Немёртвый

      Я уже был на границе, когда дорогу мне преградил патруль немёртвых. Это совершенно точно были гвардейцы, но было неясно, какого Света их погнали на такое задание. Впрочем, они озвучили причину сами. Их командир вышел вперёд, скидывая капюшон, и я узнал Паскаля.       — Волей Проклятого Короля вам приказано сложить оружие и следовать за нами в Хладные чертоги.       Вот оно что. Вид у Паскаля был мрачный и решительный, не оставлявший сомнений, что всё крайне серьёзно.       — В Хладные чертоги я пойду и так, можешь сопроводить меня, капитан, — откликнулся я.       — Майор, — поправил он, и я приподнял бровь: они даже майоров гоняют на поиски меня? Откопали Матильду, не иначе. — А также мы должны произвести обыск.       Я спрыгнул со спутника на землю и обнажил меч.       — Как я уже сказал, в Хладные чертоги я собираюсь и так. А что касается обыска, то он невозможен, но вы можете попытаться, ребята.       — Как старший по званию… — начал Паскаль, но я его оборвал:       — Это ещё не доказано.       Учитывая уровень секретности, с которым я работал, и поставленные передо мной задачи, по военным меркам меня вполне можно отнести и к старшему офицерскому составу.       Паскаль на мгновение растерялся, а потом подал знак своим гвардейцам. Обнажив мечи, они двинулись на меня. Поднырнув под удар первого, я контратаковал второго, отрубив ему руку. Гвардеец взвыл и отскочил от меня, сбивая с ног своего товарища, как раз тогда, когда тот готовился нанести удар. Следующему я просто снёс голову, пока он слишком медленно замахивался на меня. Пришлось перерубить ещё парочку немёртвых, прежде чем Паскаль отозвал их, с перекошенным лицом глядя на меня.       — Клинок рыцаря, — уверенно сказал он, во все глаза глядя на оружие в моих руках. А потом перевёл взгляд на коня-спутника. — Он что, живой?       — Ага, — едко согласился я. — Немёртвых не замечает просто из вредности, а не дышит только от скуки. Ну что, майор, я выгляжу достаточно подозрительно, чтобы догадаться, что мой обыск может довести всех вас до Трибунала гораздо быстрее, чем та маленькая штучка на цепочке? — спросил я, намекая на медальон. Растерянность Паскаля сменилась мрачностью.       — Вы гарантируете, что направляетесь в Хладные чертоги? — наконец, спросил он.       — Да. — Я убрал меч и снова взобрался в седло. — Меня не было месяц, у меня некроз и полные сумки подарков Королю. Я хочу быстрее сдать груз, отчитаться и отправиться к некромантам. И отправь, — я кивнул на тела, лежащие на земле, — к реставраторам. Возможно, их ещё можно спасти. Но это не точно.       Паскаль молча кивнул. Отправив двоих, чтобы они доставили своих товарищей в город, он и ещё трое выстроились вокруг меня конвоем. Я подозревал, что получу выволочку за то, что собираюсь проехать по улицам Некросити на спутнике, выглядевшем слишком живым для обычного коня немёртвых, но вариант раскрыть местоположение хода в подземелья, ведущие напрямую в секретные лаборатории под Чертогами, будет куда более неосмотрительным. Однако смогу ли я спокойно пройти по городу мимо охраны без новой стычки? Или может быть для начала попытаться избавиться от толпы незнакомых мне гвардейцев, а от Паскаля я и разговорами избавиться смогу, и там дальше через пещеру?       — Эй, майор, — наконец решился я. — Я достаточно уверен в тебе, но насколько ты уверен в своих людях? Мы пойдём дорогой, за знание которой можно не сносить головы на плечах.       Паскаль повернулся ко мне.       — Что вы имеете в виду? — спросил он.       — А ты думаешь, я ушел из гвардии пролежни себе на заднице зарабатывать? — ответил я вопросом на вопрос.       Паскаль снова помрачнел, прикидывая в голове, куда меня могли перевести из гвардии и где я мог шататься в течение месяца. Покосившись на своих людей, он отдал приказ оставить нас.       — Не боишься? — ехидно спросил я, и он одарил меня ещё более мрачным взглядом. Боялся. — Если я тебя до сих пор не заколол, то бояться тебе надо не меня.       Добравшись до конюшен, я спешился и снял со спутника всё своё снаряжение.       — Их много, — произнёс Паскаль, осматривая других коней той же модели.       — Да, — я не стал отрицать очевидное, но больше никак не прокомментировал количество коней. Поставив снаряжение на пол, я повернулся к Паскалю. — Ричард?       Сначала взгляд Паскаля выражал недоумение, потом зрачки обычно неподвижных глаз расширились, он молниеносным движением выхватил меч и кинулся на меня. Я снова был быстрее. Между нами завязалось короткое сражение, из которого я с трудом, но вышел победителем.       — Не дёргайся, Ричард. Мне бы не хотелось делать в тебе пару лишних дырок, чтобы некрозу было проще пробираться в тебя, — предупредил я, а он ответил мне таким полным ненависти взглядом, что я улыбнулся. — У меня к тебе из личного интереса один вопрос есть: на чьей ты стороне? На стороне Короля, — я махнул головой себе за спину, где был скрытый вход, — или на стороне подонков, отправивших нас сюда?       Паскаль посмотрел на меня нечитаемым взглядом и отвернулся, откинувшись спиной на стену. Попыток добраться до меча, который я выбил из его рук, он не предпринимал.       — Или же ты на своей собственной стороне?       Глаза Паскаля полыхнули интересом, и он снова посмотрел на меня.       — Они уже знают? — спросил он.       — Король знает, — соврал я. Если скажу ему, что только везу эти сведения, то опять придётся с ним драться, а я действительно не хотел дырявить его лишний раз. Из Паскаля можно сделать отличного союзника в будущем. Если, конечно, я выйду из Чертогов живым и у меня будет это самое будущее. Плюс наличие Паскаля делало меня самого не уникальным, что давало больше шансов к моему выживанию среди немёртвых. — Что касается Ордена, то они думают, что ты провалился вслед за мной.       — Вслед за вами? — переспросил Паскаль, нахмурившись. Я улыбнулся.       — Эти ублюдки сказали тебе, что ты будешь первым, единственным и неповторимым, да? — понимающе хмыкнул я. — Ладно, я знаю, чем они завлекли меня, а что с тобой не так, Ричард? У тебя была семья. Да, ты оставил флот, чтобы вступить в Орден и защищать их. Но у тебя была семья. Какого Света ты, идиот, сунулся в проект «Адам»?       Его глаза сверкнули огнём, но он промолчал. А я не стал настаивать.       — Это место, — я неопределённо обвёл пространство вокруг, — защищено высшим грифом секретности. Лучше иди обратно, пока я не открыл ход. Тогда условно можно будет сказать, что ты ничего не видел. Лучше получить по шее от Трибунала, что оставил цель у входа в Чертоги, не проводив до самого трона, чем получить по шапке от Высшего Магистрата за то, что вмешался туда, куда не следовало. И ещё кое-что. Если к тебе придёт Карвиус, Снок или даже сам Король с уникальным предложением — не соглашайся. Здесь есть свой «Адам», и он тоже не гарантирует жизнь и свободу. А в случае чего закроют в лаборатории и будут разбирать на составляющие, пытаясь понять твою природу.       — Почему вы помогаете мне? — снова задал он вопрос, и я ответил на него так же, как и в прошлый раз:       — Я тебе не помогаю.       Проклятый Король полусидел — полулежал в своём троне. Древний скелет был, возможно, более старым, чем Карвиус. Во всяком случае, тело Короля стремительно разрушалось, и многочисленные некроманты-реставраторы, дежурившие рядом с ним круглосуточно, уже мало чем могли помочь ему. Сколько ему осталось? Десять лет? Двадцать? Или даже меньше? Его врагом был не столько некроз, уже пожравший его, а рассыпающиеся от времени на части кости, теряющие связь между собой, и разум уже едва держался внутри этого тела. Очень скоро корона перестанет держаться на древнем черепе, и место Короля займёт кто-то другой, а сам он превратится в обычную нежить.       Король молча слушал мой рассказ, не задавая вопросов и не требуя подробностей, и только по блеску огня в пустых глазницах я знал, что всё его внимание сосредоточено на мне.       По правую руку Короля расположился Военный Комиссариат, по левую — Высший Магистрат. Всё вместе это был Трибунал в полном составе. Они все сверлили меня взглядами, не обещающими мне ничего хорошего, но мне было плевать на них. Меч рыцаря по-прежнему висел у меня на поясе, и я был готов в случае чего перерезать здесь всех.       