Гермиона Грейнджер и Кубок Огня

По ощущениям Гермионы, прошло уже часов пять с тех пор, как Сириус аппарировал в окрестности Хогвартса. Да, продолжение Турнира проходило не особо весело. С другой стороны, на её пути ещё не встретился никто или ничто из местной фауны, что не могло не радовать, но было довольно странно. За деревьями на востоке едва виднелись первые признаки рассвета. По крайней мере, передвигаться через лес станет немного легче. Постепенно небо над головой из тёмно-синего превратилось в грязно-серое с привычными тяжёлыми облаками. Окружающий воздух чуть потеплел, но туман упрямо продолжал цепляться за землю. — А-а-а-й-и-и!.. Гермиона вцепилась в свою палочку. Этот крик был явно женским и раздавался с некоторого расстояния справа от неё. Это не было похоже на призыв о помощи, а, скорее, напоминало боевой клич. Любопытство пересилило осторожность, и Гермиона бросилась через кусты. Приблизившись, она услышала отчётливые удары и увидела короткие вспышки света. Кто-то использовал магию прямо за небольшим хребтом, который перегородил ей путь. Гермиона насторожилась и замедлила шаг. Достигнув вершины, она неуверенно остановилась, выглянула из-за гребня и оглядела происходящее внизу. Её взору предстала естественная котловина, заполненная плотным слоем тумана. Деревья здесь росли реже и были преимущественно лиственными. Небольшой подлесок на ковре из коричневых, давно опавших листьев затруднял как обзор, так и подступ к месту событий. — Merde! Проклятие, как и крик, исходило от совершенно растрёпанной Флёр Делакур. Поза чемпионки Шармбатона была странной и неестественной, как у марионетки, чей владелец запутался в поддерживающих куклу нитях. То, что она всё ещё сохраняла вертикальное положение, казалось невозможным, учитывая положение её ног и туловища. Палочка француженки двигалась, но рука, её держащая, была выгнута под странным углом и почти не шевелилась. Флёр вертела запястьем, отчаянно пытаясь на что-то нацелиться. Гермиона перевела взгляд на предполагаемую цель и резко втянула воздух. По склону, укрываясь от заклинаний за стволами деревьев, бродил акромантул размером с мини-купер. Всего в нескольких ярдах от Флёр лежала безжизненная туша ещё более крупного паукообразного монстра. Тут Гермиона заметила другое движение. Третий акромантул подбирался к Флёр со спины, а та либо не видела его, либо не могла ничего с этим поделать. — Инфламаре! Из палочки Флёр вырвалась струя пламени. Огонь прошёл мимо цели, но ударной волной нападавшего отбросило назад. В отчаянии, Флёр пыталась отследить его движение между деревьями. Казалось, она не могла достаточно извернуться, чтобы сделать ещё один залп. Пауки громко клацали жвалами, несомненно, вызывая подкрепление. Если эти двое не прикончат Флёр, то большее число точно не оставит ей шансов. На лице француженки отразился неподдельный ужас, когда она почувствовала за спиной приближение второго монстра, но она едва могла пошевелить головой. Никем не замеченная, Гермиона направила свою палочку в сторону более опасной угрозы — паука, пытавшегося подкрасться к Флёр сзади. — Бомбарда! Заклинание Гермионы попало в толстое дерево. Его ствол раскололся и взмыл в воздух, отделившись от неровного пня, после чего всем весом врезался в акромантула. Брюхо паука треснуло, как кокосовый орех под ударом молотка, скрытые под панцирем внутренности потекли наружу, восемь ног забились в предсмертной агонии. Пробежав по гребню к оставшемуся пауку, Гермиона прицелилась в землю: — Инсендио! Гниющая листва и бесчисленные ветки вспыхнули, преградив акромантулу путь. Испугавшись, он поднялся на дыбы и бросился в атаку. К несчастью для него, спасаясь от огня, он переместился прямо в поле зрения раздраженной и вспыльчивой француженки. Её первый выстрел начисто снёс ему ногу. Второй взрыв разворотил брюхо фонтаном из внутренностей. — Mon Dieu! Этьо бил слишком близко, — громко сказала Флёр. — Одьин из них чуть не загнать менья в угьол. Её акцент сейчас был выражен гораздо более ярко, чем раньше. Мчась вниз по короткому, но крутому склону, Гермиона наконец поняла, что не так с Флёр. Причина её странной неподвижности стала ясна — липкие нити гигантской паутины почти