Ты будешь отцом, Люцифер

      Когда-нибудь Вики Уокер признается дьяволу в том, что теперь внутри неё течёт новая жизнь, а Люцифер поцелует её округлившийся живот, ведь отныне он будет отцом.       Небесное существо сидело на холодном полу, перебирая тонкими пальцами прядки пшеничных волос, которые без конца выбивались из сделанной наспех причёски. Персиковое месиво тихой гладью переливалось в блестящем мерцании лунного света, пробирающегося сквозь узорчатые оконные рамы. Складки платья, словно тропические оазисы, хранили в себе теневые воды, образовавшиеся из-за звёздной ночи. Шёлк холодных простыней васильковой кровати искушал, маня прилечь и избавить тело от сковывающей боли. Изящные девичьи ножки, облачённые в чёрные лодочки на маленьком каблуке, устало подрагивали от напряжения, ритмично постукивая о каменную поверхность, которая служила неплохой опорой.       Уокер сидела в комнате, облокотившись стройной спиной о белоснежную стену. Одна рука поглаживала промёрзлый паркет, вырисовывая кончиками пальцев небольшие полумесяцы, другая — пощипывала молочную кожу в области живота, ежесекундно отстраняясь в лёгком волнении. Новоиспечённая дьяволица смотрела на часть тела ниже груди, которая за последнее время увеличилась в размерах, и все ещё в неверии качала головой: она беременна.       Бывшая Непризнанная никогда не могла подумать, что когда-нибудь она под сердцем будет носить малыша, который, будучи чем-то невообразимо маленьким, станет мелодично постукивать крошечными ножками о живот будущей матери. Всё это пугало Уокер, ведь при её земной жизни ей никогда не доводилось держать новорожденного ребёнка. Теперь же она смотрела на своё округлившееся матовое брюшко, пока кристальные слезинки, отражающиеся на сияющем небе, не начинали беспорядочно скатываться по розоватым щекам.       Она была счастлива. Холодным вечером девушка вернулась после очередной ночной прогулки с Люцифером. Всю дорогу до комнаты она старалась прятать рвотные позывы, ссылаясь на то, что плохо себя чувствует. Дьявол заметно нервничал, ведь это существо с парой персиковых крыльев стало для него воздухом, которым он не мог надышаться; ароматом, от которого он пьянел за считанные секунды; океаном, в котором он утонул без остатка. Демон рвано дышал, ежесекундно хватая Уокер за запястья, и спрашивал, хорошо ли она себя чувствует, и стоит ли ему взять её на руки, чтобы ей точно не стало плохо. Вики не переставала накрывать маленький ротик утончённой кистью и слабо улыбалась, пытаясь делать вид, что чувствует себя вполне прекрасно.       Попрощавшись с Люцифером, Вики забежала в ванную, чтобы выпустить из себя кремовые ручьи, и заплакала, в страхе оглядываясь на соседку по комнате, которая, разглаживая смоляные волосы, опиралась о дверной косяк. Мими протянула подруге тест на беременность, стараясь не выслушивать бесконечные отмазки Уокер, и легла на кровать, покусывая недавно накрашенные чёрным лаком ногти. Дочь Мамона очень переживала за Викторию, которую успела полюбить за всё её нахождение здесь, поэтому терпеливо ждала той самой не выражающей ничего улыбки, когда Уокер вышла из ванной со слезами на глазах, показывая две малиновые полоски, освещаемые светом желтого серпа. Девичьи тела мгновенно слились воедино в крепкие объятия, и Мими не переставала нашёптывать накрашенными тёмной помадой губами в ухо Вики о том, что всё будет хорошо. А бывшая Непризнанная плакала, плакала, потому что была счастлива, ведь теперь внутри неё протекала ещё одна маленькая, хрупкая жизнь.       Вики Уокер приняла решение не рассказывать Люциферу о своей беременности, тем самым вызвав волну неприятных мурашек на своём теле. Органы сворачивались в тонкий узел, который малыш выбивал тоненькими ножками. Демонессе нельзя было переживать, но все попытки были тщетными: каждый день она возвращалась со слезами на глазах, утыкалась бледным подбородком в шёлковую подушку и плакала, ведь беременность удавалось скрывать всё сложнее. А у Мими всё внутри переворачивалось при виде заплаканной подруги, и она в очередной раз стирала дорожки из солёной жидкости со щёк любимой соседки и всё нашептывала ей о том, чтоб та рассказала о своём положении, одарив частичкой света тёмную душу Люцифера. Дьявол ничего не подозревал, лишь влюблялся в Викторию всё больше, окунался в любимый океан её голубых глаз и выскребал пазлами мглу внутри него.       