Белая музыка

Как, оказывается, это легко - понимать, что всё равно уже ничего не поделаешь. В детстве она ещё не знала о смерти, в юности страшилась её, потому что страстно, безумно хотела жить. Сейчас, в 17 лет, когда молодость была в самом разгаре, жить хотелось ещё сильнее. Но оставалось ей недолго - несколько месяцев, а может, недель или дней - тут уж как пойдёт. Как резко спрогрессирует болезнь. Сакура рассказала ей об аневризме сосудов мозга. Это - бомба замедленного действия. Ты можешь жить так, как жил всегда, и даже не знать, что в любой момент сосуды порвутся и ты упадёшь мёртвым, не успев даже понять, в чём дело. У неё, Тен-Тен, оказалась последняя стадия этого заболевания. Неизлечимого заболевания. А Коноха жила. Наступала прекрасная в буйном цвете пышных сакур весна. Природа пробуждалась от дремоты после не очень холодной зимы, расцветая, словно цветок с пьянящим ароматом и сияя всеми цветами радуги. А Тен-Тен наслаждалась жизнью. Каждый день проживала так, как последний. Делала то, о чём давно мечтала - танцевала под тёплым ливнем босиком, невзирая на до сих пор оставшуюся прохладу улиц, играла на рояле, делала добро по мере своих сил. Много плакала, потому что очень не хотелось уходить из этого божественно прекрасного мира. Её давно освободили от выполнения заданий, от тренировок. Да и бывшая куноичи уже не хотела посвятить остаток своей недолгой жизни ремеслу ниндзя.На неё смотрели с сочувствием на улицах, когда она, оставив дома свою форму, переодевшись в светлое лёгкое платье, контрастировавшее с загорелой кожей, и распустив, наконец, пучки на голове, гуляла по улицам деревни, прощаясь с тем, что так долго любила. Родители были безутешны, но дочь улыбалась им, утешала как могла. Лицо её порой сияло прекрасным неземным светом. Она хотела жить! Жить!!! Но это было невозможно. И единственное, о чём жалела Тен-Тен - о том, что она никогда не любила и не была любима. Вот её дом. Тот самый, из которого она в последние несколько дней почти не выходит. Раньше Тен-Тен любила бродить по улицам, и он часто наблюдал, как слёзы стоят в её глазах, когда она смотрит на солнце. На её последнее солнце. И тогда самому хотелось плакать, потому что жизнь была безумно несправедлива... Окно её комнаты. Что это? Кажется, играет рояль. О Боже, что это за музыка? Она зовёт за собой, заставляя плакать и смеяться одновременно. Она манит к звёздным глубинам, в просторы вселенной. Она потусторонняя... Неземная. Не играй, Тен-Тен, не играй!!! На её плечи легли сильные руки, нежно касаясь волос. Девушка испуганно обернулась и удивлённо вздохнула, увидев за своей спиной Неджи, своего друга. Хьюга слабо улыбнулся, Тен-Тен ответила ему такой же улыбкой. - Ты что здесь делаешь? - тихо и ласково спросила она. - Я услышал, как ты играешь, - отетил он, всё больше и больше поражаясь неземной красоте подруги. То ли болезнь настолько приблизила её к вечному прекрасному, то ли он, Неджи, раньше просто не замечал, насколько она красива... А глаза... Бесподобные, раньше бывшие карими, а теперь уже чёрные и глубокие, словно омуты, в которых можно потеряться, утонуть. - Нравится? - робко спросила Тен-Тен. - Это прекрасно, - юноша положил свою ладонь на её, ту, которая лежала на белых клавишах инструмента. - Что это за музыка? - Это белая музыка, - девушка развернулась к нему всем телом, смотрела снизу вверх. - Когда её слушаешь, забывается всё на свете. Забывается всё плохое... - Значит, это музыка ангелов? - Неджи встал на колени, его лицо оказалось на одном уровне с лицом Тен-Тен. Снова заглянул в бесконечно печальные и бесконечно прекрасные глаза, коснулся своим дыханием её лица. - Я не знаю, - несколько слезинок капнули на складки платья. - Но я теперь пишу только такую музыку. Наверное, потому что умираю. Эти слова больно резанули слух. Ему хотелось закричать от досады, от злости, от сильнейшей боли. Но он, приученный сдерживать эмоции, лишь грустно улыбнулся. - Тен-Тен, я буду рядом до самого конца, - сдерживая тугой ком в горле, прошептал он. А потом притянул лицо девушки к своему и поцеловал. И этот поцелуй - первый и последний - был полон всей невысказанной и непознанной любви к этому чуду с каштановыми волосами, той страсти, что уже не удастся испытать им вдвоём, той нежности, жалости и боли, которые так хотелось выплеснуть... - Я люблю тебя, - Тен-Тен расплакалась, кристальные слёзы окропили ресницы Неджи. - Я тоже люблю тебя, - прошептал он и крепко обнял девушку. Тихо сказал на ухо. - Сыграй мне ещё... Пожалуйста. Ты так прекрасна в окружении сияния... И она развернулась к роялю. Положила руки на клавиши, спиной прижавшись к груди и животу Неджи. Чуть запрокинула голову, так, чтобы юноша мог видеть её глаза. Из-под пальцев полилась безумно прекрасная белая мелодия. А через минуту глаза Тен-Тен закрылись навеки, руки безвольно легли на клавиши, побелевшие, почти слившиеся с ними по цвету. Неджи, поняв, что произошло, развернул девушку к себе и поцеловал последний раз. - Сияние белой музыки унесло тебя, любимая, - прижимая Тен-Тен к себе, прошептал он, дав, наконец, волю своим слезам. - Но я всё равно буду с тобой до конца...