Беспомощна.

Вряд ли работу женщины-киллера можно назвать спокойной. Тебя постоянно пытаются убить, ты вечно ввязываешься в драки, не успеваешь покормить своих миньонов и те худеют прямо на глазах, да ещё и твой глава - козёл. Нет, не пристаёт, даёт больничные и отпуска, но до человека ему та-ак далеко по эволюционной лестнице, что легче построить лифт в небеса и попросить бога о милости. Габриэла фыркает своим мыслям и продолжает методично размешивать краску, постепенно приобретающую всё более рыжий цвет. Самая дорогая, конечно, и не портящая волосы. Дон Валентино особенно щепетилен в вопросах здоровью и благосостояния своих подчинённых, даже самолично следит за тем, что мешковина на голове Лоренцио всегда была свежей, а цветы - приятно пахнущими. Женщина осторожно снимает очки с красивой оправой и надевает старые, из-за чего видимость несколько падает. Зато не придётся потом спешно оттирать краску со стёкол, а линзы знаменитый киллер никогда не жаловала. Габриэла осторожно повязывает остальные волосы и берёт в руки кисточку. Два раза в месяц она обязательно обновляет цвет двух передних прядок, самолично выкрашивая их и не доверяя свою гордость парикмахерам. Такой гладкой и блестящей шевелюре мог завидовать даже этот помешенный волк Инаба. Женщина хмыкает, нанося краску уверенными мазками. Руки у неё не дрожат, так же, как не дрожали при первом убийстве. - Лоре-е-енцо! - блеющий голос заставил Габриэлу вздрогнуть и выругаться. Несколько капель упало с кисточки, попало на одежду. Женщина досадливо попыталась стереть их, но особо не преуспела. По коридору послышался тихий бег - мужчина спешил на помощь своему дону. Его голос с восхищением и подобострастием сообщил, что обед уже готов. - Козлина, надо же было так заорать, - проворчала Габриэла, с недовольством заметив в зеркале, что краска попала на висок. Попыталась стереть. Правда, эти действия оказались провальными: краска с кисточки, которую женщина так и не выпустила, попала прямо на очки, залив правое стекло. - А! - от неожиданности Габриэла едва не влезла свободной рукой в баночку краски да так и застыла, пытаясь собрать себя в кучу. Смешно сказать, могла укротить и сделать послушным любого мужчину, а теперь вот готова заляпать всю комнату краской. - Габриэла? - спокойный мужской голос без примеси одержимого восхищение. Женщина подняла голову, но её тут же остановили за подбородок. - Сейчас, я вытру тебе очки, - Лоренцио достал из недр хакама платок и быстро стёр краску, поправил дужки. Женщина тут же отложила кисточку, самолично приводя очки в привычное положение - самурай слишком сильно задвинул их ей на уши. Лоренцио терпеливо вздохнул и придержал двумя пальцами уже окрашенную прядь, чтобы Габриэла не испачкалась. - Ты бы была поосторожнее, краска для волос плохо оттирается с татами. - Чёртов дон так завопил, пока звал тебя, - в своей грубоватой манере посетовала Габриэла, принимая помощь мужчины как само собой разумеющееся. Даже сквозь маску она почувствовала, что Лоренцио посмеивается. - И ты испугалась? - Я растерялась, - мгновенно отрезала женщина, сердито отбирая прядь волос у мужчины. - А ты ещё и измазался. Героизм так и прёт. - О героизме и речи не было, - открыто рассмеяться Лоренцио не давал кодекс самурая и уважение к боевой подруге. К тому же этой женщине для того, чтобы разозлиться и схватиться за пистолет, нужно было всего пара секунд. Габриэла сощурилась, окуная кисточку в краску. Насмешки она чувствовала особенно остро, с неприязнью вспоминая младшую школу, когда над её грубоватыми манерами смеялись и мальчишки, и девчонки. - Глаз выколю! - рявкнула Габриэла, метя кисточкой в пуговицу. Мужчине это всё равно не повредит, зато сбавит накал страстей. Лоренцио легко перехватил краску, и та потекла вязкими каплями по его ладони. - Всё-таки вы, женщины, такие беспомощные, когда у вас окрашены волосы или ногти, - спокойно произнёс он, мягко отстраняя от себя кисточку. Габриэла только фыркнула, но когда длинные пальцы, такие ловкие в обращении со всем, что попадалось им в плен, накрыли её собственные, совсем немного, едва коснулись ноготков, дар речи пропал. - Я понял, никаких шуток, а то ты не закончишь, - Лоренцио поднялся, вытирая руку платком. Габриэла только и смогла сердито промычать в ответ. Дверь с тихим хлопком задвинулась за мужчиной, потом раздались удаляющиеся шаги. Габриэла с некой долей грусти улыбнулась себе в зеркале, принимаясь докрашивать пряди. Всё же чертовски жаль, что мужчины, понимающие женщин, часто любят других мужчин. И в этом случае, она действительно беспомощна.