livinglove

      Новый знакомый Джихё оказался слишком милым и забавным одновременно: иметь более пятидесяти фото только одного стадиона Уэмбли было уже что-то с чем-то, хотя по скромному её, Джихё, мнению, Олимпийский стадион был куда лучше, даже не столько тем, что там проводились Олимпиады и Паралимпиады, сколько тем, что там она испытала свои первые эмоции от игры одной из команд Премьер-лиги, даже не являясь будучи большим фанатом футбола, и прониклась этим, но, как оказалось, отец её нового знакомого — Даниэля — страстный фанат «Тоттенхэм Хотспур», что проводили свои матчи именно на этом стадионе, поэтому Даниэль выкручивался, как мог, и снял сооружение со всех возможных ракурсов, побыл недолго внутри, пытался делать фото качественнее и чётче, используя даже не смартфон, а настоящий фотоаппарат. Даниэль был уже почти неделю в Англии, он ездил автостопом по стране со своим другом. Их разговор начался с обычного вопроса как пройти на Оксфорд-стрит, а то, вот чёрт, у меня телефон сел, плавно перетекая в некий товарищеский разговор, что местоимение «вы» испарилось где-то минут за десять. Тем более когда сам собеседник весьма лоялен, когда улыбается, то не можешь не ответить на столь милый жест, да и сама неловкость остаётся где-то позади, но это даже и к лучшему.       — Неужели ты хочешь сказать, что только спустя неделю от своего пребывания здесь ты именно сейчас решил посетить Вестминстер — кладезь чуть ли не всех богатств этой страны? А начал с чего? С Гластонбери? — у Джихё не было причин высмеивать его, их маршрут или причины, по которым, как и с чего они начинали свою дорогу, но находила заманчивым то, что не все люди, приезжая в Англию, останавливаются только в Лондоне, Бирмингеме или Ливерпуле.       — А ты знаешь, что это один из самых древнейших городов Англии, и да, там же по легендам похоронен король Артур и Гвинерва, а также знаменитый остров Авалон, ну, и Святой Грааль в придачу? — взгляд у Даниэля был как у гика с определённым временным стажем, что излучает в своих словах только фанатскую любовь, осыпающий не разбирающегося человека тоннами фактов. Если бы англичанин не удивился сказанному, то Джихё пришла ни сколько в удивление, сколько в небольшой восторг, так как в детстве читала о такой волшебной, но трагической легенде.       — Вау, я даже не знала…       Даниэль победно прищурился, разглядывая собеседницу чуть ли не в упор, но накипевшую внутри радость поубавил, дабы вдруг не напугать девушку внезапной реакцией.       — А где твой приятель-друг? Не боитесь потеряться? — решив не смущать парня своим молчанием, Джихё перевела разговор на другую волну.       — Пф-ф, да куда он от меня потеряется, его документы у меня, — негромко фыркнул Даниэль, а затем тихонько засмеялся, — на всякий случай, если что. Он сейчас в Сохо, не то чтобы затаривается, но он хочет прикупить для наших какие-нибудь дешёвые сувенирчики, если найдутся. Мы налегке ездим, поэтому ничего особо, кроме еды, и не покупаем.       — Понятно, — кивнула слегка Джихё, оглядываясь вокруг, — а ты почему не с ним?       — Ой, от него иногда так отдохнуть хочется, он временами такой прилипалой может быть, что захочешь — на стену залезешь, дабы удрать от него, но, как-никак, уже более десяти лет дружим, начиная с родителей.       Джихё засмеялась.       — Да, видимо, иногда несладко приходится.       Буквально минуту оба стояли в тишине, то ли не зная, продолжать им разговор, то ли на какую тему можно перейти.       — Куда сейчас собираешься? — необдуманно спросила Джихё, но как только молния озарения промчалась, то Даниэль уже затараторил:       — Как раз с этого и начался наш разговор, — он сжал губы, дабы не засмеяться и не поставить девушку в неловкое положение, ведь прекрасно понимает, что хороший разговор не имеет границ времени, если при этом твой собеседник тебе сильно импонирует.       — It’s easy peasy! — протянула Джихё на британском акценте, коим гордилась с тех самых пор, как усвоила от корки до корки. — Может прозвучать странно, но не хочешь потом как-нибудь ещё пообщаться?       Джихё надеялась, что не выглядит как приставала, но ей хотелось увидеть его ещё раз или хотя пообщаться по телефону.       Даниэль сперва растерялся, но был далеко не против продолжить общение, даже очень хотел.       — Да, конечно, но так как мой телефон сдох, придётся только тебе записать мой. Не волнуйся, увидев незнакомый номер — я сразу пойму, что это ты, — он поднял большой палец вверх, — зато расскажешь, как ты приехала сюда.

