Глава 1. Мокрая и грязная
12 августа 2020 г. в 21:29
//Несколько сумбурное описание действий двух персонажей.
– «Люди. Люди никогда не изменятся. Они могут быть лучше или хуже воображаемого образца, но они никогда не изменятся. А влияние на каждого из нас той социальной группы, к которой мы принадлежим с рождения и в которой вращаемся большую часть своей жизни вообще сложно переоценить…» – бормотал я, задевая ящиком открытую дверцу раздолбанного в хлам почтового ящика, перегородившую и без того узкую лестницу подъезда. Тёмная, загаженная лестница очередной пятиэтажки, на последнем этаже которой находился очередной страждущий приобщиться к здоровому образу жизни, воплощала всё то, о чём я раздумывал в этот солнечный осенний день. «Мужчина 44, плохо с сердцем, просит ускориться». Угу, ага. Раньше это называлось «Трубы горят!», а теперь – «плохо с сердцем». Спасибо нашему просвещающему, утром отрезвляющему (если жив пока ещё) телевидению с его различными ток-шоу в стиле «найди у себя пять признаков инсульта не сходя с дивана». Приоткрытая металлическая дверь с остатками прожжённой обивки мне не понравилась с первого взгляда. За такими вот дверями тебя могло встретить всё, что угодно – от одинокой бабки, мирно доживающей свой век в полутёмной комнате, до притона, заполненного агрессивной пьянотой. Однако громкие стоны, доносящиеся откуда-то из-за двери, заставили меня забыть об элементарном чувстве самосохранения, и шагнуть в темноту. – «Есть кто живой?!» – проорал я, пробираясь по завешенному пыльной одеждой, тёмному коридору. Ага, это моя дежурная шутка. Позволяет «обнулить» настрой пациента ещё до того, как он увидит тебя. Способствует началу конструктивного общения, знаете ли. Стоны резко прекратились, и наступила неприятная тишина, прерывающаяся звуками проезжающих возле дома машин. Ох, не нравится мне это… И точно – дверь, служившая источником света в коридоре, тихо закрылась, оставив меня в кромешной темноте. Оп-па! Та-акс, секундочку… АК АНДСУ [1] на руке привычно засветился от прикосновения пальца к экрану, выхватывая из темноты невысокую фигуру, лихорадочно звенящую цепочкой входной двери. Периодически поворачивающаяся голова демонстрировала широко распахнутые глаза с маленькими точками зрачков, а трясущиеся руки, не способные зафиксировать цепочку двери, не оставляли сомнений в диагнозе «наркомания, наркотическое опьянение». Вот свезло, так свезло! «Однако ж надо отсюда выбираться», – мельком подумал я, – «с ножом у горла не только наркотики – почку отдашь, лишь бы не прибили…». Развернувшись и подхватив с пола ящик, я героически ломанулся на штурм практически закрытой двери.***
Лихорадочно молотя крыльями воздух, Скраппи Раг [2] неслась над Вечнодиким Лесом, огибая редкие облачка на своём пути. Крылья болели, отчаянно требуя остановиться и перевести дух на любом из этих облаков, но пегаска не останавливалась, зная, что если её настигнут, то случится что-то очень и очень плохое. «Почему? Как же так?» – одна мысль о произошедшем застилала глаза пеленой непрошеных слёз – «Ведь они… Но он же сказал…». Постепенно выбиваясь из сил, она снизила скорость и, мерно взмахивая крыльями, двинулась к блестевшей между деревьями воде.***
«Полная жопа!» – по-другому я не мог охарактеризовать сложившуюся ситуацию. Пока я пытался отодрать скрюченные руки наркоши от дверной ручки, кто-то подскочил ко мне сзади, и со всей дури шарахнул по шее. Видимо, эта сволочь решила проломить мне голову, но наша возня и тёмный коридор послужили на пользу и мне. Развернувшись, я от души приложил нового фигуранта рабочим ящиком, отчего тот, размахивая руками, вывалился в освещённый проём комнаты. «Привет от Гиппократа, Галена и Панацеи, уёбище!». Мне всегда нравились большие и тяжёлые ящики – это не только большой объём полезного пространства, но и десять с лишним килограмм на удобной ручке, которые позволяли чувствовать себя немного комфортнее в определённых ситуациях. Вот и сейчас обдолбыша (а это был явно мужик, судя по раздавшемуся вскрику) выкинуло из коридора куда-то в комнату, где он ворочался на полу, видимо, пытаясь подняться на ноги. Не тратя время на попытку открыть входную дверь, подступы к которой блокировала человекообразная фигура, я бросился в ванную. По пути я успел швырнуть в появившуюся из комнаты фигуру нарконавта ящик, повторно отправив того обниматься с ковром, и заскочил в ванную комнату, кое-как заперев на щеколду хлипкую фанерную дверь.***