полностью сковывали её движения. — Я не видеть это dans la brume, — оскорблённая Флёр указала на сковывающие её шёлковые нити, из которых у неё никак не получалось выбраться. Когда Гермиона начала разрезать паутину, к Флёр постепенно стала возвращаться её французская холодность. Скорее всего, акромантулы набросились на Флёр почти сразу же, как только она наткнулась на паутину, так как от свободы её отделяло применение одного единственного заклинания. Должно быть, она тоже не смогла воспользоваться своим порталом. Как только Гермиона закончила работу и вернула Флёр свободу движений, та сразу принялась внимательно рассматривать свою лодыжку, которая заметно опухла. Должно быть, она вывихнула её, когда угодила в паутину или когда безуспешно пыталась освободиться. — Je suis une idiote! Спасибо тьебе, ‘Эрмиона. Я не думать, что я смочь сп’гавиться с двумья с’газу. Гермиона бы сказала, что «два» — слишком оптимистичный подсчёт. Она уже сейчас могла различить звуки вдалеке. Не требовалось большого воображения, чтобы понять, что остальная часть полчища арахнидов была уже на пути сюда. — Нам нужно уходить, — уверенно сказала она. — К ним идёт подкрепление. Флёр удивлённо подняла глаза, но, услышав те же звуки, согласилась: — Oui, c'est vrai. Она попыталась встать и тут же поморщилась, когда вес тела перешёл на лодыжку. — Zut alors! — Позволь мне. Гермиона наклонилась и внимательно рассмотрела травмированную ногу Флёр. Перелома, похоже, не было, хотя Гермиона не сильно в этом разбиралась. А учитывая сложившуюся ситуацию, верность её суждения о серьёзности травмы им придётся проверить на собственном горьком опыте. Она наложила быстрые замораживающие и обезболивающие чары. — Теперь попробуй ещё раз. Флёр осторожно поднялась и переступила с ноги на ногу. Она стояла немного неуверенно, но, по крайней мере, сустав смог выдержать такую нагрузку. — Сойдьёт, — сказала она с кивком, а затем посмотрела в направлении быстро приближающихся звуков. — Не лючше ли нам?.. Гермиона кивнула в ответ. Она направила палочку на кусты, которые, как казалось в окружавшем их сумраке, подступали всё ближе. — Инсендио! — Инфламаре! Две струи огня ударили из их палочек, и оголённые ветви вспыхнули пламенем. Ведьмовской костёр огненным барьером отделил добычу от хищников. — А теперь уходим, — сказала Гермиона, поворачиваясь в противоположную сторону. Флёр, всё ещё морщась, последовала за ней. Она слегка прихрамывала, но могла идти достаточно быстро. Возможно, огонь отпугнёт акромантулов и преследования не будет. Как бы не так. Услышав громкий треск позади себя, девушки обернулись и увидели огромную серую многоногую волну, вздымающуюся над морем пламени. Призрачная надежда на то, что их оставят в покое, таяла на глазах. Это зрелище заставило их двигаться быстрее. Пауки стремительно прорывали барьер из огня, и хотя некоторые из них загорались и не успевали покинуть пределы лощины, другие обходили препятствие сбоку и двигались по касательной. — Ну же! Бежим! — крикнула Гермиона не менее испуганной Флёр. Убегая от преследователей, они старались создать им как можно больше препятствий, раскидываясь огненными заклинаниями и взрывая деревья. Заросли ежевики цеплялись за ноги, низкие тонкие ветки хлестали по лицам. Не обращая внимания на синяки и царапины, они неслись сквозь лес, прыгая по бугристой земле, брёвнам, кустам и звериным тропам, которые попадались на их пути. Каждый вдох обжигал лёгкие, а сердце бешено колотилось о рёбра, но нельзя было останавливаться ни на секунду. Спасибо Мерлину — и Гарри — за физическую подготовку! Теперь они бежали вверх по склону, но каждый раз, когда Гермиона оглядывалась через плечо, её полный ужаса взгляд отмечал, что отрыв от акромантулов уменьшается. У них было мало времени, и она не представляла, что делать дальше. — Merde! Гермиона врезалась в спину резко затормозившей Флёр, едва не сбросив их обоих с обрыва. Балансируя на краю пропасти, они кое-как восстановили равновесие и уставились на реку далеко внизу. Гермиона почувствовала первые признаки головокружения и сделала осторожный шаг назад. Они посмотрели друг на друга, затем, когда звуки за спиной стали громче, оглянулись. Преследователей