Сборник от А до Я

Понадобилось совсем немного времени, чтобы о кощунственном поцелуе и любви двух противоположных сущностей гудели Рай и чертоги Ада. В конце концов, какая же это была прекрасная тема для спора между двумя мирами и всеобщего обсуждения, как же можно было пропустить подобное? После второго года обучения в золотой школе мнений было больше, чем языков. И Раф понимала это, как никто другой. Конечно, ангелам не свойственно врать и сплетничать, но проявлять сожаление и заботу никто не запрещал. Белокурый ангел была готова поклясться, что это были худшие летние каникулы за всю её память, а как же она устала от вечных гостей в её доме и мудрых, но бессмысленных наставлений от высших серафимов… Да знаете где она видела их мнение? В конце концов, именно она и Сульфус спасли весь род бессмертных! Но бестолку было говорить хоть что-то в собственную защиту. Единственное, когда она могла позволить себе наглость, это защита демона: «Абсурд чистой воды! Настоящий ангел никогда не сможет искренне полюбить демона, это всё их дьявольские деяния!» — убеждённо повторял один из знакомых архангелов, каждый раз вторгаясь без приглашения в дом грешницы. Тогда Раф просто вставала и уходила к себе, заворачиваясь в розовое одеяло. Мама всегда приходила и успокаивала её. Она была очень понимающей и даже после пробуждения Энджелы была готова принять названную дочь к себе. Отец лишь вздыхал, но никогда не возражал. Они любили её, пусть она и не была ангелом с рождения. Даже были готовы отпустить Раф жить с настоящей матерью после полного окончания школы в качестве смертной… Но даже они к концу лета были истощены и измучены. И в какой-то момент женщина-ангел вошла в комнату дочери и начала довольно нелёгкий разговор:  — Раф, милая… — она не знала с чего начать. По правде говоря, она старалась не вникать в возникшую ситуацию и совершенно не интересовалась подробностями, а сейчас это вылилось в полное отсутствие слов. — Завтра уже в школу. Не проспишь? Девушка отвлекается от своего дневника, и мама замечает исписанные листы, где на всех было лишь одно незнакомое имя.  — Уж такой день я не просплю, — Раф улыбается. Наверно, впервые за все каникулы она так счастлива, — завтра начинается последний год…  — Доченька, я всё прекрасно понимаю, — неловко продолжает женщина, — но, возможно, ты поменяешь свое решение… Белокурая удивлённо округляет глаза. Пусть она и предполагала такой разговор, но в душе надеялась на его отсутствие. Закрывает тетрадь и поднимается с постели. Подходит к ангелу и прижимается к тёплой груди матери, вдыхая её нежный запах фиалки.  — Ты ведь так устала за эти два года, да? — осторожно спрашивает Раф, зная ответ, — наверно, переживала много из-за своей непутевой дочки?.. Я понимаю… — мама обнимает девушку в ответ, её руки тряслись, — тоже думаешь, что всё это сплошной абсурд и ложь? Мамочка, можешь не бояться, я не обижусь.  — Я не понимаю… — искренне шепчет женщина, проливая первые горькие слезинки, — я не могу понять, как же так вышло… Всё же было хорошо… А сейчас я так запуталась. Белокурая сочувствующе гладит её по спине. Натерпелась же она с папой выше крыши.  — Хочешь, я тебе всё расскажу? — тихо спрашивает Раф, усаживая маму на кровать. — Я всё ждала, когда ты сама спросишь, но ты не хотела поднимать этот разговор, так что… — девушка снова достала дневник, листая страницы назад, — мне не хочется доказывать тебе что-то. Готова просто послушать? Я не требую от тебя понимания, но, возможно, тебе станет легче. Взрослый ангел с неким восхищением оглядела фигуру своей маленькой девочки. Когда же она успела так вырасти? Конечно, она выглядела молодой и юной, но голубые глубокие глаза смотрели спокойно и по-взрослому, бывалой вспыльчивости и детского любопытства там не было и намёка. Грустная улыбка и пронзительный понимающий взгляд выдавали в ней перемены, словно Раф смогла познать, пережить и увидеть больше, чем она, довольно опытный зрелый ангел. Осознание подобного было целым открытием, и женщина не могла не улыбнуться, притрагиваясь к макушке своей дочери.  — Ты так изменилась, расцвела, словно прекрасная лилия, — заметила мама, приобнимая девушку, — если тебе не составит труда, расскажи мне всё, что с тобой было, и о том демоне…  — Его зовут Сульфус, — коротко сказала Раф, раскрывая нужную страницу, — думаю, нужно было заняться этим вопросом раньше, но никогда не бывает поздно, ведь так? Было стыдно признавать, что женщина просто не хотела ничего слышать о том, что действительно происходило с её дочерью за эти два года. Было удобнее игнорировать всё случившееся и жить так, как они жили до этого, но сейчас стало понятно, что ничего как раньше не будет. Они сидели до поздней ночи. Раф была совершенно раскрепощена и не боялась говорить то, что чувствовала. Всё то, что копилось в её душе, наконец, вырвалось наружу, найдя достойного слушателя. Мама только и успевала удивляться вихрю событий и тем чувствам, что испытывала её дочь к такому, казалось бы, противному существу, как дьяволу. Но Раф была вполне серьёзна и полностью отдавалась своим ощущениям, буквально сияла только об упоминании о своем противнике. Она казалась самой счастливой. Хотя, так оно и было в тот момент. Женщина тихо плакала, наблюдая за ангелом, сбрасывая с себя камень, который душил её уже долгое время. Утром Раф сердечно попрощалась с родителями, понимая, что больше их никогда увидеть не сможет. Уже не в этой жизни. Отец даже всплакнул, не веря, что его дорогая дочурка уже не вернётся. Мама лишь грустно улыбалась, принимая всё как оно есть. Когда девушка исчезла из их поля зрения, мужчина в отчаянии потянулся к жене, выливая оставшиеся слезы.  — Почему ты её не остановила? Ты ведь понимаешь, что всё это абсурдно... Женщина качает головой. Она не в их силах что-либо изменить. Да и зачем?  — Абсурд—это то, что мы имели желание запретить ей ступать по собственной тропе жизни. Она сама выбрала её и не в её характере отступать, — ангел потянула мужа внутрь дома, — Нам тоже нужно идти дальше. Мы отдали ей всё, что могли. Мы сможем, мы сильные. Глава семьи ласково убрал одну из золотых прядей с милого и доброго лица любимой. Они смогут. Как и Раф.