Клинок, рассекающий демонов: Неверленд

— Позвольте, — произнёс очень грубый мужской голос. Услышав это, в темную, неосвещенную комнату вошёл молодой парень и сел на кресло, стоявшее у стола. Из тени перед ним появился молодой человек. Он был стройным, среднего роста. Поставив руки на стол, он спросил уже более ласковым голосом: — Ну что, ты сам признаешься, или мне тебе помочь? — Заткнись, — ответил парень, что разозлило мужчину. — А ты мне не указывай, что делать. Тут ты никто. — Раз никто, значит и отвечать некому, — сказал парень. Мужчина улыбнулся, и его глаза блеснули. — А ты юморной… но все же, думаю, мне придётся принять какие-то меры, чтобы тебя разговорить. — Какие же? — спросил парень, поправляя свои темные волосы. — О, так тебе интересно? Могу показать. Пожалуйста, входите. Дверь открылась, и в комнату вошёл другой мужчина. С волосами до плеч, в костюме. — Приветствую вас. Я думал, что мы с вами никогда не увидимся. Взглянув на него, парень был шокирован. — Что вам обоим нужно? — спросил он. — Всего лишь местонахождение вашего штаба. Больше я ничего не попрошу. — Никогда, — ответил он. Брови мужчины нахмурились. — Отвечай, ублюдок! — крикнул он, но второй остановил его. — Не стоит, — сказал он, — Лучше сразу начать пытки. — Пытки? — не понял парень, как его руки и ноги вмиг оказались зафиксированы, а его самого резко ударило током. Кресло, на котором он сидел, было электрическим. Послышался голос: — Номер 99384, Гию Томиока. Готовься к смерти. *** Шаги приближались. Зеницу просто встал в ступор от испуга. В следующее мгновение послышался бег. — Мама! — услышал он голос Танджиро. — Что? — спросила мама. Зеницу стал прислушиваться. Хороший слух позволял ему определить, где находился Танджиро и где была мама. Оба они стояли в нескольких метрах от двери в комнату. — Там… на ужине… ещё кое-что произошло. — Что опять? — спросила мама любящим, но довольно уставшим голосом. — Ну… Незуко порезалась. Услышав это, мама направилась вниз. Она стала спускаться, а Танджиро открыл дверь ее комнаты и, увидев Зеницу, сказал: — Выбегай! Тот быстро выбежал из комнаты, и вскоре оба мальчика направились в спальню. Ключ Зеницу оставил в замочной скважине, чтобы мама подумала, что она сама туда его вставила, но забыла. Они сели на свои кровати, и Танджиро стал расспрашивать Зеницу о том, что тот узнал. — Ну что? Что ты там нашёл? Зеницу выглядел шокированным. Он выглядит так, как будто его пытались убить. Наверное, все очень плохо… — С… сначала… — по его щекам стали течь слёзы, — Я увидел на столе какие-то списки. Там были имена, номера и… графа «дата отправки». Сначала я не понял, чт… что означает «отправка» и почему не «усыновление»… — Странно… но что это значит? — спросил Танджиро, но Зеницу его перебил: — А… потом… я нашёл письмо… маме… от какой-то бабушки Сары… и… — он разрыдался и уткнулся в подушку. — Что потом? Что там было? Он глубоко вдохнул. — Демоны… нас выращивают для ДЕМОНОВ. Он стал рыдать. Танджиро был в шоке. Но… ведь демонов не существует… Или существуют? — Что значит для демонов? — шокировано спросил он, — Но как? — Я думал… что их нет… но зачем маме пишет какая-то бабушка и говорит, что хочет отправить подряд старших детей демонам? Танджиро удивился еще больше, услышав это, а Зеницу стал рыдать. — Он все ещё плачет? — сострадательно спросила мама, внезапно появившаяся в комнате. — Да, все ещё плачет… настолько расстроен тем, что Иноске плюнул ему в суп… — стал сочинять Танджиро. — Мне это будет сниться!!! — крикнул Зеницу на всю комнату и стал ещё громче рыдать. Мама подошла ближе. — Ничего, я тоже плюнула ему в суп. — Ч… что??? — эта фраза повергла Зеницу в шок, — Ты серьезно? — Нет, конечно, но не переживай, я его уже наказала. Он завтра целый день будет убираться в комнате. — Понял, — ответил Зеницу. Мама вышла, а затем зашли Незуко и Иноске. — Спасибо тебе, Танджиро, теперь завтра мне убираться. — А чего это мне? Это все