Going back

Как только доктор покинул палату, Хлоя шумно выдохнула, пытаясь собрать всю свою злость в кулаке. Она уже успела возненавидеть этого напыщенного придурка, который теперь будет ее лечить. Да, она не сомневалась в его профессиональных качествах и он, возможно, был хорошим врачом. Но вот как человек мужчина ей совершенно не понравился. Девушке он показался слишком самовлюбленным, слишком задиристым. А еще настоящим эгоистом и хамом. Она бы не удивилась, если бы узнала, что он грубит всем подряд. Безусловно, у него была весьма симпатичная внешность, но характер… В любом случае, Деккер работала детективом полиции Лос-Анджелеса уже очень давно и знала, что рано судить человека по первому дню. Но все же импонировать ей этот человек не будет. А еще теперь она думала, что будет делать с дочерью. — Черт, — Хлоя тяжело выдохнула и начала судорожно перебирать варианты в голове. Горло болело, будто в него впились тысячи игл, а грудь пробивало на кашель. В больнице девочке оставаться было нельзя, а из родственников была только старшая Деккер, что приедет только утром. И что теперь делать? В палату вбежала Трикси и сразу запрыгнула к маме на кровать. — Мамуля, мне нельзя здесь оставаться, да? — Спросила девочка, прожигая в Деккер дыру. — Твой врач так сказал. — Ты же знаешь, что подслушивать нехорошо? — Попыталась улыбнуться Хлоя. — Не волнуйся, мы что-нибудь придумаем. — Ты знаешь, а Люцифер мне понравился, — констатировала девочка, довольно улыбаясь. — Правда? — Удивилась Деккер, смотря сверху вниз на ребенка. — Да. У него глаза добрые. — Ну, не знаю, Мартышка. Я в этом сомневаюсь. Они еще пару минут просидели в тишине, пока в палату не вошла старшая медсестра, которую Хлоя видела на посту. Девушка подошла к маме с дочкой и радостно произнесла: — Привет, меня зовут Элла Лопес. Вы, должно быть, Хлоя Деккер? — Да, это я. — Отлично, я принесла вам направления на анализы и рентген легких. С завтрашнего дня начнем лечение. — Протянув пациентке бумаги, Элла задорно посмотрела на девочку, сидевшую рядом. — А кто это тут у нас? — Я — Трикси, — улыбнулась Эспиноза. — Это моя дочь. — Подтвердила Деккер, беря в руки направления. — Очень приятно, Трикси. Люцифер уже заходил к вам? — Да, заходил… — Сдавлено ответила Хлоя, поймав на себе вопросительный взгляд Лопес. Люди очень редко так реагировали на Морнингстара, и Элла знала это не понаслышке. Обычно брюнет нравился людям и был с ними вежлив. У него была добрая душа и все это знали. Еще чаще, когда Элла приходила сразу после своего коллеги в палату к пациентам, они спешили узнать, скоро ли их врач вернется. Да, он может быть строгим и редко когда кидается с объятиями к своим пациентам, но от него все равно веяло защитой, хоть он и пытался скрыть это. Лопес нахмурилась. Судя по всему, эта девушка не рада своему лечащему врачу. — Что-то случилось? — Осторожно спросила брюнетка. — Люцифер сказал, что мне нельзя здесь оставаться, — ответила за Хлою Трикси, на что та просто вздохнула. Элла все еще недоумевающе присела рядом с ними на край кровати и сказала: — Расскажите, девочки, что этот дурачина уже успел наговорить вам? Хлоя только успела тяжело вздохнуть и подумать о том, что Лопес вполне милая девушка и, кажется, у нее хорошие отношения с Морнингстаром. Может они встречаются? — Он пришел сюда, поинтересовался моим самочувствием и сказал, какие пить антибиотики, но потом… — Блондинка глянула на девочку и перевела взгляд снова на Эллу. — Потом он увидел Трикси, и я сказала ему, что мне не с кем оставить ее