осталось не так уж и много, но явно больше того, с чем могли справиться две уставшие ведьмы. И, похоже, оставшиеся акромантулы были полны решимости не упустить свою добычу. Гермиона приняла решение. Отступать было некуда, и как бы она ни боялась высоты… Она схватила Флёр за руку, и они обменялись взглядами, прежде чем пробежать несколько шагов до края. — Надеюсь, там достаточно глубо-о… Прыжок — и земля резко исчезла из-под ног. —…о-о-о-о-о-о-о-охма-а-а-а-а-а!!!.. Ощущение было такое, словно от удара о воду в её теле потрескались все косточки. Толком не успев ничего осознать, Гермиона ушла под ледяную воду, которая сразу же хлынула в открытый рот и заполнила нос. Вода замедлила падение ровно настолько, чтобы удар о каменистое дно реки не сломал ей спину. Но этот удар выбил из лёгких живительный кислород, который пузырьками поспешил на поверхность воды. Инстинкт самосохранения пересилил первоначальный шок и заставил Гермиону вынырнуть на поверхность, не обращая внимания на новые травмы. Как только её голова оказалась над водой, Гермиона закашлялась, выталкивая из себя воду и жадно глотая влажный холодный воздух. Не менее мокрая белокурая голова Флёр вынырнула неподалёку. Обе девушки первым делом обратили взгляды на вершину утёса. Неуправляемая толпа разозлённых и сильно недовольных акромантулов выстроилась вдоль края обрыва, толкая друг друга. На глазах двух чемпионок один из монстров наклонился вниз ровно настолько, чтобы начать переваливаться через край, его ноги царапнули камни, но не нашли опоры, и громоздкая туша полетела вниз. — Берегись! Взболтав воду вокруг себя, Гермиона попыталась отплыть к противоположному берегу реки. Мгновение спустя огромный паук, размахивая мешаниной своих многочисленных ног, с неземным визгом и чудовищным всплеском ударился о воду. Панические движения Гермионы не имели ничего общего с тем, чему её учил Виктор на Чёрном озере. Отчаянно молотя руками по воде, Гермиона кое-как вытолкнула своё тело из бурлящей белой воды, которая отмечала борьбу акромантула за выживание. В любую секунду ожидая, что волосатая чёрная лапа утащит её либо на дно, либо к жвалам своего владельца, Гермиона не осмеливалась оглянуться. — Всьё хо’гошо, — успокоила её Флёр. — Здесь ужье можно встать. Гермиона оглянулась и сквозь завесу мокрых волос увидела Флёр, стоящую по пояс в воде. Взгляд и палочка француженки были направлены на последние мгновения жизни арахнида. Гермиона нашла в себе силы подавить панику и обнаружила под ногами неровное речное дно. Неуверенно, она установила ступни на гладких и скользких камнях и выпрямилась, чувствуя, как с неё ручьями стекает холодная вода. Стоя на дрожащих ногах, Гермиона смотрела, как последнее тщетное усилие гиганта угасло и он наконец полностью погрузился под воду, которая уже через несколько секунд обрела прежнее тревожное спокойствие. Внезапно у Гермионы пропало всякое желание стоять в реке. Возможно, её толкал иррациональный страх, что ушедший на дно паук каким-то образом выжил и вот-вот нападёт, выпрыгнув прямо из-под обманчиво спокойной глади реки, или она опасалась, что один из его собратьев, всё ещё видимых на вершине утёса, отважится испытать удачу. В любом случае она решительными шагами прошла по мелководью и с облегчением опустилась на четвереньки на сравнительно сухую землю. Измученная, она легла прямо тут и перевернулась на спину. Лёгкая морось почти не ощущалась на мокром лице. — Alors, — Флёр оглянулась на их растерянных преследователей, — я не думаю, что они мочь п’геодольеть воду, но не хочу п’гове’гять, п’гава ли я. — Она поколебалась, а затем продолжила с некоторой горячностью: — Mon Dieu! И такие существа вы иметь в Хогва’гтс? Гермиона сочла вопрос Флёр риторическим, но до боли правильным. Пару лет назад эти пауки-переростки чуть не убили Гарри и Рона. Департамент по контролю над магическими существами, директор и даже Хагрид — все они прекрасно знали и потворствовали тому, что столь опасные хищники обитали неподалеку от единственной волшебной школы в магической Британии. Гермиона покачала головой, не в силах понять очередной пример идиотизма магов. Немного осушающих, согревающих и исцеляющих заклинаний, и две