***

      Джихё нельзя было назвать доверчивым человеком, чтобы на первый день знакомства просить телефонный контакт и договариваться о встрече, она читала и смотрела новости о возможных случаях нападения, связанных с насилием или кражей, исходящих как и от туристов, так и от самих англичан, но она из тех людей, что не вешает ярлыки, но и следует внутренней чуйке, если что-то внутри подсказывает развернуться и уйти — она так и сделает, даже не повернётся. С Даниэлем такого не было. Она рада была встретить соотечественника и пообщаться на родном языке, а Даниэль производил приятное впечатление, молодой человек, с которым было весьма отрадно провести эти несколько минут.       Она решилась позвонить ему вечером, надеясь, что его телефон заряжен, а гудки, появившиеся спустя несколько секунд, немного воодушевили её. Он ответил ровно спустя три, и Джихё услышала музыку.       — Я не вовремя?       — Нет, всё отлично, я как раз ждал твоего звонка.       После того как он замолчал, девушка прислушалась к песне, играющей на другом конце телефонной трубки.

Space and time Ah, take me out to the future Just so I can look back into the past

      — Это Wolf Alice?       — Ага, они самые. Случаешь?       — Несколько песен слышала, но не более.       — Её включил мой приятель, могу попросить его убавить.       — Не стоит… Я просто хотела спросить, занят ли ты завтра?       — Я абсолютно свободен завтра!       В трубке послышался второй голос, скорее, его разочарованный стон, а следом уже шёл громкий смех Даниэля.       — Я хотела завтра прогулять по Грин-парку, составишь мне компанию?       — Конечно, на какое время?       — Если ты жаворонок, то на девять утра.       — Ха, я встану, специально ради этого встану.       Джихё улыбнулась, чувствуя покалывание в животе. Они попрощались, пожелав друг другу спокойной ночи.

