Любовь не с первого взгляда

Выпускные заняли у супругов пять дней – по традиции, королева не только присутствовала на парадном вручении аттестатов, но и своими руками передавала особо отличившимся воспитанникам дары и почётную королевскую рекомендацию – высшую награду, какую мог получить прилежный ученик. В этот раз было справедливо решено поделить эту обязанность, поэтому Кая вручала награды и рекомендации в женских учреждениях, а Канлар – в мужских. За собственно выпускными, с отставанием на несколько дней, должно было последовать два бала. Сперва во дворце давался торжественный бал для выпускников дворянского рода, на другой день – муниципалитет проводил бал для выпускников недворянских фамилий. Для девушек и юношей это была последняя возможность расторгнуть помолвку и выбрать иного спутника жизни. В Райанци расторжение помолвки не было чем-то дурным или позорным, как раз напротив, договорённости заключались в возрасте пятнадцати лет, чтобы молодые пары успевали лучше узнать друг друга и понять, хотят ли они связать друг с другом жизни. Чаще всего помолвки расторгались к обоюдной радости обеих сторон, но бывали, конечно, и крайне неприятные случаи, которые приводили к затяжным семейным ссорам. Но пока до балов оставалось ещё несколько дней, и правящие супруги были в высшей степени заняты. Кае нужно было непрестанно заниматься воспоследовавшими кадровыми перестановками: те или иные фрейлины выходили замуж, на их место нужно было набрать новых девушек, тех или иных юношей нужно было отобрать в гвардию, там и сям – в гильдиях, в правительстве, в муниципалитете, в государственных организациях, – проходили непрестанные шевеления. Кто-то подавал в отставку, кто-то просил о переводе, кого-то требовалось повысить, иных сослать, третьим определить место службы… В эти ежегодные беспокойные дни в здании Сената собирался Большой совет, в который входили государственные чиновники разных рангов. Вопросы перестановок порой требовали привлечения самых разных структур. Например, в этот раз, в виду большого количества выпускников военных академий, было решено создать новую гвардейскую роту, куда перевести отличившихся служащих из рот поскромнее, из новичков доукомплектовать те роты, а также создать ещё одну новую. Генерал, который сегодня заседал при участии высшего командования и командиров рот, не мог решить эти вопросы внутри своего ведомства – требовалось подключить муниципалитет, чтобы расквартировать войска, требовалось договорить с городской больницей об отправке медицинского служащего для нужд новой роты, требовалось обговорить условия довольствия с торговыми гильдиями, требовалось пошить форму, составить списки, распределить отряды в соответствии с характеристиками и прочая, прочая, прочая – и это ведь только один из вопросов! Канлар тоже не сидел без дела, разрываясь между Большим советом и своим министерством, иногда таская чуть ли не весь кружок иммигрантов на совет, иногда отправляя туда вместо себя Се-Ньяра. Работки у министерства сейчас прибавилось. Во-первых, как уже выяснилось, к столице следовал полномочный анжельский посол – его прибытия ждали через две недели. Министерство прорабатывало кондиции, с которыми можно было вести переговоры, и для этой проработки нужно было постоянно координировать действия с купеческой гильдией, иногда подключая к работе и военный флот – не одними махийскими пиратами же действовать. С последними было связано второе дело – прибытие представителя этой разбойничьей братии. Кордонлис для удобства переговоров предложил представителю пиратов приехать в столицу и обсудить всё лично, но пиратское братство отреагировало на это несколько странно – в качестве парламентёра отправили девушку-пиратку. – Вот не было печали! – воздевал руки к небу Кордонлис. – Как бы не сорвалось! Дело в том, что в пиратской среде женщины большим авторитетом не пользовались, поэтому такой ответ выглядел, мягко говоря, попыткой отделаться от нежеланного предложения. Канлар хмурился, отдавал приказы готовить покои в министерстве и требовал от Кордонлиса устроить всё по высшему разряду. Третьим делом была организация конкурса художников, на который пригласили махийскую принцессу. До этого мероприятия оставалось три недели, и Канлару нужно было разобраться с приезжими иностранными художниками и всех устроить, всё это скоординировать с послами соответствующих государств, с Академией художеств и гильдией живописцев, и не попасть впросак, организовав дело так, чтобы все стороны были довольны. Хорошо хоть, самой принцессой занималось не его ведомство. На четвёртую позицию плавно сместился наш старый знакомец – ниийский король. По донесениям разведки, ходили слухи, будто король, не преуспев в своём сватовстве, подумывает предложить дочку троюродному брату Каи. Вопрос брака князя сразу же резко стал приоритетным, зато по поводу безопасности