Зеницу! — Да, но план был твой. — Вообще-то ты сам решил плюнуть ему в тарелку, так что это твоя вина… Тут Незуко вмешалась: — Хватит ссориться! Пусть лучше Зеницу расскажет нам обо всем, что видел! Сквозь слёзы он рассказал обо всем, что видел в комнате. — Нет, я не верю, — сказал Иноске, — Это розыгрыш. — Ты не видишь, как он рыдает? — спросил Танджиро. И правда: Зеницу рыдал так, будто его лишили еды на неделю. — Я не верю в демонов, и ты это знаешь и прекрасно помнишь. — А я верю, я не думаю, что Зеницу стал бы нас разыгрывать, больно ему это нужно… — высказалась Незуко. — Сама посуди! Сначала он несёт какую-то ересь о маме и двух незнакомцах, а теперь говорит, что нас растят для демонов! Это звучит как минимум нереалистично! — Зачем ему тебя разыгрывать? — не понял Танджиро. — Очень просто: он ведь наверняка реально обиделся на меня за то, что я обижал его… — А зачем ему тогда обманывать и нас? — спросила Незуко. — Потому что… вы с ним заодно! — крикнул Иноске. Тут снова вошла мама. — Вот вы где! Остальные уже в курсе, говорю теперь вам. Хочу обрадовать: нашлась семья, которая будет готова удочерить вашу сестренку Лайлу. Лайлу… удочеряют… она врет нам? Танджиро решил изобразить радость и вскрикнул: — Ура! — Это так здорово! — поддержала его Незуко. Мама вышла, а Зеницу, уже переставший плакать, сказал: — Может, проследим за мамой, пока она будет уводить Лайлу? Эта идея показалась Танджиро и Незуко блестящей. — И почему именно в голове Зеницу рождаются самые хорошие идеи? — спросила последняя. — Чего в этой идее идеального? — спросил Иноске, — Вдруг это правда? Вдруг я ошибаюсь, а Зеницу прав? И если она умрет, что мы сможем сделать? — Он прав, что если все это правда, и нам не стоит этого делать? Ребята подумали. — Да, ужасная идея, — признал Зеницу. — Но что же нам делать? — Мы ещё не знаем, когда будет удочерение. До того момента, когда Лайлу заберут, у нас есть шанс что-нибудь придумать, чтобы ее спасти. — И что же, например? А правда, что? Они не могли ничего сделать. Они вышли на улицу, где все дети уже окружили Лайлу — девочку высокого роста, но которая была моложе Незуко на один год — ей было девять. У неё были большие голубые глаза и красивые, чёрные, как ночь, короткие волосы до плеч. Она посмотрела на Танджиро и улыбнулась. — Вы уже тут? А меня скоро удочерят! Как я рада! Она выглядит по-настоящему счастливой. Но что будет, когда она войдёт в ворота приюта? Или, как правильнее… плантации? Тут кто-то тронул Танджиро за плечо. — Эй! — сказал знакомый голос. Он обернулся. Темные волосы до плеч, красивое лицо, большие голубые глаза. — Привет… Макомо и Танджиро много общались. Конечно, Танджиро уделял ей не так много времени, как Зеницу, Незуко и Иноске. Но все равно — их можно было назвать хорошими друзьями. Мама очень часто заставляла их вместе убираться в доме вместе. — Ну… теперь нас будет сорок четыре, — сказала она, улыбнувшись. Ее лицо было очень милым, — Я буду по ней скучать… Она печальным взглядом смотрела на Лайлу. Они с ней были особенно близки. — Я тоже… — ответил Танджиро. Девочка выглядела печально. Она развернулась и вошла в дом. — Что с ней? — спросил Зеницу. — Она опечалена тем, что Лайла уедет… они ведь были особенно близки… Подозрительная она… может, она что-то знает? — Я сейчас! — сказал Танджиро и вошёл в дом за Макомо. В холле никого не было. Скорее всего, девочка поднялась наверх. Танджиро поднялся по ступенькам и вошёл в комнату, но и там никого не было. — Где же она? — поинтересовался Танджиро, как вдруг увидел, что дверь маминой комнаты слегка шевельнулась. Он сначала подумал, что там мама. Но ведь мама на улице… тогда кто там? Ответ был очевиден. Но чтобы не спугнуть девочку, Танджиро аккуратно подобрался к двери и тихонько открыл ее. Внутри была она. Стояла около полки книжного шкафа, рассматривая фотографию. — Макомо, ты что? — спросил Танджиро, — А если мама придёт? Если вдруг она увидит нас с тобой здесь? Она