до утра и попросила, чтобы она переночевала со мной. Он сказал, что это невозможно и чтобы после восьми вечера ее уже тут не было… Элла удивленно слушала пациентку и ухмылялась про себя. Она видела, что сегодня по Морнингстару будто прошлись отбойным молотком, но чтобы он вот так обращался к людям… Это и правда было редкостью. И к детям он всегда относился хорошо. Неужели разговор с Пирсом его так вывел? Хотя он вроде бы был не в духе еще до прихода начальника… — Ох, вы простите его. Люцифер — хороший человек и отличный врач. — Пролепетала Лопес, понимающе смотря на Хлою. — Видимо, у него сегодня плохой день, мне жаль, что все вот так произошло. Рука брюнетки коснулась руки Хлои, и ей тут же полегчало на душе. Они улыбнулись друг другу и Элла, немного подумав, произнесла: — А с Трикси я могу помочь, — она поймала на себе недоуменный взгляд Деккер и поспешила объяснить. — У меня сегодня ночное дежурство и девочка может поспать сегодня со мной в сестринской. Медсестра переместила свой лучистый взгляд на девочку и спросила с задорным огоньком в глазах: — Трикси, ты согласна? Там довольно удобный диван, а еще у меня есть вкусные конфеты, — Элла хихикнула на этих словах, ожидая ответа девочки. — Я согласна, — Трикси улыбнулась в ответ и хитро спросила, прищурившись, — а ты возьмешь меня с собой к пациентам? Элла рассмеялась реплике девочки и лишь подмигнула, получив довольный кивок головы в ответ. Брюнетка повернулась обратно к Деккер и с улыбкой спросила: — Хлоя, давай перейдем на «ты»? — Да, давай. Что бы я без тебя делала, Элла? — Весело спросила блондинка. Ей нравилась Лопес. Хоть она и не часто доверяла людям, тем более свою дочь, но эта девушка вызывала чувство тепла внутри, словно персональный лучик света. — Ну, тогда оставайтесь пока вдвоем здесь, а мне пора бежать. Вечером, к концу приема посетителей я приду и заберу Трикси. Мама с дочкой лишь кивнули в ответ, и Элла вышла из палаты. *** Вечер потихоньку накрывал город Ангелов, когда Люцифер направлялся домой. Рабочий день закончился, оставляя мужчину наедине со своими мыслями, от которых он старался убежать. На душе лежал огромный валун, который не сдвинуть с места. Он шел по улице в полном одиночестве, пытаясь побороть свои эмоции. Морнингстар чувствовал себя поистине одиноким. Его новая жизнь началась три месяца назад, а он никак не мог к ней привыкнуть. Да, он отрекся от своего же имени. Да, сменил работу и место жительства. Все это — лишь пустяк по сравнению с тем, как терзали воспоминания. Он шел все дальше по улице, натыкаясь на серые лица прохожих, которым совершенно все равно. Им всем все равно, кто ты. Все равно, как тебя звать и что у тебя на душе. Все равно, какая у тебя история. Они пройдут мимо, так и оставив тебя одного на открытом пространстве, подставленным порывистому ветру, дующему в никем неприкрытую спину. Они подставят тебя ветру перемен, и он поглотит тебя с головой. Все те же серые улицы, мокрый, от сырости дождя, асфальт и все та же пустота в душе. Люцифер ненавидел этот асфальт под ногами, потому что тот не знал, как раньше летали… Как не нарочно осколками ранят те, которых так не хватает… Мужчина разучился доверять прохожим, разучился верить в справедливость и стал реалистом. Но сейчас это было не важно. Мужчина зашел в подземный переход, пребывая в своих грустных мыслях. Сегодня был такой день, от которого хотелось сбежать без оглядки, чтобы душа перестала болеть. Тут до мужчины донеслась музыка, а взгляд наткнулся на старика, играющего на синтезаторе. Он стоял