короля-консорта стали волноваться немного меньше – если король планирует зайти со стороны троюродных, то травить правителей прямо сейчас ему невыгодно. Конечно, ещё и самого князя нужно было выманить из его гор и расположить в столице – чтобы провести смотрины с принцессой. Для того, чтобы выманить князя, нужно было подобрать женихов княжне – мол, пусть старший брат оценит и решит. Для того, чтобы подобрать женихов, нужно было дождаться балов и разрывов помолвок – и там-то и хватать освободившихся кандидатов. Впрочем, Кая всерьёз предлагала своего четырнадцатилетнего жениха, которому буквально через месяц будет уже пятнадцать. Проблемы множились, одно дело цеплялось за другое, порождая веер новых проблем, и конца-краю этому видно не было. Даже и Кая откровенно перестала высыпаться, а уж Канлар и вовсе функционировал на голом кофе. Совсем недавно открытые прелести супружеских отношений были заброшены – спать хотелось сильнее. Но всему рано или поздно приходит конец, закончилось и это кадровое безумие. Кая и Канлар радостно сияли на дворянском выпускном балу – сияли не столько по поводу бала, сколько по поводу окончания заседаний Большого совета. На этот бал съехалось гостей не меньше, чем на помолвку. Выпускники с семьями, женихи и невесты, дебютантки и старые девы, военные и приезжие – зал был битком набит. Ведя королеву в очередном танце, Канлар внимательно приглядывался к окнам – не только чтобы вдохнуть свежего воздуха, но и чтобы урвать, наконец, поцелуй. Королева заметила его взгляды и рассмеялась: – Увы, не сегодня! Боюсь, все ниши плотно заняты юными парочками! Судя по шевелению портьер и по мелькающим иногда туфелькам и подолам – так и было, однако Канлар не собирался сдаваться. Покачав головой, он с коварной улыбкой шепнул на ушко Кае: – Мы просто пристроимся вслед церемониймейстеру и быстренько займём освободившееся место. Королева встретила предложение одобрительным смехом, и потихоньку, через толпу танцующих они стали продвигаться ближе к стенам, выискивая глазами церемониймейстера. Тот не заставил себя долго ждать. Горячий роман с кухаркой отнюдь не сказался на его служебном рвении, и парочек из ниш он гонял с прежней суровостью. Пристроившись за ним, Канлар с Каей тихонько прокрались в освободившийся уголок. – Слава Богу! – вдохнула чистого воздуха королева перед тем, как её увлекли в глубокий и продолжительный поцелуй. Впрочем, долго миловаться парочке не пришлось – к ним за занавеску неожиданно вломились следующие претенденты на уединение, причём один из них был нам хорошо знаком. – Господин Се-Крер! – с укором повернулась к вновьприбывшему королева. – Снова уводите чужую невесту? Се-Крер ясно и обаятельно улыбнулся, целуя руку своей спутницы – миловидной блондинки с робкими глазами. Се-Крер уводил чужую невесту в прошлом году. Се-Крер уводил чужую невесту в позапрошлом году. Се-Крер… давненько занимался тем, что уводил чужих невест на выпускных балах. Причём всякий раз это были те самые случаи, когда вторая сторона совсем не радовалась разрыву помолвки. Всякий раз дело заканчивалось дуэлью, из которой дерзкий молодой человек выходил победителем. Почему дело ни разу не оканчивалось свадьбой – никто не знал, хотя королева начала догадываться ещё на второй невесте. – Так-так! – вмешался в разговор Канлар, разглядев блондинку. – А это не вас ли, мадемуазель, сосватали за нашего милого камергера, – и он назвал фамилию господина в отставке, которого совет недавно рассматривал как претендента на должность вице-канцлера. – Меня, ваше величество, – умирающим голоском подтвердила краснеющая блондинка, делая реверанс. – Думаю, – мурлыкнул Се-Крер, приобнимая спутницу за талию и целуя её в ушко, – дело решённое, никакой свадьбы не будет. Хмыкнув скорее с одобрением, король-консорт заметил: – Вы мне только его не убейте, сударь! – У нас на него планы! – подхватила мысль королева. – Когда это я убил кого-то неучтённого, ваше величество! – горячо оскорбился Се-Крер и неожиданно перевёл тему, подозрительно прищурившись: – А чем это вы тут занимались? Королева выразительно приподняла бровь, всем своим видом выражая недоумение по поводу столь наглых вопросов. Впечатлительная блондинка начала потихоньку сползать в обморок. Се-Крер, напротив, ни капли не впечатлился и не смутился и продолжил с самой обаятельной улыбкой на устах ждать ответа, всем своим лицом выражая веселье. Кая невольно улыбнулась самыми уголками губ. Канлар слегка приобнял её за талию и ответил за них обоих: – Господин Се-Крер, а вы не обнаглели, нет? Се-Крер дурашливо приложил к сердцу руку, свободную от обниманий, возвёл глаза кверху и тихо возопил: – Помилуйте, ваше величество, я же вас даже на дуэль вызвать не могу! Канлар, выдав непередаваемую игру бровями и мимикой, заметил на это: – Вот и изыди! – выпроводил досужую парочку и вернулся к прерванному поцелую.