Ликвидатор. Возвращение

Земля Пока Леонид пытался объяснить загадку внезапного исцеления льва, затащив оборотня к себе в лабораторию, Моран уединился в гостиной со стаканом виски. Дождь прекратился, и ликвидатор слышал лишь шелест листьев на ветру, да ненавязчиво жужжание ночных насекомых. Мысли перестали нестись бурным потоком, став могучей рекой с подводными течениями и опасными водоворотами. Но всё же он мог спокойно обдумать произошедшее, без страха, что острыми когтями вцепился в сущность в переулке и не отпускал до момента, пока огонь не покинул сердце вожака кошек. Вспомнив Джули, лежащую на голой груди Ливона, ликвидатор поморщился и сделал глоток виски. Страх потерять лучшего друга, которого не простил, и страх потерять девушку, от которой хотел быть как можно дальше. Жестокая ирония для тонких расчётов и изобретательных манипуляций. Берк ухмыльнулся собственным мыслям. Как? Как она вошла в его тщательно охраняемую и распланированную жизнь? Нет, не вошла, а ворвалась подобно танку, сравнявшему бастионы противника с землёй. За одну ночь она разнесла его защиту, не оставив камня на камне, и продолжала штурм, искусно и жестоко нанося удары по тьме, идеально выдрессированной монстром за долгие месяцы. И самое печальное – всё это она делала неосознанно. Неосознанно заставила долгие часы сходить с ума, видя страдания умирающего друга и думая о необратимых последствиях случившегося. Никогда раньше ликвидатор не испытывал настолько глубокого и пронизывающего отчаяния и вместе с тем звериного одиночества с дикой смесью потери и равнодушия. Отчаяния от осознания смерти Ливона и смерти, что ждала Фарион, одиночества от того, что твое сердце разорвут на части, две из которых ты потеряешь навеки, и равнодушия от собственной участи после того, как всё будет кончено. Неосознанно заставила ощутить в сердце физическую боль, когда почти убила и когда спасла, когда оттолкнула и когда коснулась, обдав арктическим холодом, несущим в себе смерть. Неосознанно дразнила его тьму своей тьмой, ненавидя и огрызаясь. Не догадываясь о том, что неумелыми действиями молодой силы только распаляет его, как невинная девчонка способна распалить опытного любовника, которому вдруг стало безразлично всё мастерство изысканных шлюх. Он научился жить без неё, научился ценой боли, что каждый день заживо сжигала измученное сердце. Любовь в вечности не стала подарком, она стала проклятием. И ликвидатор сделал всё, что ослабить его силу и боль. И сейчас Моран с горечью осознавал, что скоро стена, которую он так тщательно выстраивал между ней и своей тьмой, рухнет, и тьма,.. нет, не вырвется на свободу, а жалобно завоет от безумного желания прикоснуться к той, кому отдала часть себя. Будь проклято иное измерение любви, в котором две силы, слившись в едином порыве, смогут стать одной, растворившись друг в друге без остатка. Воспоминания от их первого и последнего поцелуя вырвались из глубин сознания, нанеся очередной мощный удар в стену. В миг, когда две бездны сливаются в одну, мир перестаёт существовать, и сама Вселенная замирает, поражаясь своему творению. Пропасть несётся в пропасть, увлекая реальность в хаос, круша и ломая наносную природу сущности и низвергая бессмысленные чувства в пустоту. Остаётся лишь истина, нагая и чистая, способная объединить и успокоить двоих. Поцелуй закончился, когда губы покинули, а руки оттолкнули. Мир померк. В ту минуту ликвидатор понял, насколько сильно она может бояться его. И каждый раз, ощущая её страх перед ним, Моран чувствовал особый вид боли, жестокой и изощрённой, медленно наполнявшей глубину сущности расплавленным свинцом. С упорством и каким-то неистовым постоянством его продолжала отталкивать та, которой он отдал всего себя: сердце, душу, тело, тьму и кровь. Конечно, он мог сломить её лёгким движением силы, сломить навсегда, превратив в овощ на том самом третьем уровне, уровне тьмы, что следует после тела и сердца. Он мог подчинить её, властно и грубо, не оставив права на выбор. Но тогда любовь станет насилием, насилием над неопытной и беззащитной сущностью, лишённой любой возможности сопротивляться. И пусть тьма Джули отличалась мощью и волей, каких не видел Иной мир в оболочке смертного человека, ликвидатор оставался единственным, кто мог справиться с ней. По крайней мере, на этой планете. Желая