Треугольник

Шикамару напряженно вслушивался в поток звуков и шорохов, контролируя свое дыхание. Он подавлял чакру и удерживался на высокой ветке только благодаря собственному равновесию. Вокруг него, повсюду, куда мог дотянуться его взгляд, он видел и чувствовал чужие следы – их было так много, что Нара казалось, что в лесу ни осталось ни одного клочка земли, который не был бы истоптан вражескими ногами. Как они вообще умудряются прятаться? Было страшно пошевелиться. Казалось, что смятая карта в нагрудном кармане шуршит оглушительно, а деревянный сук под ногами вот-вот треснет под его весом. Почему власти не вмешиваются, когда общие для нескольких деревень леса переполнены кучей вооруженных уродов? Почему все – от скрытого Листа, до соседних деревень, отмалчиваются? То, что творилось с Конохой, не поддавалось никакому объяснению. Повсюду ходили слухи, что Цунаде отстранена и вход в резиденцию был закрыт с того самого момента, как пропала Асами. Никому не давали миссий и держали народ в неведении, воздерживаясь от публичных объявлений. Казалось, что вся деревня поредела, стала вторить цвету пасмурного неба и погрузилась в тяжелое, опасное молчание. Нара попытался отвлечься от этих мыслей. То, на что он способен повлиять, прямо сейчас простиралось перед ним гектарами леса, его шуршащими листьями, страхом и каждым медленным шагом, которым Нара расширял зону поиска. Наконец-то Шикамару удалось продвинуться вперед, за черту чужой деревни. Здесь он еще не был, но почему-то чувствовал, что Асами может быть поблизости. Нара постоянно слышал чьи-то приглушенные голоса. Прятаться не то же, что сражаться. Среди деревьев он видел мелькающие хитаи с символами Звука, Камня и Молнии. Солдаты рыскали группами и не пытались быть тише, словно все, что происходит, было легальным и безнаказанным. Шикамару прятался от них в густой листве, и сходил с ума от тревоги и страха за подругу. Наверняка они успели уйти далеко. Наверняка телохранитель опытнее и лучше знает, как прятаться. Но в лесу, среди опасности и кучи вражеских шиноби, было спокойнее, чем дома. Здесь Шикамару по крайней мере не терзало чувство, что он нежится в тепле и уюте в то время, когда Асами остается в лесу, один на один с кучей кровожадных головорезов. Он продвигался вперед мучительно долго, выверяя каждое свое действие, не забывая о главном – об осторожности. Он ничем не поможет Асами, если пропадет здесь вместе с ней. Еще никогда он не чувствовал себя таким беспомощным. Ему казалось, что настенные часы в его комнате отсчитывают минуты до гробовой доски. Если он не найдет Асами, если не сумеет доставить ее домой целой и невредимой, он подставит свою деревню, семью и дом. Отсрочка Яхико казалась роскошью. И Шикамару не должен был его подвести. Когда он понял, что забрался так далеко, как только мог, Нара раскрыл набедренную сумку и быстро спрыгнул на землю. Одно стремительное движение, и бумажная печать впиталась в ствол дерева, не оставив на рельефной коре ни единого следа. Шикамару так же быстро поднялся наверх. На сегодня эта печать пятая. Старомодная техника для поиска, которую он вытряс из отца. Если настроить печать на личную вещь пропавшего, то она сработает, как только этот самый пропавший появится в поле ее действия. Было бы достаточно, если бы Асами хоть раз оказалась рядом с помеченными деревьями. Техника довольно чувствительная и даже если разыскиваемый человек появляется в зоне километра, она безошибочно на него реагирует. Нара оставалось только надеяться, что он не прогадал с территорией. Каждый день Шикамару расширял зону действия этой печати, до боли сжимая скулы и повторяя раз за разом: «Хоть бы все удалось». Он