Её настигли возле воды. Пролетая под очередным облаком, измученная Скраппи не заметила возникшую за спиной фигуру пегаса, ринувшегося на неё из-за облака. Лишь услышав хлопки крыльев, она обернулась и в тот же миг вскрикнула от удара копытом по шее. Беспомощно кувыркаясь, пегаска полетела в гостеприимно блестевшую воду небольшой речки. Перекрутившиеся седельные сумки не давали ей раскрыть крылья, и с жалобным криком, Скраппи упала в воду.***
Отдышавшись, я прислушался к невнятной возне за дверью. Судя по щёлканью пластмассы и звону ампул, организмы приступили к разделу добычи, видимо, решив оставить меня на сладкое. Выходить за дверь я не решился – входная дверь была явно заперта, а жиденькая картонка всё же может послужить мне защитой какое-то время, пока… Кривясь от боли в шее, я сорвал абонентский комплект с руки и стал лихорадочно перебирать заложенные в телефонной книге номера. «Удобная всё-таки эта штука» – в очередной раз подумал я об АК АНДСУ. Размером с кирпич, этот агрегат был придуман янки для продавцов, логистов и складских рабочих и предназначался для связи, ориентирования на местности и получения оперативной информации в любое время дня и ночи. Мне нравилось носить этот кирпичик, зафиксировав его ремешком на правом запястье, что неизменно вызывало приколы коллег в стиле «Ай, какие у вас модные часики!». Однако, вместо ожидаемых гудков вызова, аппарат грустно вякнул звуком отбоя. «Батарейка! Батарейка села, тваюжмать!!!» – я в ужасе уставился на экран, не желая верить в происходящее. Эта сволочь жрала батарейки как бешеная и при разрядке 70% уже не желала осуществлять звонки. «Ну почему так не вовремя?!»***
Падение оглушило её, тяжёлые сумки тянули всё глубже и глубже на дно реки. Медленно опускаясь на дно, Скраппи увидела две тени, парящие над поверхностью реки. «Как глупо…» – вяло подумала она, наблюдая как кровь, облачком поднимающаяся из разбитого носа, уплывает куда-то наверх, закручиваясь тёмным дымком вокруг склоняющихся к ней водорослей. Мысли текли всё медленнее и медленнее, словно уходя из неё с каждым облачком крови. Наконец, она мягко опустилась на дно реки. Лес водорослей сомкнулся над ней, и последняя мысль тихо покинула её, устремившись к поверхности вместе с вереницей пузырьков, вырвавшихся изо рта. – «Как… глупо…».***
Зверски болела шея, в темноте шумела вода, кисло воняло замоченное в ванной бельё. За дверью шебаршились потрошащие мой рабочий ящик наркоши, а я сидел в тёмной ванной комнате и тупо пялился на поцарапанный экран. Связи не было, а что ещё хуже – шум за дверью прекратился, и в мою сторону шаркала пара ног, владелец которой решил продолжить банкет. «Да штоб вы там все спиртовыми салфетками подавились, твари!». Дверь сильно дёрнули, и через минуту объединённые усилия обдолбышей увенчались успехом – дверь буквально вырвали из коробки, оставив в моих руках оторванную ручку. От резанувшего по глазам света я не успел предпринять ничего – ринувшаяся в проём фигура схватила меня за шею и резко толкнула назад. От боли, пронзившей мою шею и плечи я не мог даже сопротивляться, в то время как обдолбанная сволочь, хрипя какие-то ругательства, повалила меня в ванную. В мой нос и рот хлынул поток вонючей воды, заставляя забыть любую мысль о сопротивлении, а сжимающие шею пальцы не позволяли сделать вдох. Я погружался всё глубже, чувствуя, как плавающее в ванной бельё расступается подо мной словно водоросли на дне реки, а разноцветные круги в глазах всё больше напоминают солнечный свет, пляшущий на поверхности воды.Примечания к главе:
[1] Абонентский Комплект Автоматизированной Навигационно-Диспетчерской Системы Управления. Действующий прообраз Пип-Боя, выполненный на базе Motorola MC75A HF. [2] Scrappy Rug – «Пёстрый коврик».