***

      В Грин-парк Джихё, естественно, пришла первая. В руках был стаканчик с крепким чаем, который она купила на Друри-Лейн, перед тем как отправиться в метро. Практически всю дорогу она держала его в обеих руках, опустив на колени, а теплота растекалась по телу, отдавая лёгкой дремотой. По прибытии она сразу же опустошила его и стала ждать, дабы он не потерялся. Они сразу же договорились по утреннему звонку, что она его будет ждать у ворот. На пути встретилась пара, что делала пробежку, и Джихё улыбнулась им, оглядываясь, когда они пробежали мимо неё, и смотрела, как их силуэты растворяются впереди тропинки, что идёт ровной дорожкой будто в зачарованный лес, растворяются в зелени, окружающей всё вокруг, в чистом, утреннем воздухе, что наполняет лёгкие, и сон окончательно сходит.       Джихё любила Англию, любила Лондон, любила темпераментных англичан, за пять лет, проведённых здесь, она чувствовала себя здесь как дома. Конечно, она скучала по Корее, по родному Кури, по родителям, если мать сначала не приняла выбор дочери, что хочет остаться здесь навсегда, то отец с неким благословением принял этот факт и пожелал ей удачи, как-никак, он полагал, что там — в Европе, его дочери будет лучше, чем здесь.       Неосознанно Джихё впала в некий транс от утреннего пейзажа, что вскружил голову настолько, что девушка даже не заметила, как к ней подошёл Даниэль. Заметив слегка приметную отрешённость, он постоял рядом, не говоря ни слова, ожидая, что девушка сама заметит его, но после, не добившись внимания, немного приобнял пальцами за плечо, возвращая обратно откуда-то из того мирка. Джихё немного вздрогнула от прикосновения, резко обернулась, но так же скоро и расслабилась, увидев перед собой Даниэля. Он был слегка опухший, невыспавшийся, в толстовке, что придавала ему некую габаритность, и в наушниках.       — Прости, испугал.       — Ничего страшного, просто задумалась. Идём?       — Конечно.       Несколько минут они брели по дороге в тишине, по крайне мере, только Джихё, ведь музыка, доносившаяся из наушника, что свисал с плеча парня, не давала ему уснуть, и он всячески старался пританцовывать.       — Не выспался?       — Да, есть такое. И да, ещё не очень хорошо позавтракал — быстрорастворимая лапша в таких случаях такая фигня.       — Мне кажется, по проживанию здесь уже почти в неделю ты должен был усвоить, что лучше начинать завтрак с овсяной каши, — улыбнулась Джихё, — а завершать беконом и яйцом, тостом с джемом с чаем или кофе, кто как хочет.       — Ой нет, не люблю каши, — скривился Даниэль, — а вот бекон с яйцом — это тема.       Джихё рассмеялась, засунув руки в карманы своего серого пальто.       — Что слушаешь?       — На данный момент у меня играет альбом Oasis «(What`s the Story) Morning Glory».       — Решил на весь британский рок присесть?       — А почему бы и нет? Это классика, нет, даже история.       А после Даниэль начал кружить, переходя с пятки на носок, а Джихё снова рассмеялась, наблюдая за ним, а звонкий смех её прорвался сквозь тихую тропу через весь парк.       — А ты так и не рассказала, как ты тут оказалась, — внезапно остановился на пятках парень и пробормотал ей, двигая головой в такт музыке.       — Ну, я здесь как лет пять живу, — начала Джихё, — поначалу сидела на шее у знакомой родителей, которая переехала сюда к своему мужу после того как он сделал ей предложение. Я жила с ними и их детьми на Харли-стрит. Он, кстати, потомственный врач, поэтому даже неудивительно, что они жили в месте, где, начиная с девятнадцатого века, росло количество специалистов в различных областях медицины. Она переехала из Кореи с ним сюда ещё в девяностых. Они познакомились в больнице, на практике, которую он проходил у нас по обмену студентами. Удивительно, да? Они помогали, но как только я смогла устроиться на постоянную работу и выровняться, то я съехала от них как можно дальше из Марилебона, чтобы не напоминать им о том, сколько фунтов они потратили на меня, — Джихё взглянула на Даниэля, что, видимо, впечатлился её словами, что вынул наушник и шёл так, держа на весу его в руках.       Воспоминания зажглись внутри неё по какому-то невидимому щелчку: перед глазами стоял самый первый день пребывания здесь, как она, похожая на умалишённую, ездила на двухэтажном автобусе чуть ли не весь день, до дыр насматриваясь на Биг-Бен, что возвышался над Вестминстерским дворцом или, как нравится самой Джихё, — Башня Елизаветы. Каталась на Лондонском Глазу, делая попутно фотографии постепенного возвышения. Потом прогулка по величественной Трафальгарской площади, ведущей прямиком к Букингемскому дворцу. А как же Вестминстерское аббатство? Готический стиль был очень популярен и вызывал неописуемый восторг. Внутри самого аббатства Джихё любила заседать в Уголке поэтов, принося с собой какую-нибудь литературу, а после прочтения выйти в сад часовни святой Екатерины, а потом и вовсе пойти в Колледж гарден.       