ведьмы отправились в путь вдоль берега, следуя в направлении Хогвартса. Акромантулы некоторое время продолжали идти за ними по противоположному берегу, но в конце концов сдались и исчезли в глубине Запретного леса. По молчаливому соглашению две чемпионки решили пока не разделяться. Обе едва не погибли, и после пережитого опыта этот маловероятный союз принёс им некоторое утешение, пусть и только на время. Примерно через час Флёр сказала, что ей нужно отдохнуть. Хоть заклинание и обезболило её ногу, повреждение никуда не делось, и она пояснила Гермионе, что хочет внимательнее осмотреть травму. Сейчас, когда их никто не преследовал, на это можно было уделить немного времени. После нескольких взмахов своей палочки Флёр, казалось, осталась довольна. Она порылась в своей одежде и достала свежеиспечённый круассан. Желудок Гермионы немедленно напомнил о себе голодным урчанием, и она рефлекторно облизнула губы, что не ускользнуло от внимания Флёр. Француженка протянула руку, предлагая угощение. Гермиона, не желая вырывать еду изо рта Флёр, покачала головой. — Всё хо’гошо, у меня есть ещё, — заверила Флёр, снова нырнула рукой за пазуху и достала второй круассан. Восхитительный запах окончательно сломил решимость Гермионы. Не успев опомниться, она приняла угощение, едва не забыв поблагодарить свою новообретенную спутницу. Какое бы заклинание ни удерживало выпечку свежей и сухой, даже с учётом неожиданного купания в реке, оно действовало безупречно, так как лакомство почти растаяло во рту Гермионы. Покончив с едой и на этот раз удовлетворённо облизнув губы, Гермиона заметила на себе взгляд Флёр. — Tu as oublié… Pardon… Ты забыль п’го еду? — с улыбкой спросила она. Гермиона смущённо кивнула. — C'est rien de particular. Une petite dette… rembourserai… — пожала плечами Флёр. Гермионе показалось, что она поняла, что имела в виду француженка. — Спасибо. Флёр кивнула, принимая благодарность, и с удовольствием потянулась. Каким-то образом это движение вернуло впечатление присущего ей французского шика, который не портил ни пот, поблескивающий на фарфоровой коже, ни лесной мусор, прилипший к одежде. Гермиона почувствовала лёгкий укол зависти от того, какой уверенной в себе казалась французская чемпионка. — Итак, как насчёт небольшой… Entente Cordiale, mon amie? — Что ты имеешь в виду? Ещё одно пожатие плеч. — 'Габотаем вместе, чтобы добыть наши п’ризы. Ты согласна? Гермиона задумалась. Она не возражала против такого предложения. Её единственной заботой было завершить испытание и убедиться, что с Гарри всё в порядке. Она вполне допускала, что те, кто стоит за нападением в лесу, могут попытаться снова. Флёр сильная ведьма, её помощь была бы весьма кстати. Решение могло быть только одно. — Хорошо, я согласна, — сказала она и протянула руку, чтобы скрепить сделку. Тут Гермиону осенила одна мысль. — Ты знаешь, какой у тебя приз? — Non. Ещё одна безделица, peut-ê tre? 'Газве это важно? Гермиона покачала головой. — Я знаю, что мой «приз» — Гарри. — Флёр с сомнением посмотрела на неё. — Не важно, откуда я это знаю, но если Гарри — мой приз, то… — Merde! — Флёр вскочила на ноги и грубо пнула землю. Растеряв всю свою холодность, она сжала кулаки и подняла глаза к небу. — Les ordures! Les fils de pute! Гермиона не очень хорошо знала французский язык, но у неё не возникло проблем с интерпретацией сказанного. — C'est rien que de la merde! Vous me fais chier! — продолжила бушевать Флёр. Её гнев был впечатляющим зрелищем, и Гермиона даже порадовалась своему рудиментарному французскому. Флёр резко повернулась на каблуках и сердито посмотрела на Гермиону. — Это Габриэль? Невысказанная часть вопроса была достаточно ясна. — Я… не знаю, — призналась она. — Кто такая Габриэль? — Если оньи взяль ma petite soeur, alors ils vont enfer! — гневно заявила Флёр. Она со злостью пнула ком земли и снова посмотрела на Гермиону. — Tu parles français? — Un peu, — ответила Гермиона. — Тогда на англисски, — сказала Флёр, её лицо потемнело, ярко демонстрируя, что ярость вейлы не менее впечатляюща, чем красота. — Если они заб’галь моя маленькая сест’га, Габриэль, то я… Она замолчала и вскинула руки вверх, затем села на ближайшее упавшее