оторваться от мучительных мыслей, Моран подошёл к окну, сделал очередной глоток виски. Алкоголь неприятно обжёг, обострив восприятие. Чего он хотел на самом деле? Не сломить и не подчинить. Он хотел, чтобы она сама пришла к нему и позволила… Допив виски одним глотком, ликвидатор заставил мысли течь в ином направлении. Сейчас самое важное не допустить повторения случившегося, максимально отдалив носителя опасной тьмы от потенциальных жертв. Затем попытаться немыслимым образом научить носителя жить с этой тьмой в мире и согласии. При этом необходимо максимально контролировать и носителя и его неуправляемую силу. И это без учёта обстоятельства, что Фарион будет продолжать неосознанно творить всё то, о чём он думал в течение последнего часа. От будущих перспектив в глубине сущности что-то завыло, трагично и жалобно, в безуспешной попытке изменить реальность. Шум дождя вновь заглушил звуки природы за окном. Сосредоточившись на том, что происходит в доме, Берк отметил голоса Ливона и Леонида, мысленно пересёк коридор, с недовольством обнаружив абсолютную тишину в комнате Джули. Зато двумя этажами ниже бились три сердца. С громким стуком опустив пустой стакан на стол, вампир покинул гостиную. Фарион спала на диване. В ногах расположился карон, обвив длинным хвостом талию девушки и положив его кончик с острым кинжалом к ней на ладонь. Символичная картина, повергшая Морана в шок, причём, второй раз за одну ночь. - Можешь его отозвать? – грубый вопрос монстра, который не в состоянии объяснить странное ощущение, внезапно охватившее сущность. - Конечно, - ответил Шон, но в голосе архаи ликвидатор уловил чуть заметное замешательство. Прислушавшись к Фарион, вампир уловил прерывистое дыхание, частый пульс, неровный ритм сердца. Тело не расслаблено. На щеках следы от дорожек из слёз. Её сон не был здоровым и спокойным. Скорее, промежуточное состояние между сном и реальностью, в котором человек не способен отдохнуть, а лишь мечется в тщетных попытках восстановить силы и вернуть душевное равновесие. - Нет, не нужно, - передумал Моран, не отрывая проницательного взгляда от карона, смотревшего с разочарованием и тоской. Не найдя ответа на возникший вопрос в опыте долгих лет, проведённых в Ином мире, ликвидатор обратился к Шону: - Скажи, каронам свойственно… - в попытке правильно подобрать слова Берк на несколько секунд замолчал, рассматривая острый кинжал, лежащий на ладони Фарион, - находиться в непосредственной близости к другим людям? Они собственники и однолюбы. Так? И связь карона и хозяина не предполагает наличия третьего? - Да, всё так. Но Лози общительный, хотя, с Леонидом он никогда рядом не уснёт. Я не знаю, что с ним происходит. Архаи задумался, вспомнив детали прихода Джули. - Когда она спустилась к нам, Лози вёл себя обычно. Но когда уснула, он сразу же устроился рядом. И долго объяснял мне, почему так поступил. - И почему? Шон пожал плечами. - Я до конца не понял. Он твердит о том, что нужен ей. Но ничего конкретно сказать не может. Просто чувствует и всё. Моран устало вздохнул, вспомнив события прошедшего дня. Говорить прямо не следовало, но узнать отношение карона к силе, что живёт внутри Фарион, необходимо. - Он знает, что она сожгла сердце Киора. Это хоть как-то отражается на их взаимодействии? Во взгляде архаи Берк увидел тонкую иронию и тихую грусть, что остаётся от неверного выбора, сделанного когда-то. - Ему нравится это. Ему нравится девушка, равная ему по силе, а может, и превосходящая её. Ликвидатор напрягся, Шон продолжал: - В какой-то степени, ему не всегда интересно с теми, кто в разы слабее его. И речь идёт не о соревновании или простом сравнении. Я говорю о сходстве энергий, о некоем родстве двух сильных, но одиноких сущностей. Архаи посмотрел на ликвидатора, поразившись пустоте его взгляда. - Как долго она здесь? – голос казался отрешённым и далёким. - Часа два, не больше. Тишина окутала помещение, пронизывая воздух тонкими струйками тревоги и напряжения. Джули тихо всхлипнула. Лози осторожно положил голову ей на колено. Моран подавленно произнёс: - Шон, прошу тебя на две недели уехать в дом в глуши. Возьми с собой всё необходимое. - Хорошо. Ликвидатор начал выполнять первый пункт плана, отдаляя всех потенциальных жертв от Джули. Но почему на душе скребли кошки, а в глазах карона застыл немой укор.