И теперь Вики сидела на холодном полу после очередного вечера, проведённого вместе с Люцифером. Время наедине друг с другом она стала сокращать, придумывая банальные отмазки; от ночных прогулок, которые так любила, отказывалась, ссылаясь на то, что перестала видеть в них вдохновение и смысл. А сыну Сатаны это вовсе не нравилось: после очередного отказа он надевал привычную маску безразличия и холода, срываясь на всех, кто окружал демона в тот момент. Он не понимал, что происходит с той, кто нашла ключик к его сердцу, не осознавал причин перемен в её настроении. Но Люцифер никогда не придумывал ложной и гнусной правды, потому что любовь постепенно затмевала рассудок, а его чувства лишь росли, и он их больше не боялся, потому что любил, бесповоротно и так, как умел.       Холодный ветер, обдувающий тело демоницы, игриво летал по охраняемой ночным блеском комнате, приятно обволакивая маленькие ушки, ступни, кончики пальцев и пшеничные волосы. Запах ванили и бергамота смешался с терпкими благовониями близ растущих акаций, затмевая понурившуюся голову Уокер. Она встала, помогая себе руками, и приятная пелена, застелившая холодные очи, мгновенно спала, отрезвляя и без того ясный разум. Слёз больше не было — их мгновенно поглотил каменный пол. Девушка устала, она больше не могла терпеть, не была способна протыкать сердце сотнями иголок при виде того, кто является отцом ребёнка. Она решила рассказать ему обо всём, что таила внутри. И пути назад не было.       Вики Уокер уже подошла к двери, коснувшись рукой витиеватой позолоченной ручки, когда снаружи послышались грузные удары о деревянную дверку. Словно ошпаренная, девушка отпрыгнула от двери, пытаясь перевести дыхание. Но существо снаружи продолжало настойчиво стучать, показывая нескрываемое желание войти внутрь. Глубоко вздохнув, демоница слегка приоткрыла дверь и поняла, что задохнулась ещё больше.       На пороге комнаты стоял Люцифер, слегка разъярённый, чем-то взволнованный. Чёрная рубашка, облегающая рельефное тело, была расстегнута на пару пуговиц, оголяя матовую шею. Рукава тканевого изделия были вздернуты вверх, открывая вид на замысловатые чёрные татуировки, по которым Вики любила проводить тоненькими пальцами, пока они с демоном лежали на его пунцовой кровати. Ноги, облачённые в вороные штаны, прочно стояли на поверхности. Носки лаковых ботинок вздымались вверх вместе с напряжённой грудью дьявола, из которой доносились рваные вздохи. Его взгляд мгновенно подобрел, когда он увидел озадаченную Уокер, в глазах которой читался вопрос, который она не решалась задать. Он слабо улыбнулся, успокоившись, что с ней все в порядке, и зашёл внутрь, прикрыв за собой дверь. Смерил знакомое пространство вокруг привычным взглядом и, не заметив никаких изменений, обратил взор алых глаз на Уокер, которая всё ещё стояла у входа в спальню, не решаясь сдвинуться с места.       Внутри Виктории что-то болезненно перевернулось, и это был не малыш. Она понимала, что сейчас ей придётся рассказать правду, такую же, как и любовь Люцифера к ней — бесповоротную и такую, какая есть. — Что ты здесь делаешь, Люцифер? — небесное существо разлепило засохшие губы и вопросительно посмотрело на демона.       В одно мгновение принц Ада преодолел расстояние между ними, обвивая талию бывшей Непризнанной татуированными руками. Он попытался зарыться носом в её волосы, но девушка отстранилась от сына Сатаны, выдвигая руки вперёд. — Хорошо, — демон грузно выдохнул. — Я просто пришёл проверить, в порядке ли ты. — Ты мог предупредить. — По голубиной почте? — Люцифер вновь притянул Уокер к себе, в этот раз она позволила сделать это, поэтому дьявол зарылся носом в её ароматные волосы, и возлюбленная макушкой почувствовала, как он улыбается уголками губ, и это заставило её слегка рассмеяться, ведь она скучала по его теплу.       Дьявол протянул шероховатые пальцы к лицу Вики, проведя незамысловатую линию от щеки до пухлых губ, обхватил её матовый подбородок и приблизился к губам ещё ближе, когда Уокер почувствовала очередной рвотный позыв. Страх охватил тело девушки, заключая её в свои прочные объятия, внутри всё болезненно скрутилось, оставляя лишь горячий жгут. Виктория вырвалась из хватки демона и, ничего не объясняя, побежала в ванную, потушив огоньки в алых глазах Люцифера. Он замер на мгновение, а затем молниеносно развернулся, чтобы спросить: — Всё в порядке, Вики? — демон подлетел к девушке, заключая её в свои объятия, та же снова вырвалась, на этот раз несколько грубее, и с новой силой побежала к уборной. — Да, — рвано ответила она прежде, чем излить из себя всё, что скопилось внутри.       В глазах Люцифера застыл немой вопрос, его малиновые губы дрогнули, руки вжимались в ткань угольных брюк все сильнее, и он смотрел на то, как его любовь выливает всю белую жидкость прямиком в унитаз. Вызывало ли это отвращение у демона? — Нет. Страх? — Да. Он не мог пошевелиться, пока его чёрная рубашка колыхала от тяжелого и горячего дыхания, которым он оставлял ожоги на теле Вики даже на расстоянии. Взгляд бегал по белоснежной уборной, то и дело останавливаясь на демонессе. А он начинал волноваться все больше, но не понимал, не понимал, пока... — Вики, у тебя платье...       