посреди перехода и играл свою незаурядную мелодию. Рядом с ним лежала шляпа, в которую он собирал деньги, подаренные людьми. Их было немного, всего лишь пара купюр. Старик выглядел бедно, а его глаза были зажмурены, погружаясь в мелодию. Люцифер подошел к старику и, вытянув две стодолларовые купюры, положил их в шляпу. Мужик остановил свою игру и благодарно посмотрел на Морнингстара. Тот лишь слабо улыбнулся и спросил: — Можно я сыграю? Старик перевел взгляд на инструмент и понимающе кивнул. Он отошел в сторону от синтезатора, уступая доктору место. Тот подошел к инструменту и коснулся пальцами черно-белых клавиш. Еще с детства Люцифер любил музыку и умел играть на рояле. У него был прекрасный голос, которым он любил скрасить себе игру. Мужчина закрыл глаза и начал играть мелодию сердца, глубже погружаясь в воспоминания. Погружаясь в то, что болит… Подземный переход наполнила прекрасная сложная мелодия, которую мужчина так умело создавал своими руками, подчиняя себе инструмент. А еще через пару секунд к этой музыке примешался еще и бархатистый голос брюнета. Сначала голос был тихим, чуть с хрипотцой, оставленной долгим молчанием… Loving and fighting, accusing, denying (Любим и ссоримся, упрекаем и отрицаем.) I can't imagine a world with you gone (Я не могу представить, каким станет мир без тебя.) The joy and the chaos, the demons we're made of (Радость и хаос — демоны, что спрятаны в нас.) I'd be so lost if you left me alone (Я бы пропал, если бы ты оставила меня одного.) You locked yourself in the bathroom (Ты заперлась в ванной комнате,) Lying on the floor when I break through (Я нашел тебя на полу, когда сломал дверь,) I pull you in to feel your heartbeat (Я прижался к тебе, чтобы узнать, бьется ли твое сердце,) Can you hear me screaming «please don't leave me» (Ты слышишь мой крик: «Пожалуйста, не оставляй меня»?) На последних словах голос предательски дрогнул, но пальцы продолжали играть. Колени рисковали в любой момент подкоситься под грузом тяжелых воспоминаний, но Люцифер стоял. Стоял и играл, как велело сердце… А прекрасный тембр начинал свой медленный, ноющий припев. Hold on, I still want you… (Подожди, я все еще хочу тебя,) Come back, I still need you… (Вернись, ты все еще нужна мне,) Let me take your hand, I'll make it right (Разреши мне взять тебя за руку, и я смогу все исправить.) I swear to love you all my life (Клянусь любить тебя всю свою жизнь.) Hold on, I still need you (Подожди, ты все еще нужна мне.) Мир вокруг будто погас. Закрытые глаза не видели никого, сердце не слышало. Оно тихо обливалось кровью, пока мужчина отдавал себя песне. Кровь бежала по венам, а песня набирала привычный разбег, выравнивая голос… A long endless highway, you're silent beside me (Длинная бесконечная дорога, а ты такая тихая сидишь рядом со мной.) Drivin' a nightmare I can't escape from (От этого кошмара никуда не сбежать.) Helplessly praying, the light isn't fadin' (Беспомощно молюсь, свет пока не погас.) Hiding the shock and the chill in my bones (Скрываю шок и дрожь в руках,) They took you away on a table (Тебя куда-то увозят на каталке.) I pace back and fourth as you lay still (Я хожу взад и вперед, пока ты лежишь без движенья.) They pull you in to feel your heartbeat (Они склоняются над тобой, чтобы узнать, бьется ли твое сердце,) Секунды замерли. А израненная душа продолжала петь, только вот уже навзрыд… Can you hear me screaming, «please don't leave me»?! (Ты слышишь мой крик: «Пожалуйста, не оставляй меня»?!) Внутренняя буря никак не