поднял глаза к небу, затянутому тучами. И снова повторил про себя: Пожалуйста, держись. Рассветная прохлада окутала спящую деревню. В плотно закрытых окнах домов, пустых улицах и тускло сияющих фонарях, сквозил покой и умиротворение. Деревня скрытого Звука спала и спали все люди, живущие в ней. На неожиданно ясном небе не было ни тучи. Солнце взошло рано, согревая промерзшую землю. Оно отражалось в росе, разливалось лучами по покрытым инеем крышам и отсвечивало в тусклых окнах, не тревожа спящих. Тишину нарушали лишь птицы и тихий звон колокола при Храме, которой дрожал от каждого легкого порыва. Предрассветная мгла рассеивалась, возвращая деревне яркие цвета вывесок и балюстрад. Первым проснулся служитель Храма, который отворил тяжелую расписную дверь. Брякнули металлические цепи, на которых юноша закрепил ее створки, пропуская солнце в просторную залу. Он прошелся по территории тихой святыни, удовлетворенно разглядывая небольшой сад. Уже начали увядать выращенные им цветы, и он с почтением наблюдал за их гибелью. Юноша начал готовиться к утренней молитве, которую по обыкновению читал у пруда маленького дворика. - Денек обещает быть хорошим, - тихо произнес он, щуря глаза от яркого света. Его внимание привлекло маленькое черное пятно на безоблачном небе. Пытаясь всмотреться в него, служитель с ужасом заметил, что оно увеличивается с каждой секундой. И приближается… прямо к нему. Когда уродливая клякса разрослась настолько, что скрыла солнечный свет, ноша бросился бежать вперед, за забор Храма, в который, через несколько мгновений, угодило огромное черное ядро. Служителя отбросило ударной волной. Оглушенный ревом и грохотом битого камня, он едва сумел поднять голову. Перед собой юноша увидел руины святилища и его обломки, разлетевшиеся по всей округе. Земля сотрясалась от каждого падающего снаряда. Удар. Удар. Еще удар. Мирные крыши селений превращались в обломки. Рухнуло здание школы и больницы. Звон стекла и грохот камня наполнили округу. Свист ядер разрезал воздух. Дрожала земля. Крики жителей усиливались все сильнее – уцелевшие люди, погребенные в остатках своих домов, звали на помощь. Огромная пикирующая птица снизилась над крышами. Сжимая в когтях толстый свиток, она раскручивала его над деревней, опутывая здания бесконечно длинным листом, исписанным чернилами. Когда птица взмыла вверх, вся деревня Звука потонула в огромном, слепящем глаза взрыве. Ударная волна поглотила людей, бегущих по улицам, дома и мосты, превращая всю деревню в месиво. Шиноби Звука бежали к видимому противнику, который занял место на крыше резиденции деревни. Его фигура то и дело тонула в дыме, через который можно было разглядеть длинный черный плащ с красными облаками. Яхико позволил себя окружить. Как он и ожидал, шиноби не осмелились атаковать вслепую, а только наметили позиции, ожидая его дальнейших действий. Появление дайме не заставило себя долго ждать. Окруженный охраной, он появился на крыше. Было видно, что обстоятельства застали его врасплох – он лишь наскоро набросил на себя длинную белую рясу. Растрепанный и запыхавшийся, он возник перед Пейном, с трудом подбирая слова: - Что вы делаете?! Вы уничтожаете мирных жителей! Чего вы хотите?! Прошу, остановитесь! Яхико смотрел на него свысока, задрав подбородок. - За что?! Кто вы? – голос дайме срывался на истерические нотки. – Остановитесь! Заклинаю богами, остановитесь! - Я здесь Бог, - громко и отчетливо произнес Яхико. Дайме открывал рот, не в силах выдавить из себя ни звука. Пейн оттолкнулся от каменных плит и в следующее мгновение всю деревню, вместе с резиденцией и уцелевшими зданиями, поглотил последний, ослепительный взрыв.