Закончив неприятный для девушки процесс, Уокер вышла из уборной вместе с дьяволом, на лице которого застыли разные эмоции. Она чувствовала себя легче, её отпустило. А потом окатило ледяной водой.       Задранное платье, оголяющее часть округлившегося живота.       Вики инстинктивно прикрыла рот рукой, пытаясь не издать полный отчаяния крик. Ткань её одежды задралась вверх, и часть молочного тела предстала перед Люцифером во всей красе. Округлившийся живот мерцал под лучами лимонного полумесяца, а у Уокер жизнь медленно утекала из-под ног, грудная клетка иссыхала, а сердце билось где-то в горле. Нет, она не была готова. Никогда не знаешь, как дьявол отреагирует на ту или иную новость, поэтому просто ждёшь словно маленький зверь, загнанный светом машинных фар.       Рубиновые глаза смотрели так глубоко, проникновенно, что казалось, его зрение стало рентгеновским. Демон так проницательно смотрел на оголенную кожу Уокер, что забыл, как дышать. Треск его айсбергов было не слышно, взгляд стал мертвым, разносил смертельный аромат по комнате, который скапливался на кончике языка у обоих. А Вики готова была провалиться сквозь землю, потому что не знала, чего ожидать. В уголках глаз начали набухать предательские слёзы, но она стойко держалась, прислоняя тонкую кисть к животу, слабо поглаживая. — Ты.. — Ты будешь отцом, Люцифер, — и её отпустило.       Будто неподъемный груз спал с её плеч, а прочная плеть на шее, что скручивала девушку в последнее время, порвалась на куски. Дыхание постепенно восстанавливалось, приобретая привычный ритм. Но сердце продолжало предательски стучать, ожидая реакции возлюбленного. И Уокер стояла, продолжая тонуть в его глазах, стояла, потому что знала, что не уйдёт, даже если это сделает он.       А он не сделал.       Люцифер осторожно, будто боясь спугнуть, подошёл к девушке, бережно обхватив её запястья прочными ладонями. Вики казалось, он стал нежнее в несколько тысяч раз — настолько осторожно и ласково он водил жёсткими пальцами по её рукам, шее, подбородку, вырисовывая свои собственные узоры. Но дьявол никак не решался прикоснуться к животу. Демон аккуратно обхватил подбородок той, которая разбила его на сотни осколков и мгновенно склеила, собрав его по крупицам, и нажал большим пальцем на губу, вытирая скатившуюся слезу из бездонных глаз Уокер. Он прислушивался к её дыханию, будто думал, что она вот-вот убежит. Вторая рука разместилась на талии, сын Сатаны поглаживал любимую молочную кожу. Но живот он не трогал, потому что боялся разрушить что-то сокровенное, опасался повредить сокровище, своё сокровище.       Своего ребёнка.       И он всё прекрасно понимал. Понимал, что сейчас сам заплачет, как маленькое дитя, осознавал, что растворится прямо на этом каменном полу на маленькие частички, потому что он захлебнулся в океане её глаз. Он захлебнулся в своей любви. И Люцифер все никак не мог объяснить, как эта девушка смогла захватить его сердце так прочно, что он, словно котёнок, стоял перед ней, утыкаясь носом в её влажный от слёз подбородок. — Это правда? — спросил, чтобы сглотнуть ком из подступающих слёз.       А Люциферу тоже стало страшно: он никогда раньше не плакал. — Да, — тихо, почти неслышно ответила Уокер, но он все услышал. Уловил каждую нотку волнения и беспокойства в её голосе, сменяемую счастьем и умиротворением, которое Вики ощущала, находясь рядом с ним.       А ком все сильнее сжимал пепельное горло демона.        И он прикоснулся.       Аккуратно скользил рукой по округлившемуся животу Уокер, задирая сырой от девичьих слёз рукав. Легонько дотронулся кончиками пальцев до нежного брюшка, боялся-боялся навредить, ведь все внутри казалось таким маленьким, хрупким. Он почувствовал, как что-то внутри Вики бьется о живот, разнося вибрации по её телу. Скулы Люцифера очертились, тело заметно напряглось, но он тут же выдохнул, осознав — ребёнок стучит маленькими ножками, реагируя на прикосновения демона, его ребёнок.       И он заплакал. Впервые.       Не пытался унять поток солёной субстанции, безостановочно капающей из рубиновых глаз, не скрывал своих тяжелых всхлипов, потому что внутри него все переворачивалось. Он чувствовал свет внутри себя, ощущал кончиками пальцев, что не хочет оставлять Вики ни на одно мгновение. Люцифер нежно положил обе руки на талию Уокер.       Соприкоснулся с её лбом и сказал: — Ты делаешь меня счастливым, Вики Уокер.