что нельзя одновременно ненавидеть и уважать, нельзя проклинать и волноваться, нельзя быть доброй с тем, кто тебя пленил. Нельзя, но именно так она поступает… Звон посуды, противный скрежет стула о напольное покрытие и быстрые шаги. Мин бережно обнимает девушку со спины и виновато утыкается в её затылок. Он просто не смог оставаться в стороне, видя, как ей сложно. Именно его действия служат источником для женских слёз, и именно он станет тем, кто иссушит эти слёзы.  — Мне жаль, что моя любовь причиняет лишь боль, — произнёс Юнги. «Правда, жаль, однако свои чувства игнорировать я не в силах». Его тихий голос был бархатным и тёплым, как и объятия. Но вместо облегчения, Виолетта ощущала тяжкий груз на своих плечах и грусть души, которую словно заперли в золотой клетке.