Я не стал скрывать подробностей: рассказал и о том, кем являлся, потому что они всё равно найдут это в бумагах проекта «Адам», и о Лили, потому что причинами гибели моего сердца всё равно заинтересуются при создании следующего поколения возрождённых. Я закончил и поклонился.       — Это предательство по всем пунктам, — едко заметил один из членов Магистрата.       — Укажите, по каким именно? — спокойно обратился я к нему. Тягаться в красноречии с Высшим Магистратом я всё ещё не мог: слишком искусно они плели свои интриги и строили речи, привыкнув воевать в коридорах Чертогов на бумаге, а не на мечах. Но здесь присутствовал также и Комиссариат, которому с точки зрения военной стратегии я мог доказать законность почти любых своих действий. Поэтому с Магистратом я собирался говорить с опорой на то, что мои показания слушает в том числе и Комиссариат.       — Вы убили члена Магистрата и декана Академии Матильду, — пожал плечами магистр, словно это объясняло всё. Но это ещё с какой точки зрения посмотреть.       — Она поставила под удар возможность выполнения операции, — спокойно ответил я, словно мы говорили о… погоде. Магистр открыл было рот, но закрыл его, посмотрев на Короля. Секретарь Трибунала, которая также была секретарём Комиссариата, усмехнулась: она знала эти мои игры как никто другой.       Король никак не отреагировал. Тогда с места поднялся магистр Дорион.       — Ваше величество, Трибунал. — Он отвесил два поклона. — Сегодня мы с вами услышали поистине отвратительную историю лазутчика, засланного в наш стан Епархией противника. Помимо того, что этот лазутчик неоднократно подвергал своих товарищей в армии смертельной угрозе с летальным исходом…       Со стороны Комиссариата поднялась Настурция:       — Возражаю. Если Высший Магистрат желает начать разбирать обвинения в военных преступлениях своим составом, то пусть ждёт ответного вмешательства Военного Комиссариата в действия некромантов: нам тоже есть что сказать. Касательно действий Тако в рядах армии Тьмы: каждое из них уже было рассмотрено Комиссариатом, мы вынесли своё решение по всем и составили соответствующую характеристику. Или вы сомневаетесь в нашей компетенции? — Её глаза опасно сверкнули жёлтым светом.       — Разумеется, нет, — ядовито ответил Дорион так, что сразу было ясно: да, сомневается. — Но разве мы не должны рассмотреть все его действия комплексно?       — Вот и рассматривайте свою часть. А нашу не трогайте, — отрезала она. — Мы оставили вам возможность задать вопрос по делу Матильды первыми только потому, что она была частью Магистрата. Вы получили ответ. Если Трибунал заинтересуют подробности военного толка, то мы сами зададим свои вопросы. Ваше величество. — Она поклонилась Королю и опустилась на своё место.       — Возражение принято. — Секретарь Трибунала записала слова Настурции, ничуть не интересуясь, приняли ли их магистры.       Я стоял молча. Я знал, что Комиссариат и Магистрат не в ладах, но не думал, что настолько.       — Ладно, — зло ответил Дорион. — В таком случае меня интересует, что может обвиняемый ответить по вопросу его связи с дышащей.       — Это давно известный факт, — ответил я. — Магистрат должен знать, что за мной велось наблюдение, которое давно выявило эту связь.       — Меня не интересует, насколько давно это известно нам, — рявкнул Дорион. — Меня интересует, что вы можете сказать в своё оправдание.       — Она моя дочь, — я пожал плечами. Если Матильда не врала, и моя встреча с Лили не была уникальной для немёртвых, то значение родственных связей должно быть понятно многим.       — И она приняла вас? — ехидно спросил он.       — Да.       — Или вам просто нравится думать, что приняла? — продолжал настаивать он.       — Она умерла у меня на руках пару недель назад, и я похоронил её вместе с моей семьёй. Или мне просто нравится думать, что похоронил? — не удержался я от шпильки, хотя понимал, что должен сохранять предельное хладнокровие, если хочу выйти отсюда живым без драки. Всё-таки хотелось к некромантам, а не в бега. Но трепать память Лили я ему не позволю.       — Вы были в храме Света на поминальной службе? — спросил Маэстро. Я кивнул. — И как вам? Разве вас не должно было испепелить силой их веры?       — Я не религиозен, — ответил я ему то же самое, что и священнику. — И я не заметил там никаких божественных проявлений. Полагаю, символ веры на шее священника был из того же материала, что и клинки рыцарей. Возможно, полы выложены из него же, чтобы нежить не могла босиком пробраться вовнутрь.       — Вы были в обуви? — уточнил он.       — В сапогах. Из семьдесят девятого набора нашей экипировки.       Получив ответы на свои вопросы, Маэстро бодро заскрипел пером в своей записной книжке. Не иначе старые талмуды будет переписывать, сведения обновлять.       — Если семья приняла вас так тепло, как вы утверждаете, что ж вы с ними не остались? — ехидно спросил Дорион, не желавший отстать от меня. Я едва удержался от победной усмешки. Ответ на этот вопрос был едва ли не лучшим козырем у меня в рукаве.       — Потому что у меня был приказ Короля, который я должен был выполнить любой ценой.       Трибунал со стороны Комиссариата удовлетворённо зашептался, вызывая недовольство Магистрата, который не ожидал от меня такого ответа.       — А что вы можете сказать о том, что в прошлом были рыцарем Света, а ныне являетесь немёртвым? — со своего места поднялся Карвиус.       — Что я не выбирал. Равно как и с… — я многозначительно постучал себя по груди там, где когда-то было сердце, намекая на проект «Возрождение».       — А если бы могли выбирать?       — Отказался бы от участия оба раза.       — Почему?       — Я военный и предпочитаю открытое противостояние, — пожал я плечами. — Я не помню свою жизнь в качестве дышащего, но если бы я знал, куда меня приведёт участие в проекте Епархии, я бы предпочёл остаться простым рыцарем и быть с дочерью. Немёртвым мне больше нравилось в гвардии, чем в проекте.       Карвиус кивнул, принимая мой ответ, и вернулся на место.       — У Трибунала есть ещё вопросы? — тихо прошелестел Король со своего места, и все шёпотки, какие были в зале, тут же стихли. — Комиссариат?       Военный комиссариат быстро переглянулся, но никто не произнёс ни слова. Тогда его председатель поднялся со своего места и поклонился Королю.       — У нас нет вопросов. Мы находим действия подсудимого на грани дозволенного, но считаем, что они были допустимы для достижения результата, который превзошёл все ожидания — как и всегда, когда мы вынуждены разбирать обвинения в адрес Тако. Победа стоила той цены, которую мы заплатили. Даже если эта цена кажется Магистрату непомерно высокой.       — Хорошо, тогда у меня есть вопрос. — Король едва заметным движением костлявой руки разрешил председателю вернуться на место. — Вы принесли важные сведения. Кому, как вы думаете, их следует отдать на рассмотрение в первую очередь: Военному Комиссариату с точки зрения военной стратегии или Высшему Магистрату с позиции научной важности?       Я посмотрел на заплечный мешок, который стоял передо мной на полу. Если я выберу Магистрат — лишусь поддержки военных, если Комиссариат — некроманты устроят мне тёмную...       — Комиссариат и Магистрат должны рассмотреть эти записи одновременно и немедленно. Они имеют огромное значение и с военной, и с научной позиций.       Приняв мой ответ, Король распорядился, чтобы так и было, приказав всем присутствующим забрать принесённые мною материалы и удалиться для их изучения.       — Я ожидаю первых результатов исследования уже завтра, — предупредил он их, и они, поклонившись, удалились. — Что же касается вас, — обратился он ко мне, — то я хотел бы, чтобы вы сейчас сами вынесли себе приговор.       — Я бы хотел попасть к реставраторам, чтобы избавиться от некроза внутри, и вернуться в гвардию. — Я поклонился.       — Это ваше желание, а не приговор. Или вы считаете, что не виновны?       — Считаю, — спокойно ответил я, и Король затрясся от смеха. Челюсти громко заклацали, а нижняя дёргалась так, будто она сейчас отвалится.