же не… — тут он заметил, что Макомо внимательно разглядывает фотографию какого-то парня, по ее щекам текут слёзы, — Кто это? Девятилетняя девочка словно не замечала присутствия ребёнка. Она разглядывала портрет. Это был парень с розовыми волосами до плеч, на его лице была маска. — Единственное, что я помню из того времени, когда я была маленькой девочкой — как нас разлучили. Мы были вместе. Родные брат и сестра. Мы жили в другом приюте. Она обнажила шею. 15294. — И тогда пришла какая-то женщина… в чёрном платье, которая взяла меня за руку и повела куда-то… Я помню, что я заснула, а проснулась уже в своей кровати здесь… Слёзы на ее лице стали течь обильнее. — Я хочу снова его увидеть… очень хочу… — Не переживай, — сказал Танджиро, — Я уверен, вы ещё встретитесь… а как его звали? Когда мы виделись последний раз, ему было двенадцать, его вот вот должны были усыновить… Но я об этом не знала… И не помню, как узнала. Она немного помолчала, а потом тихо произнесла: — Сабито… *** Посмотрев в шкафу, Макомо ничего не нашла. — Она пропала! Где же она! Маленькая девочка плакала, а старший брат, Сабито, успокаивал ее. — Не переживай, мы обязательно ее найдём! Речь шла о маске. Очень красивой маске, которую сестрёнка носила не переставая, всегда храня ее рядом. Но ночью она пропала, и ребятам ничего не оставалось, кроме как отправиться на поиски. Сабито тоже носил маску, такую же милую и красивую, как у Макомо. — Пойдём туда! — сказала Макомо, показывая на соседнюю комнату. — Пойдём, — ответил Сабито. Брат и сестра вышли из спальни и пошли в соседнюю комнату. Однако Макомо уже нашла маску: она увидела, как другой мальчик держала ее в руках. — Отдай! — крикнула она, подбежав ближе. Мальчик был одним из старших в приюте, одного возраста с Сабито. — Не отдам, я нашёл ее, малявка! — крикнул он. — Как ты назвал мою сестру, Дэн? — спросил Сабито. — Малявкой! И что ты мне сделаешь, Сабито? — спросил Дэн. — Отдай маску, — настойчиво ответил паренёк. Но в ответ Дэн кулаком удалил Сабито по лицу. — Это нехорошо. Но у меня нет выбора. Сабито в ответ тоже ударил Дэна по лицу. Маска выпала у него из рук, и Макомо быстренько подняла ее. — Спасибо, Сабито! — ответила она, надев маску на лицо. — Не за что, — ответил он, улыбнувшись и поглаживая щеку — место, куда ударил Дэн. — Макомо, вот ты где! Мама выглядела очень довольной. Она держала письмо с надписью «Изабелле, маме приюта «Благодатный Дом». — Дорогая, пришло распоряжение о твоём переводе в другой приют. — Переводе… в другой приют…? — она была так удивлена, что чуть не упала. Сабито был так же удивлён. — Макомо уезжает в другой приют? — спросил он, — Но почему? — Прости, Сабито, — сказала мама, — Но этого я сказать не могу. Макомо, ты уезжаешь завтра вечером. Мама ушла, а ребята, которые были вокруг Сабито и Макомо, включая Дэна, резко подбежали и стали говорить: — Мы будем скучать! — кричали они. Сабито все ещё был шокирован, а затем к нему кто-то подошёл сзади. Он обернулся. Это был мальчик, на пару лет старше Макомо. — Что происходит, Сабито? Парень отошёл от шока, увидев мальчика, и сказал: — Макомо переведут в другой приют… — начал Сабито, но не успел закончить, как удивительно умный для своего возраста мальчишка сказал: — Мне не понять твоих чувств, но не бойся. Макомо всегда будет в твоём сердце. А ты всегда будешь в ее сердце. Сабито взглянул на Макомо и улыбнулся. Возможно, стоит радоваться… но хотелось плакать… — Спасибо, Норман, — сказал Сабито, погладив мальчика по белым волосам, и подошёл к девочке. — Макомо… ты же будешь меня помнить? — спросил он. — Конечно! Я возьму с собой твой портрет, чтобы никогда не забывать тебя! — сказала она. — А у меня останется твой… — по щеке Сабито поползла слеза. То же самое происходило и с Макомо. Они очень крепко обнялись. Мы обязательно встретимся в будущем. Я никогда тебя не забуду. Даже если я не буду знать, где ты и что с тобой произошло, я все равно найду тебя.