дерево и обхватила голову руками. Наконец она подняла взгляд, и Гермиона с удивлением обнаружила, какой усталой выглядела стойкая француженка. — Я не знаю, что бы я сделала, — призналась она. Это чувство полнейшего бессилия было слишком хорошо знакомо Гермионе. Она подошла и присела рядом. — А может, это и не… — она попыталась вспомнить имя, — Габриэль. Флёр коротко и горько рассмеялась. — Если на дне озе’га твой 'Арри Потте’г, то для менья будьет Габриэль. — Она снова покачала головой. — Les salauds! Когда мадам Максим узнать об этом… — Она испытующе посмотрела на Гермиону. — Или она всё зналь? — Я… я не знаю… наверняка, — неуверенно ответила Гермиона. Флёр вскочила на ноги, не обращая внимания на свою травмированную лодыжку. — Тогда нам нельзя те'гять в'гемя. Allons-y! Гермионе пришлось поспешить за широко шагающей француженкой. На лице Флёр отражалась непреклонная решимость. «Она идёт в правильном направлении», — подумала Гермиона, не обращая внимания на лёгкую морось, которая снова начала сыпаться со свинцового неба. Пока они шли по мрачному сырому лесу, Гермиона периодически перекидывалась с Флёр фразами на французском. Несмотря на всю свою целеустремлённость, та охотно отвечала, взамен стараясь отточить собственные языковые навыки. Был один вопрос, который не давал Гермионе покоя с тех пор, как Флёр сделала вывод, что Габриэль — её «заложница». Почему-то ей было проще задать этот вопрос на французском. — Флёр, pourquoi as-tu dit Harry est le mien? — А это не так? — Не так, — ответила она немного эмоциональнее, чем хотела. — Он… Гарри — мой друг. Флёр молча смотрела на неё с глубоким сомнением на лице. — Мой лучший друг, — добавила Гермиона. Флер только пожала плечами. — Если ты так гово’гишь, 'Эрмиона, — согласилась она, но язык её тела говорил о другом. Раздражённая, Гермиона выпалила: — Это что, интуиция вейлы? И сразу же пожалела о своих словах. К её удивлению, Флёр, казалось, не обиделась. Вместо этого она рассмеялась. — Это потому что je suis Française и во мне есть к’говь вейлы? Поэтому всье думать, что я экспье’гт по любви? Гермиона вздрогнула: кто говорил о любви? Флёр стоило бы больше доверять себе. — J'ai dix-sept ans. Почему я должна быть une spécialiste? — продолжила Флёр самоуничижительно. — Non. Я просто де’гжу глаза отк’гытыми. У тебя есть чувства к 'Арри, n'est-ce pas? Гермиона не ответила. И снова это пожатие плечами. — Я ошибаюсь, peut-ê tre? Но почему тогда 'Арри твой приз, а? Пойдём, allons-y. С этими словами Флёр повернулась и снова зашагала прочь, оставив Гермиону наедине со своими мыслями. По крайней мере, так было до тех пор, пока Гермиона не поняла, что осталась одна. Осознав это, она поспешила догнать свою спутницу и впервые заметила одну из характерных гор, окружавших Чёрное озеро. Вершина горы возвышалась над верхушками деревьев и служила хорошим ориентиром. Они приближались к своей цели. — А как же Билл? Флёр мотнула головой. — Нет! Это точно Габриэль. — Нет, я не это имела в виду, — сказала Гермиона. — Ты любишь Билла? — Guillaume? — Флёр на мгновение остановилась, а затем нахмурилась. — Это я не знать… пока. Il est un homme séduisant, который проявлять ко мне внимание, но любовь… позже, peut-é tre. Почему ты спросиль? Гермиона пожала плечами. — Я подумала… если бы ты его любила, то могла бы мне сказать… ну, знаешь… каково это. Смерив её оценивающим взглядом, Флёр весело сверкнула глазами. — Ты хочешь понять, влюблена ли ты в 'Арри? — проницательно спросила она. Флёр действительно стоило больше доверять себе. Гермиона почувствовала, что краснеет; она и не подозревала, что её настолько легко прочитать. Она кивнула. Флёр шумно выдохнула и одарила Гермиону понимающим женским взглядом. — Je ne sais pas, — сказала она задумчиво. — Ma mère… моя мама гово’гит, что когда п’гидёт любовь, я узнаю. С Биллом я пока не знаю… Pour toi, только ты сама можешь сказать. Но то, что ты задаль этот воп’гос, уже подсказывать ответ. После некоторого молчания Флёр посмотрела на горы, уже близкие, серовато-фиолетовые в тусклом свете, с белыми заснеженными вершинами. — Это то, о чём я думать? Гермиона снова кивнула. — Alors. Мы те’гяем в'гемя.

Текст переведён Temp, JulsDo