Джихё не могла остановиться и сделать передышку, она могла даже пешком идти, только карту в руки ей дай, и больше ты её не увидишь. Очарованная английской архитектурой, традициями и ландшафтом, она, будто под гипнозом, продолжала идти и дышать, не забывая моргать, конечно же. Это неповторимое чувство, словно внутри тебя открыто второе, с первого ощущения — чужеродное, дыхание, а потом осознаёшь, что это твоё. Это даже не то, что ты искала, это то, что нашло тебя и охватило с ног до головы, утягивая за собой куда-то далеко, именно туда, где ты понимаешь, что чувствуешь, что-то родное, тёплое, желанное.       Даниэль, будто заколдованный, смотрел на неё, боясь произнести хоть слово, но отважился спросить:       — А где ты работаешь, если не секрет?       — Не поверишь, но в обычном баре, также ближе к вечеру пою. Я специально хотела устроиться там, где могло быть побольше туристов, понимаешь? Когда они ещё и в настроении, то, поверь, чаевые оставляют очень даже неплохие. Конечно, вряд ли на зарплату официантки и подработки певицей можно снять хорошую квартиру, но я пытаюсь, — последнее предложение Джихё произнесла с явной гордостью, хотя думала, что Даниэль может не оценить такого.       — Я рад за тебя, — без лжи сказал парень, — я имею в виду, что когда ты в другой стране и пытаешься там обосноваться, то нет ничего плохого, чтобы работать в сфере обслуживания, то есть люди, которые крутятся там, заслуживают чёртово признание, так они тратят свои нервы на нас, даже несмотря на то, что даём им свои деньги, — Даниэль пожал плечами, засовывая один наушник обратно в ухо, пробегаясь быстрым взглядом по девушке.       — Спасибо, — в изумлении ответила Джихё, он только что напомнил ей отца, вопреки ссорам с мамой, он её поддерживает, даже если что-то у его дочери не выходит или не получается с первого раза, он не говорит опускать руки и лететь обратно, а держит перед ней кулачки, когда они разговаривают по видеосвязи, или присылает ей сообщения, адресованные от матери, что даже в обиде, но всё равно переживает за дочь.       Джихё хотела уже ответить, как Даниэль немного притормозил и выдал:       — Вот-вот, The Beatles начались!       Джихё взяла другой спадающий наушник и вдела его, прислушиваясь. Она очень любила Битлз.       — Это Imagine Джона Леннона, его сольный альбом, так-то.       — Да? Не заметил даже.       — Ну жанры сходятся.       — У тебя есть подруги или подруга? — буквально неожиданно пробубнил Даниэль.       — Да. А что такое? — такая немного резкая смена диалога обескуражила девушку.       — Я возьму своего друга, ты возьмёшь свою подругу, и мы могли бы повторить ту самую обложку 1969 года, где они переходят через Эбби-Роуд, как тебе? — у него загорелись глаза, и он прихлопнул себя по бедру.       — Получится скорее ABBA.       — Так это же Швеция, нет?       Джихё ухмыльнулась, довольно кивая, и продолжила:       — Идея впечатляющая, но не новая, к сожалению.       Девушка снова потянулась к свободному наушнику, слушая, какая на сей раз играет песня.

Grow old along with me Two branches of one tree Face the setting sun When the day is done

      Джихё стала раскачиваться, утопая в мягкой мелодии, наполненной любовью и нежностью. Даниэль, поддержав момент отдачи чувству музыке, развернулся к ней с протянутой рукой, давая намёк на танец. Джихё охотно приняла приглашение, немного посмеиваясь, что случайные прохожие могут принять их за бесноватых, что отгуляли всю ночь сполна, а теперь пляски устроили. Медленный такт, практические невесомые прикосновения друг к другу, а вокруг ни души. Но Джихё это нравилось, очень нравилось, несмотря на то, что прекрасно осознавала, что крепко обнимала практически незнакомого для себя человека, но не чувствовала отстранённости, чувства стыда или страха. Он отвечал ей, обнимал, держал мягко за руку, немного держал дистанцию, возможно, понимая, что она, если захочет, оттолкнёт его от себя.       Даниэль чуть затаил дыхание, придерживал за талию, но она как будто и не чувствовала его прикосновений, полностью уходя в забвение с мелодией, а он смотрел на неё и хотел только того, чтобы они так и не прекращали танцевать и музыка продолжала играть для них всю дорогу, пока они держатся друг за друга, утопая в малахитовом море Грин-парка.