Главное поражение Кармы

Стоя перед алтарём, в дорогом свадебном костюме и начищенных до блеска туфлях Карма Акабанэ не чувствовал ни страха, ни ожидания. Он не мондражировал как Нагиса, который каждые пять минут проверял наличие колец и не страдал приступом икоты как Сугино, который только с пятого раза смог внятно произнести слово «да». Он был, как всегда, уверен в себе и спокоен. Карма от нервов не срывался на знакомых, не страдал бессонницей, и, в целом, их с Манами подготовка к свадьбе прошла без сучка и задоринки. Единственное, что действительно его удивило, это когда девушка, потянув его за рукав пиджака, озвучила своё пожелание на счёт свадебного наряда. Традиционное кимоно? На её просьбу мужчина только пожал плечами, сказав сухое: ― Я не возражаю. Будет ложью сказать, что Карму ничего не раздражало до сегодняшнего дня. Назойливые друзья, которым его обычное, неизменившееся в преддверье серьёзного шага в жизни поведение казалось слишком странным, названивали, строчили сообщения и просто вылавливали в толпе, чтобы узнать, всё ли у него с Манами в порядке. А за неделю до церемонии, перебравший с выпивкой Сугино резко стукнул рукой по столу, обратив на себя внимание всех посетителей бара, и громко с осуждение в голосе спросил: ― Ты вообще её любишь?! Эти слова засели в голове мужчины с эффектом многократного эха. И пусть в тот момент, когда протрезвевший друг извинился за свои слова, Карма всем своим видом показывал, что не воспринимает их всерьёз, он не мог их забыть. Дошло до того, что ровно за два дня до церемонии Карма во время перерыва на работе позвонил Манами, чего раньше никогда не делал, и спросил её: ― У нас с тобой всё в порядке? ― А что-то случилось? ― раздался полный удивления и непонимания голос из динамика телефона. ― Нет. Ничего. Извини, что отвлёк. Карма, гордо выпрямив спину, повернулся на звук открывшейся двери и удивлённых вздохов. Ему почудилось, будто на несколько секунд он разучился дышать, а надёжная опора в виде твёрдого пола под ногами исчезла. В голове ни одной мысли. В церемониальном зале легла тяжёлая тишина, и все взгляды были направленны на вошедшего человека. Она была прекрасна. Аккуратно собранные волосы украшала заколка в форме распустившихся цветов японской сливы. Точно такие же цветы были вышиты золотыми нитями на белом, как снег, кимоно. На губах скромная улыбка. На щеках румянец, а глаза искрятся неподдельной радостью. Карма, поняв, что стоит с открыт ртом, тут же его закрыл. Он потерянно опустил глаза в пол, чувствуя, как горят его уши. Тело само по себе повернулось к алтарю. Карма очень надеялся, что никто не заметил, как он вздрогнул, когда кончики женских пальцев слегка коснулись его ладони, чтобы поддержать или привести в чувство. Карма Акабанэ, положа руку на сердце, готов признаться, что не помнит ни единого слова из речи человека ведущего церемонию. Он как маленький мальчик засматривался на девушку, стоящую по левую сторону от него, и никак не мог убедить себя, что всего через несколько минут она станет его женой. Карма любовался ей. Его взгляд цеплялся за маленькую родинку возле ушка, за тонкую шею, за кончики хрупких пальцев. Когда пришло время говорить «да», Карме показалось, что его согласие озвучил другой человек. Услышанный им голос был низким, тихим и немного отдавал хрипотцой. Ни в какое сравнение с приятными, ласковыми звуками его практически жены. ― Господи, у неё всегда был такой голос!? Почему я не замечал этого раньше!? ― подумал в тот момент Карма. Когда в документе появились их подписи, а гости замерли в ожидание поцелуя, до Кармы только спустя минуту дошло, что от него требовалось. Он наклонился к своей миниатюрной жене, неосознанно вдохнул исходящий от неё приятный аромат и поцеловал. Что в тот момент творилось в голове Манами, он, к сожалению, не знал, а в его был полный хаос. Казалось, в его черепушке за несколько секунд взорвалось штук так сто фейерверков. Это не был их первый поцелуй, но многие гости после церемонии отметили, что в этот замечательный миг, жених очень сильно покраснел. Когда Манами удалилась, чтобы по традиции поверх белого наряда невесты надеть цветное кимоно, Карма получил временную передышку. Он только что взял в жёны ангела…Это вообще законно!? В банкетном зале к Карме подходили с поздравления родственники и друзья, а он только вежливо кивал головой, совершенно не вникая в сказанные ими слова. Он нервно постукивал каблуком и каждые пять минут кидал взгляд на единственный вход в банкетный зал. Где она? Вернулась Манами ещё более прекрасной, чем уходила. Распустившиеся красные бутоны на шелковом кимоно никого не могли оставить равнодушным. Оказывается, ей очень идёт красный цвет – сделал вывод в тот момент Карма, прилагая все силы, чтобы не схватиться рукой за ударяющееся о рёбра сердце. Он был в шаге от того, чтобы получить сердечный приступ. Карма не испугался и не занервничал, когда Манами, улыбаясь, подошла к нему и встала рядом, нежно ухватившись тонкими руками за его руку. Наоборот, он почувствовал себя ещё более уверенным, чем раньше. Его переполняло неудержимое чувство гордости. Гордость от того, что Манами выбрала именно его, что доверилась ему. Её улыбки, её нежные слова были адресованы только Карме и теперь всегда будут принадлежать только ему. Да, чёрт возьми, Карме льстило, что это прекрасная женщина стоит рядом с ним и с сегодняшнего дня носит его фамилию. Мужчина улыбнулся, аккуратно освободил свою руку из ладошек жены и обнял последнею, позволив опереться на себя. Кимоно, бесспорно, было красивым, но также, наверняка, тяжёлым. Манами удивилась, затем искренне улыбнулась, как, казалось Карме, умела только она, и продолжила прерванный разговор с гостями. Когда поздравления наконец перестали сыпаться, как из рога изобилия, Карма наклонился к Манами и тихо прошептал на ухо: ― Ты счастлива? ― Я самая счастливая на свете! ― не раздумывая ни секунды ответила Манами. ― Я тоже, ― пронеслось в голове мужчины. Когда торжество закончилось, Карма и Манами вернулись в дом, заваленный подарками, открытками и букетами цветов. И поднявшись в спальную, оставшись наедине, скрытыми от лишних глаз и ушей, Карма опустился перед сидящей на кровати женой на колени. Он без стыда уткнулся лицом в скрытые плотной тканью кимоно тонкие ноги и с нотками какого-то поражения в голосе прошептал те слова, которые за всё время их отношений так ни разу и не решился озвучить ей: ― Я люблю тебя. Спасибо, что выбрала меня. Без слёз в ту ночь не обошлось. А Манами, которую так сильно напугал недавний звонок теперь уже её мужа, смогла успокоиться. Она, действительно, любима своим мужчиной.