утихала. Руки Люцифера начали подрагивать, но он не останавливался, все также, не открывая глаз. Было слишком больно. Слишком рвано на душе и слишком одиноко на сердце. Эта песня отражала всю подноготную мужчины, забирала все и уносила в небо, не оставляя ничего за собой. Его не волновали люди вокруг, не волновали пальцы, что дрожали от эмоций. Имела место быть лишь внутренняя боль, заслонившая все собою. Люцифер набрал в легкие больше воздуха и навзрыд почти прокричал припев… Hold on, I still want you (Подожди, я все еще хочу тебя,) Come back, I still need you (Вернись, ты все еще нужна мне,) Let me take your hand, I'll make it right (Разреши мне взять тебя за руку, и я смогу все исправить.) I swear to love you all my life (Клянусь любить тебя всю свою жизнь.) Hold on, I still need you (Подожди, ты все еще нужна мне.) Последний припев закончился… Мелодия потихоньку шла на спад, а сердце все колотилось. Люцифер полностью погрузившись в слова и эмоции, даже не заметив, как из-под закрытых век тихо катится горячая слеза. Лицо исказила гримаса боли. Рот искривился в немом крике, а пальцы продолжали играть. Он рассыпался на куски изнутри. Надорванный голос, не сбиваясь с ритма, пропел последний куплет на одном дыхании, постепенно забирая последние силы Морнингстара… I don't wanna let go (Я не дам тебе уйти.) I know I'm not that strong (Я знаю, что я не так могущественен,) I just wanna hear you (Я просто хочу услышать, как ты) Saying baby, let's go home (Let's go home) (Говоришь: «Малыш, поехали домой»,) Yeah, I just wanna take you home (Да, я просто хочу забрать тебя домой.) Баритон окончательно сорвался, пока горячие слезы стекали по щекам вниз и падали на одежду. Люцифер, искаженный болью, тихо прошептал последние слова, заканчивая композицию… Hold on, I still want you (Подожди, я все еще хочу тебя,) Come back, I still need you (Вернись, ты все еще нужна мне.) Шепот повис в тишине, когда последняя нота мелодии сорвалась с инструмента. Рвано выдохнув, не открывая глаз, Люцифер опустил руки. Он стоял в переходе, полностью оголенный и опустошенный. Слезы тихо катились, не смея нарушать тишину. Ноги Морнингстара подкосились, и он быстро опустился вниз по стене. Он согнул колени и уткнулся головой себе в руки, чувствуя, как тело сотрясают рыдания. Он устал держать все в себе. Просто устал слишком долго оставаться сильным… Люцифер совершенно забыл, где находится. Горячие слезы текли по его щекам, оставляя следы, но он даже не пытался их вытереть. Музыка всегда помогала ему выплеснуть свои эмоции. Вот и сейчас он был опустошен, но взамен пришло облегчение. Когда грудь перестала сотрясаться от рваного дыхания, а слезы перестали течь с такой скоростью, Люцифер открыл глаза и обомлел. Перед ним стояла толпа людей, которые, увидев очнувшегося музыканта, начала аплодировать. Кто-то также плакал и утирал слезы руками, кто-то просто понимающе смотрел на него и хлопал. Морнингстар недоуменно вытер слезы и, не поднимаясь с места, перевел взгляд на шляпу с деньгами. Вместо пары купюр, одиноко лежавших в начале, там лежала стопка денег, а те, что не уместились в шляпу, лежали рядом. Люцифер медленно встал и посмотрел на старика, стоящего рядом. Пожилой мужчина ошарашенно закрыв рот рукой, переводил глаза от шляпы на брюнета. Его руки дрожали, а глаза были влажными от счастья. Когда их взгляды встретились, Люцифер почтительно склонил голову в знак благодарности. Не только за инструмент. Старик протянул Морнингстару руку и, слабо улыбнувшись, прошептал: — Спасибо, Ангел…